До той поры мне и в голову не приходило, что можно добиться полного подчинения воли другого человека. «Три заложника» рассказали мне о двух вещах, которые мне нравятся больше всего: абсолютном превосходстве и о доступе в мир власти и успеха. Последнего мне не достичь — социальное происхождение не то, но если я овладею первым, то смогу добиться чего-то столь же привлекательного.
«Три заложника» стали для меня первым шагом на долгом пути к тайнам чужого мозга. У меня никогда не было сомнений: контроль над личностью возможен, и я сумею его достичь. Но вот смогу ли я его использовать так, чтобы изменить мир вокруг меня, — еще вопрос. Мне все же казалось, что у меня должно получиться.
Путеводной звездой на этом пути была и остается информация, мне пришлось прочитать и изучить все, что только возможно, про гипноз, измененное сознание, промывку мозгов и контроль над личностью. И чем дальше, тем все сильнее мне хотелось продемонстрировать свои способности, похвалиться — хотя бы перед собой. Объектами тренировки были мои одноклассники, партнеры по сексу, а позже даже сослуживцы. Впрочем, довольно скоро выяснилось, что мои знания и навыки не столь уж выдающиеся. Иногда результаты бывали вполне примечательные, но чаще меня ждало фиаско. В большинстве случаев чужой мозг оставался за пределами моей власти и пробиться к нему никак не удавалось.
Тогда-то и обнаружилось, что существует категория людей, которые почти не защищены от вмешательства моей воли: ей подчиняются те, кого окружающие считают туповатыми. Конечно, это не тот эффект, какой мне грезился, но все-таки он открывал определенные возможности.
Затем встал вопрос, что я буду делать с силой и властью, которые мне предстояло применять. Как смогу умножить то, что уже было в моих руках?
Ответ пришел из ниоткуда. Сила удвоится, если людей будет двое.
Если знание дает человеку власть, то умение этим знанием правильно распорядиться дает ему блестящую возможность манипулировать своими ближними. Сэм Ивенс был из тех ловкачей, которые всегда стараются, заплатив не больше пенни, набрать товару на шиллинг. Он даже удивлялся, с какой готовностью люди распахивают перед тобой душу, если думают, что ты с ними откровенен. Взять хоть Кевина. В обмен на кое-какие мелочи о прошлом Стейси Чен он выложил Сэму кучу сведений про Дона, Полу и себя самого. Именно таких, что могут оказаться полезными. Знать такие вещи — все равно что разбираться в болевых точках человеческого тела: надавил на нужную — и твой противник валяется на земле, в пыли и грязи.
Они сидели в деревенском пабе в нескольких милях от долины Суиндейл и подзаряжались заслуженной пинтой пива после долгого и бестолкового дня, в течение которого они проводили скрупулезный опрос свидетелей и участвовали в мелких местных склоках. Им полагалось наметить план действий на завтра, но они единодушно решили, что хватит с них отрицательных впечатлений, связанных со смертью детей. Гораздо приятней перемыть кости своим коллегам.
На полуслове Кевина перебил мобильный — звякнул, извещая о поступившем текстовом сообщении. Кевин недоверчиво уставился на дисплей.
— Она что, спятила? — воскликнул он и повернул трубку так, чтобы Ивенс мог прочесть.
Под надписью СТЕЙСИ МОБ шел текст: «Убйц похтл Полу. Она исчзл».
Ивенс покачал головой:
— Это не Стейси. Не ее стиль.
Кевин уже набирал номер. Как только установилась связь, он спросил:
— Как это убийца похитил Полу? Что ты имела в виду? Что за дурацкие шутки?
— Я не шучу, на такие темы не шутят! — Стейси говорила возбужденно и с обидой. — Я серьезно. Он утащил Полу в проулок между домами, и оба как сквозь землю провалились. Когда туда прибежали наши, там даже никаких следов не оказалось. Это было полчаса назад.
— Черт! — выругался Кевин в сердцах. — Мы выезжаем. Будем в течение часа. — Он повернулся к Ивенсу: — Она серьезно. Пока мы тут сидели и лакали пиво, наши хреновы коллеги хлопали ушами — Полу утащили прямо у них из-под носа. — Он вскочил. — Едем в Брэдфилд.
Ивенс, оставив на столе едва начатую кружку, двинулся к двери.
— Как это случилось? — спросил он на ходу.
— Не знаю, — ответил Кевин. — Ведь Кэрол Джордан была уверена, что все предусмотрела.
Ивенс по дороге к машине обдумывал ситуацию: раз с Полой что-то случилось, для Кэрол Джордан это означает — прощай карьера. Он радовался, что не участвовал в провальной операции, а работал над делом, которое наконец-то сдвинулось с мертвой точки. В этом мире каждый должен заботиться прежде всего о себе. Тот, кто считает иначе, становится добычей хищников. А добычу, как известно, съедают. Лично он не собирался попасть в чей-то желудок.
Кэрол поехала домой в четвертом часу утра. Полу Макинтайр разыскивали уже без малого шесть часов. Каждая дверь в Темпл-Филдз была открыта в ответ на громовой стук, каждый человек опрошен. Полиция перетрясла все массажные салоны и бордели, опросила проституток обоего пола, перерыла бары и ночные клубы, не говоря уж о вторжении в магазины, офисы, квартиры, меблированные комнаты… Копы сделали все, что могли, но Полу и ее похитителя словно корова языком слизнула. Поиски в лабиринте улиц, улочек, переулков и задних дворов не дали ничего. Джен Шилдз провела одну из групп через калитку в здание, служившее в основном складом местной типографии. Их поиски тоже не дали результатов — казалось, там давным-давно никто не бывал.
Наконец Кэрол объявила отбой. Некоторые полицейские протестовали, они были готовы продолжить поиски, но Кэрол проявила власть: нет, решительно заявила она, теперь до рассвета все равно ничего не сделать. Лучшую услугу они окажут Поле, если выспятся. Никто не решился ей возразить, все были уверены, что уже опоздали.
В гробовом молчании Кэрол прошла к машине вместе с Джен Шилдз и Доном Мерриком. Вдруг Джен остановилась и сказала:
— Я не поеду с вами. Мне надо поговорить с некоторыми людьми. Вы бы удивились, какие темные элементы оказываются на нашей стороне, когда проходит слух, что пропал коп. Эти ребята хотят все уладить не меньше, чем мы.
— Неблагоприятный фон для бизнеса? — кисло поинтересовался Меррик.
— Да, что-то в этом роде. — Джен подняла повыше воротник мягкой кожаной куртки. — Пока. Увидимся на совещании.
Кэрол не пыталась ее задержать. Она смотрела ей вслед, пока фигура Джен не скрылась в тумане.
— Я ей говорил сегодня утром, чтобы она отказалась участвовать в операции, — произнес Меррик.
Кэрол ощущала его враждебность, но слишком устала, чтобы спорить.
— Значит, это был ее выбор, Дон. — Она распахнула дверцу и села в машину. — Поеду домой и высплюсь. Советую тебе сделать то же самое, а не гоняться за своим хвостом остаток ночи. — Ответа она не стала ждать. Через двадцать секунд — Дон все еще стоял в задумчивости — она захлопнула дверцу и приказала водителю ехать к зданию управления полиции.
Кэрол поблагодарила Стейси за то, что та оставалась все это время на связи, и попросила спеца прокрутить запись встречи Полы с роковым клиентом. Пока ехали, они просмотрели ее шесть раз, но никто не смог разглядеть ничего нового. На месте она приказала сотрудникам службы технической поддержки сделать все возможное, чтобы улучшить звук и картинку. Потом побрела к своей машине, еле волоча ноги и чувствуя себя старой развалиной.
Кэрол дрожала от отчаяния и усталости, когда остановила машину возле дома, и невероятно обрадовалась, увидев свет в кабинете Тони. Она жала на кнопку звонка, как будто в ней было ее спасение. Тони в спортивных брюках и футболке открыл дверь.
На лице его было написано такое удивление, что она заговорила, отвечая на незаданный вопрос:
— Он схватил Полу. — Каждое слово Кэрол пришлось вытягивать из себя клещами.
Тони шагнул к ней и обнял. Ее плечи были как каменные, но вот она уткнулась ему в грудь и заплакала. Тони молчал. Он поддерживал ее, чувствуя, как вздрагивает ее тело, когда она дала волю своему горю.
Постепенно буря улеглась. Кэрол слегка отодвинулась и встретила его озабоченный взгляд.
— Не беспокойся обо мне, я в порядке, — слабым голосом сказала она.
— Не похоже. — Тони провел ее в дом и усадил на диван. — Хочешь выпить?
Кэрол кивнула, утирая слезы:
— Да, пожалуйста.
Он пошел в кухню. Через минуту вернулся с двумя бокалами белого вина, вручил один Кэрол и сел рядом с ней.
— Ты хочешь поговорить об этом?
Кэрол сделала глоток вина и не почувствовала вкуса, словно вкусовые рецепторы отказывались ей служить.
— Тони, назови это сублимацией, если хочешь, но я не могу говорить про Полу, пока не буду знать, как ты себе представляешь наши отношения.
— Тогда расскажи мне то, о чем я не знаю.
Кэрол глотнула еще вина. На этот раз у него появились едва знакомый вкус и аромат.
— После того как меня… изнасиловали, мне казалось, будто мое тело мне не принадлежит. Я не сразу поняла, что, если хочу доказать себе самой, что я по-прежнему нормальная женщина, мне необходим сексуальный опыт. Попросту говоря, мне нужно было с кем-то переспать, с кем-то таким, кто мне безразличен, так что близость не создаст ни мне, ни ему никаких проблем, никаких сложностей. — Кэрол приложила ладонь к спине Тони, ощущая сквозь рубашку тепло его тела.
— И я не подходил ни по одному параметру, — фыркнул он, прочитав согласие в ее полуулыбке.
— И вдруг появляется Джонатан. Понимающий, великодушный, привлекательный — и абсолютно не тот человек, в которого я могла бы влюбиться. Вот я и использовала его. У меня нет повода для гордости, а у тебя — причин для ревности. Каждый день ты получаешь от меня больше, чем я позволила получить ему.
— Я все равно ревную, потому что для него это так легко, а для меня трудно.
— Я пытаюсь сделать это проще для нас обоих.
— Знаю. Но нам еще не скоро станет легко друг с другом, верно?
Она никогда не слышала такой печали в его голосе.