В четыре ноль-ноль в вентиляционной шахте номер семнадцать был обнаружен труп заключенного Мерфи. Несчастный случай произошел по вине самого пострадавшего из-за неосторожности или, возможно, глупости. Изучение места происшествия показало, что Мерфи, очевидно, стоял близко к вентилятору, когда резко усилился нисходящий поток воздуха. Таким образом, его засосало или затянуло прямо на лопасти работающего вентилятора. В расследовании принимал участие фельдшер Клеменз. Его официальное заключение не оставляет никаких сомнений в причине гибели Мерфи.
Несколько заключенных стали вполголоса переговариваться. Эндрюз выжидающе в упор смотрел на них. Снова установилась тишина, и Эндрюз, расхаживая взад-вперед, продолжал:
— Вскоре после этого несчастного случая заключенные Боггз, Рейнз и Голик отправились в отдаленные штреки на поиски сохранившихся тайников. На обычную работу фуражиров. Они были хорошо оснащены и, очевидно, знали, что от них требуется.
— Это я могу подтвердить, — поддакнул Диллон.
Эндрюз взглядом поблагодарил Диллона за поддержку и тем же тоном продолжал:
— Приблизительно в семь ноль-ноль заключенный Голик вернулся в совершенно невменяемом состоянии. Он был весь в крови и бормотал нечто несуразное. В настоящее время он изолирован и находится на излечении в лазарете. Заключенные Боггз и Рейнз бесследно пропали. К сожалению, я не могу исключить, что они подверглись внезапному нападению заключенного Голика. — Эндрюз сделал еще одну паузу, чтобы дать возможность слушателям вникнуть в смысл его слов. — Биография этого заключенного свидетельствует о том, что он способен на подобные преступления. Хотя до сих пор сюда не посылали никого, кто предварительно не прошел бы лечение в центре реабилитации на Земле и не выдержал бы заключительной проверки, любой курс лечения несовершенен и не дает гарантий на всю последующую жизнь.
— Я тоже слышал об этом, — еще раз поддакнул Диллон.
— Да, конечно. Однако, пока мы не найдем Рейнза и Боггза или их тела и не выясним причину их отсутствия, любые наши выводы носят лишь предварительный характер. Возможно, они ранены, не могут самостоятельно передвигаться и потому сидят в каком-нибудь тоннеле и ждут, когда мы придем им на помощь. Нельзя исключать и того, что они могли заблудиться на обратном пути. В любом случае мы обязаны немедленно организовать и отправить спасательную группу. Предпочтение будет отдано добровольцам. Участие заключенного в спасательной экспедиции будет отмечено в его личном деле. — Эндрюз остановился перед северной стеной, отделанной свинцовыми плитами местного изготовления. — Думаю, следует откровенно признать, что сравнительно безоблачное существование нашего исправительно-трудового учреждения неожиданно столкнулось с рядом серьезных проблем. Причин для тревоги или тем более паники нет; больше того, в такой ситуации проблемы должны время от времени возникать. Каким бы образом ни разрешился этот огорчительный инцидент, могу заверить вас, что через какое-то время все станет на свои места и мы снова будем жить, как прежде.
Однако ближайшие несколько дней нам следует проявлять максимальную выдержку, спокойствие, благоразумие и сплоченность — пока не прибудет спасательная бригада и не заберет лейтенанта Рипли. Я возьму на себя смелость сообщить, что ее неожиданное появление на нашей планете, само по себе явившееся причиной ряда проблем, заставило Компанию изменить курс одного из космических лайнеров и направить его на Фиорину. Это значит, что нас ожидает поставка внеплановой партии продуктов и материалов и, возможно, некоторых предметов роскоши. Такое случается не часто, поэтому нам следует набраться терпения и ждать улучшения ситуации.
Справа от Эндрюза резко распахнулась дверь. В столовую влетела запыхавшаяся, встревоженная Рипли. Не обращая внимания на устремленные на нее взгляды, она выкрикнула:
— Оно здесь! Оно убило Клеменза!
Рипли нервно оглядывалась по сторонам. Ее испуганный взгляд машинально обшаривал темные углы, выходы в длинные коридоры.
Эндрюз побагровел.
— Лейтенант, вы мне надоели. С меня довольно. Немедленно прекратите эти сумасшедшие выходки! Немедленно! Без всяких оснований, без каких-либо доказательств вы сеете панику. Я этого не потерплю, слышите? Я этого не потерплю!
Рипли недоумевающе смотрела на начальника колонии:
— Говорю вам, оно здесь!
— А я говорю вам, лейтенант, возьмите себя в руки! — Эндрюз резко повернулся направо. — Мистер Эрон, займитесь этой ненормальной женщиной. Отведите ее в лазарет.
— Слушаюсь, сэр.
Эрон сделал шаг по направлению к Рипли. Выражение ее лица поубавило уверенности у помощника начальника колонии. К тому же Рипли была явно не слабее среднего мужчины-заключенного.
Пока Эрон раздумывал, что ему следует предпринять, в столовой замигало освещение. Послышались выкрики, заключенные в замешательстве оглядывались, натыкаясь друг на друга. Эндрюз сокрушенно покачал головой:
— Во вверенном мне учреждении я не допущу подобных нелепостей. Все слышали? Я не потерплю…
Негромкий скрип заставил его поднять голову и взглянуть наверх. С потолка свесилась чужая тварь. Как паук муху, она обхватила начальника колонии и легко оторвала от пола. Через мгновение и хищник и жертва исчезли. В охватившей всех панике никто толком не понял, что же произошло. Лишь Рипли и заключенный Морс видели, как чудовище втащило обмякшее тело Эндрюза в открытое вентиляционное отверстие.
Рипли выбрала место в углу, села и закурила сигарету. Она поймала себя на том, что не может выбросить из головы мыслей о Клемензе, и недовольно поморщилась. О Клемензе теперь лучше не думать. Ведь научилась же она быстро забывать всех тех мужчин, которых — стоило ей привязаться к ним — похитили и уничтожили другие представители, судя по всему несокрушимой орды чужих тварей.
Нет, эти твари не такие уж несокрушимые. Их можно убивать. Кажется, такая у нее судьба: пока она жива, ей придется не на жизнь, а на смерть бороться с чужими тварями. Извести все их проклятое племя, стереть его с лица Вселенной. Это был рок, тяжкое бремя, которое Рипли охотно, с огромным удовольствием переложила бы на плечи другого человека.
Почему именно ей выпала такая доля? Рипли и раньше не раз задумывалась над этим. Почему провидение выбрало именно ее? Нет, решила она, я неправильно формулирую вопрос. Никто меня не выбирал, не выделял. И вообще дело здесь вовсе не в особой судьбе, которая будто бы обрекла меня на вечное сосуществование с ужасом и разрушением. Другие тоже сталкивались с чужими тварями. Но все они погибли, и теперь только мне приходится терпеть такие муки, потому что лишь я смогла уцелеть.
Конечно, при желании Рипли могла легко обмануть судьбу. Лазарет был неплохо укомплектован медикаментами, и на каждой склянке имелась четкая надпись. Одна простая инъекция навсегда заглушит всю боль и весь ужас. Проще простого одним ударом положить конец сразу всему. Это так, но ведь она уже столько пережила — и уцелела. Возможно, такова была ее главная задача — просто выжить. Нет, судьба не была к ней особенно неблагосклонна. Да и сама она не виновата, что оказалась живучее других. С этим надо просто смириться.
Не стало еще одного человека. На этот раз того, к кому она не испытывала особых симпатий. И все же ей было жаль его. Что ни говори, а Эндрюз был человеком, который заслуживал более достойной смерти.
После молниеносного нападения чужой твари в столовой воцарилась тишина. Люди молча стояли или сидели, уставившись в никуда, глядя на соседа или погрузившись в свои мысли. Как обычно, все ждали, что скажет Диллон, а тот опустился на колени и начал читать молитву:
— Братья, нам был ниспослан знак свыше. От того, как мы поймем этот знак, что предпримем, зависит и наша судьба.
— Аминь, — хором отозвались несколько заключенных.
Остальные прокомментировали начало молитвы Диллона в более крепких, но, по счастью, неразборчивых выражениях.
Диллон продолжал:
— Благодарим тебя, Господи. Ты покарал нас своим гневом. Близится день страшного суда, день апокалипсиса. Будем готовы. Да будет твой суд справедлив.
Столпившиеся в глубине столовой заключенные уже давно не слушали Диллона и негромко переговаривались.
— Какое оно большое, — бормотал Диллон. — Очень большое. И быстрое как молния.
— Да заткнись ты, болван, как будто я сам его не видел, — отозвался заключенный Кевин. Он внимательно всматривался в то место на потолке, из которого появилась чужая тварь. — Я рядом стоял. Или, по-твоему, я ослеп?
— Понимаю. Но я хотел сказать, что оно действительно большое.
Всех настолько захватило только что происшедшее на их глазах событие, что они совсем забыли о Рипли.
Заключенный Уильямс встал и оглядел лица товарищей:
— Ладно, парни, так что мы будем делать? — Несколько человек обменялись взглядами, но никаких предложений не последовало. — Ну хорошо, кто у нас будет начальником? Нас ведь нужно как-то организовать, или я не прав?
Эрон тяжело вздохнул и повертел головой:
— По старшинству следующий — я.
Морс закатил глаза:
— Держите меня, а то упаду! Восемьдесят Пять будет начальником! Господи, дай мне силы!
Эрон бросил на Морса гневный взгляд:
— Не называйте меня этим дурацким именем! Ни сейчас, ни в будущем! — Он встал и подошел ближе к заключенным. — Слушайте, я никак не могу заменить Эндрюза. Я даже не собираюсь притворяться, будто бы запросто смогу. Может, вам он не нравился. Знаю, иногда он был строг, но с лучшим начальником я никогда не работал.
На Диллона краткая речь Эрона произвела совершенно определенное впечатление:
— Этот бред даже слушать противно. — Он повернулся к Рипли, по-прежнему сидевшей в дальнем углу столовой. — А как вы отнесетесь к такому предложению? Вы — офицер. Как насчет того, чтобы немножко покомандовать нами?
Рипли посмотрела на Диллона, затянулась сигаретой и тут же, так и не сказав ни слова, отвела взгляд.