анут переселять в большие или вообще предоставлять им жилплощадь в новых домах.
Мне об этом и в жилищной конторе говорили.
Поэтому тебе необходимо поскорее все сделать и приехать в Москву, а не тянуть волынку.
4–5 мая
Сегодня получил еще одно твое авиаписьмо, но сам уже во второй раз отвечаю простым.
Тебя очень трудно понять.
То ты все время писала, что очень хочешь поскорее приехать в Москву, а теперь зовешь меня к себе…
Можно прямо-таки одуреть от таких твоих писем, тем более, что мне и так не сладко живется!
Вспомни все, как было. Сперва ты полтора месяца меняла фамилию, а на это понадобилось только три дня.
Всех слушала — только не мужа!
После оформления брака потащила меня к себе.
Ты ведь прекрасно помнишь, как не хотел я тогда ехать!
И вот тебе результаты: я перенес тяжелую болезнь, чудом уцелел, потерял пенсию, остался без обуви. Я для своих ног обувь покупаю зимой, а не летом, когда все нарасхват!
Одна беда тянет другую.
А если бы я тогда настоял на своем, то все бы у нас было к лучшему.
А именно: ты давно бы уже жила в Москве, здесь же и работала бы вплоть до декретного отпуска, да и я, скорее всего, не лишился бы пенсии и уже состоял на учете в райжилотделе, как инвалид, проживающий с семьей в очень маленькой комнате.
Ты и сейчас, моя милая, все еще что-то тянешь, а роды — вот-вот!
Ты воспользовалась тем, что я, будучи не в силах одолеть ту беду, которая свалилась на мою голову, написал тебе все свои авиаписьма, написал сгоряча, не подумав как следует, думая, что ты меня за них только отругаешь, а ты давай хныкать и посылать мне какие-то каракули о том, чтобы я катался взад-вперед, тратил деньги, что-то высматривал, к чему-то привыкал и так далее…
Все это твои слова!
А тут ты пишешь, что приедешь на два месяца рожать, а после родов отправишься за вещами, что уже совершенно невероятная глупость!
И кто это только дает тебе такие советы?
В Москве тебе необходимо будет сразу же прописаться.
Тебя без московской прописки даже и в роддом не примут!
И вообще — кто это ездит туда-сюда с грудным ребенком?!
Ты думаешь, что пишешь?!
Тебе необходимо наконец понять, что раз я лишился пенсии, то мне нужно подыскивать себе работу, а не ездить взад и вперед.
У нас пока еще никто никому ничего бесплатно не дает!
Коммунизмом у нас пока еще и не пахнет, поэтому мне сейчас просто неудобно тратить имеющиеся у меня сбережения.
Они нам еще пригодятся для нашего же с тобой собственного счастья и благополучия всех наших будующих детей!
Поэтому, получив 15 мая декретный отпуск, сходи с маленькой Люсей в баню, вымойся, выспись как следует, наберись свежих сил, закажи контейнер, погрузи шкаф, зеркало, кровать и выезжай!
Не важно, когда ты приедешь — 20 или 25. Важно, чтоб ты была в Москве, пока ребенок еще в утробе, а не в пеленках!
6 мая
Вчера я написал тебе очень серьезное письмо.
Сегодня еще раз перечитал твои авиаписьма и просто удивляюсь и не понимаю: кто это тобой верховодит, кто каждый день дает тебе все новые и новые советы?! То ты только и твердила, что тебя тянет в Москву, а теперь пишешь, что не тянет…
Что ни день, то новость!
Пора уже тебе эту волынку кончать.
Тебе уже не девятнадцать лет.
У тебя уже есть своя голова на плечах.
Пора уже жить своим умом!
Когда я здесь разговариваю со знакомыми мне людьми о твоем городе, они удивляются и спрашивают: где он находится?
Многие, оказывается, даже не знают, что есть такой в СССР!
Ты же была в Москве два раза по две недели, и тебе здесь все нравилось. И хлеб, и масло, и молоко, и мясо.
А от копченого леща ты даже пальчики облизывала!
Уже и не говорю о том, что здесь можно купить себе любую вещь без всяких спекулянтов.
Только работай и зарабатывай, а купить есть что!
Многие миллионы людей здесь живут, и живут неплохо!
Комната, правда, у меня маленькая — 8 квадратных метров.
Но зато она сухая и светлая, окно выходит на юго-запад, а с ребенком есть куда выйти погулять. Двор большой, уйма деревьев, свежий воздух, неподалеку пруд, а в пяти минутах ходьбы — самый лучший в Москве парк культуры и отдыха. Там везде скамейки, аттракционы, а вход — бесплатный.
И вообще, если хочешь знать, если бы я тут в позапрошлом году не возился с одной докторшей, а была бы у меня жена и появились дети, мне давным-давно улучшили бы жилищные условия!
7 мая
Сегодня я решил написать тебе еще одно очень серьезное письмо, но не могу понять, почему ты так редко пишешь сама?!
Дорогая ЛЮБА, через неделю ты уже будешь находиться в декретном отпуске, поэтому прошу тебя: пиши мне ежедневно.
В своем последнем авиаписьме ты меня снова ругала за то, что я нехорошо поступил, пообещав, что приеду, а теперь передумал…
Но в этом, еще раз тебе говорю, ты сама виновата!
Ты сбила меня с толку, вот я сгоряча и написал тебе, что приеду.
Я же тебе потом русским языком объяснил, что насовсем и навсегда переезжать нужно жить в Москву, а не кататься взад и вперед!
Пора уже тебе, пора кончать эту дурацкую волынку.
Сегодня я разговаривал с детским участковым врачом, которая обслуживает наши дома. Это очень добрая и приветливая женщина. Она мне объяснила, что родильный дом и женская консультация находятся у нас в пяти минутах езды на трамвае. Там, где мы с тобой осенью встретили моих знакомых с женами…
А вчера, когда я покупал себе свежий хлеб в нашей булочной, меня окликнули: «Привет, Адаша!»
Я обернулся и увидал Мишу Кублицкого.
Мы с ним одного, 1917 года рождения. Оказывается, он на фронте был командиром танка и ранен в лицо — но выглядит очень хорошо, — женат, и у него уже четырнадцатилетняя дочь, ровесница маленькой Люси. После войны он сразу же прописался в Москве, устроился в торговле и заведует сейчас небольшим промтоварным магазином.
Я ему все рассказал — он мне искренне посочувствовал и пообещал, что поможет тебе устроиться в Москве на работу, если возникнут какие-либо затруднения.
8–9 мая
Сегодня получил от тебя сразу же три письма.
Я и обрадовался, и огорчился.
Во — первых, они подписаны твоей девичьей фамилией.
Ты мне эти штучки брось!
Во-вторых, ты обзываешь меня последними словами и даже сравниваешь со своим прежним мужем-развратником Цингером, который издевался над тобой десять лет, а потом бросил на произвол судьбы с маленькой Люсей и укатил в Крым…
И это пишет мне моя ЛЮБА, которую я любил, люблю и буду любить! А пишет мне все это моя ЛЮБА только потому, что я ее законный муж, а она — моя законная жена, которая не хочет ехать в Москву для того, чтобы здесь окончательно наладилась наша совместная жизнь!
Дорогая моя ЛЮБА, да я никогда не соглашусь постоянно жить в твоем городе! Хотя бы потому, что там ужасный климат. Природа специально не создаст там для меня хорошего климата никогда!
Я ведь привык жить в средней полосе.
Мне здесь хорошо и летом, и зимой, и осенью, и весной!
Я отсюда даже на курорты не езжу, ибо для меня московский климат — самый курортный!
Я себе не враг.
Мне не так уж и много осталось жить.
И ехать к тебе преждевременно умирать я не собираюсь! Сколько мне суждено прожить, столько и проживу, но только в Москве!
Ты меня упрекаешь тем, что я здесь живу бедно.
Это, действительно, так.
Я не богат, но никогда таким людям и не завидовал!
Живу я скромно, но питаюсь, покупая себе только самые свежие продукты, и всегда одет опрятно.
В этом ты сама убедилась, впервые увидав меня на Киевском вокзале 4 октября 1958 года!
А то, что комната моя маленькая — не беда.
Я свое солнечное большое окно не променяю ни на какое другое, пусть даже самое курортное!
И еще, если хочешь знать, маленькая комната сейчас нам только на пользу. Если мы будем прописаны в ней все четверо — или пятеро, если будет двойня — то нас сразу же возьмут в райжилотделе на учет!
Многие москвичи желали бы сейчас иметь такую комнату, чтобы получить себе поскорее новое жилье.
Его ведь сейчас дают пока лишь тем, у кого по два квадратных метра на человека.
А еще помогают тем, кто имеет грудных детей.
Поэтому достаточно тебе поскорее приехать, прописаться, благополучно родить — я регистрирую ребенка, а потом сразу же начну ходить и хлопотать, чтоб нам улучшили жилищные условия!
В Москве сейчас особенно пристальное внимание обращают на те семьи, в которых есть грудные дети.
И это — правильно!
Не «клоуну» же и его подруге, которые не желают иметь детей, улучшать жилищные условия, в конце-то концов!
Я начну приглашать комиссию за комиссией, и ты не думай, что на нас не обратят внимания!
Москва не без добрых людей!
И не забывай, что здесь, как сообщали по радио, в одном только этом году будет построено три миллиона квадратных метров благоустроенного жилья!
А это ведь целых пять или шесть таких городов, как твой.
Теперь с каждым годом строят все быстрее и быстрее.
И лучше, должен я тебе заметить!
10 мая
Дорогая ЛЮБА, сегодня я навестил тетю.
Она вышла из больницы, очень похудела и сильно осунулась.
Настолько ослабла, что ее руки и ноги постоянно дрожат.
Я ей помог — принес воды и сходил за хлебом. Марта Борисовна передает тебе искренний привет и самые наилучшие пожелания.
Когда я у нее был, зашли ее сестры.
Люди это пожилые, им уже за шестьдесят.
Я их знаю около двадцати лет, а они очень хорошо знали мою маму. Относятся они ко мне, как к родному.
Жаль, что я их так редко вижу!
Так вот, я им все рассказал, а они мне и говорят:
«Москва есть Москва! Отсюда никто не уезжает!»
Коротко и ясно.
Мне же тебе в который уже раз приходится снова все объяснять…