Сегодня целый день посвятили испытаниям гранат. У мастера Виктора наконец-то получилось что-то нормальное, и пройти мимо этого я просто не мог. Надоело мне уже ждать. С осени уже ждем, а тут снег выпал.
Первый снег, который выпал в этом мире, растаял ещё быстрее, чем в моём родном. Проснулся ночью от холода, натянул на себя одеяло, поворочался. Дверь открылась, неслышной тенью проскользнул узбек, стал закрывать ставни, оставляя только узенькие щелочки, из которых и дуло холодом.
Я перевернулся на другой бок, попытался найти Машу, понял, что это уже другой мир, и заснул снова. На этот раз обычным сном. И проснулся уже тут.
Сегодня день обещал быть хорошим. Узбеки кутались в теплые толстые халаты и стучали зубами, сменив свои традиционные плавки-набедренные повязки на целые полотенца. Халаты ж подвязывали сразу двумя поясами. Лакеи тоже утеплились, так и сновали по замку в толстых куртках.
Во дворе тоже навалило снега. Все в снегу, коновязь, лестницы, переходы, дрова под навесом тоже присыпаны снегом. Слуги лениво сметают снег со стен вениками, сгребают большими деревянными лопатами. За краем башни виден королевский парк, ветки дубов провисли под снегом. На дорожках суетятся, очищают. На обочинах растут сугробы. Караульные на башне вот почему-то в той же одежде, как и всегда. Даже отсюда видно, что ребята уже от мороза синие.
А вот и моя охрана. Эти-то приоделись, поверх кольчуг накидки, да и сами поддоспешники потолще стали. Шлемы с меховой оторочкой, на руках перчатки, трехпалые. Лошади в длинных попонах всхрапывают паром, переступают. На бабках их натянуты вязаные чулки.
На коняшках в бричке тоже попоны добавили, кучера на облучках сидят в шубах. Но вот почему колеса на полозья-то не заменили, вот странно? Или тут дороги хорошо чистят?
Мастер Клоту тоже приоделся, в длинную шубу с меховым воротником и такую же шапку. Пузо он теперь наружу не выставлял, холодновато.
— Поехали. — Скомандовал я, садясь в бричку.
У ворот замка, в условленном месте, меня ждал сержант, Виктор, Ждан и Волин. Троица приоделась. Волин восседал на новом коне, вороной кобыле повыше ростом всех остальных, под новой сбруей и даже в новом седле.
— Новенькая. — Он потрепал кобылу по шее, та дернулась, потянулась к нему мордой. Волин быстрее убрал руку. — Необъезженная ещё. Из табунов прямо брал, давно приглядывался. Ваше Высочество, то есть Седдик, а что это вы все без коня, да без коня?
— Ещё время не пришло. — Быстро ответил я. И потом уже подумал, а что же я мог ляпнуть в ответ-то? «Мне конь железный получше», «Не умею», «Да нафиг надо»… О принце и так скоро очень странная слава пройдет, что колдун тот темный. Поменьше странностей надо, поменьше. И к народу поближе, в отличие от дурных графьев.
На вьючной лошади были привязаны два продолговатых ящика, закрытых рогожей. Мастер Виктор постарался, прикрыл. Лана, дочь сержанта, любопытная не в меру, всюду свой маленький носик норовит сунуть. А уж таинственные ящики, с которыми принц Седдик и её суровый отец так носятся… Нет, мимо её внимания они не пройдут. Тем более, что была тут история нехорошая, когда один такой ящик соскальзывал, я чуть не поседел, представив, что будет, когда эта штука сдетонирует… Обошлось, сначала я на руки его принял, а потом и Виктор подставил свое широченное плечо, ящик запихнули обратно.
А Лана смотрела, внимательно так. Внимательная очень девочка, и ещё и любопытная к тому же.
— Готово?
— Готово, поехали.
Двинулись всей кавалькадой, впереди скакал Виктор, показывал, куда.
Из-за туч внезапно проныло солнце, ударило мне в глаза. Я поспешно прикрыл лоб рукой, прищурил глаза.
Доехали до условленного места. Тут дорога проходила близко к Костяному лесу, и сержант знал одну поляну не очень глубоко в сторону. Остановились, охрана потягивалась и поправляла накидки на кольчуги.
Спешились.
— Оставайтесь тут. — Приказал я лейтенанту. — Караульте. Если что не так… Если хоть один ваш солдат отлучится — я расскажу все королеве.
Лейтенант поглядел на меня несчастными глазами и кивнул. Наверное, прикинул, что это «все» я могу рассказать. Я и сержант углубились в лес. Сержант вел в поводу вьючную лошадку с ящиками.
Дошли до полянки, залитой жарким осенним солнцем. Бабье лето.
Я расстегнул куртку, вдохнул полной грудью. Пахло травой и ещё чем-то, похожим на какие-то еле уловимые специи. Снег уже весь стаял, желтая трава тянулась к последним солнечным лучам. Деревья ещё не до конца сбросили листья, так и стояли полуголые.
Вроде не видно нас за холмом.
— Доставай горшки. — Скомандовал я сержанту.
Тот кивнул, накинул повод вьючной лошадки на дерево, отцепил ящики, уложил на старый пень. Развязал ремни, открыл.
Я подошел ближе. Так, вот это уже лучше. Небольшой, округлый металлический сосуд, со старательно процарапанными по поверхности глубокими рисками, зачем-то ещё разукрашенный красными и синими. Фигурки драконов, людей, дома какие-то, деревья…
— Что это, я краску не заказывал?
— Мастер Виктор сам расписал. Сказал, что не жалко, а так красивее будет.
— Ладно. Значит, прячемся за деревья… — Я покрутил гранату в руке. Так, фитиль выходит на нужное расстояние. Вот и зажигалка, делаем «щёлк», пламя лижет фитиль, с негромким шипением вмиг сжигает его до половины и исчезает внутри, в гранате.
Да что же ты так быстро-то!? Опять не получились шнуры…
Я швырнул гранату от себя, в сторону рощицы. Со всей дури швырнул, как последнюю надежду. Граната шлепнулась на мерзлую траву, прокатилась по ней и нырнула в какую-то ямку. Я уже лежал на земле, прикрыв голову руками.
— Ваше Высочество?
Я поднял голову. Сверху на меня смотрел сержант.
— Ложись!
— Что?
— Делай как я, быстро! Быстро!
Сержант, с сомнением на лице, лег ничком, накрыл голову руками и поглядел на меня одним глазом.
Время шло.
— Зараза. — Сказал я.
— Я посмотрю! — Сержант начал подниматься.
— А ну не смей! — Я со всей силы сдернул его вниз. Не получилось, конечно, сержант как каменный, но подниматься он прекратил, улегся. — Вдруг там тлеет, а как подойдешь, то в лицо тебе жахнет.
Так и лежали. По мерзлой травинке вверх полз какой-то жучок, прямо перед моим носом. Дополз до конца, задержался, расправил две пары овальных крыльев, блестящих слюдой, и сорвался в полет. Вжих, и нету его.
Холодно лежать-то, не май месяц на дворе.
Ладно, считаю до сорока, и поднимаюсь.
— Встаем.
Поднялись, отряхнулись. Сержант укоризненно посмотрел на меня.
— Ваше Высочество, может, я погляжу?
— Да нет, я уж сам.
Ну, вот сделали шнур. Какого он до конца-то не прогорел? А с другой-то стороны, прогори он до конца, эта бы штука рванула у меня в руках, прям в лицо. Голову б не оторвало, но со здешним-то уровнем медицины можно себя смело в гроб класть.
— Шшшш-Бах!
В себя я пришел лежа на земле. И прикрыв голову руками. В ладонь впились мелкие стружки металла, кровили. В ушах звенело.
— Ваше Высочество! — Сержант оказался рядом, меня дернуло наверх, встряхнуло. — Седдик! Седдик, как ты?
— Нормально. — Прошевелил я неожиданно тяжелым языком. — Нормально, Седдик.
— Что это было?
— Это оно и было. — Меня поставили на место, и я стал вырывать из ладони металлические занозы. Пинцет бы, точно нужен. Интересно, есть ли у мастера Клоту пинцет в его ящике? Должен быть. Но мастера Клоту нету.
Значит, зубами.
— Что за поганое колдовство. — Покачал головой сержант, выдергивая из щеки ещё одну металлическую занозу. — Как это металл так разрывает? Они мелкие…
— Были бы покрупнее… — Я показал сержанту срезанную осколком ветку толщиной в мою руку. — И если б мастер Виктор правильно сделал насечку, а не разрисовывал всякой дрянью, то… А, впрочем, хорошо, что разрисовал. Иначе б сейчас у меня мозги вывернуло. И до сержанта то добралось.
Но шнур, мать твою, но шнур! Какого ж черта? Эх, если б мастер Виктор понимал то, что он делает, я бы его самого наизнанку вывернул за такие дела.
Значит, надо провести дальнейшие эксперименты с шнуром.
А вообще-то… Хорошо разлетается.
— Так. По результатам. Сколько у нас ещё бомб?
— Восемь штук. — Ответил сержант.
— О, хорошо. Сегодня их испытывать не будем. Все разобрать на фиг. Запальный шнур извлечь и проверить, что там с ним такое. Пару таких эксцессов… — Я покрутил головой. — Седдик, это уже становится опасным.
— Да уж могу представить. — Сержант осенил себя замысловатым жестом. Большой палец отставить и этак хитро по кругу обмахнуться. — Такое оружие может быть опасно и для того, кто его применяет.
— Любое оружие опасно для своего хозяина… Потому пусть мастер Виктор делает таких шнуров много-много, и эксперименты с ними. Если так гореть будет, то это колдовство выйдет боком. Нам в первую очередь.
— Да уж понимаю.
— Ещё. Надо заказать у столяра или плотника вот такие палки. Длиной где-то в половину моей руки, толщиной не очень чтобы, вот столько… — Я показал на пальцах. — Внутри длинное отверстие, чтобы проходил палец. Смогут сделать?
— Да смогут, Скажу, что это для тренировки.
— Во, верно. — Я присмотрелся. Сержант выглядел как-то потеряно, наверное, голову взрывом хорошо встряхнуло. Или он понял, что принц-то на самом деле и не принц вовсе, а вполне себе черный колдун? Как бы тут за такие дела на костер-то не утащили. Вместе с бомбами. Неприятно произойдет…
Глава 37
Если есть порох, то дай огня
Вот так!
— Доброе утро. — Потянулась Маша, выгнулась, как кошка, руки-ноги вверх, и покачалась на животе на кровати. — О, будь добр, реши по поводу ча-а-айку… Пить-то как хочется…
— Утро доброе. — Приветствовал меня на кухне Костик. В тренировочных штанах и майке-борцовке, он насыпал как раз в чайник заварки. — Как спалось?