Резко торможу. Буханка едва не втыкается в зад Зяме. На асфальте тормоза гораздо острее.
Выскакиваю. Подбегаю к буханке.
— Давайте вперёд! Дорогу помнишь?
— Ещё квартал и направо съезд, там между развалинами выезд из города. Помню. — спокойно отрапортовал Михаил.
— Выедешь и жди нас! Через полчаса не приедем, возвращайтесь сами. Пошёл! — хлопаю рукой по крыше, и бегом к уазу. Мишаня газует, объезжает нас и пропадает в темноте. Теперь главное успеть.
Леониду ничего говорить не нужно, он всё понял и торопливо опускает броню на стёкла.
Преследователи уже рядом. Завожу мотор и развернувшись поперёк дороги, съезжаю в пустое пространство между двумя домами, места там не много, но уаз помещается.
Определённого плана нет, всё только на интуиции.
Глушу мотор. Револьвер в нишу, автомат на колени, руки на руль.
Отблески света мечутся по бетонным стенам и чёрному асфальту. С трудом успокаиваюсь и заставляю смотреть на всё отстранено, так легче думается.
Леонид передёргивает затвор автомата.
«Мне не страшно. Мне не страшно. Мне не страшно». — уговариваю сам себя, повторяя как молитву эти три слова.
Чужие машины совсем рядом, яркий свет режет глаза. Отчётливо слышен шум двигателей.
Вот они. Первым несётся большой джип, за ним пикап. Больше никого.
Хоть с этим повезло. Завожу мотор, втыкаю скорость и от души вдавливая педаль газа выкатываюсь на дорогу. Зяма не подводит. Почуяв асфальт под колесами он громко ревёт и резво набирает скорость.
Леонид переползает назад, к люку.
Спидометра не видно, свет не включаю, но разогнавшись на четвертой, мы начинаем догонять чужаков.
Пленный толстяк стонет.
За него не переживаю, он связан по рукам и ногам, плюс привязан к креплению кресла.
Выжимаю из мотора максимум — это уже под восемьдесят, и вижу быстро приближающуюся корму второй машины.
Выстрел. Ещё один и ещё. Пикап начинает вихлять, и прижимаясь в краю дороги, притормаживает. Леонид пробил им колёса.
Не снижая скорости обгоняю, и занимаю место за первой машиной. Всё трясётся, дороги почти не вижу — ориентируюсь на фонари.
Там пока ничего не замечают, и мы успеваем проехать ещё с километр когда наконец до водилы доходит что что-то не в порядке. Джип начинает оттормаживаться, а я руль влево, и тапку в пол. Теперь всё зависит от меткости Леонида — сможет он так же пробить колеса, или не сможет.
Но Леня решил действовать иначе. С крыши резко бьёт автомат, две коротких очереди, — в джипе взрываются боковые стекла, и когда он оказывается позади, одна длинная, прямо в лобовое.
Если там кто и выжил, преследовать точно не станет.
Фары так же не включаю, видимость метров пятьдесят на крупные объекты, и только когда сворачиваю с улицы в проулок, щелкаю переключателем габаритов.
Теперь забрать ребят, а дальше самое сложное — найти оставленных в степи мужиков. Днём не задумывался как оно будет ночью, ориентиры помню отчетливо, но найти их в темноте нереально. Остается либо ждать пока рассветёт, но это чревато, либо прямо сейчас уходить в степь, ориентируясь по километражу и компасу.
— Вон они, прижались. — спускаясь из люка, подсказывает Леонид. Мне из-за опущенной на лобовик брони ни черта не видно, но приглядываясь в указанном направлении тоже замечаю сереющее пятно буханки.
Торможу рядом и первым делом убираю мешающие обзору железяки. Задерживаться нельзя, поэтому перекинувшись парой фраз расходимся по машинам и продолжаем движение.
Километра два по окраине, и возле высокого дома с часами — точнее тем что от них осталось, окончательно уходим в степь.
Габариты выключаю, на тормоза не жму. Такая же инструкция и у Мишани. Надо будет потом на все машины сделать принудительное отключение стопарей, вот на такие случаи.
Темно, но света луны достаточно чтобы не провалиться в какую-нибудь яму или объехать камень. В этом плане видимость в степи гораздо лучше чем в городе. Время без четверти три, а значит у нас ещё порядка полутора часов, потом начнёт светать.
Едем не быстро, когда тридцать километров, когда чуть больше.
— Может не будем ребят искать? — предлагает Леонид. — они ещё денек посидят, да сами уедут.
Временные рамки были расписаны на все случаи жизни, но бросать своих даже не попытавшись найти, было бы неправильно, о чём я и сообщил напарнику.
— Как знаешь… Давай поищем. — не стал он спорить.
Честно говоря я вообще не понимал что происходит. Если пропавшие мужики не просто потерялись, а попали в плен, то почему нас сразу не взяли? Зачем следить? Зачем убивать Лизу с её папашей? Или их убийство и слежка к нам совсем не относятся? Точнее не завязаны на нас, а звенья совсем другой цепи, в которой мы так, случайные свидетели?
Непонятно.
Но это ненадолго.
— Лёнь, пни там этого… Не сдох ли?
Толстяк не сдох. Проехав еще с десяток километров мы нашли небольшую рытвину, складку на местности, и съехав туда, остановились.
Мишаня сразу занялся перекусом — жрать хотелось зверски, а мы втроем вытащили пленника и усадив возле колеса, облили водой.
Тот очнулся, но как-то вяло. Глаза в кучу, не фокусируются, изо рта слюна капает и чего то мычит.
— Походу Васёк, ты перестарался… — попытавшись его растормошить, объявил Леонид. — Видать умом тронулся наш клиент…
— Ну и хрен с ним. — мне почему то не верилось что всё так серьёзно, когда толстяк очнулся, на мгновение я поймал его взгляд, и ничего из того что он демонстрировал сейчас, в нём не было.
— Хрен не хрен, — стоя ко мне лицом — я находился позади пленника, Леонид видел что я подмигиваю. — А не везти же его с собой?
— Ну да. Только подальше оттащите его. Володь! — позвал я нашего молчуна, — подойди пожалуйста. И переключаясь снова на Леонида, добавил, — И это, стрелять наверное не стоит, мало ли услышит кто…
— И не собирался. — серьёзно ответил тот, доставая из кармана небольшой складной нож.
Подошел Володя, молча зыркнул на меня, потом на Леонида, присел перед толстяком и залепил рот наполовину отклеенным скотчем.
Тот сразу замычал, засучил ногами и опрокинувшись на бок, попытался уползти.
— О как. — довольно ощерился Леонид. — Сказать чего хочешь?
Толстяк судорожно закивал.
— Разлепи ка ему хлебало Вова…
Вова наклонился, и одним резким движением сорвал скотч.
Забегая вперед скажу, узнали мы не много, но тому были объективные причины.
Не знаю, всегда так было, или это последствия удара по голове, но говорил очень медленно, сильно заикался, а времени, чтобы выслушать всё что он хотел сказать, у нас не было.
Но кое что выяснить всё же успели.
Толстяк, он же Федя Ломов, ни во что секретное посвящен не был, и наняли его просто для слежки.
Зато он знал нанимателей, знал откуда пришел караван, знал имена и клички главарей, разбирался в сложившейся иерархии банд, и вообще оказался просто кладезем пусть и поверхностной, но очень полезной для нас информации.
С Лизой знаком не был, не знал кто она и чем занимается. Свою причастность к убийству отрицал, но это и так очевидно, в то время когда её убивали, он шпионил за нами.
Вопросов к нему было уйма, но начинало светать, поэтому допрос прервали, а Феде дали воды, и аккуратно связав забросили обратно в кузов.
— Сейчас по прямой где-то с километр, потом чуть в сторону города, и вдоль ещё километра четыре — говорил Леонид сверяясь с зарисовками в блокноте. Ещё когда ехали в город, он, не надеясь на свою память, делал в нём пометки, которые сейчас, плюясь и матерясь, пытался разобрать.
— Когда записывал, — говорил он, — всё было понятно. думал тогда, — какой я молодец. А теперь ни черта не догоняю… Черти что и сбоку бантик!
То что подъезжать близко к городу опасно, мы знали, достаточно посадить наблюдателя с биноклем на одну из высоток и мы как на ладони окажемся. Но без ориентиров мужиков точно не найдём, и неизвестно, как оно потом обернётся. Это сейчас понятно что план с самого начала был аховый, но теперь ничего не попишешь, надо как-то выкарабкиваться.
Проехав отмеренное Леонидом, мы остановились, он взял бинокль, вышел из машины и залез на капот. Долго смотрел, потом записал что-то в блокнот- его он тоже прихватил, и вернувшись на своё место, скомандовал,
— Разворачивай!
Оказалось что ночью мы сильно отклонились, и последнюю часть пути проделали совсем не в том направлении.
Степь она и днём обманчива, можно ехать только прямо и приехать туда откуда выехал, а уж ночью то и подавно. Особенно учитывая какие мы все из себя следопыты.
Я как-то раз так прокатился, автомобильного навигатора у меня не было, только на телефоне, который без интернета не работал, и каким-то невероятным образом я сделал круг и вернулся в точку старта с другой стороны. И это учитывая что я не просто бездумно рулил, а постоянно смотрел и анализировал — правильно ли еду.
Перед тем как снова сесть за руль я вышел, и немного поприседал — ноги затекли и задницу в хлам отсидел. Уснуть за рулем я не боялся, спать не хотелось, усталость чувствовалась, но так, без фанатизма. Да и уаз не та машина чтобы в сон вогнать — захочешь не уснешь.
Ребята из буханки выходить не стали, только поинтересовались через окошко в чём дело, и почему разворачиваемся. Это мы с Лёней скакали по базару, а они, пока ждали, успели отдохнуть.
— Теперь нам точно сюда путь заказан. — дождавшись пока я разверну машину — радиус разворота у удлиненного Уаза почти камазовский, — посетовал Леонид.
— Начхать. Патроны есть, бензина худо-бедно набрали, до зимы дотянем, а там к нам никто уже и не сунется.
Я понимал что это был бы самый оптимальный вариант, но не единственный из возможных, только ведь верить всегда хочется в лучшее, иначе зачем вообще всё?
— Твои слова да богу в уши. — скептически отозвался на мой оптимизм Леонид. Он вообще как-то приуныл в последнее время, как морально, так и физически. Понятно что возраст, нервы и куча вредных привычек не на пользу, но всё равно как-то быстро он постарел, меньше чем за пол года выдохся.