– Kuda sobralsya, urod? Sdohni, suka!..
Я кричал и кричал, продолжая при этом непрерывно стрелять, каким-то чудом умудряясь сохранять перекрестье прицела в зеленом свете.
Меня накрыло волной какой-то веселой злости, требующей только одного – попасть и во второго стрелка.
И вскоре цель была достигнута – другой корпоративный безопасник стал болтаться мертвым мешком на крепежных ремнях.
Энергетические импульсы ласкали слух, вылетая из бластера и поражая цели. Слишком высокая интенсивность стрельбы разогрела ствол, предупреждая о критическом состоянии оружия. Но я не мог остановиться, стреляя и стреляя, всаживая заряд за зарядом в открытый проем атмосферного бота, одновременно выкрикивая в запале многочисленные ругательства на русском, кроя вся и всех, и совсем не испытывая желания остановиться.
Возбуждение так захватило все тело, включая разум, что я не сразу обратил внимание на изменение положения боковых движков шаттла. А когда осознал происходящее – было уже поздно.
Изменив вектор тяги на правом движке, машина преследователей прямо в воздухе развернулась ко мне носом, продолжая двигаться вперед и не снижая при этом скорости. Виртуозный маневр позволил шаттлу использовать основное бортовое вооружение.
– Ттууннн! Ттууннн!
Передние орудия сверкнули вспышками, посылая намного более мощные заряды плазмы под колеса в вайпер, отправляя его в неуправляемый полет, закончившийся многочисленными кувырками по земле.
Наполовину торча наружу, меня отбросило в сторону еще в воздухе, благодаря чему я не лишился головы при аварии, но сильный удар о бетонную стену, куда я врезался после, мгновенно отправил меня в бессознательное состояние.
Планета Хаггия. Секретная лаборатория компании «Токсвил Контус»
– Каковы показатели общей интеграции? Почему не сработала программа аварийного извлечения, уже выяснили?
– Нет, доктор. Есть предположение, что это из-за слишком большой нагрузки не до конца сформировавшегося центра управления.
– Ну и что? Экстренное выведение должно активироваться независимо от состояния главной колонии. Программа поведения при слишком сильном отклонении имплантирования вшита на атомном уровне у всех нанитов.
– Тогда возможно это связано со слишком нестандартной ситуацией? Насколько мы поняли после сканирования, три нейронные сети, введенные почти одновременно, восприняли друг друга в качестве враждебных образований, как инфекцию, и попытались вывести чужие наноботы из организма носителя. Процедура лечения не считается ошибкой при имплантировании. Скорее, тут можно говорить о корректировке.
– Уже ближе. С этим уже можно в дальнейшем работать. Займитесь проверкой, при самом удобном случае.
– Да, доктор.
– А что там с найденными в кармане его плаща таблетками? Провели анализ?
– Да, результаты показали фирменную отметку принадлежности корпорации «Филора». Судя по химико-биологическому составу и с учетом найденных отклонений в теле объекта…
– Не объекта, а пациента. Этот юноша теперь намного интереснее наших обычных подопытных. Называть его простым объектом исследований будет неверно.
– Да, доктор.
– Так что это за препараты? «Филора» любит подходить к решению тривиальных задач нестандартными методами. Должно быть интересно.
– Насколько мы смогли понять, эти таблетки влияют на организм человека, корректируя рост тканей в сторону ускорения. Гиперактивные добавки в агрессивной манере проникают, а потом видоизменяя улучшают их. Причем все виды сразу: мышечные, костные, нервные волокна, мозговые клетки и другие. Они вступают в реакцию, формируя совершенно уникальные связи, одновременно выступая катализатором ускоренного развития с пиковыми показателями конечного результата. А возможно, и выше. Но явно лучше среднестатистических коэффициентов.
– То есть они делают мальчишку сильнее и умнее обычных людей? Без имплантов? Без нанитов? Что это? Эволюция в миниатюре?
– Весьма точное определение, гра доктор. Я бы не нашел лучшего сравнения. Действительно, развитие идет в экстремально быстром темпе, довольно жестко влияя на клеточном уровне на весь организм пациента. Каждая новая доза подстегивает процесс, еще больше ускоряя запущенную трансформацию. Никогда такого не видел.
– И я тоже. Хмм… Как на это откликается «Эра»? Не воспринимает враждебно постороннее нетипичное вмешательство?
– Судя по изученным данным – нет. По крайней мере на этом этапе. Наниты довольно спокойно реагируют на странное изменение. Что в общем-то вполне объяснимо. Учитывая, что по сути никакого вреда носителю не наносится. Скорее наоборот – значительное укрепление той же иммунной системы будет восприниматься скорее как благо, чем как негативное влияние. А значит, управляющий центр нейронной сети не станет препятствовать такому процессу.
– Однако и помогать не будет, так? В «Эре» просто не предусмотрено взаимодействие с человеческим телом, проходящим через подобную операцию. Нет точных директив на такой случай. Биологическая трансформация на клеточном уровне слишком сложна без применения наночастиц. Никто и понятия не имел, что можно пойти по такому пути. Ну что же… Специалисты «Филоры», уже который раз показывают необычный подход. Не имплантирование нанитов, а прямое влияние на молодой организм… Да… Впечатляет. Ничего не скажешь.
– Разве что именно на молодой, гра доктор. Подобный прием не пройдет с уже сформировавшимся телом. Необходима мощная подпитка гормонами, причем обязательно родными, а не посторонними. Иначе вся процедура может нарушиться и привести к нарушению физиологии, перекосам в работе органов, развить уродства, как внешние, так и внутренние. И вполне возможно, что с фатальными последствиями для человека. Не думаю, что этот препарат сможет стать достойной заменой имплантам.
– Пока – возможно. Но в дальнейшем – кто знает? Судя по всему, ученые «Филоры» не испытывают проблем с фантазией. Хмм… Биоинженерия… Совсем ведь другой подход… Весьма любопытно, весьма…
– Кстати, доктор, судя по показателям кибердока, наш пациент очнулся и уже несколько минут находится в сознании, похоже подслушивая наш разговор.
Поняв, что меня раскрыли, я медленно открыл глаза, слегка приподнимая голову, чтобы осмотреть место, куда попал после аварии.
Стерильный яркий белый свет поначалу ослепил, но через несколько секунд глаза привыкли.
Белый потолок, такие же стены, какое-то оборудование металлического цвета на краю обзора, несколько столов с какими-то инструментами, напоминающие своим видом о медицине.
Операционная или лаборатория – вот что пришло на ум, глядя на помещение, где я очнулся.
Два человека рядом с кроватью: оба в почти таких же белоснежных комбезах, что и вся обстановка вокруг. Только один чуть постарше, лет шестидесяти, а второй помоложе, лет двадцати пяти. Нетрудно догадаться, кому чей принадлежал голос в разговоре пару минут назад.
Вообще странно, что я еще жив, а не лежу где-то грудой мертвого разлагающегося мяса. Судя по силе последнего удара, выбившего из меня дух, оказывать дальнейшее сопротивление я бы не смог, а добить бессознательное тело на земле не должно составить проблем.
Почему оставили в живых? Взяли в плен, но зачем? Впрочем, понятно зачем, если судить по услышанному ранее диалогу двух яицеголовых. Этим умникам интересно узнать про нестандартное поведение своей экспериментальной наносети.
– Здравствуйте, молодой человек. Меня зовут доктор Сарех, я курирую в компании «Токсвил Контус» все заказанные практические исследования, – начал говорить мужчина в возрасте.
Морщинистое лицо, стянутые в хвост редкие волосы с большой проседью и абсолютно холодные глаза, смотрящие на меня с чисто академическим интересом научного наблюдателя над результатами своего эксперимента.
– Чего вам надо? – попытавшись привстать, я обнаружил, что крепко привязан к ложу открытой медкапуслы широкими ремнями.
Дернувшись несколько раз, пришлось убедиться, что держат они более чем крепко. Плащ с комбезом пропали, как и оружие, на мне осталось только нижнее белье. И уже не знаю, к счастью или нет, никаких проводов из тела не торчало, по крайней мере пока.
– Ну, во-первых, будь я на твоем месте, то поблагодарил бы себя за спасение. Не окажись меня в комнате службы безопасности в тот момент, когда в тебя все-таки попали, то пилот бота с удовольствием добил бы тебя, расстреляв из бортовых плазмометов. К счастью, камера наблюдения успела четко заснять лицо нарушителя. И каково же было мое удивление, когда я узнал в нем одного из своих бывших «объектов». Оказывается, люди из службы безопасности совсем плохо исполняют свои обязанности по «утилизации», раз наши бывшие подопытные так свободно разгуливают на свободе.
– Так зачем я здесь? Снова хотите начать копаться в моей голове, вытягивая воспоминания? – спросил я, кривясь в презрительной гримасе.
Как же я сейчас ненавидел этого благообразного старичка со взглядом патологоанатома. Будь моя воля, сразу же прикончил бы прямо тут. Похоже, эта сволочь и лишила меня прошлой жизни.
– Не совсем. Тот проект, от корпорации «Техварп» по изучению психоматриц живых людей в кибернетических устройствах, на данный момент отодвинут на второй план. Ими займутся мои помощники, – ответил доктор, делая знак ассистенту отойти.
– А вы займетесь мною? Лично?
Появившаяся улыбка на лице ученого по теплоте и приветливости могла бы поспорить с улыбкой Джека Потрошителя перед его жертвами. Он наклонился над капсулой, молча продолжая сверлить меня взглядом.
И несмотря на все самообладание и бушующую внутри ярость, я непроизвольно вздрогнул. Настолько жутковатым выглядел этот «работник от медицины» с лютым интересом, рассматривающим мое беззащитное тело. Будто не человек перед ним, а кусок мяса для препарирования.
– Маркус Крайд по кличке «Изгарский Смерч» – не стоит вести себя со мною таким неподобающим образом. Как видишь, я разговариваю с тобою вежливо. Но не думай, что это будет продолжаться вечно, несмотря на грубость или другие неприятные поступки. Уверяю тебя, если будет нужно, я легко научу тебя хорошим манерам. Только не обещаю при этом сохранности твоей шкурки.