— Что? — Козлик сбился. — Я там никогда…
— Ты там пропадешь и никто косточек твоих не найдет.
Виктор понял меня, погладил рукоять меча, мечтательно поглядел на старичка. Учитель танцев понял, побледнел, сделал вид, что он тут ни при чем.
Ну вот, у меня теперь есть новый враг. Да и гори оно все пропадом! Мне что, теперь на каждый чих «здрасьте» говорить? Хотя… К чему мне лишние враги? У меня тут их и так много.
— Уважаемый, мы же не навсегда. — Я сделал самое вежливое лицо. — Просто мне тоже нужен отдых… Я понимаю всю важность наших занятий. Но буквально на несколько минут? На оплате это никак не отразится.
— Конечно-конечно! — Заюлил старикашка.
Ну вот, добрым словом и пистолетом всегда можно сделать больше, чем только пистолетом.
Отошли с Виктором в комнату, учитель танцев попался в руки Росинанта, тот повел его пообедать. Мол принц-то понятно за что сегодня без обеда, а уважаемый господин не желает ли печень индейки?
— Что такое? — Спросил я в лоб, когда мы с Виктором остались одни.
— Степняки подступили к границам королевства. Большая Орда. Требуют переговоров. Их посольство пропустили, завтра будут тут.
— Вот это да. И что они хотят?
— Свои земли обратно, конечно же. — Удивился Виктор. — Чего они ещё желать могут? В посольстве один хан и полста воинов.
— А в большой орде сколько?
— Да кто ж их посчитает… Там у них каждый воин. Женщины, дети даже. Родовое кочевье должно выставить не меньше двух десятков рук воинов. Таких кочевий в роду три-четыре десятка, бывает и больше. А всего в Предвечной девять родов.
— Ско-о-о-о-о-лько? — Протянул я. — И что, они все к нам в гости?
— Нет, конечно. — Виктор нахмурился, что-то подсчитывая в уме. — Десять раз по десять сотен.
Десять умножить на десять умножить на сто. Итого десять тысяч степняков.
Упорные и умелые воины. Каждый ведет с собой заводного коня, запас еды на неделю. Вооружение как и у нас на Земле, лук с запасом стрел, пика, меч. Все в кольчугах, кони обучены дальним переходам. Могут так накрячить, что и на побережье крякнут.
И гранаты тут как-то не очень помогут. Степняки, как я понимаю, строем не воюют, пока ещё до них гранату добросишь, стрелы из себя задолбаешься выковыривать. Ну да, быстрый конь город взять не поможет, да что за радость, если выйдешь из города, а на месте полей пепелище и конский навоз? Кто не помрет на пиках и под стрелами, тот помрет с голоду в следующий год.
Офигенная альтернатива.
Пулемет нужен, однако. Или легкие пушки с картечью. Ка-ак дать по центру атакующей орды, а потом добить…
Размечтался, однако. Ты сначала сам себе жизнь сохрани, а уж потом будешь кочевников пушками пугать.
— И что все это значит?
— Вот я сам бы хотел знать. — Вздохнул Виктор. — Наверное, попробуем откупиться, как и в прошлый раз…
Даже мне эта идея не показалась хорошей. Один раз откупишься, потом не открутишься…
— И сколько раз уже откупались-то?
— Я знаю про два раза. Первый раз ещё при короле, тогда храмовники договорились с ханами, второй раз лет пять назад, через кого договаривались, не знаю. Вроде бы как через графа Урия.
— Много отдали?
— Ходят слухи, что семь возов с золотом ушло.
— Знаешь, что бы я сделал на месте кочевников? — Вдруг спросил Виктора я. Совершенно неожиданно для себя спросил, просто в голову пришло.
— Что? — Виктор такого вопроса не ожидал.
— Взял бы денег. А потом все равно атаковал. Если уж такими деньгами откупаются, то сколько у них ещё припрятано?
— Барон Седдик говорит так же. — Согласился Виктор. — Да только вот королева думает иначе.
Конечно, что же ей ещё думать? Сколько там в отряде Каллуфа, две тысячи? А кочевников десять. Замнут, замнут они этот заслон! Это при условии, что наемники встанут как один, и, не щадя живота своего, будут помирать во имя спокойной жизни королевы Мор Шеен и графиньей банды. А потом конная лава разобьется на десятки отрядов и разорит тут все. Как набеги Бату-хана на Русь. Ничего не останется.
Посидим мы за стенами, посидим, а как выйдем — то крестьян не найдем. Где еду-продукты брать, с кого денег трясти и три шкуры драть? С купцов придется, а не думаю, что они будут согласны. У одного мастера Андрея охраны человек сто, просто так его не выковыряешь из дома. А остальные купчины-то? Тут, в Верхнем городе, много их.
Эх, ну за что мне ещё и эти проблемы-то?
И в мире моем не все ладно было.
Вячеслав Брониславович, еврей старый, таки купил у меня кубок и все остальное. Оплатил вечнозелеными, при мне его охранник принес простой целлофановый пакет с красной надписью «Marlboro». Развернули, там рядком к рядку лежали пачки зеленых американских денег, лучшей валюты в современной России.
Пересчитал, все оказалось на месте. Как и просил, сотенные купюры, одна к одной.
— Очень хорошо, очень… — Вячеслав Брониславович ворковал над кубком, поворачивая его то так, то эдак. — Не новодел, видно… Очень хорошо. Молодой человек, а что у вас есть ещё?
— Ну, блюда золотые есть, несколько штук… — Я врал вдохновенно, тут я больше показываться не собирался. — Есть даже подсвечник золотой. Есть монеты, но я не знаю, какие именно.
— Откуда все это? — Вдруг спросил Вячеслав Брониславович.
— От бабушки наследство. — Улыбнулся я колко. Чезетта за поясом приятно холодила кожу через рубашку, а постоянные тренировки в тире придавали уверенности в себе.
— Молодой человек, у меня есть к вам небольшое предложение. — Вдруг подобрался Вячеслав Брониславович. — Если это то, что я думаю… А думаю я, вы нашли ухоронку. Времен Второй мировой или даже гражданской войны.
— А чем вам не нравится бабушкино наследство?
— Молодой человек, я не первый день в этом бизнесе. — Отечески улыбнулся мне Вячеслав Брониславович. — И могу отличить, где и как хранились вещи.
Ага, что ж это ты такое отличить смог? Кубок я дома мыл, сначала кефиром залил, а потом ещё и «Тайдом» отскоблил, по нему ничего не поймешь толком. Так же и с остальным золотом.
— Понимаете, изделия художественные стоят дороже золота по весу. И небрежная эксплуатация их… Зачем же вы кубок стирали? Вот, внутри царапины. Я же вижу. Вы же взрослый человек, вы учились в школе, неужели вы не слышали о выкупе Атауальпы? Испанские конквистадоры захватили в плен принца инков Атауальпу. В обмен на свободу пленный испанцами Атауальпа пообещал наполнить то помещение, где он находился в заключении, золотом, а соседнее, поменьше — серебром, но дважды. Три месяца инки свозили драгоценные изделия, а испанцы переплавляли все в слитки, чтобы вошло больше. Так погибли многие бесценные произведения искусства! Не уподобляйтесь варварам. Наш с вами маленький бизнес — это одно, а сокровищница мировой культуры — это другое!
Ага. А если ещё и вспомнить, что потом с Великим Инкой стало, так вообще…[89]
Вячеслав Брониславович рассказал ещё про культурное наследие, про людей, которые оценят, и про все такое. А я слушал его, кивал, делал восторженное лицо, в нужных местах ахал. Ну как всегда.
А в голове крутились мысли. Вот по привычке уже срабатывали, лицо одно, а мысли в голове совершенно другие.
Нет, зря я сюда пришел, ой сильно зря. Денег-то мне, конечно, дадут. Но вот выйти отсюда без гарантии того, что я приду ещё раз… Сложновато будет. Без стрельбы. Да и со стрельбой-то не уверен. Вон какие быки подобрались.
Вячеслав Брониславович меж тем отсчитывал денег, проверял каждую банкноту в ультрафиолетовом светильнике, а потом аккуратно клал на стол. Получилось десять стопок, десять тысяч долларов.
Ого. Голова как-то отказывалась принимать эту сумму. Десять тысяч долларов для нищего студента, который спит за деньги… То есть охранником подрабатывает. Это много или мало? На эти деньги можно жить.
А если найти честного торговца, то какова будет сумма? Тысяч пятнадцать, а то и двадцать?
Короче, я впервые держал в руках настоящие, нормальные деньги. Теперь на них надо бы хорошо устроиться. Для начала часть разменять в рубли, а ещё часть… Купить? Что? Вроде бы пока что ничего такого серьезного нету. Одежду себе? Глупо, я и так одет нормально. Машину? Прав пока что нету. Квартиру? Маловато на квартиру. Телефон мобильный новый? Да разве что, а то старый уже развалился.
Маше подарок.
Точно.
Вот что я совершенно точно куплю. Какое-нибудь кольцо золотое, или цепочку…
— Сергей донести поможет. — Сказал Вячеслав Брониславович.
— Донести? — Моргнул я.
— Да. — Вячеслав Брониславович что-то вдавил в стол.
Я ещё только обдумывал, как бы повежливее отказаться, как дверь открылась, и в комнату зашел охранник. Высокий, с меня ростом, но раза в полтора в плечах шире, русоволосый, и как чуть подмороженный. Гляди-ка, тезка.
Вячеслав Брониславович шустро смахнул все деньги в кучку, перевязал резинкой, быстро упаковал в пакет и кинул в руки Сереже.
— Доведешь до дома, деньги передашь. Проследишь, чтобы никто не обидел. Идите, идите, мне надо зарплату сотрудникам выдать!
— Пошли! — Сергей улыбнулся мне широко, протянул руку. — Меня Серегой зовут! А тебя?
— Меня Лехой! — Обрадовался я, протянул ему руку тоже.
Вышли, под морозным снежком быстро перебрались через улицу, Серега пикнул сигнализацией «Тойота Марк».
— Давай, Лех, доброшу, а то сумма все ж большая, мало ли кто присмотрится… — Серега улыбался как мог радушнее, но я просто нутром чуял в нем что-то не то. Да и ещё бы, в моей ситуации «все хорошо» твердил бы только закоренелый терпила. Ну да, что с того, что денег в руки не дали и обещали потом отдать? Так обещали же?
Ну ладно, покатаемся. Сейчас вечерок уж…
— Серег, давай ты меня до метро добросишь, лады? — Спросил я.
— Лех, да ты что? — Изумился Серега. — С такой суммой да на метро? Смотри, ребята на районе хваткие, тут и за куртку зажмурят, а ты уж… Довезу до дома в лучшем виде, братуха, не боись! Под сертифицированной охраной, у нас к клиентам отношение европейское, иптыть! А то что случись потом, так Бронник с меня голову снимет. Бронник — это шеф мой. Пахан, то есть…