«Дай пять!» работала таким образом: Джек Абрамофф собирал с индейцев деньги на финансирование лоббирования их интересов, часть которых отдавал своему приятелю Майклу Сканлону (бывшему сотруднику аппарата Тома Делэя). Сканлон разворачивал подковерную деятельность, склоняя администрацию штата к отказу от продления договора с индейцами. Взволнованный Джек Абрамофф со всех ног мчался на совет старейшин кушатта и в отчаянии заламывал руки: «Враждебные силы ведут атаку на наше правое дело в рядах администрации штата! Срочно дайте денег на дополнительную подмазку!» Перепуганные кушатта отстегивали снова. Джек передавал деньги Сканлону и… далее по кругу! «Дай пять!» принесла Абрамоффу со товарищи 32 миллиона долларов.
Дабы не злоупотреблять вниманием читателей, оставляю за рамками нашего повествования еще множество других эпизодов красочной жизнедеятельности Абрамоффа, включая криминальную аферу по скупке сети флоридского казино SunCruz с применением подложного банковского перевода и последующим умерщвлением бывшего владельца Константиноса Боулиса, исполненным профессиональными киллерами, чьи услуги были оплачены партнером Абрамоффа по сделке Адамом Киданном. В конце концов, все эти истории ничего не добавляют к картине по существу, а лишь затеняют понимание главного.
В равной мере суть истории Абрамоффа затеняет и последовавшая череда общественных сенсационных разоблачений и судебных разбирательств. 29 марта 2006 года Джек вместе с Адамом Киданном был приговорен к 70 месяцам тюремного заключения и штрафу в размере 21,7 миллиона долларов по делу о казино SunCruz. 3 января 2006 года Абрамофф признал себя виновным по трем статьям обвинения: в преступном сговоре, хищении средств и уклонении от уплаты налогов по объединенному делу индейских племен. Окончательный приговор еще не вынесен, однако уже известны размеры компенсаций: 25 миллионов - коренным американцам и 1,7 миллиона - в казну Дяди Сэма.
Этими двумя делами история Джека не завершается - на горизонте множество иных дел и иных судебных разбирательств. Судя по всему, из Абрамоффа решили сделать главного козла отпущения за коллективные грехи неоконсерваторов, и здесь мы выходим на глубинную подоплеку этой истории.
Внимательно изучая детали лоббистской деятельности Джека Абрамоффа, я обратил внимание на два обстоятельства:
· В его действиях не прослеживается никакого принципиального нарушения законодательства. Все его «преступления» - это мелкие и незначительные отклонения от буквы Lobbying Disclosure Act. Именно буквы, но не духа. Не случайно юридически подкованный Гровер Норквист неоднократно делал публичные заявления о надуманности обвинений.
· Создается стойкое впечатление, что вся реальная практика современного американского лоббирования обслуживает интересы мелкого бизнеса и мелкой политики. Судите сами: все эти жалкие индейские казино, офшорики, Судан, корейские партии в гольф, копеечные пляжи с пальмами и кокосами, бесплатные рестораны, билеты на футбольные матчи, толстая дама в очках - Ами (Мориц) Ридентур со своим смехотворным «мозговым центром» и «Проектом 21»…
Что же это, спрашивается, за уровень?! Сплошь - жуткая местечковость, отражающая как уровень запросов подкупаемых госчиновников и «слуг народа», так и степень фантазии заказчиков. О самом «Скрипаче на крыше» вообще речи не идет. Косвенно гипотезу о камуфляжной роли лоббирования подтверждает и одна показательная цифра: в юридической конторе «Гринберг-Трориг», трудоустроившей Абрамоффа в 2001 году, лоббирование составляет менее 1 процента от суммарных доходов (860 миллионов долларов в 2005 году)! Забавная «магистраль» это лоббирование, не правда ли?
Американские СМИ в унисон стращают обывателей сиквелами и триллерами на тему чудовищных хищений и злоупотреблений «Человека, купившего Вашингтон». Приводятся длинные ряды цифр, размеры взяток и пожертвований. Но ничего, кроме приступа смеха, все это у мыслящего человека вызвать не может. Протрите очи, али вы не знаете о десятках и сотнях МИЛЛИАРДОВ долларов, которые на виду у всех утекают в карманы серьезных игроков уровня «Бектала» или «Халлибертон»? Речь идет о хищениях миллиардов долларов! Публику же почуют воплями о «лоббигейте» - коррупционном скандале века, учиненном гипермонстром Джеком Абрамоффым. Ну да, конечно: покормил на халяву целых четыре раза в своей столовке Signatures жутко влиятельных законодателей, а те в благодарность разрешили чингачгукам еще немножко поторговать безналоговой огненной водой да повертеть рулетку!
Лоббигейт? Да что вы! Камуфляж!
Заднее число
Сергей Голубицкий, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №21 от 29 октября 2006 года.
http://offline.business-magazine.ru/2006/105/275962/
Более полугода корпоративная Америка содрогается от неслыханного скандала, связанного с опционными грантами - популярной формой материальной компенсации руководящих работников компаний. Судя по масштабам, катаклизм грозит затмить дела Enron, Tyco и Worldcom вместе взятых. По самым последним данным, в финансовые манипуляции оказались вовлечены де-факто уже более двух тысяч компаний (!), а в статистических прогнозах фигурирует откровенно неприличная цифра - 29,2% всего американского корпоративного бизнеса.
Ладно бы речь шла о каких-то малоизвестных компаниях. Так нет же: заголовки газет поминают недобрым словом книжные магазины Barnes amp; Noble, гордость широкополосного Интернета Broadcom, дисконтного гиганта Home Depot и софтверного ловца вирусов McAfee. Это лишь те бедолаги, по которым уже развернуло расследование Министерство юстиции. Ему в спину дышит Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC), в сфере внимания которой оказываются все новые компании. Есть, наконец, единодушное общественное осуждение, при своей юридической «безобидности» чреватое самыми мрачными имиджевыми последствиями.
Пафос спектакля, разыгрываемого федеральными СМИ, не оставляет сомнений: речь идет о формировании образа верховного «козла отпущения» для всех неудач Америки последних лет в совокупности. Усилиями журналистов слово «бэкдейтинг»
[182] превращается в антиобщественное клеймо похлеще «антисемитизма», причем его убойное действие удесятеряется патриотической риторикой. Чего стоит такой пассаж из июльского выпуска Wall Street Journal: «21 сентября 2001 года спасатели разгребали еще дымящиеся руины Всемирного Торгового Центра. В городе проходили похороны двух пожарных, чьи тела извлекли накануне. В форте Драм, на склоне Адирондакских гор, наши солдаты готовились к переброске на другой конец света. А в это самое время руководители многочисленных американских корпораций судорожно распределяли по дешевке опционы на миллионы долларов».Со всей очевидностью можно утверждать, что скандал под кодовым названием «Бэкдейтинг» - явление не сиюминутное, закрепилось надолго, а его последствия окажут самое непосредственное влияние на мировую экономику и политику. По всем признакам - достойный предмет для расследования в рамках «Чужих уроков».
Для компетентного разбора бэкдейтинга потребуется внимательно рассмотреть изысканные и утонченные формы материальной компенсации работников, разработанные гением американского предпринимательства. Переломным моментом истории стал выход страны из Великой Депрессии, отмеченной отчаянной готовностью населения трудиться в буквальном смысле за похлебку. В условиях экономического бума и безудержной конкуренции предприниматели Дикого Запада быстро осознали, что наемных работников трудно удержать в компании даже внеплановым повышением заработной платы. Они упорно стремились в долю, и владельцы компаний обратились к ученым мужам с мольбой на предмет разработки новых форм компенсации. Профессура не подвела, выдав на гора целый букет дополнительных мер поощрения, которые не только улучшали материальное состояние работников, но и стимулировали производительность труда и заинтересованность в дальнейшем процветании родного предприятия.
Наиболее простыми формами факультативного поощрения стали profit sharing и gain sharing - программы участия в прибыли предприятия и компенсации за повышение производительности труда. В случае profit sharing компания выделяла фиксированную часть прибыли до уплаты налогов в специальный фонд, из которого в конце года деньги распределялись между работниками. Размер поощрения напрямую зависел от размера заработной платы (чем больше зарплата, тем выше доля прибыли).
На практике система profit sharing оказалась крайне негибкой, так как не учитывала индивидуальных способностей работников, стимулировала рост прибыли в ущерб качеству и вообще не работала на маленьких предприятиях, чья прибыль была либо незначительной, либо непредсказуемой.
У программы gain sharing обнаружилось еще больше изъянов. Она напрямую увязывала материальную компенсацию работников с повышением производительности труда и снижением себестоимости продукции, что автоматически делало ее неприменимой за оградой ликерного завода или сталелитейного цеха. Дело, однако, не ограничивалось тем, что gain sharing работала лишь в сферах производства продукции, поддающейся количественному учету: схема стимулировала круговую поруку и сугубо групповой подход к решению задач, поскольку добиться повышения производительности труда в одиночку всегда проблематично.
Универсальной палочкой-выручалочкой стала привязка материальной компенсации работников к акциям компании. Гениальность подхода заключалась в том, что привязка во всех схемах никогда не осуществлялась напрямую к акциям, а только - опосредованно через производные формы ценных бумаг. «Гениальность» в этом контексте - подходящее слово, ибо любая прямая компенсация работать не будет.