– Ничего. Эту игрушку сделал не я, а Эш. Так что извини.
– Ламберт? – снова спросил Даллас.
– На связи. Я не уверена… – она потрясла трекер. Показания все еще были странными. – Кажется, что от тебя исходит двойной сигнал.
– Это безумие. Он дважды регистрирует мое перемещение?
– Нет, единожды. Но очень странно.
– Это может быть интерференция, – сказал капитан. – Так как воздух здесь все время перемешивается, то, естественно, к чертям собачьим сбивает с толку машину, которая оценивает давление атмосферы. Я пройду вперед. Скорее всего, как только я начну движение, все исправится.
Даллас поднялся и не заметил, как большая, когтистая рука тянется к нему из-под помоста. Пальцы сжались, но он уже шагнул вперед. Тогда рука скрылась под помостом так же тихо, как и появилась.
Даллас замер на полдороге к стене камеры.
– Так лучше, Ламберт? Я передвинулся. Теперь сигнал четкий?
– Да, теперь четкий, – ее голос звучал напряженно. – Но я все еще вижу двойной сигнал, и я думаю, что у него разные источники. Правда, я не уверена, где какой именно.
Даллас быстро осмотрел камеру: вентиляторы, потолок, пол, стены и проем шахты, из которой только что выбрался. Потом его взгляд остановился на помосте, на том самом месте, где он сидел всего минуту назад.
Капитан опустил дуло огнемета. Если он сам был источником первого сигнала, то, после перемещения сюда от помоста, второй источник должен быть… его палец начал нажимать на спусковой крючок огнемета. В этот же момент снизу и сзади появилась рука и ухватила его за лодыжку. Источником первого сигнала был чужой.
Рипли в одиночестве стояла возле трубопровода, глядя внутрь и думая об открытой переборке шлюза. Вдали послышался звенящий звук. Сначала Рипли подумала, что он появился лишь у нее в голове – такое уже бывало. Но затем звук повторился, уже громче, и за ним последовало эхо. Казалось, он исходил из вентиляции. Рипли сжала огнемет.
Звон нарастал. Несмотря на то, что это было неразумно, она придвинулась ближе к люку, направив на него дуло огнемета. Затем послышался знакомый звук – крик. И она узнала голос.
Позабыв обо всех тщательно выношенных планах, о протоколах и процедурах, Рипли бросилась к люку.
– Даллас… Даллас!
Но за первым криком ничего не последовало, только мягкое топотание, замирающее вдали. Рипли проверила трекер. Стрелка дрожала на первом делении, и красный огонек быстро затухал. Как и крик до этого.
– Господи… Паркер, Ламберт! – она бросилась к интеркому, плача от горя.
– Слышу тебя, Рипли, – ответила Ламберт. – Что происходит? Я потеряла сигнал.
Рипли пыталась сказать что-то, но слова замерли у нее в горле. Внезапно вспомнив о своих новых обязанностях, она заставила голос звучать жестче и даже выпрямилась, хотя никто ее не видел.
– Мы только что потеряли Далласа.
XII
Четверо выживших членов экипажа «Ностромо» снова собрались в кают-компании. Им больше не приходилось тесниться. Она сделалась просторной, и это заставляло всех четверых ощущать дрожь, вызывая воспоминания, которые они старались прогнать. У Паркера было два огнемета. Один из них он водрузил посреди пустого стола. Рипли печально взглянула на него.
– Где он был?
– Мы нашли его в смесительной камере, на полу под помостом, – вяло ответил инженер. – Никаких следов капитана. Ни крови, ничего.
– А что с чужим?
– То же самое. Ничего. Только дыра в обшивке центрального охлаждающего комплекса, прямо в металле. Я даже не думал, что он настолько силен.
– Никто из нас не думал. И Даллас тоже. Это существо на пару шагов опережало нас с того самого момента, как мы впервые притащили «руку» на борт. Хватит. С этого момента мы должны быть готовы к тому, что оно способно на все, в том числе – становиться невидимым.
– Ни одно из известных живых существ не способно стать невидимым, – заспорил Эш.
В ответ Рипли сурово взглянула на него.
– А еще ни одно из известных живых существ не способно прожечь трехсантиметровую обшивку корабля.
На это Эш ничего не ответил.
– Пришло время осознать, с чем мы столкнулись.
В кают-компании повисло молчание.
– Рипли, ты теперь за главного, – Паркер взглянул прямо на уорент-офицера. – Я не возражаю.
– Окей, – она пристально смотрела на него, как бы изучая, но слова инженера, как и выражение лица, были лишены сарказма. В одночасье он бросил нести чепуху.
«Что теперь, Рипли?» – спросила она сама себя.
Три пары глаз смотрели на нее в ожидании. Товарищи ждали ее распоряжений. Рипли лихорадочно перебирала мысли в поисках озарения, но находила лишь неуверенность, страх и замешательство – те самые чувства, которые, несомненно, испытывали и ее компаньоны. Теперь она чуть лучше понимала Далласа, но это уже не имело значения.
– Тогда решим так. Если ни у кого нет предложений, как быть с чужим, продолжаем придерживаться того же плана, что и раньше.
– И точно так же погибать? – Ламберт потрясла головой. – Нет уж, спасибо.
– У тебя есть идея получше?
– Да. Бросить этот корабль. Сесть в шаттл и убраться отсюда к чертовой матери. Попытать удачи и направиться к Земле, где нас могут подобрать. Когда вернемся на участок с оживленным движением, кто-нибудь да услышит наш сигнал SOS.
Ей ответил Эш. Лучше бы он оставил эти слова при себе, но Ламберт вынудила его озвучить их.
– Ты кое о чем забываешь, – тихо произнес научник. – Возможно, Даллас и Бретт еще живы. Согласен, такая вероятность ничтожна, но мы не можем сказать наверняка. Нельзя покидать корабль, пока мы не убедимся в их гибели.
– Эш прав, – согласилась Рипли. – Нужно попробовать еще раз. Мы знаем, что чужой передвигается по вентиляционным шахтам. Давайте пройдем их одну за другой. На этот раз будем заваривать за собой каждую переборку и каждый клапан, пока не загоним его в угол.
– Согласен, – Паркер взглянул на Ламберт. Та молча опустила взгляд.
– Что у нас с оружием? – спросила Рипли.
Инженер осмотрел огнеметы и проверил уровень горючего.
– Шланги и насадки довольно чистые. Следовательно, они работают исправно. Только этот, – он жестом указал на огнемет Далласа и помрачнел, – нужно заправить. Прилично горючего было использовано.
– Тогда пойди заправь его. Эш, ты идешь с ним.
Паркер взглянул на научного сотрудника. По выражению его лица невозможно было что-то прочесть.
– Я сам справлюсь.
Эш кивнул. Инженер взял свое оружие, развернулся и вышел. Трое в мрачном настроении остались стоять вокруг стола, ожидая, когда вернется Паркер. Не в силах вынести молчание, Рипли повернулась к научному сотруднику.
– Есть еще какие-нибудь соображения? Свежие идеи, предложения, хотя бы намеки? У тебя или у Матери.
Мужчина пожал плечами, как будто извинялся:
– Ничего нового. Все еще собираем информацию.
Рипли сурово посмотрела на него.
– Не могу поверить. Ты хочешь сказать, что все, что имеется на этом корабле, вся зафиксированная информация не поможет нам найти что-то получше, что можно использовать против этого существа?
– Именно так все и обстоит, разве нет? Не забывай, что мы имеем дело не с одним из среднестатистических предсказуемых хищников. Ты сама сказала: он может быть способен на что угодно. Он обладает определенным набором умственных способностей, сопоставимым как минимум, с собачьим, а может быть, превосходящим даже уровень способностей шимпанзе. Также он продемонстрировал способность к обучению. Будучи совершенно не знакомым с «Ностромо», он быстро сообразил, как передвигаться по кораблю практически незаметно. Он ловкий, сильный и хитрый. Хищник, подобных которому мы еще не встречали. Неудивительно, что все наши попытки справиться с ним провалились.
– Ты говоришь так, будто готов сдаться.
– Я лишь напоминаю очевидное.
– Это современный, хорошо оборудованный корабль, способный двигаться сквозь гиперпространство и выполнять массу сложных функций. Ты хочешь сказать, что все его ресурсы не способны справиться с одним крупным животным?
– Сожалею, капитан. Я дал тебе свою оценку ситуации, как я ее вижу. Как бы нам ни хотелось иного, факты остаются фактами. Человек с ружьем может охотиться на тигра днем и рассчитывать на успех. Но отправь того же человека в джунгли ночью, лиши его света, окружи его неведомым, – и все его первобытные страхи вернутся. Преимущество будет у тигра. Мы действуем во мраке неведения.
– Очень поэтично, но не очень полезно.
– Прошу прощения, – похоже, Эша мало волновала ее оценка. – Какие будут распоряжения?
– Проверь и измени что-нибудь из этих «фактов», в которых ты так уверен. Возвращайся к Матери, – велела Рипли. – Продолжай задавать вопросы, пока не добьешься более удовлетворительных результатов.
– Хорошо, я попробую. Хотя я и не знаю, чего ожидать. Мать не может скрывать информацию.
– Попробуй другие вопросы. Вспомни, как у меня получилось с базой данных. Сигнал тревоги, который таковым не являлся.
– Я помню, – в голосе Эша прозвучало уважение. – Может быть, ты права.
Он вышел.
Ламберт села, Рипли подошла и уселась рядом.
– Попробуй понять. Ты же знаешь, Даллас сделал бы то же самое ради нас. Он ни за что не бросил бы корабль, не убедившись, что мы погибли.
Однако Ламберт это не успокоило.
– Все, что я знаю, – это то, что ты просишь нас остаться и погибнуть.
– Я обещаю: если станет ясно, что ничего не получится, я быстро вытащу нас отсюда. Я первая выскажусь за это.
И вдруг Рипли посетила внезапная мысль. Особенная, странная мысль, совершенно неуместная сейчас, она в то же время могла быть непостижимым образом связана со всеми ее теперешними переживаниями. Она посмотрела на навигатора. Та должна была отвечать честно, иначе и смысла не было задавать этот вопрос. Рипли решила, что раз уж Ламберт была щепетильна в других вопросах, то и в этом конкретном случае ей можно было верить. Конечно, так или иначе, ответ может ничего не значить. Это была маленькая, но упрямая догадка, которая, как пузырь, будет расти и продолжит занимать ее мысли, пока она не заставит этот пузырь лопнуть. Ничего значительного.