Начерпать по ямам нефти и перегнать? Но тогда нужен спирт, биплан хоть и древний, но на том что выходит из перегонного куба, летать вряд ли станет.
— Масла достаточно?
Я заглянул в масляный бак, но разницы не увидел. Оно расходуется, в этом сомнений нет, но за такое короткое время сложно выявить хоть какую-то конкретику.
— Думаю хватит…
Пока реанимировали самолет, о том что будем делать после, практически не говорили. Вроде и не суеверные оба, а сглазить боялись. Про себя, конечно, прикидывали варианты, но вперёд не загадывали.
— И что теперь? — Андрей замер, ожидая от меня какой-то панацеи, но, понятное дело, не услышал её. Всё что я мог предложить, лежало на поверхности; лететь до пустого бака, потом пешком пытаться, второй — искать бензин.
— Искать где? — совсем нахмурившись, скривился он, заранее зная что и тут я ничем не удивлю.
А вопрос хороший. И ответ на него, ключ ко всему. Как говорится — знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Лучше и не скажешь. Но опять же, панацея не придумывалась, и единственное что приходило в голову — «город немых». Ну а что, оружие у нас есть, в случае чего отпор дадим, поэтому теоретически можно попробовать и договориться. Тем более и предложить есть чего, хоть те же винтовки которых на корабле более чем достаточно.
— Рискованно… — покачав головой, разочаровано протянул Андрей, когда я описал своё видение проблемы.
Риск разумеется был, и риск немалый, ну а где его нет? В воздух подниматься на древнем истребителе — это ли не риск? А пешком по чужой степи?
— Есть другие варианты?
Но напарник мой только пожал плечами. И ведь казалось бы, ещё час тому назад мы мечтали чтобы самолет полетел, и кроме этого нас ничего не волновало, а сейчас снова ворох проблем. Будто и не было недавней эйфории.
Но порассуждаем.
Лететь сразу в станицу, или всё же попробовать раздобыть топливо? Ладно, пусть спирт найдём, тогда нужно будет запускать перегонку, а для этого потребуются дрова, найти которые в степи весьма проблематично. Да, можно по авианосцу насобирать всякой всячины типа пустых деревянных ящиков, кусков резины и прочих горючих прелестей, но, во-первых, их нужно перевезти как-то, а во вторых, сама перегонка не такое простое занятие. Я никогда особо не интересовался этим аспектом, и не факт что смогу запустить установку.
В общем, крутили вертели, но так ни с чем и не определившись, занялись истребителем. Подтянуть, подмазать, заменить. Вылет хоть и был коротким, но «дыр» — во всех смыслах, повылазило достаточно. Обшивка кое-где отошла, пришлось крепить, тормоза показались слабыми при посадке, в моторе местами потёки образовались, колпак кабины перекосило когда открывал, ну и так ещё, по мелочи всякого.
По-хорошему бы устранить всё что обнаружилось, и ещё полетать чуток, но в целях экономии топлива, полёты придётся отложить. И опять же, не хорошо это, небо ошибок не прощает, но других вариантов как не было, так и нет.
Копались до темноты, работы оказалось неожиданно много, а как стемнело, спать легли прямо в кабинах. Хоть и неудобно, зато в случае форс-мажора бежать никуда не надо, всё под рукой.
Пока не уснул, чего только не передумал, в полудрёме версии строились одна фантастичней другой, но ничего умнее возвращения в станицу, всё равно придумать не смог. Искать топливо, сжигая последние литры этого самого топлива, само по себе иррационально, тем более без хоть каких-то намёток на успех.
Утром поговорил ещё раз с Андреем, взвесили все аргументы за и против, и решили готовиться к возвращению домой.
Первое от чего отталкивались — вода. Набрать с собой столько чтобы хватило на весь путь, нереально, поэтому двигаться стоит вдоль Урала. Кроме того так не будет проблем с ориентирами, лети себе и лети по реке, а когда бензин кончится, спланировать можно в какую-нибудь низинку. Ну и река, это рыба, поэтому даже не охотясь, не пропадем, во всяком случае с голоду точно не помрём. Плюс спрятаться, опять же, есть где, хоть от непогоды, хоть от людей лихих. Пусть с крупной растительностью туго, но берег обрывистый, кустами поросший практически повсеместно.
Выдвигаться решили по готовности. Доработать технику, собрать необходимые вещи, ну и всё, можно отчаливать.
Ещё раз прошлись по всем узлам, всё подтянули, проверили, кое-где пришлось разобрать и собрать заново, так чтобы и сомнений никаких не было. Самолет не машина, падать высоко, поэтому лишний раз лучше на земле перепроверить, чтобы эксцессов ненужных избежать.
Пулемет курсовой сняли, без боеприпасов толку от него не было никакого, да и противников в небе не наблюдалось. Собрали все патроны какие удалось собрать — в основном от мосинки, и загрузив их в отдельный ящик, кое как затолкали под сиденье стрелка. Места в кабинах было предельно мало, поэтому особенно не наталкивали, старались брать лишь самое ценное, или то без чего вообще нельзя обойтись.
Глава 17
Усаживаясь на своё место, Андрей заметно нервничал. На автожире летал нормально, без страха, а тут почему-то едва не трясся.
— Не дрейфь! — улыбаясь, попытался приободрить я. — Машина надёжная, если в штопор не сорвёт, сядет даже без двигателя!
В чём преимущество биплана перед монокрылом — так это в безопасности. Что кукурузник, что ночные бомбардировщики времён отечественной войны, все они были невероятно живучи. С заглохшим мотором, пробитыми в решето фюзеляжами, бесхвостые и частично бескрылые, эти фанерные машинки упрямо возвращались на свои аэродромы. Ну или, как минимум, безаварийно садились на любой мало-мальски подходящей площадке.
Даже здесь, максимальная высота какую может набрать этот малыш, аж семь тысяч метров, и когда закончится бензин, на одном планировании можно пройти ещё километров двадцать. То есть и место подберёшь для посадки, и ещё и покурить успеешь.
— Да не дрейфлю я… — виновато развёл руками Андрей. — Сон плохой приснился, вот и мерещится всякое…
На слове сон я напрягся.
— А что за сон?
— Да вторую неделю снится. Реальный — жуть! Будто лечу на каком-то стареньком самолете, вроде этого, но больше раза в четыре. Не за штурвалом, а вроде как стрелок-радист что ли, и бомбы ещё сбрасываю…
— Ну и?
— Ну и всё. Лечу пол ночи, потом пол ночи падаю, в море вроде как, но не тону, а на берег выбираюсь… Там пещеры в скале, прячусь, но меня находят, бьют, куда-то тащат, ну и опять бьют.
— Дальше то что?
— А ничего. Просыпаюсь, будто не спал, аж вздрагиваю потом, как вспомню…
Судя по описаниям, сон ему снится такой же как мне, во всяком случае из той же оперы, только жёстче. Если пофантазировать, то можно представить что он видит его глазами одного из бомберов, тех самых что полетели бомбить вражескую эскадру.
— А кроме того что бьют, помнишь что-нибудь? Детали может, карты какие-то, или на местности ориентиры?
Андрей посмотрел внимательно, задумался на мгновение, и решительно замотал головой,
— Карт точно не видал, а вот с ориентирами было. Море, бухта, корабли вроде. Бомбы когда скинули и на разворот пошли, тут нас и накрыло…
— Нас? — насторожился я.
— Ну да. Там кроме меня ещё двое было, лётчик сам, да штурман вроде. В начале сна мы стоим возле самолёта, разговариваем. Но я там плохо помню, это когда страшно было, и били когда запомнил…
Ну да, если две недели кряду такой сон снится, с ума сойдёшь, а он только крестится…
— Летели долго?
Андрей задумался.
— Не знаю. Время как-то не особо во сне воспринимается, но, наверное, не меньше часа, скорее поболее даже. А тебе зачем это? Толковать надумал?
— Да нет, интересно просто…
Будь у нас полегче с топливом, слетал бы туда где эскадра стояла. Крюк небольшой, но литров двадцать туда обратно уйдёт. А это лишние двести километров пешеходства. Но интересно. Если смотреть по карте, получается что море ушло там очень прилично, и рядом сейчас ничего кроме голой степи нет. То есть, шанс на то что эскадру нашли — минимальный. Разумеется это в том случае если атака удалась и бухта вошла в радиус переноса.
Дальше сны обсуждать не стали, проверили еще раз машину, присели на дорожку, и вскорости уже поднялись в воздух.
Сначала курс на лагерь, всё равно вдоль реки «идти», ну а потом повыше забраться, и прямым ходом в сторону дома.
Скорость двести, мотор работает ровно, рулится истребитель чётко, на ходу очень верткий, подвижный, но в то же время неимоверно устойчивый. Если заваливать боковым ветром начинает, компенсируется штурвалом очень легко. Чтобы свалить его в штопор — разумеется не специально, надо очень и очень постараться. Вообще очень простая и понятная машинка, в сравнении с тем же автожиром, или планером, гораздо легче и проще по всем аспектам.
Пока проверяю и наслаждаюсь — вот уже и лагерь. Сначала хотели сесть там, посмотреть что можно забрать, или хотя бы спрятать, но решили что не стоит, лишние литры бензина драгоценного тратить. Ну а что, теория относительности в действии. Где-нибудь на бензоколонке бензин стоит полтинник за литр, что есть дорого, но не критично. Где-то бесплатно раздают, но он никому не нужен, а у нас не в деньгах цена его, а в человеческих жизнях. Что защитить себя, что хлеб вырастить. Везде он нужен. Нам вот сейчас не хватает каких-то пятидесяти литров, а на другой чаше весов куча человеческих жизней. Метал тоже. Кораблик этот можно лет сто пилить и ещё останется. А ведь кроме железа там полезностей столько, что дух захватывает. Механизмы всякие, приспособы, оружие, инструмент, приборы — всего и не перечислишь, Клондайк, одним словом.
Так что дойдём до станицы, сообщим о находках, жизнь и процветание тысячам людей обеспечим на десятки, а может и сотни лет. А не дойдём если, но тут даже думать не хочется, и так понятно всё.
Спустившись над лагерем до четырехсот метров, внимательно осматриваюсь, но ничего нового не вижу. Всё на местах, людей по-прежнему нет. Доворачиваю до нужного курса, и поднимаюсь на отметку в тысячу метров. Можно и выше, но небо затянуто облаками, а так и не совсем низко, и видимость отличная. А впереди ещё несколько часов полета. В конце уже, как бензин заканчиваться будет, поднимусь максимально высоко, чтобы как можно дольше планировать.