Она кивнула и вышла из каюты. Я медленно опустилась на кровать и на ощупь пристегнулась ремнями безопасности. Корабль едва уловимо тряхнуло – стыковка с платформой прошла успешно. Услышав глуховатый звук, с которым пилотный «штырь» присоединился к посадочной площадке, я нервно сглотнула.
Кажется, началось.
Думала я в этот момент вовсе не о приземлении корабля.
Глава 3
Спускаясь по трапу корабля, я чувствовала себя то ли новоиспеченной Матой Хари, то ли второй Жанной д’Арк – никак не могла разобраться в противоречивых ощущениях. Меня уже ждали.
Группа из десяти человек цепочкой выстроилась по правую сторону от ступеней съемной лестницы, торжественно заканчивающейся у расстеленной по земле широкой ковровой дорожки изумрудно-зеленого цвета. Почти все встречающие были мужчинами, возраст которых я затруднялась определить. Надо сказать, что и они, затянутые в строгие костюмы мрачных оттенков – черные, серые, темно-коричневые, не стремились помочь мне в решении этой загадки. На фоне такой нарочитой официальности ярким пятном выделялась единственная, неизвестно как затесавшаяся в эту группу девушка. Ее приглушенно-коралловый костюм я использовала как ориентир, пока медленно спускалась вниз – ноги подрагивали, каблуки казались слишком высокими, перед глазами вспыхивали черные круги, сквозь которые, к счастью, я легко различала коралловый маячок. В глубине души я надеялась, что мое неторопливое шествие выглядит величественно, а не испуганно. Во всяком случае, я старалась не судорожно хвататься за перила, а непринужденно скользить по ним ладонью. Лишь ступив на ворсистую поверхность зеленой дорожки, я успокоилась и едва заметно выдохнула – теперь назад дороги точно нет.
Что ж, будем подстраиваться под новые обстоятельства.
Первой навстречу шагнула та самая девушка. Ее внешний вид подходил не чиновнице, а молоденькой секретарше, которая отчаянно стремилась выглядеть серьезной, но при этом не могла избавиться от тяги к ярким цветам. Узкая коралловая юбка обтягивала стройные, немного худосочные бедра и лишь на ладонь прикрывала колени. Легкий белый топ собирался на груди соблазнительными оборками и заканчивался кокетливым бантом, что, впрочем, не выглядело фривольно, скорее по-девичьи невинно. Возможно, такому эффекту способствовал лаконичный приталенный пиджак того же оттенка, что и юбка. Темно-коричневые волосы были забраны в сложную прическу, несколько коротких прядок игриво обрамляли сияющее улыбкой лицо.
Я буквально споткнулась о ее взгляд, преисполненный воодушевления, гордости и радости, вспыхивающей сияющими искорками в чуть расширенных от возбуждения черных глазах. Если первые два чувства я еще могла понять, то последнее вызвало легкую настороженность. Когда кто-то так беспочвенно симпатизирует тебе, это всегда заставляет усомниться в умственных способностях новоиспеченного благожелателя.
Увлекшись рассматриванием девушки, я не сразу заметила роскошный букет живых цветов в ее тонких руках с ярко-алым маникюром, так что красиво принять приветственный презент не получилось. Мне просто сунули его под нос и, пока я пыталась сдержать громкий чих, быстро протараторили:
– Госпожа Майя Данишевская, Цинф приветствует вас! Мы выражаем надежду, что полет прошел без происшествий и оказался не сильно утомительным, – с этими словами девушка приложила к груди правую руку и отвесила низкий поклон. – Меня зовут Айю Вонг, я ваш личный помощник и переводчик.
– Благодарю. Очень приятно, – пробормотала я, расплываясь в теплой, как надеялась, улыбке и лихорадочно размышляя, что делать: протянуть руку для пожатия? поклониться в ответ? проигнорировать незнакомый жест?
Айю не торопилась разгибаться, видимо, ожидая от меня какой-то реакции, так что пришлось соображать быстро и действовать интуитивно.
Я тоже поднесла правую ладонь к груди и приветливо склонила голову. Ниже кланяться не стала – слишком непривычно и раболепно выглядел этот жест, но, похоже, ответ полностью удовлетворил Айю.
Она выпрямилась, прожгла меня восторженным щенячьим взглядом и деловито обернулась к по-прежнему невозмутимой делегации мужчин.
– Госпожа Майя Данишевская, позвольте представить: Араи Тибо – консул дипломатического ведомства по работе с землянами.
Ко мне шагнул высокий мужчина с едва заметной сединой на висках и улыбчивым, лишенным морщин лицом. Возраст выдавали лишь глаза – оценивающие, обманчиво-спокойные, с хитрецой на самом донышке. Лис, черно-бурый лис.
– Счастлив лицезреть вас на Цинфе, госпожа Майя Данишевская, – с сильным акцентом и немного коверкая слова, проговорил он и протянул мне огромную связку воздушных шаров ярко-лимонного цвета. Видимо, этот цвет символизировал планету, так же как эта желтая птичка, похожая на колибри.
Я с благодарностью приняла подношение, чувствуя себя именинницей на дне рождения: в одной руке зажаты цветы, в другой – связка шаров.
– Ваш всеобщий превосходен, – польстила я новому знакомому.
– Благодарю, – довольно улыбнулся тот, но по едва уловимо мелькнувшей насмешке в глазах я поняла, что о своих познаниях в языке землян он прекрасно осведомлен и иллюзий не питает. И все же мой ответ его удовлетворил. Видимо, я играла в соответствии с местными правилами этикета.
Он поклонился, и я отметила, что поклон Айю был значительно ниже. Значит, этот жест связан не только с демонстрацией уважения, но и с обозначением социального положения. Боже, Майя, только не опозорься!
Я вновь склонила голову, на этот раз чуть подавшись вперед плечами. Краем глаза заметила одобрение в улыбке консула и едва удержалась от того, чтобы не смахнуть пот со лба: кажется, пока я все делаю правильно.
– Яно Аоки – глава межрасового политического центра Цинфа, – шустро проинформировала Айю, вставшая по правую руку от меня.
Говорила она быстро, лишь иногда ошибаясь в ударении. Либо она действительно хорошо знала язык, либо долго репетировала речь.
Консул отошел, уступив место новому лицу. Я не успела толком рассмотреть незнакомца – взгляд упал на небольшую квадратную коробочку синего цвета, перевязанную тонкой серебристой лентой. Я уже поняла, что каждый встречающий будет преподносить мне подарок, и теперь судорожно прикидывала: принимать ли их самой или попросить о помощи Айю.
Колебаться времени не было. Уверенно отдала девушке цветы и шары, которые та с готовностью приняла, будто только этого и ждала, и протянула дипломату раскрытые ладони. Я заметила, что подарки они отдают двумя руками, значит, и принимать их стоит так же.
Снова приветственный поклон, мимолетный обмен любезностями, и Яно Аоки сменил новый политик.
– Торо Кико – член Верховного парламента Цинфа.
– Сато Мирра – главный советник премьер-министра.
– Оно Куба – пресс-секретарь Кабинета министров.
После пятого или шестого знакомства я перестала запоминать имена, но старалась не упустить из вида должности. Судя по всему, встречала меня если не элита Цинфа, то ее законные представители.
Ох, как же страшно!
Я бы запаниковала, но церемония, больше похожая на ритуал, не позволяла расслабиться: улыбнуться, принять подношение, поклониться, сделать комплимент, передать презент Айю, повернуться к новому дарителю и снова по кругу. Под конец у меня с непривычки разболелась шея, а губы сводило от постоянной улыбки. Я искренне надеялась, что пока она все еще похожа на улыбку, а не на оскал загнанного хищника.
Вспомнив про хищника, невольно подумала об Алексе, и усталость как рукой сняло. Нет, я все вынесу просто ради того, чтобы взглянуть в эти бесстыжие глаза. Тоже мне инструкция, тоже мне информация о планете! Снабдили общими сведениями, а важные детали замолчали.
Или просто не знали о них?
– Госпожа Майя Данишевская, сюда, пожалуйста, – Айю, уже успевшая куда-то сгрузить подарки, вежливо указывала рукой дорогу. – Нас ждет пресса.
Удалось не споткнуться на ровном месте – уже достижение. Что ж, я же знала, что мое прибытие будет обставлено с помпой, так стоит ли удивляться?
Вдох-выдох, вдох-выдох…
Мы прошли по взлетной площадке и миновали длинный коридор-трубу. Наверное, со стороны наша процессия выглядела комично: впереди, чуть сбиваясь от быстрого темпа, спешила Айю и подсказывала направление, за ней сосредоточенно цокала каблуками я, по бокам вышагивали два высоких амбала, а за нами – процессия политиков и депутатов.
Остановившись перед полупрозрачными дверьми, Айю окликнула кого-то в толпе, и мальчик-посыльный, тащивший мои чемоданы, услужливо протянул мне забранные ранее цветы и шары.
– Нет-нет, – взволнованно шепнула она, заметив, что я тянусь за шарами левой рукой. – Наоборот.
Она сама вложила мне связку шаров в правую руку, а в левую – букет цветов, который пришлось прижать к груди – по тяжести он был сопоставим с хорошим булыжником.
Уже ничему не удивляясь, я тихо поблагодарила и обернулась к дверям. Те разъехались в стороны, и я смело шагнула вперед.
Первая вспышка ослепила, но вторую я уже встретила с улыбкой. В огромном зале, предшествующем зоне таможенного контроля, шумело и волновалось людское море – толпа журналистов, репортеров и просто любопытных зевак оживилась. Послышались щелчки камер, крики, просьбы посмотреть направо и налево, плохо различимые в гвалте вопросы и приглушенные вопли возмущения – видимо, кого-то в порыве воодушевления если не затоптали, то существенно помяли.
Стараясь выглядеть приветливой и улыбаясь с таким рвением, будто от этого зависела моя жизнь, я, следуя негромким подсказкам Айю, осторожно пробиралась сквозь обступившую меня толпу. К счастью, за руки не хватали и оторвать на память фрагмент землянки не пытались. Возможно, проявлению вежливости способствовало присутствие охраны – все те же два высоких, мускулистых парня невозмутимо вышагивали рядом и изредка разводили руками, обозначая мое личное пространство и отпугивая смелых зевак и настойчивых журналистов своим хмурым, полным грозного обещания взглядом.