Чужой: Холодная кузница — страница 56 из 59

пасти ее, могли бы спасти каждого, вместо того чтобы оставлять их сражаться за последний оставшийся спасательный челнок, как стаю животных.

А больше всего Блю хочет причинить боль Дориану и увидеть, как этот злобный ублюдок падет на колени. Он должен умереть за то, что сделал с Энн и со всеми остальными. Он наслаждался своими действиями, и за это должен страдать.

Марсалис не беспокоится о том, чтобы найти одну из кроватей. Она знает, что ее тело уже не вылечить, и эти проклятые устройства попытаются ее усыпить. Она больше на это не пойдет. Ей просто нужно место, где она смогла бы установить свой терминал, чтобы видеть события внешнего мира, и, возможно, получить дозу лекарств, чтобы заглушить боль. Марсалис чувствует, что умирает, но последние десять лет она ощущает себя так каждый день, поэтому в этом нет ничего нового.

Медленно пробираясь к рецептурному аппарату, она хриплым голосом дает распоряжение на получение седативного средства. Блю – одна из немногих членов экипажа, обладающих полномочиями на заказ наркотических веществ, поэтому рецептурщик легко соглашается. Блю выбирает самые сильные лекарства, так как, возможно, ей не придется просыпаться. Машина выплевывает инъектор. Блю подносит его к бедру, но ждет, прежде чем сделать укол. Сперва нужно выяснить, сколько времени у нее осталось.

Открыв терминал, она подключается к Маркусу.

БЛЮ: //Где ты?

МАРКУС: Я в спасательном челноке.

МАРКУС: Дориан был здесь.

Блю сглатывает. Она нажимает на клавиши одним пальцем.

БЛЮ: //Но он сейчас не там?

МАРКУС: Он ушел. Думаю, он придет, чтобы убить тебя.

МАРКУС: Не дай ему убить тебя, Блю.

Нехорошо, если ты умрешь.

Видишь, я помогаю.

Я здесь, чтобы спасти тебя.

Громкое шипение механизмов шлюза жилого отсека пронизывает воздух. Проходящий сквозь сталь порыв ветра звучит как крик одного из существ, и Блю дрожит – она бы предпочла иметь в своем животе Plagiarus praepotens, чем Дориана рядом. Существа быстры и способны обучаться. В сознании Блю снова проигрывается видео, где Дориан убивает Энн. Этот человек получает удовольствие от убийства.

Потребуется одна полная минута, чтобы пройти через шлюз для экипажа. Ее жилая комната будет первым местом, где он будет ее искать. Вторым – лазарет. Марсалис нужен план – что-то вроде того, что она сумела провернуть, когда чужой пробрался в ее комнату. Но на ум ничего не приходит. Прошло слишком много времени с тех пор, как Блю в последний раз принимала лекарства. Она измучена, и у нее болит все тело. Вентиляционные шахты расположены слишком далеко, и даже если бы она до них добралась, она бы в них не пролезла, так как они меньше тех, что находятся в ее комнате.

К тому же у нее нет ни ручки, ни спичек.

Блю смотрит на лежащий рядом портативный терминал. Даже если она подключится к погрузчику, тот не доберется сюда вовремя: робот все еще двигается по аварийным переборкам.

Когда внутренний люк шлюза открывается, звучит сигнал. Слышатся грохочущие шаги, стук отброшенного в сторону шлема. Дориан идет.

Блю добирается до входа в лазарет, плотно сжав в руке инъектор. Каким-то образом ей нужно наброситься на Садлера – с ее-то неуклюжими руками и слабыми мышцами. Возможно, с помощью болеутоляющих средств она сможет уравнять правила игры.

– Доктор Марсалис! – кричит Садлер, направляясь глубже в отсек для экипажа.

Не пройдет и минуты, прежде чем он поймет, что ее там нет.

– Я пришел с визитом!

Добравшись до стены рядом с дверью, Блю садится и упирается в нее спиной, подтягивая колени ближе к телу. Она сжимает инъектор двумя руками, словно винтовку, или, может быть, четки. В любом случае она молится о том, чтобы у нее получилось убить Садлера.

– Блю! – снова зовет тот, и его голос срывается от гнева. – Поторопись, мне нужно успеть на свой рейс, и…

Дориан останавливается. Он нашел ее разрушенную комнату. С грохочущим сердцем Марсалис прижимает лоб к холодному металлу инъектора. Слышится звон шагов, когда Садлер целенаправленно марширует в сторону Блю. Нетрудно представить его в своем офисе в Синдзюку, идущего по стеклянным коридорам с намерением доставить ужасные новости. Несмотря на то, что Дориан в скафандре, Блю почти слышит стук изящных каблуков его итальянских кожаных туфель.[29]

Марсалис поднимает инъектор, приготовившись воткнуть его в икроножную мышцу директора, но внезапно останавливается. На нем будет скафандр. Эта игла не такая длинная и прочная, чтобы проколоть толстый материал. Когда Садлер выходит из-за угла, Блю прячет свое оружие за спину.

Она моргает. Вот он. Детали размыты, но она видит его силуэт. Он ступает одной ногой внутрь медицинского отсека и смотрит на нее сверху вниз:

– Привет, Блю.

Размытое пятно лица украшено широкой улыбкой, достаточно отчетливой даже для ее полуослепших глаз.

Садлер накрывает лицо Блю своей большой ладонью и впечатывает ее головой в стену. У нее из глаз сыплются искры, и она вскрикивает. А Дориан бьет снова и снова, но Блю до сих пор в сознании, и тогда до нее доходит, что директор осторожничает. Его цель – не забить жертву до бессознательного состояния или убить. Он хочет, чтобы она все чувствовала.

Когда Блю поднимает руку, чтобы оттолкнуть его, Дориан легко отбивает ее. Он с такой силой наносит удар, что ее левый глаз начинает дергаться в судороге.

– Ты была интубирована, ведь так? – спрашивает Садлер, хватая ее за больничную сорочку и наклоняясь, чтобы ударить в лицо. – Тогда я буду избегать горла. Я не хочу, чтобы ты быстро задохнулась.

Он тащит ее дальше в лазарет, надеясь на более заметную реакцию, но Блю привыкла сдерживать свои крики.

– Я не думала, что «директор» является почетным титулом, – издевается Садлер надменным голосом Маркуса. – Пошла ты! Пытаешься указать на то, что я никаких важных дел не сделал? Кем черт возьми, ты себя возомнила? – он горько смеется. – Я так же умен, как и ты, или мой папаша, или кто-то другой. И знаешь что? Если бы ты действительно была умной, то не оказалась бы сейчас в полном дерьме. Разве я не прав?

– Не перекладывай на меня собственные проблемы с отцом, – скрежещет Блю, когда он хватает ее, словно младенца. Каждый жесткий край его скафандра впивается в ее кожу. Это словно попасть в объятия скалы. Дориан сжимает ее еще крепче, причиняя боль.

– Что это было? – спрашивает он. – Что, черт побери, ты только что сказала?

– Я сказала, – отвечает она, пытаясь дышать, – что ты пустое место и всегда им был.

– Некоторые люди, – бормочет он с покрасневшим лицом, – просто не знают, что они проиграли.

– И правда, не знают, – говорит она.

Собрав последние крохи силы и координации, она втыкает иглу инъектора в его сонную артерию и нажимает спусковой крючок.

Кончик инъектора мигает красным, словно выстрел.

Дориан вдыхает сквозь зубы. Его глаза расширяются, а лицо краснеет. Но нет шипения, нет стука, к нему не поступает потенциально смертельная доза опиатов. Блю моргает.

На мини-дисплее инъектора появляется сообщение:

ОШИБКА //НЕСООТВЕТСТВИЕ С РЕЦИПИЕНТОМ

«Будь ты проклят, чертов прибор!»

Дориан поднимает Блю обеими руками, сжимая пальцы на затылке и атрофированных мышцах ягодиц, а потом швыряет на холодный стальной стол с силой, которой она никогда прежде не чувствовала. Сначала Блю ударяется плечом, а затем ее голова с треском и ослепляющей болью впечатывается в столешницу. Изо рта вырывается стон, и Марсалис кажется, что она больше никогда не будет дышать.

Когда она пытается вдохнуть, то понимает, что была права.

– Сука.

Дориан перекладывает ее на спину, поднимается на стол и прыгает на нее. Звучит далекий гул клаксонов – открывается внутренняя аварийная переборка. Погрузчик почти добрался до нее, но уже слишком поздно.

Садлер наносит удар в диафрагму, выбив из Блю последний оставшийся воздух. Она выгибает спину, поднимая руки к забитому и дергающемуся в судороге горлу, но директор прижимает ее. Все ее мышцы охвачены паникой. Ей нечем дышать.

Садлер прижимает свой потный лоб к ее лбу, изображая рык.

«Долбаное удушье».

Блю кажется, что ее глаза сейчас лопнут. Ее шейные мышцы похожи на клубок корней. Она всегда думала, что это не страшно – вот так задохнуться, но сейчас ее охватывает ужас. Страх держит ее, тряся и умоляя не оставлять этот бренный мир. Тьма начинает застилать взор. Последнее, что она видит, – это улыбка Дориана.

Сердце замедляется. Силы исчезают. Она больше не может сопротивляться. Все звуки смешиваются, а затем полностью исчезают.


Затем наступает ощущение бестелесности и странное чувство падения вне времени.

Искра.

Укол.

Разгорающийся огонь в груди.

Режущий меч в горле.

По мере того, как Блю пытается понять, что происходит, к ней начинает возвращаться разум. Ей просто нужно…

– Разряд, – говорит компьютер.

К Блю возвращается сила, которой она не чувствовала уже очень давно, и ее тело тут же охватывает судорога, а сердце загорается пламенем.

– Заряд, – говорит компьютер.

Она знает, что будет дальше, но не может закричать, чтобы это остановить.

– Разряд.

Трубка заполняет ее легкие, когда она изо всех сил пытается в нее закричать. Ее голосовые связки не смогут издать никаких звуков. Ее глаза открыты и дрожат от волнения. Дориан стоит рядом, улыбаясь и проверяя остроту стального скальпеля на тыльной стороне своей руки.

Он не позволит ей умереть.

– Пока я не скажу, что пора.

Медицинская кровать засунула трубку в ее горло, чтобы Блю могла дышать. Садлер втыкает в руку Блю иглу и выдергивает обратно, разбрызгивая по полу кровь.

– Никаких обезболивающих средств, – сообщает он, ломая манипулятор.

Внезапно уши Блю заполняет металлический топот марширующего по коридору погрузчика. Окна лазарета мигают желтыми предупреждающими огнями.