А получалось вот что.
Рано утром, часов в пять, кто-то из местных не смог выехать из посёлка и обратился за помощью к дежурившему неподалёку патрульному экипажу.
Те проверили обнаруженный факт и, убедившись, что действительно так — выезда нет, разбудили главу.
А дальше всё закрутилось уже по-взрослому. О том, что дело хреново, говорило множество факторов: исчезновение дороги, причём вместе с лесополосой, линии ЛЭП, отсутствие на горизонте огней, причём вообще, даже в стороне города ничего не светилось, пропажа сотовой связи, хотя батареи на вышке ещё не разрядились. В общем, то, что дело пахнет керосином, глава заподозрил сразу, а когда рассвело и в стороне, где должен был быть город, ничего не оказалось, полностью уверился в этом.
Тут как раз вернулся отправленный на разведку тракторист, вместо расчистки дорог глава дал ему задание проехать по просёлку в сторону соседнего села — всего в пяти километрах, и тот, вернувшись, доложил, что и там ничего нет, а дорога обрывается примерно на полпути.
Что это значит, кто виноват и что делать, никто не знал, поэтому глава решил, что обстоятельства сложились чрезвычайные, и предложил создать штаб для решения текущих вопросов и анализа ситуации.
Понятное дело, ждать мы не стали: в селе во власти существовали два конкурирующих лагеря, вот они и принялись за обсуждение кандидатур. А у нас дом нетопленный, дети одни остались, поэтому, вырвавшись наружу, едва не срываясь на бег, мы рванули домой.
М-да... Никогда бы не подумал, что эта печка ещё когда-нибудь пригодится — старая голландка давно уже не использовалась по назначению и оставалась на месте просто по привычке, разбирать и выносить её решительно не хотелось, это же и в потолке дыра, и в полу, и в крыше...
Но сейчас, потихоньку привыкая к новой реальности, я только порадовался своей ленивости и, зайдя в дом, первым делом приступил к реанимации каменной старушки.
Ободрать наклеенные по кругу обои, проверить тягу, подёргать за все имеющиеся заслонки, залезть на чердак, чтобы убедиться, что возле трубы нет ничего горючего, и на огород, за дровами.
Которых, к счастью, у меня было припасено достаточно много. Ведь, не имея своей бани — очередной долгострой, дрова я не тратил, а потихонечку складывал в поленницу — доски старые, куски забора, щепки. Так что тут всё нормально, до тепла должно хватить.
В общем, разведя огонь, я переложил его поддержание на сына, а сам двинулся к Андрюхе, живущему через забор соседу.
— На собрании был? — вопросом встретил меня он.
Высокий, чуть выше меня, с густой бородой, в старом советском ватнике и с Сайгой наперевес Андрюха напоминал вылезшего из берлоги моджахеда, особенно эпично смотрелась сдвинутая набок пошарпанная шапка-ушанка.
— Ага, — протягивая руку, кивнул я.
— И что там?
— Да звиздец.
— Круто. Генератор запустим? — обычно общительный, сейчас Андрюха говорил односложно, да и я не был особенно предрасположен к болтовне. Кому-то может и приключение, а у нас по трое детей, так что не до шуток как-то...
Размотав кучу проводов и протянув их по домам, мы залили бензина в бак и, запустив генератор, опустили его в смотровую яму — чтобы сильно не шумел. Он был на полтора киловатта и с расходом стакан в час, поэтому пятилитрового бачка должно было хватить почти на сутки, но тратить горючку мы не хотели, поэтому, договорившись, что зарядим телефоны, проверим, что с компьютерами — надежда на интернет ещё теплилась, пусть вышка и не работает, но оставался ещё кабельный. Не так давно в селе появилось оптоволокно, поэтому проверить все же было необходимо.
В общем договорившись встретиться через час, мы разбежались по домам.
Протянув удлинитель на три розетки и воткнув в него еще пару тройников, я подключил комп, поставил на зарядку все имеющиеся в доме телефоны, ноутбук, воткнул зарядник с пальчиковыми аккумуляторами — на всякий случай, и, проверив печку, полез перекрывать газ, мало ли, от греха...
— Как думаешь, что это? — помешивая подогревающийся на печи суп, спросила Аня.
— Ничего не думаю, — морщась от проступающего из щелей едкого дыма, я замочил кусок белой глины, давно валявшийся под крыльцом. — Боюсь думать, да и вредно это. Но, похоже, выкинуло нас куда-то...
— Как в кино прям, — невесело улыбнулась жена. — Я тут ревизию продуктов сделала, если экономить, на месяц нам хватит. Вот только с собаками как быть?
Да... Тут сложно, конечно, всё же три здоровых псины — это не домашний пудель, но остаться в такой момент вообще без собак гораздо страшнее. Как ни крути, а люди есть люди и, поставленные в такие условия, непременно пойдут мародёрствовать.
— Это хорошо, что на месяц. А собак будем рыбой кормить.
У меня ещё с лета оставались сети, три по полсотни метров, одна на восемьдесят, ну и удочки, крючки там всякие, так что можно было вполне и рыбалкой прожить. Ведь мало того, что село на реке стоит, так ещё и озёр в округе куча целая.
— Ты бы дров принёс, да сходил на рыбалку, бур только у дяди Андрея возьми, — привлекая внимание уткнувшегося в телефон сына, попросил я. Так-то мы не особенно рыбаки, тем более зимой, но очень мне хотелось предположение одно проверить, прямо не терпелось.
Ребенок спорить не стал — видать, проникся ситуацией, — и, молча отложив телефон, принялся копошиться в чемодане с рыболовными принадлежностями.
— Ладно. Пойду по сараю пробегусь, не могу просто сидеть...
И я, ещё раз потискав размягчающуюся глину, вышел на улицу.
Пахло дымом. Дым был повсюду. Ну а как иначе, село, точнее станица, старинная, лет под двести, печки почти у всех есть, если не в доме, так в летней кухне или бане. И сейчас, реанимировав то, что возможно, народ дружно спасался от холода.
Ну ладно, дома тепло, жратва есть, остаётся проверить запасы скопленного за годы барахла. Вот сколько читал про это, кино всякого пересмотрел, и нет чтобы дураку хоть как-то подготовиться... Но ладно, может всё ещё обойдётся, может не так всё и страшно.
Зайдя в первый сарай, который, построенный лет десять назад для свиней, сейчас прятал в своём чреве десяток куриц и пару кроликов, я осмотрелся. Почти всё пространство было завалено всяким хламом. Здесь и кирпичи, и мешки с мешками, и детали от машин, вроде и ненужные, а выбросить рука не поднялась. Шланги, лыжи, санки, велосипеды, мопед старенький, ещё от деда остался, старые, сгоревшие когда-то насосные станции, которые я не выбрасывал из-за рабочих ещё гидроаккумуляторов, часы с кукушкой поломанные, котёл газовый списанный, баллоны с газом. Ещё с тех пор, как свиней держал, бензопила китайская, тупая, как падла. Причём с самого начала не пилила ни черта, всё хотел из неё болгарку сделать, но как-то руки не дошли. Далее шли сварочный аппарат, пара поломанных шуруповёртов, баулы с вещами ненужными, трубы разнокалиберные, швеллера, уголки, доски... В общем, целая куча всякой всячины, перечислять можно очень долго, скажу лишь, что ещё вчера это был действительно хлам, а сегодня, в свете последних событий, все эти вещи приобретали огромную цену.
Занявшись сортировкой богатств, я хоть ненадолго отвлёкся от мрачных мыслей, ведь что главное? Главное — руки занять, а там и голова болеть не будет.
— Васё-ёк! — донеслось со стороны Андрюхиного двора, и я, положив на место газовую горелку, — прикидывал, как из неё сделать огнемёт, — направился на шум работающего генератора.
— Тут казаки приходили, сход у нас, пойдёшь?
По натуре очень общительный, Андрей активно участвовал в жизни села, одним из направлений которой был казачий хор, ну и он, увлекшись пением, как-то незаметно вступил и в само казачество.
Понятно что казаки сейчас далеко не те, что когда-то — так, нечто вроде клуба по интересам, но, с другой стороны, скакать на коне и шашкой махать в наше время не особенно актуально. Вот и остаётся им, чтобы песни петь, да формой хвастаться.
— Не, не пойду, расскажешь потом. Я лучше уазиком займусь, чувствую, что пригодится скоро. У тебя как с горючкой?
— Бочка неполная, да в баке литров тридцать, — на секунду задумавшись, ответил Андрей, — в общем, наверное, литров сто пятьдесят, может чуть больше.
— У меня в уазе газа почти полный баллон, да в баке немножко, а в лаче не знаю, датчик не работает, но так, навскидку, литров двадцать должно быть.
— Про легковые, наверное, пока можно забыть, — с сожалением глядя на свою машину, тоже, кстати, лачетти, только универсал, вздохнул Андрей, — дорог, говорят, нет вообще, может когда снег сойдёт, что-то и проявится, но чёрт его знает... У вас с картошкой как?
— Сетка неполная осталась, — ответил я, жалея о том, что не выращивал картошку, предпочитая покупать помаленьку, — Аня говорит, на месяц хватит еды, если не особо напирать.
— Ну, у нас ещё мешков десять есть, так что не страшно пока, и с вами поделимся.
Поболтав ещё пару минут, точнее, обсудив дальнейшие действия, мы разбежались каждый по своим делам. Андрей на казачий сход, а я — приводить в чувство уазик.
Было бы электричество, тогда, конечно, не вопрос, оснащённый подогревателем Зяма — так мы ласково называли нашего проходимца, — заводился с полтычка, но подключать двухкиловатный тен к генератору я не рискнул, решив попытаться так.
«Надо было сразу на бензин переключиться...» — безуспешно крутил я стартером. Просто горячий Зяма легко заводился на газу, а вот при минусовой температуре уже не хотел, поэтому оставался только бензин.
Но всё получилось, вместе с натужно заревевшим двигателем обрадовался я и, чуть убавив подсос, убрал ногу с газа.
Сейчас поработает немного, прогреется, и можно прокатиться вокруг села, так сказать, своими глазами поглядеть...
Убедившись, что глохнуть Зяма не собирается, я пошёл в дом, дабы не ехать с пустыми руками — всё же как-то боязно, мало ли чего, а когда под рукой лежит ружьишко, как-то спокойнее. Документов, как и разрешения, у меня, правда, нет, но сейчас они и ни к чему. Единственные менты у нас — это те два залётных депса, только им, думаю, совершенно по барабану.