— Стой. — Загородил я ему дорогу. Так, и что делать? В морду дать? Или просто толкнуть? Да какой толкнуть, он и так шатается. Пальцем ткни, и обвалится. — Стой. Назад давай.
Прозвучало глупо, но парень покорно развернулся и пошел обратно. Сел на маты в углу, в позе лотоса. Лицо его вдруг расслабилось, сделалось безразличным и сонным, одутловатым. Руки с выступающими синими венами легли на колени.
Завоняло, резко и противно. Я огляделся в поисках источника. Один из наркоманов, стащив с лица тряпку, с блаженной улыбкой мочился в штаны. Рот его округлился, стуйка слюны ползла на плечо, а глаза под веками двигались в резком темпе.
На вид ему лет тридцать. А на деле сколько?
— Этот, грызун-сосун… — Нарисовался Серега-большой. — Он говорит, что одна доза стоит треть твоей зарплаты.
— Во мудилы. — Я поискал место погрязнее, чтобы плюнуть, не нашел, и плюнул просто под ноги. — Такие деньги на эту дрянь просаживать, чтобы потом в штаны нассать.
— Офигеть удовольствие. — Поддержал меня Серега. — Фууу… Чем так воняет-то? Бляха-муха, зассанец в роте… Он ещё и обосрался. Слыш, а чё с ними делать-то? На удобрения сдать?
— На фиг такие удобрения. Они ж все дурью пропитались, засёрцы. Вырастет ещё такое дурь-дерево… Ночью выкопается и будет за тобой по грядкам гоняться. — Я сплюнул повторно. — Серег, ты тут руками их не трогай, если что, ногами бей. И в карманы не лезь.
— Михалыч. — Серега высунулся в коридор. — Михалыч, тут они в себя приходят! Уже срутся и ссутся.
— Лучше б они до того срались и ссались… — Михалыч вошел в комнату, протирая что-то платком. А потом, вытерев, бросил в угол. Шприцы использованные, с кровью внутри.
— Лучше бы они до того срались и ссались, как дерьмо это попробовали. — Сказал Михалыч веско. — Уродцы одним словом. Ребят, спасибо вам всем говорю… Помогли вы сегодня сильно, выручили. Кто как, а я вас не забуду. Вот визитка… — Мне в нагрудный карман легла полоска картона. — Звони, как нужен буду, окей?
— Обязательно! — Улыбнулся я. — А ночью можно?
— Можно! — Улыбнулся Михалыч. — Теперь давайте аккуратно так сваливайте отсюда… Всю легенду уже отработали?
— А эти? — Я показал на наркоманов.
— А гошам не привыкать, полежат в отделении денька два, их родаки выкупят. Или переломаются всухую, если на пятнадцать суток за хулиганство. Но это не светит, тут почти каждому можно статью давать.
— Так у нас вроде бы за употребление не сажают…
— За употребление не сажают. А вот как они достают денег, думаешь? Мелкий грабеж да кражи… Так что на каждого уже есть по статье, а то и не по одной. Ладно, ребяты… Давай, до встречи! А то вскорости уже наша группа приедет, ни к чему им вас видеть-то…
Вышли, проверили, не забыли ли чего.
Я как-то случайно заглянул в комнату, где сидели двое подельников-барыг. И встретился взглядом с жилистым. Лицо того опухло, полузакрытые глаза, рот открылся буквой «О», а плечи назад, аж выгибается у батареи.
— Серег, глянь, чё это он…
— Да наркоман, что с него взять. — Пробасил сзади Михалыч.
— Так он же говорил, что не…
— Ну, так вот решил попробовать, надо же когда-то начинать. — Пожал плечами человек-медведь, как будто стряхивая что-то.
Я вспомнил про шприцы, откинутые Михалычем в угол, и решил промолчать. Каждому-то по делам его. В конце концов, жилистого тоже никто не заставлял дурью фарцевать-то, верно же?
Глава 35
Длинную строчку как судьбу вела
Тонкая нитка, острая игла
— Ох. — Я развалился на утоптанном песке. Сержант отбирал больше сил, чем Петр Сергеевич. Много больше. Как только у меня получалось что-то нормально, то уровень сложности сразу поднимался на ступеньку вверх. Болели руки, ноги, спина вообще не разгибалась. Тренировочная кольчуга, подобранная сержантом, давила на грудь и вжимала в землю, прикрывала теплым железом. Поддоспешник весь мокрый, хоть выжимай.
— А ну на земле не валяться, холодно ж! — Прикрикнул сержант. — Все в дом!
У меня перед носом замаячила рука Ждана.
Я вздохнул, уцепился, подтянулся.
Поднялись, пошли в дом. Мастер Клоту внимательно поглядел на меня, на ссадину под глазом. Потянулся было с каким-то флакончиком и тряпокй, но я убрал его руку.
— Не, не надо. Посмотри остальных. Вить, что с рукой-то?
— Вывих. — Хмуро ответил Виктор.
— Не надо было с силой бить. — Ответил на это сержант. — Я тебе что говорил? Силу не вкладывай, бей умением. Что делать будешь, когда более сильного встретишь? Чем мериться? Силы прибывают и убывают, а умения у тебя уже никто не отнимет! Жди, сейчас граф Слав придет, он вправит.
Вот ещё, графа Слава ждать, у нас тут тоже есть лекарь…
— Мастер Клоту?
Мастер Клоту как ястреб завладел пострадавшей конечностью, стал её мять и ощупывать. Потом чуть потянул на себя, дернул. Виктор сквозь зубы прошипел что-то, но вдруг лицо его разгладилось.
— Не болит.
— Вот. — Наставительно сказал я. — Наш доктор тоже кое-что может! Мастер Клоту? Отдохнули б Вы, все со мной да со мной.
— Что Вы, Ваше Высочество, какой отдых! — Всплеснул руками мастер Клоту. — У меня всегда сердце останавливается, глядя, как вы там мечами машете. У нас, в Альтзоре, тренировочные мечи в два раза легче, а броня в три раза толще! А у вас то ссадины, то синяки…
— Не беда, что тут синяк получишь. — Покачал головой сержант. — Лучше тут три синяка, чем вне этих стен один раз сталь в брюхо! И ничего, что сейчас больно. Разум человека может подчинить себе самую сильную боль![55] Так меня отец учил, а его мой дед, а деда — прадед… Семейное это. Как характерно, никто не погиб во время обучения.
— Это да. Практическая медицина в Соединенном Королевстве на большом уровне. Вы вели столько войн, что просто таки должны были, обязаны научиться лечить своих солдат… — Согласился мастер Клоту.
Я поманил в сторонку троицу Виктора, Ждана и Волина, и развязал кошелек.
— Так, каждому по десять золотых. Вы теперь моя свита, во дворец не суйтесь пока, потому что съедят вас там даже несоленых. На деньги купите себе одежду покрасивее и лошадей украсите. Оружие-то у вас есть хорошее?
— У меня не очень. — Признался Виктор. — Отец мой родовой меч кому попало не отдает, крепкий ещё мужик. А мне не с руки, я брат средний. Вот, вот этим обхожусь… — Он покачал в ножнах на поясе свой клинок. На мой взгляд, как-то фигово выглядит, тяжеловат. А сержант как-то ругал, что из плохой стали…
— Тогда вот тебе ещё десять. На меч хороший хватит?
— Ну… На средний…
— Ещё десять.
— Хватает, Ваше Высочество! — Обрадовался Виктор, быстро произведя какие-то подсчеты. Наверное, ещё и заначка была. Ну, завтра будет хвалиться, небось.
— О, отлично. Так, ребят, ещё три десятка есть. Кому что надо, не стесняемся, денег дает граф Урий. Ждан, Волин?
— Лошадь бы хорошую. — Мечтательно сказал Виктор.
В самом деле, ему-то надо. У него едва ноги мостовую не скребут, когда на своей лошадке сидит.
— Так в чем проблема, сколько стоит?
— Пять-шесть золотых у перекупщика, а если хорошо брать, то и в десять можно влететь.
— Вот десять. Седло к ней купишь. Ещё двадцать. Куда? Ждан?
— Да есть пока вроде все. — Ждан призадумался. — Тех, что уже получил, пока хватит.
— Волин?
— Оружия б… — Протянул Волин.
— Десять золотых хватит?
— Да, Ваше Высочество!
Отсчитал, выдал.
— Остальное оставляю на непредвиденные расходы. — Сержанту передам для мастера Виктора, а у графа Урия ещё выпрошу. У него денег много, как у дурака фантиков… То есть камешков, надо уже отучаться от земных присловиц, по делу и без дела тут употребляемых, даже в мыслях отучаться! Золота у меня ещё осталось где-то пятьдесят монеток на непредвиденные расходы. Должно хватить.
— Во так. Короче. Завтра вы, все такие красивые, катаетесь со мной по городу, как моя свита. С оружием и на красивых конях.
Парни переглянулись.
— А ваша охрана? Она что? — Выразил осторожное мнение всех Ждан.
— Объелась груш. — Ответил я не в рифму. — Показали они уже себя, голубчики, не с лучшей стороны… Если надо будет рубить мою охрану в лоскуты, то вы это сделаете. До тех пор ничего не показывать, охране улыбаться как родным, родовую спесь, ежели она есть, я демонстрировать запрещаю как старший из всех вас дворянин в королевстве. — Нет, ну хорошо быть дворянином? Раз, и запретил, и все молчат, никто оспаривать не собирается. Хотя и насупились, как будто несвежего что съели. — Занятия с Седдиком не прекращать. Также. Мне надо ещё двое человек. Не девушки ни в коей мере. Ваши ближайшие друзья, умеющие обращаться с оружием, люди надежные. И молчаливые.
— Найдем таких. — Сказал Виктор. — Есть у меня один парень на примете, из купеческого рода, младший. Наследство ему не светит, вот-вот отправится в Рохни счастье искать. Или в Империю. Лучше уж к нам.
Я вдруг понял, в продолжение мыслей моих о революции, что лучше бы самому искать этих людей. А то я очень сильно завишу от барона Седдика и графа Слава, а что у них за цели, я просто пока что не понимаю до конца.
Страну-то освободить оба хотят. Но вот каково моё место будет в этой новой, освобожденной стране? Я пока не знаю. Не попасть бы из огня да в полымя. Сержант-то мне пока благодарен, да и отношения у нас с ним вроде бы хорошие. Но… Но опять все же «но», непредвиденные обстоятельства раз за разом. Кто знает, как это все может повернутся. Думали ли российские дворяне, хапая обеими руками и подгребая задом, что все это не надолго, до 17-ого года, а потом кому-то придется расплатиться?
Ладно, потом додумаю, сейчас надо бы к мастеру Лорину, как там моя куртка поживает? А то своих одел, а сам-то… Непорядок!
— Ваше Высочество, как заказывали… — Поклонился мне мастер Лорин.
Я крутился перед большим зеркалом, проверяя, как сидит.