Возникшее напряжение сняла Джиллиан, которая, обращаясь ко всем сразу, безмятежно спросила:
— Кто-нибудь будет кофе? Я бы не отказалась. — Она подождала немного и, не получив поддержки, поднялась со своего места. Затем, еще раз окинув всех вопрошающим взглядом, с каким-то удивительно обездоленным видом направилась в сторону кафетерия.
Вон подошел к Абигейл и присел перед ней на корточках, так что их глаза оказались на одном уровне. На нем были серые вельветовые брюки и темно-синий свитер с высоким воротником, на фоне которого его голубые глаза казались еще более пронзительными, чем обычно. За последние несколько недель волосы его отросли, и ежик сменился темно-русыми волнами, которые кое-где нарушались упрямо закрученными завитками. Вон выглядел почти так же, как раньше, хотя Абигейл постоянно напоминала себе, что внешность может быть обманчивой, потому что он еще не полностью выздоровел.
— Ты не виновата в этом, Абби, — нежно произнес он. — Это могло произойти с кем угодно.
Абигейл встретилась с ним глазами, и что-то интимное во взгляде, которым они обменялись, подтвердило подозрения, которые были у Лайлы: эти двое были любовниками. Она не знала, как ей к этому относиться, и поэтому решила отложить обдумывание своего открытия на потом, когда у нее будет возможность сделать это на свежую голову.
— Он прав. Ты не виновата. И вообще, в этом никто не виноват. — Не успела Лайла договорить, как все повернулись в ее сторону. Она думала о Гордоне и о том, что брала часть вины за случившееся с мужем на себя. Но могла ли она воспрепятствовать этому? Что лично она сделала бы по-другому? Она всегда и во всем поддерживала мужа и была на его стороне; она даже торжественно пообещала ждать Гордона, пока он будет сидеть в тюрьме. Возможно, с Нилом и Фебой дело обстояло таким же образом, и никто, включая их с Абигейл, не мог сказать или сделать здесь что-то такое, что изменило бы ход событий. Лайла обошла брата и протянула руку своей самой старинной и одновременно самой дорогой подруге со словами: — Пойдем, Абби. Давай пройдемся с тобой.
Не говоря ни слова, Абигейл кивнула и встала.
Они шли по больничному коридору, как парочка пожилых дам, которые настолько давно знают друг друга, что даже приобрели общую походку. В конце коридора располагалось небольшое фойе, одной стороной примыкавшее к лифтам, где в этот час никого не было, кроме их собственных, похожих на призраки отражений, которые смотрели на них из темных стекол окон.
— Ты жутко выглядишь, — заметила Абигейл.
Лайла тускло улыбнулась.
— Как и ты.
— Та еще ночка выдалась, верно?
— Да уж, ничего не скажешь.
— Прости, что наорала на тебя там, возле дома. Я не помнила себя.
Лайла вновь улыбнулась.
— Я знаю.
— И спасибо, что удержала меня, не пустила в дом. Если бы не ты, меня бы здесь, наверное, сейчас не было.
— Я рада, что оказалась рядом и смогла остановить тебя. Если бы Карим не повез меня домой, когда он… — От этой мысли по спине у Лайлы пробежал холодок, и она, усмехнувшись, с иронией произнесла: — Славно, да? Я наконец-то решила отпустить своего внутреннего сторожа и отправиться на свидание, и смотри, что из этого получилось.
Абигейл посмотрела на нее со сдержанным любопытством.
— Я не знала, что вы с Каримом встречаетесь.
— Я этого тоже не знала. До сегодняшнего вечера, — ответила Лайла. Однако она понимала, что этот разговор нужно отложить на другое время. Единственное, что имело значение в настоящий момент, были их дети. — Слушай, тебе не стоит казнить себя за то, что случилось с Фебой, — сказала Лайла, когда они сели. — С Гордоном я прошла через то же самое. Меня постоянно терзала мысль, что, если бы я правильно поняла все знаки, если бы уделяла ему больше внимания, мне удалось бы удержать его от того, что он сделал. Но я не умею читать чужие мысли. Как и ты. Мы с тобой обычные женщины, которым необязательно всегда играть роль героинь.
Абигейл ее слова не убедили.
— И все-таки я должна была почувствовать приближение этого. Если бы я была более чуткой матерью…
— Мы должны были почувствовать приближение этого. Феба там была не одна, — напомнила ей Лайла.
— Ну и что? Что мы теперь будем делать? — В первый раз за все эти месяцы Абигейл сняла свою броню. В первый раз она признавала, что у нее нет ответов на все вопросы. Она просила о помощи.
Это было больше, чем сейчас могла вынести Лайла. «У меня тоже нет всех ответов, — мысленно сказала она. — К великому сожалению». Но поскольку Абигейл знать об этом было необязательно, она лишь произнесла:
— Мы сделаем все, что сможем.
— А будет ли этого достаточно?
— Будет. Должно быть.
— Я готова пойти на все, чего бы мне это ни стоило. Я пожертвую всем, лишь бы получить еще один шанс исправить свою ошибку. Но что, если Феба так и не выберется? — Голос Абигейл надломился. — Честно говоря, я просто не знаю, смогу ли пережить…
— Она непременно поправится.
Однако Абигейл не желала, чтобы ее утешали.
— Мне было бы легче поверить в это, если бы я не была так одинока.
— Ты не одинока. У тебя есть я.
Абигейл взглянула на нее с сомнением. Но когда Лайла обняла ее за плечи, она не оттолкнула ее руку. Объединенные в своей молчаливой солидарности, женщины еще долго сидели, вдыхая дым, которым пропахли их волосы и одежда. Когда же наконец они оторвались друг от друга, глаза у обеих влажно блестели.
— Абби, есть один вопрос, — помедлив, произнесла Лайла.
— Какой именно?
— Меня может не оказаться рядом, потому что я потеряла работу. После того, что произошло, мне нужно срочно искать новое место.
Абигейл смотрела на нее, растерянно моргая. Было видно, что об этом она как-то не подумала, как, впрочем, до самого последнего момента не думала об этом и Лайла. Но факты были налицо: если нет дома, то и домоправительница тоже не нужна.
— А ты уверена, что все еще хотела бы работать у меня? — спросила Абигейл, когда поняла, что имеет в виду Лайла. — Я временами бываю ужасной стервой. Не говоря уже о моих требованиях.
Лайла сухо рассмеялась.
— Меня это устраивает.
— Ну, тогда не беспокойся об этом. Мы что-нибудь придумаем.
Они немного помолчали, глядя на больничный двор внизу, а затем Лайла вспомнила, что хотела спросить еще кое о чем.
— Эта женщина, которая спасла Фебу… Как вообще получилось, что она оказалась там? Ты мне так и не рассказала.
— Долгая история. — Прежде чем продолжить, Абигейл в нерешительности запнулась. — Все началось в прошлом году, когда сгорела моя фабрика. В огне погибла одна из работниц, девятнадцатилетняя девушка по имени Милагрос Санчес. — Поскольку на лице Лайлы было написано удивление, она добавила: — Если ты ничего об этом не слышала, то только потому, что я плачу огромные деньги, чтобы такого рода вещи не просачивались в прессу. И до последнего времени мне это прекрасно удавалось. — Губы Абигейл скривились в горькой усмешке, и Лайла поняла, что она имеет в виду свой развод, новость о котором не смогла удержать в секрете даже ее команда высокооплачиваемых специалистов по печати, — сегодня это было уже во всех таблоидах. — В общем, женщина, которая сегодня ночью спасла жизнь Фебе, — мать той девушки.
Лайла с трудом пыталась понять услышанное.
— Тем не менее этот факт все равно не объясняет, что она здесь делала.
— Она приехала в мой дом раньше. И дождалась меня, когда я вечером вернулась с работы.
— Зачем? Вы с ней знакомы?
Абигейл покачала головой.
— Раньше мы никогда друг друга не видели.
— И что же произошло?
— Я пыталась объяснить ей, что очень сожалею о случившемся. Я даже предлагала ей деньги, но она отказалась их взять. Она заявила, что не за этим проделала весь этот путь, чтобы увидеть меня.
— Но чего же она тогда хотела?
— Чтобы я посмотрела ей в лицо и увидела те страдания, которые причинила. Именно так она и сказала. И в ее словах не было никакой двусмысленности. Она говорит по-английски не очень хорошо, но я все прекрасно поняла. — Абигейл смотрела невидящим взглядом куда-то перед собой и казалась совершенно растерянной. — И она права. Поскольку фабрика принадлежит мне, именно я несу ответственность за все, что там происходит. А потому все становится чертовски запутанным.
— Однако я не понимаю… — Лайла в недоумении нахмурилась. — В чем же твоя вина?
— Речь идет о несчастном случае, который не должен был произойти. Видишь ли, я очень торопилась увеличить производство и не уделяла внимания мерам безопасности так, как это следовало делать. По этой причине погиб человек. — Когда Абигейл повернулась к Лайле, по ней было видно, что она осуждает себя. Обвинять Абигейл кому-то еще было бессмысленно — она сама делала это лучше, чем кто-либо другой. — Поэтому я считаю, что получила по заслугам. Что посеешь, то и пожнешь, верно?
— Ты хочешь сказать, что эта женщина может иметь какое-то отношение к сегодняшнему пожару? — Лайла испытала легкий шок от мысли, что это страшное происшествие могло быть устроено преднамеренно.
Абигейл пожала плечами.
— Кто знает? Да и какое это имеет значение в конечном счете? Важно другое — она оказалась там в нужный момент. Она рисковала своей жизнью. Если бы не она, Феба никогда бы не смогла выбраться оттуда живой. — При этой мысли Абигейл содрогнулась и скрестила руки на груди.
— Но если эта женщина действительно совершила поджог, она не могла не знать, что в доме находятся Нил и Феба.
— У меня нет никаких доказательств, что она имеет к этому какое-то отношение. Единственное, в чем ее можно было бы обвинить, это в незаконном проникновении. Да, я должна признать, что вначале у меня были такие подозрения. Да и у кого бы их не было на моем месте? Она всего-навсего обвинила меня в том, что я являюсь ангелом смерти. Жаль, что ты этого не видела, — сцена была еще та. — При воспоминании об этом инциденте по телу Абигейл пробежала судорога. — Но могло быть и так, что она вернулась, чтобы сказать свое последнее слово. Или, возможно, в конце концов решила все-таки взять деньги. Как ни странно, но более удачно выбрать момент для этого она просто не могла.