— Ого, да у нас тут целый оружейный барон! — Обрадовался Михалыч в голос, но лицо его оставалось серьезным. — Так. Валер, нариков, как в себя приходить будут, никуда не пускай, даже в сортир. Пусть тут сидят. А мне надо б побеседовать…
Михалыч скрылся в комнате, где Костик сторожил двух барыг.
Я остался не у дел вроде как. Лязгнула входная дверь, в квартиру зашел Петя с рюкзаком. Осторожно запер дверь, брезгливо глянул в комнату с наркоманами. Выругался сквозь зубы.
— Так… — Появился Михалыч. — Пошли со мной. — Он подхватил меня под локоть, отвел в сторону. — Сколько стволов было? — И уставился на меня пронзительным взглядом. Словно граф Урий, как рентгеном просветил. Я взгляд выдержал, стойко ответил.
— Вроде девять лежало. Что, там ещё пулемет нашли?
— Да не нашли. Ребят… Вы в разумных пределах, ладно? — Вдруг сказал Михалыч. — Если ствол уже пользованный, то проблем себе повесишь вместе с ним, потом тебя никто не отмажет. Понял?
— Да понял, понял. Ну я-то тут при чем? Мне и на работе хватает…
— Ну, смотри. Так, ещё раз смотри. — В его руках, как по волшебству, возник шприц с защитным колпачком. — Видишь?
— Вижу. — Сказал я.
— Теперь вот я кладу его в карман иглой наверх. Видишь? — Он аккуратно опустил шприц в карман, посмотрел на меня. — А теперь представь, вот ты лезешь мне в карман, и что? Наколешься на раз! Шприц не чистый, на нем может быть все, от ЗППП до ВИЧ.[54] Гоши и барыги так делают. У меня из отдела… Эх, что там говорить. Картину понял?
— Ну…
— Вот те и ну. А ты в карман к гоше полез как к себе в ширинку. Представляешь, что было бы?
— Вот дрянь! — Сказал я с чувством.
— Вот то-то же. — Наставительно произнес Михалыч. — Так стволов-то сколько было?
— Да девять вроде. — На автомате ответил я.
— Хорошо. — Михалыч показал, что расслабился. На деле ни разу не, ну да не уличать же его прилюдно в том, что он меня подозревает в утаивании трофеев! Типа я знаю ты знаешь, что я вроде как один пистолет зажал и теперь никому не показываю, но и сам этого не показываешь мне.
— Пошли, посмотрим твоего. — Сказал Михалыч, двигая к комнате, где Костик сторожил барыг.
— Моего кого?
— Твоего. Кстати, хорошо ты его свалил, быстро сориентировался. Молодец.
— Да уж где там. — Самокритиковался я на всякий случай.
— Верь.
В комнате Михалыч поднял жилистого на ноги и снова свалил коротким ударом в пузо. Жилистый повалился очень плохо, на руку, аж кости хрустнули. Михалыч добавил ещё раз, ногой в живот, не сильно, но с оттяжкой.
На губах у жилистого пошла пена, он захрипел.
— Рот ему тряпкой зажми. — Посоветовал Михалыч.
Я огляделся. Михалыч превратно истолковал моё замедление.
— Что, не по нраву, студент? Мож, выйдешь?
— Да ты что, дядь! — Честно ответил я. — Только ты до смерти его не прибей, лады? Мне на пару пинков оставь…
— Ты что? — Не понял Костик.
— В соседнюю комнату выйди. — Посоветовал я ему. — Там народ лежит. Девки и парни. Погляди на них. Я поглядел.
Костик как-то странно на меня посмотрел, вышел.
Михалыч посмотрел на меня так же странно.
— Думаю, что та дурь, которую он толкал… — Я ощутил внезапное ожесточение. — Он же сам её не пробовал, нет?
— Не пробовал. — Протянул Михалыч. И вдруг улыбнулся. — Не, не пробовал, точно. Вот что, гнида. Давай-ка рассказывай, откуда стволы у тебя взялись.
— Да пошел ты. — Прохрипел жилистый.
— Ой какой! — Поразился Михалыч. — Ну-ка… Твою мать, полотенце давай. Счас же орать будет!
Я поспешно дал свой носовой платок.
Вернулся Костик, и, не говоря худого слова, дал по ребрам второму. Тот хрюкнул и потерял сознание.
— Так, парни, спокойно! — Сказал Михалыч. — Слышь, рассказывай давай. А то есть у меня пара быстрых идей…
— Тебя потом найдут. — Пообещал жилистый.
— Да я и не прячусь. — Михалыч пнул жилистого кроссовкой под ребра. Как-то легко, лениво даже, но жилистый согнулся в три погибели и едва не выхаркнул свою печень.
— Гнида ты деревянная. — Сказал Михалыч. — Ежели не скажешь, то с тобой такое будет… Уже некому меня искать будет. Понял? Понял, я тебя спрашиваю?
Вместо ответа жилистый было открыл рот, чтобы заорать, но снова получил по ребрам. Михалыч быстро заткнул ему рот кляпом, и схватил за руку. Лапищи-то у него не приведи случай попасть, как тиски, наверное.
Лицо жилистого вдруг стало пунцовым, хруст мокрой ветки раздался в комнате как колокол. «Вот как пальцы ломают…» — Как-то со стороны подумал я. Жалости испытывать не приходилось.
— Больно? — Спросил Михалыч. — Ну ничё, ничё. Счас тебе укольчик сделаем, и все пройдет. Хочешь?
Жилистый что-то мычал через кляп, мотал головой, как безумный. Запрокинул голову, попытался вырваться, но Михалыч держал крепко.
— Так, готов к продуктивному диалогу?
— Тебя найду… — Снова повторилось. Зажатый рот, хруст пальцев.
— Нарк за дозу отдал. — Быстро и легко сказал жилистый. — Вчера приходил. Я могу описать и номер телефона дать, с которого звонил. Сменяли на триста доз кислого…
Договорить у жилистого не получилось, Михалыч выкрутил ему голову, как-то хитро изогнул, прижал к полу. Наверное, подготовка к чему-то более страшному, чем то, что было только что, до этого. Жилистый, наверное, уже хорошо знал, поэтому резко бросил запираться.
— Нет, нет, нет! Скажу!
— Говори. — Михалыч чуть отпустил хватку.
— Гало привез. Брущевский.
— Ого. — Покачал головой Михалыч. И внезапно сжал руки. — А что это он решил сюда вернуться-то?
— Мне не говорил… — Прохрипел жилистый, корчась.
— Ну так и ладно. Рассказывай давай быстро, что да как.
— Я ж тебя потом найду, мент! Тя твои же посадят…
— Это тя посадят, гнида. — Весело сказал Михалыч. — Да и что ты расскажешь? Кто наркоману поверит-то?
— Я не наркоман, я это говно не!
— Да не беда, глядишь, и станешь… Надо же когда-то начинать? — И снова заткнул рот жилистого тряпкой. Потом на меня посмотрел, на Костика.
— Ребят, вы погуляйте где-то, ладно? Ну что вам смотреть-то… Чего не знаешь, того не расскажешь, верно?
— Верно. — Сказал Костик и потащил меня за руку подальше.
В большой комнате Петр Сергеевич бодро крутил руки какому-то тощему типу в черной майке и трусах. Тип был в возрасте, седоватая козлобородка, и очечки, под которыми расплывался здоровенный бланш. Мордочка лица такая странная, как у крыски. Глазки близко друг к другу, мелкие, носом поводит, кровь схлюпывает. Ручки-ножки тоненькие, сам худенький, и какой-то лоснящийся, даже в майке. Я аж пригляделся поближе, разве что хвоста не хватает. На одной ноге ещё остался щегольской шлепанец с красным резиновым черепом на застежке, второй где-то в углу валялся. И оправа-то на очках золотая… Богато живут наши барыги.
Комната обставлена не чета первым. Тут и телевизор есть, видик, и стол с выпивкой недопитой и картами, окурки в массивной пепельнице рядом с початой пачкой презервативов, ковры-диваны, и голая девчонка лет пятнадцати жмется что-то к стенке в углу, между полупустым шкафом и телевизором. Длинные темные волосы, немытые, худощавая и аж посинела. В комнате-то холодновато.
— Прикройся, чудо. — Сказал я, бросая ей какое-то одеяло с кресла. — Ты меня смущаешь и отвлекаешь.
Сам под это дело, улучив момент, я просунул оружие и патроны подальше в карман. Девушка шмыгнула носом, завернулась в одеяло, став похожей на большую подушку в углу.
— Хе, а я её и не заметил. — Сказал Серега-большой. — Так что с этими-то делать?
— На части и в канализацию. — Петр Сергеевич.
— Засорится. — Покачал я головой. — Никак не получится. Надо в мешки, на машине в лес, а там я место надежное очень знаю. Никто не хватится. Лопаты есть.
— Холодно ж! — Возмутился Серега.
— Да ладно, ещё и не недели не прошло, земля не промерзла…
— Ладно. — Махнул рукой Петр Сергеевич. — Козлик, тебе что говорили? — Посмотрел он на козлобородого.
— Я буду жаловаться!
— Так до этого ещё дожить надо, дурик! — Ласково сказал Сергей-большой. — Вот ты сначала доживи, а потом уже иди жалуйся. С того свету жаловаться только у привидений получается… Хочешь быть призраком замка Иф?
— Я найду на вас управу!
— Серег, пни его сильно. Надоел. — Сказал Петр Сергеевич.
Сергей пнул. Потом наставительно сказал.
— Если вас достают грызуны, выбейте им зубки. Вас будут доставать сосуны. Намёк понял, вошь лобковая?
— Ыыыы…
— Вот так.
— Снова здравствуйте. — В комнату вошел Михалыч. — Как наши дела?
— Разгрузка здоровья клиентов приостановлена до дальнейших распоряжений. — Молодцевато отрапортовал Серега-большой.
— Вот и хорошо, вот и ладушки. Давай, рассказывай, что ли. — Обратился Михалыч к козлокрысу. На стол лег включенный диктофон.
Дальше начался рассказ. Был он долгий, содержательный и сразу стал мне малопонятен. Какой-то Гало тащил сюда оружие и наркотики. На оружие покупателей искали, но пока что не нашли, потому что сложно такую партию сбыть. Все предпочитают наши, стандартные, потому что они дешевле и к ним проще достать патроны.
— То есть, вы тут и оружием помалу торгуете?
— Нет, просто храним! Ждем!
— Ладно. Давай дальше. Что тут за притон устроил, крысиная морда?
Ещё одна порция откровений. Очень часто звучали фамилии, крысомордый пытался крутить и упираться рогом, но после пары пинков Михалыча сдался и стал выкладывать все как на духу.
И про то, как квартиру сняли, и про людей, верных людей, которые через границу наркотики сюда везут, и как их тут привозят, и как разводят — в самом деле, в углу стояло какое-то химическое оборудование, реторты, змеевики и прочие атрибуты, прикрытые непрозрачной клеенкой.
Мне стало неинтересно, я вышел.
Нарки зашевелились, один из них очнулся, стащил тряпку, встал, и, пошатываясь, двинулся в сторону выхода. Парнишка, лет двадцати. Чуть меня старше.