— Это для матросов, Ваше Величество! — Униженно отклячив зад в поклоне сального вида ночной дворянин. — Когда матросы долго на корабле без женщин, Ваше Величество…
— Бордель, что ли?
— Да, Ваше Величество! А ещё там притоны, вот тут рабыни для утех, тут…
— Ну и ну. Давай, дальше рисуй! Не отвлекайся!
Перерисую на пергамент, в своем мире переработаю, и будет у меня шикарный такой план… Только поторопиться надо, очень поторопиться!
Уже в своем мире я скрупулезно переносил планы на компьютер, и думал, и думал, и думал. За окном как раз занималось утро, я счастливо проснулся раньше Маши, и теперь у меня вовсю работа кипела. Папка с распечатками, исчерканные вдоль и поперек.
Планов Мойки хороших так и не сделали. Какие там могут быть планы-то? Улицы идут как попало, вдоль стоят дома кое — какие… Да и изучив в бинокль местные трущобы, я понял, что плана-то толком у них и быть не может. Нету там ни больших особняков, нету широких улиц. Идут многочисленные ручьи, кое — какие проходы между домами, снуют оборванцы туда — сюда. Кое — какой порядок лишь ближе к морю, где бордели и притоны со скупкой краденного и горным отваром. Сам горный отвар тоже показали где варили, почти что на берегу моря, среди лачуг рыбаков. Приметное такое здание, похожее на сарай с большой плоской крышей и высокой трубой.
Если смотреть в бинокль с башни замка, Мойка походила на большую исполинскую опухоль, серую гниль, присосавшуюся к городу, и распространяющуюся вглубь. С одной стороны подперта пестрым одеялом Гильдейского квартала и уголком длинных серых складов Порта, с другой стороны даже зелень садов аристократов. Омывается ленивыми волнами океана, и прижата широкой стеной, опоясывающей город.
И живут там… Кто там живет-то, кстати, кроме криминала да нищих?
Рыбаки там живут, из мелочи, которые рыбку ловят, бедняки там живут, ещё криминальный элемент, который готов предоставить все и всяческие развлечения матросам с проплывающих мимом кораблей. Десяток — другой борделей… Ух ты, точно. Почти все побережье, от стены и далее, усыпано. Прям даже улица… Улица Красных фонарей. Этот квартал как раз курировал один из выживших ночных дворян. Ну да, были бордели хорошие, типа «Похотливого Овцебыка», а были и попроще, типа вот этого. Для матросов, короче говоря. Каждый бордель платил ночному королю. И притоны эти тоже не впустую работали, не просто так отвар разливали. И криминал местный тоже налогами обложен, за право жить. Каждый нищий в этом городе, каждый вор платил дань Ночному королю. Четверть добычи. Вроде бы и не очень много, но, с другой-то стороны…
В общем-то говоря, вот эта Мойка — большой бизнес — проект, который приносит живые деньги. Надеюсь, что Ночной король есть конечное звено той бизнес — цепочки. Хотя, судя по тому, что денег-то с него не так много сняли… То ли ныкал где, как Черная борода, то ли есть ещё кто-то…
Ой блин!
Что-то воздушное, скомканное, пролетело мимо меня, я едва успел отстраниться.
На краю монитора повисли красные трусики — стринги.
— Любимы — ы-ы — й! — Раздалось с кровати. — Ты идёшь? А? Или как? Ты там на кого меня обменял?
— Иду — иду! — Заверил я её, ставя на печать в принтер планы Мойки, и направляясь к кровати. На этот раз, должно без сновидений, на эту ночь я уже снов видел достаточно.
Маша повернулась на другой бок, обняла, сонно коснулась губами моей щеки. Я тоже обнял её покрепче, прижал к себе.
Вроде бы просто. Вроде бы должно все получится-то, нет?
Ну да, да только вот помню я, как Рынок чистили и порт. Могло все получиться похуже! А тут публика та ещё, им, в большинстве своем, терять просто нечего. Могут даже отбиться пару раз, и тогда ждет меня небольшая гражданская война прям в моем же городе. Которая может плохо кончиться.
Итого, нужна стратегия такая, которая позволит мне действовать без ошибок.
И мне кажется, что я таки её придумал.
Осталось только опробовать.
Глава 21
У нас на раёне
Не звонят а звонят!
— Ну, любимый, что у нас в плане сегодня? — Спросила Маша. Она в одной футболке сидела на табуретке в кухне, перед ней дымилась чашка со свежесвареным кофе, рядом на тарелочке пара тостов.
Хорошо бы в тир, в котором я уже месяц не был, потом хорошо бы по магазинам пробежаться, и ещё мне золото надо скинуть. А то у меня его так много тут набралось… Это ж квартира, а не Клондайк. Хорошо хоть, что родителей дома нет!
— Что? Что такое? — Маша заметила задумчивость у меня на лице. — Ты не хочешь провести время со своей любимой девушкой?
— Нет, конечно же… То есть да…
Маша с легкой улыбкой наблюдала за моими попытками оправдаться.
— Пошли в кино. — Предложил я.
— В кино не хочу. Хочу капризничать. — Надула губки Маша.
— Театр? Клуб?
— Только не клуб! — Решительно отказалась Маша. — Делать там нечего. И не в кафе. Не хочу. Давай что — нить поинтереснее.
В этот момент некстати зазвонил телефон. Мобильный мой, лежавший на холодильнике.
Маша оказалась рядом и покосилась на экран.
— Так, а это ещё кто? Любовница твоя? Ну-ка… Серега — большой. Какой такой большой?
— Брат твой. — Почему-то покраснел я.
— Ага! — Маша цапнула мобильный раньше, чем я успел что-то сказать, нажала на клавишу «Ответ».
— Алло. Привет, Сереженька! Что? А кого ты ещё ожидал по этому номеру услышать, а — а-А? — Она подпустила в голос скандальные нотки. — Ну-ка, рассказывай, какой ещё женский голос мог по этому номеру ответить! Знаю я вас, знаю! — Она покивала головой. — В каком смысле дать? А, трубку дать! Любимый, тебя! — Она протянула трубку мне.
Господи, теперь я знаю, в кого Серега — большой такой пошляк. Или в кого Маша такая?
— Сережка, привет! — Раздался в трубке жизнерадостный голос Сереги — большого. Как, сестренку мою не обижаешь?
— Обидишь её. — Я строго поглядел на Машу, та озорно мне улыбнулась. — Завтраком кормлю, а она отказывается.
— Во — во, мама тоже говорит! Мало кушает! — Обрадовались на том конце трубки. — Серег, ты как вообще, сегодня что делать думаешь?
— Гулять и развлекать любимую девушку.
— Ааа… — Протянули в трубке. — Слушай… Тут такое дело. Мишка напился чтой-то. Ты его адрес помнишь? Счас такси, родакам сдам…
— На смене? — Ахнул я. — Гендир видел?
— Видел. — Серьезно сказал Серега. — Он и сказал. А в журнале адрес бог весть какой записан, звоню туда, примите, говорю, посылку из вашего мальчика, а там говорят, что у них уже свой есть, а чужого не надо… А ну стой! Стой, кому говорят, чудак ты с большой буквы «М», Миха! — Отозвалось неразборчивое бормотание. — Да господи, пить не умеет, а туда же. Так что, Серег, на тебя одна надежда…
— Погоди, у меня записан должен быть… — Я сцапал записную книжку, продиктовал Сереге короткий адрес. Жили мы с Мишкой почти что рядом, пара станций метро, да и пешком дойти можно. Я его родителей даже пару раз видел, когда по магазинам ходил. Ой и строгая у него маман… Будет Мишке с утра головомойка под похмельный синдром.
На том конце потихоньку выругались глухо.
— Спасибо! — С чувством сказал Серега — большой. — Лан, бывай… Машу не обижай!
В трубке гудки.
— Ну вот, разборки мужские. — Подперла Маша голову рукой. — Ой — ой — ой, где, когда, как кто нажрался и что он при этом творил. Что, других радостей в жизни нет?
— Ну… — Я уставился на её грудь, четко обрисовавшуюся тонкой футболкой.
— Ах, да, как же забыла — ещё и о бабах!
— Не о бабах! — Запротестовал я. — О Любви!
— О любви? — Прищурилась Маша. — Знаю я вашу… Эй, эй, эй! Ты чего это меня тут так трогаешь?
— Любить хочу! — Признался я, обнимая её за плечи.
— Ну ты нахал… — Протянула Маша с немного непонятной интонацией. Не то восхищение, не то осуждение. Но, наверное, все же… А, какая разница.
Понятно, что никуда мы не пошли в ближайшие пару часов. Не до того было.
— Все же! — Маша пощекотала мне тонкими ноготками грудь. — Все же, хочу культурную программу!
— Сейчас придумаем… — Задумался я. — Что там в Интернете?
Ну, на фестиваль пива я её точно не поведу. Очередные производители очередного пива по древней традиции смешивания воды из-под крана и мочи из-под осла проводят эти фестивали каждый месяц с пугающей регулярностью, как заведенные. Чтоб им это пиво до конца жизни пить. И в кабак тоже не хочется, потому как погода хорошая, и нечего в кабаке-то делать. Мне с Машей интересно пообщаться, а не пожрать… Хотя и поесть тоже надо.
Тогда, может…
В парк, конечно же. Куда ещё? О, кстати. А что это тут у нас? Вот это кажется подойдет, может, и знакомых встречу!
— Машуль, а ты не хочешь посмотреть на костюмированное представление? Как раз открытие сезона в Коломенском…
Маша заинтересованно подняла бровь.
Ну да, не ошибся.
На этот раз тут народу было побольше. Молчан, среднерусский такой воин, как раз доканчивал своего очередного соперника, когда мы подошли, я заметил лица знакомые, вроде бы кого-то видел где-то, поздоровался на всякий случай, пробился поближе, ведя Машу за руку, и впилился в Гюго.
Тот только глазами похлопал.
— Ого! Какие люди!
— Маша, это Саша. Саша, это Маша. Моя девушка! Он, вообще-то, в милиции… — Я поглядел на Гюго. — А ты тут зачем?
— Охрана. — Сказал мне Гюго. — Из отдела сюда прислали, митинг какой-то охранять, а оказалось, что не митинг. Вот и стоим тут. Холодно оружие, кстати, приказано изымать. Так что если есть что — лучше положить куда подальше, а то у нас ребята…
— Да нет, ты что…
— Привет! — Это Леночка, она держалась рядом с Гюго и вдруг смерила Машу подозрительным взглядом.
— Лена, это Маша, моя девушка. Маша, это Лена, девушка Алексея. Она учиться в аспирантуре моего института.
— Очень приятно. — Безмятежно — вежливо сказала Маша.
— Тоже… — Сказала Леночка. И тут же капризно вцепилась в локоть Гюго.