Ламберт называла эту игру «колыбель для кошки». Джонс называл ее «колыбель для людей». Он был очень сознательным котом и изо всех сил старался вызвать на лице навигатора улыбку. Люди порой бывали такими серьезными. Для кота это была тяжелая работа, но Джонс очень старался. Он, как мог, пытался доставить человеку удовольствие, и думал при этом о еде и теплых жирных мышах.
– Что думаешь? – Бретт выглянул из-под навеса и посмотрел на коллегу.
Паркер подстроил прибор и вытер со лба пот.
– Почти. Еще полградуса, и всё. Может, теперь Рипли будет довольна?
Механик громко хмыкнул.
– Ты что, не в курсе? Рипли никогда не бывает довольна.
Из-за поглощающего экрана, над которым работал Паркер, раздался писк. Паркер глянул на молчащий интерком и хмыкнул в знак согласия.
– Если нам за это не достанется по целой акции, я подам жалобу. Мы наработали на двойную оплату. А возможно, еще и с надбавкой за опасные условия. В этот раз Компании лучше бы раскошелиться, иначе мы обратимся в Гильдию. Хватит дурака валять.
– В точку, – из трубы, в которой был установлен экран, высунулась рука Бретта. – Герметизатор номер три.
Паркер порылся в грязной, но четко маркированной коробке и передал напарнику маленький серый квадратик с зелеными и красными полосками. После чего снова сердито покосился на ни в чем не повинный интерком.
Ритм был примитивным, безыскусным, а запись со временем утратила чистоту и звучание, но Даллас все равно погрузился в музыку так, словно присутствовал при древнем сеансе звукозаписи. Нога бессознательно отбивала ритм.
Коммуникатор запищал, требуя внимания. Даллас, который заметил его только с третьего раза, смиренно вздохнул и поставил музыку на паузу.
– Даллас слушает.
– Это Эш. Думаю, вам следует взглянуть на Кейна. Кое-что случилось.
Даллас быстро поднялся. Эш не казался встревоженным, что было хорошим знаком. Однако в его голосе слышалась озадаченность – это уже был плохой знак.
– Что-то серьезное?
– Интересное.
– Сейчас буду.
Даллас поднялся и выключил магнитофон, с тоской наблюдая, как моргнул и погас зеленый огонек. Эш сказал: «интересное». Это могло относиться к множеству вещей, и необязательно положительных. Несколько утешало капитана то, что, если бы Кейн умер, Эш высказался бы совершенно иначе.
Это означало, что старпом все еще был жив… но в «интересном» состоянии.
Как выяснилось, Эш говорил вовсе не о Кейне. Причиной вызова стало изменение состояния иного организма. Даллас обнаружил научного сотрудника в коридоре у лазарета. Тот прижался к стеклу, уставившись на что-то внутри. Даже когда капитан подошел ближе, Эш продолжил разглядывать лазарет.
На другом конце коридора внезапно появилась Рипли.
– Что происходит? – она переводила взгляд с Эша на Далласа и обратно. – Я слышала сообщение по открытому каналу.
– Подслушиваешь? – Даллас с интересом взглянул на Рипли.
Та поморщилась:
– На «Ностромо» больше нечем заняться. А что, ты против?
– Нет. Просто интересно, – капитан заглянул через толстое стекло в лазарет, и, когда не обнаружил никаких грандиозных изменений, обратился к Эшу: – Итак?
– Кейн, – указал научный сотрудник. – Посмотрите на него. Осмотрите его всего.
Даллас прищурился, всмотрелся, и только тогда заметил то, о чем говорил Эш. Или, точнее говоря, не заметил.
– Оно исчезло.
Он бегло осмотрел лазарет, но нигде не было видно и следа инопланетного создания. Кейн по-прежнему лежал неподвижно на медицинской платформе. Его грудь равномерно поднималась и опускалась. Невзирая на отсутствие существа, старпом, казалось, дышал нормально, не испытывая с этим сложностей. Дальнейший осмотр показал, что его лицо по контуру усеивали крошечные черные точки.
– Оно в него что-то посадило? – Даллас пытался отогнать омерзительный образ, навеянный этой мыслью.
– Нет.
Эш говорил уверенно, и Далласу хотелось ему верить. Он должен был ему поверить. Во всяком случае, согласно личным картам, у научного сотрудника было лучшее на корабле зрение.
– Там впадины, а не выступы. Я бы сказал, что это – следы присосок, – Эш помедлил. – В остальном Кейн вышел из переделки без повреждений.
– Может, все еще не кончилось, – вставила Рипли. – Дверь герметична. Оно должно быть все еще внутри.
Ее голос звучал уверенно, но это было лишь маской, скрывающей истинные чувства. Одна мысль о паукообразном пришельце под ногами, с его остекленевшим немигающим глазом, пугала больше, чем она смела показать.
– Нам нельзя открывать дверь, – задумчиво сказал Эш. – Нельзя его выпускать. Совершенно не хочется, чтобы эта тварь бегала по кораблю.
– Полностью согласна, – Рипли осматривала пол лазарета, но не видела ничего, кроме блестящего металла и краски. – Мы не можем его поймать или убить издалека. Что остается?
– Когда мы пытались снять это существо с лица Кейна, – сказал Даллас, – то порезали его, ранили. Возможно, если бы мы не проявили тогда открытой враждебности, оно не стало бы сопротивляться. Может быть, у нас получится просто поднять его с пола?
В воображении капитана проплывали блистательные благодарности от Компании, может, даже повышение. Наверняка выдадут премию. Его взгляд снова упал на лежавшего без сознания Кейна, и Даллас ощутил укол вины.
Рипли от его идеи передернуло:
– Сам его поднимай. А я постою на страже у дверей.
– Думаю, это стоящая идея, – Эш отодвинулся от окна. – Мы имеем дело с бесценным экземпляром. Определенно стоит попытаться поймать его живым и неповрежденным.
Он положил руку на пульт управления дверью. Лазарет, окруженный двойными стенами, был самым изолированным помещением на корабле, не считая шлюзов. Самое подходящее место, чтобы поймать проникшую на «Ностромо» особь.
Дверь чуть приоткрылась. Эш посмотрел на Далласа. Тот кивнул, и дверь сдвинулась еще на несколько сантиметров. Теперь в нее мог протиснуться человек. Даллас вошел первым, за ним, настороженно оглядываясь, проскользнула Рипли. Последним в лазарет шагнул Эш, и тут же хлопнул по кнопке, запирая за собой дверь.
Они втроем стояли у двери, оглядывая отсек и не находя никаких признаков пришельца. Даллас громко свистнул. Существо это не вспугнуло, зато Рипли неуверенно хихикнула. Оглядываясь в поисках возможных укрытий, Даллас двинулся к открытому шкафу: в нем чудесно можно было спрятаться. Но внутри обнаружились только аккуратно разложенные лекарства и медицинские инструменты.
Раз они не испытывали желания ловить существо голыми руками, требовалось что-то покрепче. Даллас взял первый же подходящий по размеру предмет, который попался ему на глаза: лоток из нержавеющей стали. Он понимал, что если существо почувствует угрозу, то проплавит эту преграду с такой же легкостью, как его руки, но вес лотка придавал уверенности.
Эш обследовал дальний угол лазарета.
Рипли наскучило стоять у двери. Она прошла дальше и заглянула под платформу, на которой лежал Кейн: ей подумалось, что существо могло прицепиться к ней снизу. Все тело уорент-офицера было напряжено. Она готовилась отпрыгнуть сразу же, как только заметит мелкого паразита. Увидев, что под платформой никого нет, разочарования Рипли не испытала.
Задумавшись о том, где искать дальше, она задела переборку, и что-то жесткое упало ей на плечо. Рипли рывком повернула голову и уставилась на длинные костлявые «пальцы» и тусклый серый глаз, похожий на камень, ограненный в форме кабошона.
Рипли закричала. Мышцы отказывались повиноваться, и ей удалось только неуклюже дернуться. Существо при этом тяжело свалилось на палубу и осталось лежать там.
На крик примчались Даллас с Эшем, и теперь все трое стояли, глядя на неподвижное тело пришельца. Лапы существа были плотно сжаты, и оно до жути походило на руку мертвеца. Иллюзию нарушали только лишние «пальцы», хвост и мутный глаз без века.
Рипли держалась за плечо, на которое приземлилась тварь. Все еще ощущая на себе вес пришельца, она судорожно глотала воздух.
Уорент-офицер издали ткнула рукообразное существо ботинком. Оно не пошевелилось и не выказало сопротивления. Глаз был затянут пленкой, а кожа создания выглядела сморщенной и сухой. Рипли толкнула его сильнее, перевернув на спину. Трубка, почти полностью втянутая в тело, вяло лежала на «ладони».
– Думаю, оно мертво, – Даллас еще несколько секунд изучал непредвиденный итог охоты, потом перевел взгляд на Рипли: – Ты в порядке?
– Да, – с трудом заставив язык шевелиться, ответила та. – Оно ничего мне не сделало. Думаю, оно умерло задолго до того, как свалилось на меня.
Она достала из шкафа длинные щипцы и коснулась сложенных «пальцев». Это не вызвало реакции, и тогда Рипли потыкала существо в глаз – с тем же результатом. Даллас подставил лоток. Рипли щипцами закатила в него окаменевшего пришельца и немедленно защелкнула крышку.
После этого все собрались вокруг ближайшего стола. Пришельца вынули из лотка и положили под яркую лампу. Свет только подчеркивал жуткую бледность кожи создания. Эш взял небольшой зонд и указал на ряд маленьких глубоких отверстий, которые шли по всей окружности «руки».
– Посмотрите на эти присоски. А ведь еще были «пальцы» и хвост вокруг шеи. Неудивительно, что нам не удалось его снять.
– Где у него рот? – Даллас с трудом оторвал взгляд от единственного глаза создания. Даже после смерти тусклый шар обладал почти гипнотической силой.
– Должно быть, вот этот похожий на трубку орган. Существо просунуло его в глотку Кейна. Но я не замечал никаких признаков того, что оно так кормится.
При помощи зонда Эш перевернул тельце на спину и щипцами вытянул трубку из «ладони». Та тут же изменила цвет, став похожей на остальное тело.
– Оно затвердевает при контакте с воздухом, – Эш передвинул существо к сканеру, под линзы, и включил прибор. После нажатия кнопки на миниатюрных экранчиках высветились данные.
– Вот и все, – объявил научник, изучив информацию. – Все кончено. Оно мертво. Никаких п