– Мам, – шепнула я и коснулась экрана подушечками пальцев.
– Скорее всего, времени у вас очень мало. Это сообщение не активируется, если отец все еще с вами, так что, полагаю, вы остались одни. Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. – Мама придвинулась ближе к камере, ее улыбка исчезла, она помрачнела. – Мой брат, ваш дядюшка Себастьян, сейчас на Земле. Он работает в корпорации «Вейланд-Ютани», в отделе исследований и разработок, и если что-то произойдет со мной и с отцом, он ваш законный опекун. Я знаю, вам уже почти по восемнадцать, и вы думаете, что вам никакой опекун не нужен, но поверьте мне – семья важна всегда. С семьей все проблемы проще решить. Себастьян позаботится о вас. У вас будет кров и поддержка в любом деле, которому вы решите посвятить свою жизнь. Свои жизни. – Мама горько усмехнулась. – Оливия, моя милая девочка, есть кое-что… Когда я записываю это сообщение – все еще есть… кое-что, о чем ты не знаешь, и если никто еще не рассказал тебе, не хочу, чтобы ты обо всем узнала вот так вот. Виола знает. Виола всегда знала, пусть мы с ней долго притворялись, что это не так. Она не хочет причинять тебе боль, как и я, и если мы все сделаем правильно, она останется с тобой надолго. Так что… поговори с сестрой. И – поверь ей. – Мама сделала глубокий вдох. – Виола, крошка. Ты была моим вторым ребенком, и как только я увидела тебя, сразу поняла: у меня появилось все, чего я желала. Разве многим людям улыбается такая удача – получить все желанное еще до того, как они поняли, что хотят? Ты всегда была совершенством в моих глазах. Независимо от того, как сильно все изменилось между нами, независимо от того, как сильно ты себя недооцениваешь – ты идеальна. И твоя сестра любит тебя. Оставайся с Оливией. Доверяй ей, верь Оливии, держись за нее. Она о тебе позаботится.
Мама вытерла глаза тыльной стороной ладони. Мне хотелось подойти к ней, обнять ее, утешить, сказать, что все будет хорошо. Я не знала, когда она это записала, но наш с ней мир, который тогда еще существовал, навеки утрачен. Мы с Виолой одни, сироты, и в глазах закона я – последний оставшийся в живых член нашей маленькой семьи. Все изменилось.
Мне так не хватало сейчас мамы.
– После передачи этого сообщения все счета будут переоформлены на имя Оливии. Транспорт – ваш. Возвращайтесь на Землю. Найдите дядю Себастьяна. Он позаботится о том, чтобы у вас было время принять все необходимые решения – как быть дальше. Держитесь вместе. Пока мы вместе, я буду рядом с вами, а пока я с вами – все будет хорошо, – по ее щеке поползла слеза.
Невозможно не задаться вопросом, знала ли она что-то… подозревала ли, что на том корабле была какая-то опасность. Вселенная полна опасностей, но я не могла представить, чтобы мама записывала сообщения на все случаи жизни много лет кряду. У нее просто появилось плохое предчувствие, и она сделала все, что смогла, чтобы подготовить нас к будущему, где мы будем справляться со всем одни, без нее.
– Я люблю тебя, мама, – сказала я.
– Если вы видите это сообщение, значит, с вашим отцом и со мной случилось что-то ужасное. Не имеет значения, насколько безопасным, по вашему мнению, может быть ваше нынешнее положение. Конец близок. И если люди, считающие себя хозяевами положения, твердят, что это не так – они уже обрекли себя на смерть, и я не хочу, чтобы вы разделили их судьбу. Возьмите наш шаттл и покиньте планету как можно скорее. Бегите, девчонки. Бегите и не оглядывайтесь. Я люблю вас обеих – больше, чем вы себе представляете.
Сообщение оборвалось, сменившись главным экраном. Все файлы на компьютере мне теперь доступны. Отлично.
Я открыла карту местных гор.
Ксенобиологи изучают жизнь тех миров, где поселилось человечество, пытаясь понять, как она устроена, до того, как люди неизбежно изменят все своим присутствием. Со временем планета меняется. Колонисты вытесняют дикую природу, процветавшую здесь задолго до того, как явились они. Люди предпочитают планеты «земного» типа, выбирают экосистемы, где жизнь проще поддерживать, и почти никогда не думают о том, что выбранная ими планета уже успела обзавестись своей жизнью, и экосистема на ней сделала все возможное, чтобы заполнить все доступные ниши.
Прежде чем колонисты заселят планету, мои родители должны были ее тщательно обследовать, порой с точностью до миллиметра, так как любой уголок, куда не заглянет камера, мог оказаться логовом очередной великой угрозы роду человеческому. Обычно колонисты не задумываются о ксенобиологах, пока кто-нибудь не попытается съесть одного из них. В случае с Загреем виной всему оказался львиный червь, действительно сожравший одного из колонистов. Так что карты пещер в горах были готовы еще до того, как семейство Шипп высадилось на планете.
Карты сменяли друг друга на экране с головокружительной скоростью. Согласно предварительной гипотезе, именно там, в пещерах, и обитали львиные черви. Но однажды отец проследовал за огромной самкой в нору и обнаружил, что черви сами роют огромные подземные города, да так глубоко, что все предложенные колонистами методы истребления сразу сделались бесполезными. На Загрее всегда будут львиные черви… если только эти новые свирепые чужаки не истребят их со временем, что вполне вероятно. А что если эти чудовища и были задуманы как живое оружие против вредителей? И теперь это оружие вышло из-под контроля. Люди ведь любят создавать жизнь – только забывают: созданная ими жизнь не несет никаких обязательств по отношению к создателям. Жизнь что хочет, то и делает, и шлет к черту всех, кто встает у нее на пути.
Вход в ближайшую к месту падения шаттла пещеру достаточно широк, чтобы я и Кора смогли попасть внутрь без взрывчатки и буров. Конечно, все коридоры пещеры нам не обойти, но ведь враги наши – не маленькие. Даже если эти твари наловчились скользить по узким проходам и прятаться в расщелинах, жесткая броня, которая защищает их от пуль, помешает им двигаться быстро. Судя по карте, подземные ходы в этом месте залегали неглубоко, и если пришельцы не умеют копать, они все еще должны оставаться относительно близко к поверхности. Далеко им не уйти.
Я запустила печать, выхватила из принтера длинную полосу пленки и тут заметила папин стенд с биологическими образцами. Подумав, я прихватила все баночки с маскирующей запах пыльцой. Нет никакой возможности узнать, ориентируются ли чудовища по запаху или как-то иначе, но они не единственные опасные существа на Загрее. Будет фигово, если наша спасательная миссия накроется из-за львиного червя, который решит слопать Кору. Как будто прошлого раза – мало!
Кора ждала меня в гостиной. Через плечо у нее перекинута одна из папиных сумок, карманы набиты провизией, прихваченной из кухни. У нас есть квадроцикл, так что ей не придется подолгу ничего таскать. Я устало поглядела на нее.
– Ты готова?
Она кивнула. Я кивнула в ответ.
Итак, мы покидаем последний безопасный оплот. Выходим в жестокий внешний мир, и нет никаких гарантий, что мы выживем. Я бы осталась здесь навсегда, если б могла, но, черт побери, все уже ясно и так – никакого пути назад нет. И потому я протянула Коре руку, она взяла ее, и мы вдвоем зашагали вперед. Прошлого больше нет, и неизвестно, что ждет нас в будущем.
У нас всего один шанс, и будь я проклята, если мы не воспользуемся им с умом.
Глава пятнадцатаяПо пути в пещеру
Батареи квадроцикла были по-прежнему почти полностью заряжены. Я переключилась на электродвигатель – он работает тише. На бензине квадроцикл ездит быстрее, чем на электричестве, и это – еще одна причина сохранить остатки топлива, пока мы не вернемся в колонию с Виолой. Если чужаки погонятся за нами, придется удирать что есть мочи.
Кора сидела молча. Она держала в руках электрошокер и внимательно оглядывала окрестности. Казалось, выдержка у нее на исходе, и она вот-вот сорвется и начнет стрелять во все, что движется. Мне так жаль, что я втянула ее во все это. Не будь я так заинтересована в том, чтобы произвести на нее впечатление…
– Перестань так думать, – вдруг проговорила она негромко – так, что голос было едва слышно за гулом мотора.
Я едва не слетела с дороги.
– Что-что? – переспросила я.
Она мрачно ухмыльнулась.
– Нет, мысли читать я не умею, если тебя это волнует. Но у тебя всегда такой вот взгляд, когда ты волнуешься, что я слишком хороша для тебя, что ты втянула меня во что-то, что мне не по душе… Блин, ты действительно думаешь, что я потащилась бы с тобой, если бы не хотела этого? Если бы я в этом… не нуждалась? – Она покачала головой. Ветер трепал ее кудри. – Знаешь, как я поняла, что ты все время смотришь на меня в классе? Потому что я тоже на тебя смотрела. Это всегда было взаимное чувство. Я поцеловала тебя первой, не забыла?
– Но… ты же пришла в гости только потому, что хотела узнать, существует ли Виола…
– Ну да. – Она посмотрела на меня как на дурочку. – Если бы ты солгала насчет нее, я бы поняла, что ты лгунья. Я не стала бы водить дружбу с лгуньей. Мишель, храни его небо, подкинул мне отличный повод сходить на разведку. Может, мы бы поняли, что не подходим друг другу. На это ведь тоже нужно время… – Кора смотрела на горизонт, на быстро приближавшуюся линию гор. – Время, – повторила она.
Я поняла, что она права, поэтому промолчала, продолжая вести квадроцикл.
То, что мы на правильном пути, подтвердила огромная туша львиного червя. Возможно, это тот самый, что пытался напасть на Кору на нашем первом свидании. Брюхо вспорото от пасти почти до кончика хвоста, внутренности раскиданы по земле, медленно остывая. Я остановила квадроцикл и осмотрела тушу.
В экосистеме Загрея львиные черви – высшие хищники. Убить такого мог только кто-то очень большой и сильный.
И этот кто-то поистине ужасен.
– Что с ним случилось? – прошептала Кора.
– На него напал кто-то еще более крупный, – ответила я. Жуткие следы когтей на шкуре червя не могли быть оставлены местным хищником; его определенно убили те пришельцы. – Мы на верном пути.