— Наши вооруженные силы как-то будут участвовать в этом процессе?
— Сейчас все силы военной разведки нацелены на вскрытие намерений 12-й АУГ, и как только в США примут принципиальное решение на проведение наземной десантной операции, мы узнаем об этом первыми. Но, вероятнее всего, перед началом высадки, американские политики попытаются перед мировой общественностью заранее оправдать свои действия. Первый шаг к этому уже сделан — как тебе известно, в Монровии расстреляна группа врачей, работающих под эгидой Красного Креста. И этот сюжет стал не только «горячей» новостью на весь мир, но и предметом рассмотрения в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций. А это уже более чем серьезно.
— То есть вы предлагаете сосредоточить наше внимание на вопросах противодействия «психологической войне», развернутой американцами в отношении Либерии и Сьерра-Леоне?
— Не просто сосредоточить, а немедленно локализовать! Так их дискредитировать, чтоб впредь неповадно было!
Майский, наконец, проснулся:
— Вот эта работа мне по душе!
— Ну, так дерзай! — генерал всем своим видом показал, что советник министерства иностранных дел может быть свободен.
Виктор понял и вышел.
Лихой посмотрел на карту. И вот теперь остается спутник в Гвинее. Как его оттуда вытащить? Самым оптимальным вариантом был аэродром, где Власов вступил в перестрелку. Этот аэродром в середине восьмидесятых годов был ничем иным как запасной базой советской Дальней Авиации. Здесь несли боевое дежурство стратегические бомбардировщики Ту-95МС, которые своими дальнобойными крылатыми ракетами спокойно доставали практически всю Атлантику, а так же значительную часть территории США. С распадом СССР аэродром утратил свое значение, стал никому не нужен и постепенно зарастал травой. Теперь, оказывается, пригодился контрабандистам, которые не только умудрялись без специальных радиотехнических и светосигнальных средств садить там довольно крупные самолеты, но и выставили вооруженную охрану, которая, в довольно-таки развитой стране отважилась вступить в открытое огневое столкновение — криминал, да и только!
Генерал посмотрел на район, в котором располагался аэродром, прикинул досягаемость до него… и поднял трубку телефона:
— Дежурный!
— Капитан Юдин! — отозвалась трубка.
— Где там начальник?
— Спит у себя.
— Дай ему в ухо!
После того, как телефонная трубка оказалась в едва разбуженном ухе начальника авиационной базы полковника Петрова, генерал пробасил туда:
— Федор Иванович, топай ко мне, мысль одна есть, нужна твоя компетентная консультация…
Вадим Чистяков, получив дополнительные указания, достал карту и прикинул предстоящий путь. Нужно было проехать довольно-таки значительное расстояние, но дело было праведное. Как сказал напоследок генерал Лихой фразой из известного фильма — «верю я, будет нам удача — по святому делу пошли, друга из беды вызволять».
До временной посадочной площадки, где одиноко стоял Ми-24, Чистяков доехал своевременно. Там грузовик наткнулся на автоматный ствол — их вышел встречать командир вертолета майор Филатов.
— Женя, опусти «коротыша», это я — Вадик! — крикнул в сумрак Чистяков.
— Да хрен тебя знает, кто тут по Африке шатается… — довольный произведенным эффектом буркнул майор и опустил автомат.
Они обнялись, как старые друзья.
— Вот, привез я тебе подарки для наших пацанов, — Вадим махнул рукой на несколько ящиков, стоящих в кузове грузовика.
— Загружай, коли привез…
Оператор вертолета раскрыл люк десантного отсека, приглашая приступить к погрузочным работам. Евгений принес мощный фонарь, и осветил груз:
— Что привезли? Есть чем поживиться усталым пилотам?
Луч белого света осветил ящики, которые разведчики начали дергать к борту машины.
— Сухие пайки, аккумуляторы для радиостанций, автоматные и пулеметные патроны, штурмовые гранаты, медикаменты, ящик яблочного сока в пластиковых бутылках и ящик баночного пива — купили в аэропорту, в «Дюти фри»… — начал перечислять Вадим. — Мы взвешивали — всего триста сорок пять килограмм.
— А чем это крепить? — спросил Филатов.
— Петров это предусмотрел, — улыбнулся Чистяков. — Вот моток капроновой ленты.
Принявшие участие в погрузке ящиков авиационные техники быстро и сноровисто закрепили груз по центру масс вертолета — чтобы в полете при маневрировании не произошло перемещение груза, способное повлечь нарушение центровки и как следствие — потерю управляемости, способную привести к катастрофе.
— Вы на хату? — спросил Филатов, когда все работы были закончены.
— Не, — помотал головой Вадим. — Нам еще пару часов тут пилить. Двое наших вышли на связь, объявились, наконец.
— Ага, — кивнул летчик. — Слышал, что двое у Лунина отстали от группы. А что про наших слышно? Про упавший экипаж Жарова?
— Командиры думают, как выручать. Как бы нас туда не нацелили с утра. Прошел базар, что возможно будем десантироваться в район падения вертолета на парашютах.
— Тогда удачи… — Женя подал руку, и Вадим на прощание крепко пожал ее.
Чистяков махнул рукой, и его разведчики запрыгнули в кузов грузовика. Сам он сел в кабину. Посмотрел на часы. До наступления светлого времени суток оставалось совсем не много. Нужно было поспешить.
Водитель грузовика поежился от одной только мысли, что ему еще предстоит ехать куда-то в ночь, где было совсем не спокойно, но подбодренный уверенным взглядом сидящего рядом офицера-спецназовца, немного успокоился.
— Поехали, — приказал Чистяков.
Джип Власова остановился. Идущие следом грузовики и автокран тоже встали. Лунин спрыгнул с машины и направился к внедорожнику.
— Чего встали?
Он заглянул в кабину, и увидел, как Власов приложил палец к губам, разговаривая по спутниковому телефону.
Лунин пошел обратно, поняв, что как только будет нужен, агентурщики его сами найдут. Пока заминка, он решил обойти весь личный состав. Это заняло у него не больше пяти минут — все было в норме, и когда он вместе с Иваном Бойко снова приблизился к джипу, Власов вышел из машины и двинулся навстречу:
— Так, у меня все готово. В пяти километрах отсюда нас ждут грузовик и микроавтобус. Перегружаем аппарат на «Хино», а эти КрАЗы отгоняем подальше в кусты и бросаем там. Только предупреди своих головорезов, чтобы они там не реагировали бурно на некоторые особенности поведения местных аборигенов.
— А что так?
— Вдруг поймут друг друга неправильно… короче, не надо там никого стрелять. Там нормальные люди, хоть и с черным цветом кожи.
— Это к чему сказано? — не понял Лунин.
— Да так, на всякий случай. А то я смотрю на некоторых твоих бойцов, особенно вон на того, самого здорового, и мне все кажется, что они готовы из чисто спортивного интереса убивать тут налево и направо. Объясни им, что Гвинея — вполне цивилизованная страна…
— Ага, — усмехнулся Дима. — Где на аэродром заехать нельзя…
— Это исключение, которое выпадает из общих правил.
— Ладно, сейчас скажу, чтоб сразу не стреляли. Чтоб разрешение вначале у меня спросили… — Лунин махнул рукой.
Еще спустя двадцать минут движения по грунтовке машины подошли к поляне в лесу, на которой стоял грузовик и микроавтобус. Возле этих машин находилось несколько вооруженных человек в однообразной форме.
Власов вышел из машины и в свете фар быстро о чем-то переговорил с человеком, который выправкой и поведением выдавал в себе командира.
— Шайба, держи их на всякий случай… — сказал Дима старшине и тот снял пулемет с предохранителя.
— Будьте спокойны, товарищ майор. Снесу — дернуться не успеют.
Власов подошел к Лунину:
— Майор, все нормально, перегружайте аппарат. И живее, если можно.
— Можно, — кивнул Лунин и отдал необходимые распоряжения.
КрАЗ с грузовой стрелой выставили на опоры, и еще через несколько минут сигарообразное тело космического аппарата было перегружено на другую машину. Часть людей разместилась в микроавтобусе, часть на ГАЗ-66, который решили пока не бросать, Бойко и Черный сели в кабину грузовика, вместе с местным водителем. Оставленные КрАЗы тут же местными были уведены в сторону с дороги, и небольшая колонна, возглавляемая внедорожником Власова, тронулась в путь.
В свете фар несколько раз мелькали развилки, но каждый раз они, слава Богу, соответствовали топографической карте, с которой постоянно сверялся Чистяков.
— Кажется, эта, — наконец сказал он, после того, как водитель притормозил перед очередной развилкой. — Отсюда до места выхода радиостанции Платонова в эфир не более двух километров.
Во время второго сеанса связи, который состоялся в первом часу ночи, Пете Платонову сообщили о порядке эвакуации, и сейчас, по прибытию на место, нужно было выждать еще полчаса — чтобы попасть в обозначенное время очередного выхода в эфир. Приехали чуть раньше намеченного срока.
Вадим приказал остановиться, заглушить двигатель и перебрался в кузов, где сидели двое разведчиков:
— У кого ПНВ?
Один из разведчиков, Саня Колдунов по прозвищу, легко догадаться, Колдун, вынул из своего рюкзака ночной бинокль и передал его Чистякову. У второго, Славы Корнеева по прозвищу «Корень», были очки ночного видения типа «Квакер», которые позволяли спокойно передвигаться в темноте, имея возможность видеть на приличное расстояние. Он тут же надел их, но пока не включал.
— Та-ак… — Вадим включил бинокль и поднес его к глазам: — Чего нам тут покажут.
Он встал на крышу кабины грузовика и начал осматривать окрестности. Небо было звездным, и поэтому видимость в ночной бинокль была отличной. В ходе наблюдения Вадим отметил метрах в пятистах от себя какое-то строение, больше напоминающее сарай, а правее его метров на триста — стоящий в поле, посреди высокой травы, грузовик с тентом. По всей видимости, за грузовиком горел небольшой костер, так как в бинокле мелькали блики засветки, как от света фар.