— Что за спектакль ты устроил? Зачем выпросил халат?
— А ты никогда не хотела побыть медсестрой? — стрельнул глазами Валеев.
— Дожили. Сегодня я медсестра, а завтра стюардесса?
— А почему бы и нет?
— Начнем с женщины-полицейского. Прикую тебя наручниками к кровати, а сама пойду спать на диван.
— Не нам, так Ване с Галей пригодится, — продолжал усмехаться Марат.
— Гале не подойдет. Она беременна.
— Серьезно?
— Конечно, серьезно.
— Беременная, — нараспев, произнес Марат. — Слово-то какое приятное, округлое, нежное. Знаешь, Лен, беременная женщина таит в себе особое очарование. Жаль, что тебя я беременной не видел.
«Не поздно исправить, — чуть не вырвалось у Елены. Она прикусила язык. — Спасибо, Астаховской. Закинула зернышко искушения, и оно дает всходы». Вслух произнесла:
— Марат, давай без ребячества. Для чего ты взял халат?
— Для дела. Масловой подарю, пусть мужа удивит.
Елене хотела было сказать, что плоские шуточки ей изрядно надоели, как зазвонил ее мобильный. Дежурный по городу сообщил об ограблении квартиры режиссера Георгия Чантурия. Звонок был по адресу: пока она расследует убийство киноактрисы, все преступления, связанные со съемочной группой, тоже будут доставаться ей.
— Едем на квартиру Чантурия. Его ограбили.
— С творческими людьми не соскучишься, — эмоционально ответил Валеев.
В квартире Георгия Чантурия уже работали местные оперативники. Крепкие мужчины с энтузиазмом спихнули груз ответственности на хрупкие плечи окружного следователя. Квартирные кражи расследуются тяжело. Если грабители не попались с поличным, жди следующего случая. Таким счастьем не жалко поделиться. Хотя если взяли их, в ход идут любые уловки, чтобы прицепить к делу накопившиеся «висяки».
Выслушав стандартную информацию: «приходит хозяин домой, а тут такое», Петелина осмотрела квартиру. Старинная дорогая мебель. В гостиной о XXI веке напоминал лишь телевизор с плоским экраном, да и тот был помещен в деревянную резную раму. В глаза бросался варварский метод грабителей — картины изрезаны, антиквариат разбит. Зато не наблюдалось обычных последствий: опустошенных шкафов, ворохов вещей на полу, сдвинутых матрасов, перевернутых кресел — всего того, что происходит, когда воры ищут тайники.
Георгий Чантурия-младший сидел на кухне, сохранившей, к удивлению, первозданный вид. Грабители даже не выпотрошили морозильник — излюбленное место хранения денег осторожных хозяек, считающих себя особо хитрыми.
Режиссер был подавлен и выглядел озлобленным. Накопившееся раздражение он выплеснул на следователя:
— Вы видели, что творится? Это разгром! Картины, награды. Зачем?
— Сожалею. Давайте начнем по порядку. Вы дверь открыли как обычно?
— Да. Юля захлопнула на нижний замок, когда уходила, а я открыл своим ключом. У нас так заведено.
— Юля — ваша домработница?
— Да. Она приходит раз в неделю. Я передал копию ее паспорта полицейским.
Петелина нашла в бумагах, принятых от оперативников, документ домработницы.
— Юлия Чебану. Родилась в Молдавии, гражданство российское. Вы хорошо ее знаете?
— Она работает у нас несколько лет. Кажется, живет одна с дочерью. Больше ничего не знаю.
— У вас много уникальных вещей. Что исчезло из квартиры?
— Сам черт не разберется в этом бардаке.
— Давайте посмотрим вместе, — настояла Петелина, и они перешли в гостиную. — Все картины на месте?
— Вроде бы, да. — Чантурия удивленно осмотрел рамы на стенах. — Но их испортили!
— Ясно, картины их не интересовали. Теперь вспомните, где что стояло, и сравните с осколками. Чего не хватает? Что унесли?
Георгий прошел по комнате, поворошил ногой осколки и пожал плечами:
— На первый взгляд ничего.
— В квартире хранились деньги, драгоценности?
— Они в сейфе, он не вскрыт.
Странное поведение для грабителей. Сейф — первое, что ищут в зажиточных квартирах.
— Дайте проверим.
Хозяин провел следователя в спальню, где кроме разбитой вазы и разрезанной картины повреждений не наблюдалось. Чантурия распахнул шкаф и указал на бытовой сейф с кодовым замком на средней полке:
— Вот. Даже не поцарапан.
— Откройте.
Петелина отвернулась, чтобы хозяин спокойно ввел код, и обернулась уже на беспомощную ругань:
— Черт. Что такое? Блин! — Чантурия шарил руками по пустому сейфу, не веря своим глазам. Извлек мужские и женские часы и швырнул их на кровать. — Все забрали!
Теперь цель преступников была понятна.
— Что хранилось в сейфе?
— Шкатулка с мамиными украшениями. Еще деньги в конверте.
— Сможете описать предметы, оценить их стоимость?
— Откуда? Это удар для родителей. Они живут на даче, не представляю, как расскажу им.
— Фотографии с украшениями сохранились?
— Возможно. Маму часто снимали и для журналов и так. Я найду, покажу.
— Этим займемся позже. А пока подумайте, кто мог знать код от сейфа?
— Я никому ничего, — мотнул головой Чантурия. — Только родители и я.
— Когда вы открывали сейф в последний раз?
Чантурия задумался. На днях он получил аванс от продюсера, и деньги из сейфа ему не требовались. Он купил себе «умные часы», а швейцарскую классику убрал в сейф.
— Сегодня утром. Я убрал вот эти часы, когда пришла домработница.
— Вы вскрыли сейф в ее присутствии?
— Нет. Хотя… я точно не помню. Она ходила, протирала пыль.
— У вас имеется скрытая камера наблюдения?
— Нет, к сожалению.
Петелина внимательно посмотрела в лицо Чантурия.
— Георгий, кража драгоценностей — это корыстное преступление, понятны цель и мотив. А вот демонстративная порча имущества попахивает местью. Скажите, у Юли Чебану был повод обидеться на вас, желать отомстить?
— За что? — возмутился Чантурия, но глазки его забегали.
— И все-таки? Вы всегда вели себя с женщиной корректно?
— Ну, один раз прижал на диване, попросил сделать кое-что для меня, как для мужчины, — нехотя признался Гоша и в качестве оправдания произнес: — За дополнительные деньги, по-честному.
— Юля, разумеется, была безумно счастлива от вашего предложения.
— Я не стал настаивать. Это было год назад, разовое помутнение. Она вообще не в моем вкусе.
Петелина отвернулась, чтобы лицо не выдало ее реакцию. По службе она часто сталкивалась с людьми, которые проходили грязными ботинками по чужим судьбам и даже не замечали этого.
В квартире появился Михаил Устинов, приехавший по ее вызову. Он был деловит и циничен, говорил с наигранной бодростью:
— Трупа нет, это радует. Но кто-то хорошо отвел душу.
Эксперт невольно коснулся вопроса, над которым ломала голову следователь: связано ли ограбление квартиры режиссера с убийством на киностудии? Что касается профессионального интереса, то лучше бы преступления были звеньями одной цепи: тогда, потянув за одно звено, можно было вытащить всю цепочку.
— С чего начать, Елена Пална? — озирался криминалист, готовый работать.
— Проверь сейф и шкаф. На отпечатки я не надеюсь, но все-таки. Затем посмотри картины. Чем их резали?
— Скорее рвали, — присмотрелся к обрывку холста эксперт.
— Вот именно. И пальчики на осколках проверь. — Миша закатил глаза, ужасаясь объему работы. Следователь смилостивилась: — Хотя бы крупные.
Из квартиры потерпевшего Петелина с Валеевым направились к единственной на данный момент подозреваемой Юлии Чебану. Женщина жила в пригороде в однокомнатной квартире.
Петелина с удивлением обнаружила, что к уборке собственной квартиры профессиональная уборщица относилась прохладно. Видимо, как всем работающим женщинам, ей попросту не хватало времени. Посредине комнаты валялись детские игрушки. Виновница беспорядка, четырехлетняя девочка, жалась к маме, испуганно рассматривая непрошенных гостей.
Петелина объяснила, кто они, и по какому поводу приехали. После слов об ограблении режиссерской квартиры, домработницу охватило беспокойство, которое больше говорило в ее пользу, чем наоборот.
— Нам надо осмотреть вашу квартиру. Мы позовем соседей в качестве понятых.
— Соседей? — перепугалась женщина. — А можно без них?
Петелина смилостивилась и кивнула Марату: приступай. Тот начал обход комнаты слева направо, выдвигая ящики и прощупывая складки между валиками на диване.
— Так надо, чтобы снять подозрения, — пресекла недовольство хозяйки следователь и перешла к вопросам: — У кого вы еще работаете? Сколько вам платят?
Чебану обслуживала пять больших квартир по разу в неделю. Иногда по выходным ее вызывали для уборки загородных домов. Платили от трех тысяч рублей за вызов, в месяц получалась приличная сумма, часть которой Юлия отправляла в Молдову родителям, с которыми жил ее старший сын-школьник. Следователь записала фамилии и адреса нанимателей, чтобы расспросить их о домработнице.
— Отцы помогают? — спросила она, улыбнувшись девочке.
— Первый помог получить гражданство, — женщина обняла смутившуюся дочку. — Больше от них мне ничего не надо. Дети для меня.
Елена зауважала гордую женщину: нестабильная работа, без мужской поддержки и двое детей. Для себя. А у нее гораздо больше возможностей, но только один ребенок. Мысли о детях привлекли внимание к игрушкам. Среди современных ярких игрушек выделялась большая лошадка-качалка — облезлая, протертая на спине, со сломанным хвостом, явно очень старая.
— Откуда такая прелесть?
— Из квартиры Чантурия, — призналась домработница и принялась оправдываться: — Они хотели ее выбросить, а у меня дочь маленькая.
— Я должна проверить.
Петелина позвонила режиссеру. Чантурия-младший подтвердил, что у него была когда-то лошадка, но куда она делась, он не помнит. «Черт с ней! Ищите бриллианты», — потребовал он.
Следователь строго взглянула на Юлю:
— Что еще вы брали таким образом?
— Ничего. На новый год хозяйка сладости дарила.
Валеев закончил осмотр комнаты и перешел на кухню. Женщины последовали за ним.