Вверху шумел ветер. Кроны здоровенных дубов качались, стряхивали ветер с себя, но он вновь цеплялся за них цепкими лапками.
И вдруг одно дерево начинает клониться все быстрее и быстрее, и никак не выпрямляется. Шелестят ветви, летит в стороны листва. Бабах! Толстый ствол рушится в дорожную пыль, метет ветками по ней, подпрыгивает один раз и снова падает обратно.
Сержант мигом скатился с брички, я с ним. Меня как повела сила, так же, как и тогда. Подъемный кран поднял с места, и перенес под колеса. Лошади всхрапнули и поднялись на дыбы с диким ржанием, кучер натянул вожжи, осаживая их. Колеса сблокированы, бричка чуть потащилась вперед и встала.
Сержант где?
Рядом, под мышку он волок доктора. Мастер Клоту ещё не успел понять, что творится, только глупо хлопал глазами.
С звонким «теньг!» в борт брички ударила стрела, пробила его насквозь. Наконечник в обрамлении щепок выскочил наружу как раз перед моим лицом. Длинное и прямое жало, трехгранное, тусклое. Я рассмотрел даже зазубринки, сходящие на ровную линию белой грубой заточки. Часто этой стрелой пользовались, но отточили как следует, металла не жалели.
— Что это? — Мастер Клоту присел ещё глубже. — Седдик, что происходит? Кто в нас стреляет…
Я не сразу понял, что доктор спрашивает сержанта.
— Поди спроси. — Ответил.
— Потом вопросы, потом! — Перед моим лицом возникло лицо сержанта, такое же бесстрастное, как и всегда. И даже еще более равнодушное. — Бежать сможешь? Принц? Мастер Клоту? Сейчас придется бежать. На лошадей нет времени. Мастер, бросайте ящик, он не дороже жизни.
— Попробую… Ой!
Сержант выметнулся из-под телеги, меня рвануло за правую руку за ним. Слева бежал мастер Клоту.
Убежали недалеко.
Стоило сержанту проломиться через кусты и через подлесок, волоча меня на буксире, как мы попали на полянку, полную нападавших. Я их как-то не рассмотрел. Успел только пнуть одного в живот, слабо, сам отлетел, и потому желавшие меня поймать столкнулись между собой впереди. Налетел на кучу-малу с кулаками, охаживая по головам, ушиб руку о шлем, и тут меня пнули, окружили.
Ну, вот и все. Тесаки в руках угрюмых мужиков смотрелись серьезно. Справа от меня обозначился сержант, с мечом. Держал он его свободно и просто, в другую руку взял кинжал, пряча его под локтем. Мастер Клоту был прижат к земле впереди, ему в спину упирался длинный грубый нож.
Интересно, проснусь ли я ещё тут? И как буду выглядеть, если меня тут прирежут?
Бандиты это, конечно. Одеты чуть получше тех крестьян, что встречались мне тут. Толстые пояса с тряпичными ножнами, за спиной каждого почти торчат разноцветные оперения стрел. Луки через спущенную тетиву переброшены через плечо.
Лучники это. По рукам видно, что лучники. Молчан и Чеботарев как-то показывали. Пальцы в мозолях, под рубашками бугрятся мускулы именно такие, как и должны нарабатываться при частых натягиваниях-растягиваниях лука.
Но мне и тесаков хватит. Не знаю как сержанту… Но мне хватит и тесаков.
— Ваше Высочество, сейчас они будут стрелять в ноги. — Предупредил меня сержант. — Предлагаю вам бежать вдоль дороги. Не оставьте мою семью.
— Да хоть в задницу. Результат-то один. — Огрызнулся я. — Сержант…
Нас прервали.
— Добро пожаловать! — Расталкивая своей харизмой…
А как это харизмой расталкивать?
Ну, это Серега-большой показывал. Сначала бьет одного хулигана на дискотеке по глупой башке, а потом идет на толпу остальных. Остальные сами расходятся, их и расталкивать не надо. Это Валерий Алексеевич так сказал, про харизму.
Значит, вот так же вышел к нам бородатый тип. Остальные расступились, но кольца не разорвали. Высокий, чуть даже выше сержанта, высушенный до жил, в лихо заломленной треугольной шапочке и зеленой накидке.
Опа. Робин Гуд?
— Добро пожаловать! — Широко раскинул руки в стороны Робин Добрый. — Ребята, да у нас сегодня важные гости! Сами пришли! Что же это мы не приглашаем их к нашему костру?
Ребята загомонили в стиле «Ну да, плохо дело, надо бы пригласить!» и поулыбались так, что идти куда-то с ними резко расхотелось.
— Гости дорогие! — Справа вышел какой-то здоровенный тип. — Сами пойдете, али как?
— Сами. — Я опустил вниз меч сержанта. — Пойдем, куда денемся. Как наши люди?
— А что ваши люди? Они свободны! — Улыбнулся во всю ширь лица Робин Гуд. — Правда, денег-то им как раз придется оставить…
Костер тут был недалеко, всего полчаса ходьбы. Лошади бы не прошли точно, ноги попереломали. Бурелом и буераки. Дубовый лес, с редкими полянками и множеством здоровущих кустов.
По небольшой тропинке вышли к поляне.
Там уже горел небольшой костерок, над которым на копье поворачивалась вдоль своей оси туша то ли лося, то ли буйвола. Не знаю уж и кого, кто тут водится.
Похоже, что тут настоящее стойбище. Вот такие дела. Совсем под боком у столицы. «Днем деньги ваши, вечером наши». Ага. Сколько у меня с собой денег-то, кстати? Не так уж и много, три десятка золотых. У мастера Клоту чего-то возьмут, у сержанта тоже могут вытащить из пояса. Он как раз сегодня просил мастера Клоту заехать с ним, его семье снова плохо…
— Присаживайтесь, ваше благородие. — Сказал самый здоровенный из толпы стрелков. — Вот сюда, на камешек. Вещи ценные можно сложить рядом. Толстяк с ящиком и слуга твой пусть тоже не стесняются.
Мастер Клоту без своего ящика точно никуда. Говорили ж ему, бросай… А он ни в какую. Посмотрел на мастера злобно, он ответил мне виновато.
Присел. Мне выдали кусок мяса от ляжки, хорошо прожаренный. К тому, что никто его нарезать не будет и специй никаких тоже нет, я привык как-то. Вздохнул, впился зубами. Есть можно, если не часто.
Рядом примостился сержант, положив ножны с мечом на траву. С другой стороны выставил ящик и к нему привалился мастер Клоту.
— Не нравится наша пища, благородный? — Спросил кто-то из-за спины. Я обернулся. Нет, нету никого.
— С чего бы это? — Сказал с подковыркой, вдруг да кто-то отзовется. Судя по всему, убивать не будут. Вернут за выкуп. Вот только бы и за сержанта с доктором выкуп заплатили, а то прижмется моя мамаша, и шиш тогда.
Кончились мои тренировки на свежем воздухе. Теперь, после такого случая. Королева меня точно никуда не отпустит. Буду сидеть в замке как филин, в окно смотреть. И лечиться.
— Ну, благородные господа, Ваши Светлости, знаете ли, куда вы попали? — Снова появился Робин Гуд.
— Да нет, не доводилось тут раньше бывать, незнакомец.
— Оно и видно! Ну да ничего, волей Светлых богов и не то случается. Итак, это волшебная поляна!
— О да?
— Да! Тут материальные ценности и деньги волшебным образом перемещаются в карманы тому, кому они нужнее.
— Ух радость-то какая! — Обрадовался я. — А кормят тут, надо полагать, тоже за плату?
Это я «Графа Монте-Кристо» вспомнил. Счас как окажется, что каждый кусок оленятины по три золотых… И наедим мы в плену и напьем на хо-ороший выкуп. Причем чем дальше, тем больше. Королеве-то что, если мои мысли все верны, то я и в плену хорош для неё буду.
— Не угадал! — Сказал кто-то со стороны и сверху. — А идея хорошая! Умный мальчик!
И меня похлопали по плечу так, что я едва не полетел вперед, в костер. Сержант встрепенулся, попытался подняться, но я быстро выпрямился и придержал его рукой. Ну, как придержал. Просто руку положил, сержант и сидит себе дальше, не дернется.
Кто же это? Ага, вот тот самый здоровяк. Сел рядом, скрестив ноги, и потешается. Вокруг тоже заулыбались.
— А ты большой дядька! Что обижаешь маленьких? Вырасту — дам тебе больно в лоб.
Вокруг громко и обидно захохотали.
— Сначала вырасти, малявка! — Колко ответил здоровенный.
— Вырасту-вырасту. — Пообещал я ему.
— Ну, благородные господа… Отклонились мы от темы. — Это снова Робин Гуд. — Сейчас будет твориться волшебство! Вот тут, прямо на этом камне…
— Давай, мелочь, расстегивай мошну. — Посоветовал мне здоровяк. — Все одно нам нужнее, а ты ещё с кого стрясешь…
— Да запросто. — Я вынул кошелек, положил на камень. — Это все, что у нас есть.
Быстрый тип с лисьими повадками скакнул к кошельку, распорол ножом, пересчитал.
— Двадцать два золотых!
— Всего то? — Скривился здоровяк. — А толстяк?
Кошелек мастера Клоту оказался на том же камне. Ещё двенадцать золотых и пять серебрушек, немного меди. Потянулись к сержанту. Тот не двигался.
— Кошелек на камень. — Сказал здоровяк.
Сержант по-прежнему не двигался.
— Седдик, ты что, с ума съехал? — Зашептал я. — Кошелек на том свете не понадобится! Бросай давай, я ещё выдам! Запасец есть! Не дрейфь!
— Там нету денег. — Ответил Седдик.
— А что там?
— Там отвар горный.
— Так. Все равно бросай! Убьют, ты семье не поможешь точно!
В видимой неохотой сержант положил округлый кошелек на камень. Лисьемордый распарывать ножом не стал, как наши. Посмотрел туда, внутрь.
— Тут трава.
— Что? — Рядом возник Робин Гуд. — Так, а это ещё зачем? Так вы из тех, кто возит эту гадость? Та-ак, ребята, у нас сегодня намечается большой праздник с прыжками через костер и пожиранием всей своей поганой травы тремя…
— Вот у него. — Я показал на сержанта. — Семья болеет. Им это надо. Больше, чем вам.
— Так. — Робин Гуд достал меч и поворошил траву. — Чем докажете свои слова?
— Это барон Седдик. — Я решил бить наугад. — Если кто-то из вас служил в Пограничной страже, то его знает.
— Знает. — Вдруг сказал Лисьемордый. — Помнишь меня, сержант?
— Помню, Полведра. — Сказал сержант ровно. — Как твоя родня?
— Я тебя тоже помню, Говорун. Они умерли. Вижу, с твоей тоже нелады?
— Да, Полведра. Лихоманка. Им не полезно дыхание моря. Ты же знаешь.
— Да.
— Да.
Вдруг лисьемордый как-то ловко отошел от камня.
— Это барон Седдик, я знаю его с Пограничной стражи. Могу за него поручиться.
— И я. — Откуда-то сбоку. — Децимал, ты меня помнишь?