– Послушай, я ничего не знаю!
– Не сомневаюсь, – заверил Иван и польстил приятелю: – Ты сплетником никогда не был. На пару вопросов ответишь, и все. Помоги мне, Валера. Я не против Бережкова компромат собираю, наоборот. Я хочу убедиться, что со смертью Анастасии все чисто. Ты же понимаешь, что Бережков не станет возражать против моих расспросов.
– Что может быть нечисто? – проворчал Валера.
Иван чувствовал, приятель сдается.
– Черт его знает. Но проверить надо все. Так где встретимся?
Валерий предложил встретиться в ресторане недалеко от офиса.
Место он выбрал неплохое – и идти до ресторана от офиса недолго, и с Иваном его никто не увидит. Ресторан располагался в глубине жилого квартала, в противоположной от метро и прочей цивилизации стороне.
Карандашных набросков у художника было столько, что пересмотреть все Игорь не смог. Собранные в папки листы лежали на столе стопками. В папки рисунки на первый взгляд были собраны бессистемно, здесь были не только портреты, но и много пейзажей. Художник Егор был талантлив. Игорь удивлялся, как можно несколькими штрихами передать зимнюю вьюгу или густой летний зной. У художника это получалось.
И лица ему удавались. Игорь не знал, насколько рисунки соответствуют оригиналам, но каждое лицо казалось живым.
Рисунков с Лениным лицом он нашел три. На одном она походила на даму девятнадцатого века и смотрела грустно. На втором выглядела задорно и весело, а волосы у нее были растрепаны, как будто она стояла на ветру. Третий рисунок соответствовал портрету.
Игорь нашел пустую папку, сложил в нее все три рисунка.
Портретов Лили он не увидел.
Он пробыл в чужой квартире недолго, минут сорок. Как ни странно, пребывание здесь успокаивало, чудовищные мысли, которые посещали его утром, показались нелепыми, как утренние страхи после кошмарного сна.
Он слишком зациклился на смерти дочери, пора вернуться в реальность и перестать придумывать то, чего нет и быть не может.
Лиля солгала, сказав, что не знала художника, но это не означает, что можно подозревать жену черт знает в чем.
Заперев квартиру, Игорь спустился к машине, сел за руль, но, подумав, снова вышел из авто. Недалеко отсюда располагался торговый центр. Игорь неторопливо пошел к нему.
Если бы в торговом центре не оказалось металлоремонта, он отдал бы ключи Станиславе и заставил себя прекратить сыщицкую деятельность. Но металлоремонт в центре был. Игорь заказал копии ключей от квартиры художника, посидел в кафе, дожидаясь, когда дубликаты будут готовы, и снова поехал к дому Станиславы.
Позвонил ей, остановившись у подъезда, подождал, пока она спустится. Листьев на деревьях оставалось все меньше. Один лист упал на переднее стекло машины, Игорь брезгливо его снял, бросил на асфальт.
– Спасибо, – он протянул ключи выбежавшей из подъезда Станиславе.
– Нашли что-нибудь? – улыбнулась она.
Улыбка у нее была хорошая, искренняя.
– Нашел три рисунка. Я их взял. Еще папку пустую взял.
– Правильно, – она опять улыбнулась и снова, как и утром, опечалилась.
Ей грустно вспоминать художника, угадал Игорь.
Она спустилась, держа в руке телефон. Тот заиграл незнакомую мелодию, Станислава посмотрела на трубку, поднесла ее к уху и быстро сказала:
– Марк, я тебе перезвоню через пять минут.
Марк, видимо, не хотел ждать пять минут. Станислава переступала ногами и морщилась.
– Марк, я перезвоню через пять минут!
Она решительно прервала вызов и сжала трубку.
– Муж? – улыбнулся Игорь.
– Муж, – улыбнулась она.
– Он тоже художник?
– Нет, он врач.
– Простите, что я вас задержал.
– Вы меня не задержали.
На этот раз он не стал ждать, когда Станислава скроется в подъезде, сел в машину и сразу ее тронул.
Муж Станиславы врач, должен хотя бы минимально разбираться в ядах. И, вполне вероятно, ревнует жену, Игорь видел, что Станислава занервничала, когда с ним разговаривала.
Ч-черт… Чудовищные мысли отпускать не хотели.
Игорь дернул головой, сжал губы. Заставил нехорошие мысли отступить.
В квартиру тещи он зашел нормальным, без нелепых мыслей. Положил папку с карандашными рисунками на стол в Лениной комнате, постоял около портрета. Снял куртку, заварил чай.
Ему больше нечего здесь делать, завтра он выйдет на работу и снова начнет нормально жить.
Альбомы с фотографиями он начал рассматривать, просто чтобы чем-то себя занять. Альбомы наверняка составляла теща, взрослой Лены в них не было.
Он начал смотреть их, чтобы убить время, а потом увлекся.
Игорь смотрел на себя – молодого, счастливого, на молодую, красивую и счастливую Олю. Такой он Ольгу совсем не помнил, только больной и знающей, что она умирает.
Счастья тогда уже не было. Тогда у него была Лиля, а у Оли – ничего.
Еще была Лена, которая знала, что у отца есть любовница.
Смотреть фотографии больше не хотелось. Игорь взглянул на часы – ехать домой было еще рано, и он взял следующий альбом.
Марк позвонил снова ровно через пять минут, Стася едва успела подняться в квартиру.
– Ты почему разговаривать не желаешь? – проворчал муж.
– Спускалась вниз, – отчиталась Стася. – Давала ключи отцу девушки, которая вместе с Егором умерла. Сначала он ключи взял, потом вернул. Ты вовремя придешь?
Марк молчал.
– Марик, – Стася вздохнула, – ну что ты злишься? Мужик поискал наброски к портрету. Кстати, нашел. Чего ты хочешь? Чтобы я не давала ему ключи?
– Я хочу, чтобы у нас была одна жизнь.
– У нас и есть одна жизнь. Одна на двоих. Ну что я могла сделать в такой ситуации? В самом деле, что ли, не дать ему ключи? Или на звонки не отвечать?
Марк молчал.
– Марик… Ну хочешь, в следующий раз поедем к Егору в квартиру вместе?
– Ты собираешься еще туда ехать?
– Не собираюсь, но обстоятельства могут сложиться так, что придется поехать.
– Какие обстоятельства?
– О господи! – взмолилась Стася. – Откуда я знаю, какие? Егора убили, ключи есть только у меня…
– Ты говорила, ключи есть еще у Ивана.
– Еще у Ивана, да. Марик, не превращайся в идиота. Пожалуйста. Ты прекрасно знаешь, что я тебя люблю и что, кроме тебя, мне никто не нужен. Перестань злиться, а то мне жить не хочется. Когда ты придешь?
– Задержусь немного. – Стася хорошо знала мужа, Марк раскаивался, что разозлился непонятно на что. – Посмотрю одного больного и приеду.
– Вот видишь, – мстительно заметила Стася. – Ты ходишь, куда хочешь, и я тебя не попрекаю. А я сижу дома, тебя жду, и ты мне еще устраиваешь сцены.
– Я иду к больному, – Марк оправдывался. Стасе нравилось, когда он оправдывается.
– Как думаешь, это надолго?
– Нет. Больной живет рядом с клиникой, ехать никуда не надо. На полчаса задержусь, может быть, на час.
Стася взглянула на часы. Если Марк задержится на час, ждать его предстояло еще почти четыре часа.
Работать не хотелось. Она виновато посмотрела на компьютер, отвернулась от него и позвонила Соне. Раньше, при Егоре, так бывало часто. Когда Стасе удавалось сбежать с работы и становилось скучно, она звонила Соне. И Соня звонила ей, когда скучала.
– Не хочешь в кафешку сходить? – спросила Стася подругу.
– Хочу, – засмеялась Соня. – Иван с приятелем встречается, а я сижу одна-одинешенька.
– Здорово! Куда пойдем? Хочешь, ко мне приезжай. Посмотришь, где я живу. Приезжай, Сонь.
Жизнь с Марком была счастьем, но имела минусы. Марку не понравится, если она пойдет в кафе без него. Особенно если он вернется домой раньше, чем она.
К счастью, Соня приехать согласилась. Стася заглянула в холодильник, подумала и заказала через интернет курицу гриль и массу пирожков. Кухаркой она была посредственной, а угощать гостей вкусно любила.
Соня приехала, когда курица и пирожки были доставлены.
– Уютно у тебя, – похвалила подруга квартиру. Стася видела, похвалила искренне.
– Спасибо. Знаешь, почему-то, когда я жила с Егором, мне не хотелось заниматься домом, – призналась Стася. – Я даже об этом не думала. Квартира принадлежала Егору, а я просто в ней жила. Эта квартира принадлежит Марку, а я воспринимаю ее как свою. Мебель покупаю, какая мне нравится. Недавно диван поменяла. У Марка спросила, конечно, но так, для проформы.
– Наверное, потому что вы с Егором не были расписаны.
– Нет, – Стася покачала головой. – Не поэтому. У нас с Егором были другие отношения, не такие, как с Марком. Мы хорошо друг к другу относились, но у нас у каждого была своя жизнь. Свои интересы. То есть свои интересы были у Егора, а я считала, что так и должно быть.
– А теперь как считаешь?
– Толстой неправ, – вздохнула Стася. – Все счастливые семьи счастливы по-разному. Я считала себя счастливой, когда жила с Егором.
– Он тебя любил.
– Да, – кивнула Стася. – Я знаю. Он меня любил. Так, как умел. Если бы не тот случай…
Соня молча покивала.
– Я иногда ловлю себя на том, что Марк ведет себя со мной так, как я вела себя с Егором. Ему хочется, чтобы у нас все было общее: интересы, друзья. И мне хотелось, чтобы Егор не уходил от меня на свои мальчишники. Только я не говорила об этом, а Марк не молчит.
– Не молчит – это как? – засмеялась Соня.
– Ругается, – пожала плечами Стася и тоже засмеялась. – Приходится его задабривать.
Хорошо, что Соня приехала. Нельзя почти никого не видеть, кроме мужа. Даже если муж лучше всех на свете.
– Не могу отключиться от того, что случилось с Егором, – призналась Стася. – Стараюсь об этом не думать, а не получается.
– Я тоже, – кивнула Соня. – Кто и за что мог ему мстить?..
– Мстить? – задумалась Стася. – Мне не приходило в голову, что дело может быть в мести.
– Наверное, я неправильно выразилась. Я не имела в виду, что это месть в буквальном смысле.
– Пару месяцев назад в тюрьме погиб националист Артем Ковалев… Об этом в интернете много писали.