– А что, кто-то уже пострадал?
Я отвернулась. Плечи ссутулились, и я никак не могла их распрямить, как будто кто-то водрузил на них каменные глыбы.
– Майя… – мягко позвал Дайс и осторожно развернул меня к себе. – Расскажи мне. Ты знаешь, на меня можно положиться. Я вовсе не болтун.
Я мелко-мелко закивала и укусила себя за внутреннюю сторону щеки – снова подкатывали слезы, а позорно реветь, как в прошлый раз, я не хотела.
– Лиди. Моя подруга Лиди…
Делая частые паузы, дыша ртом, чтобы унять спазмы в горле, я поделилась с ним всем. Наверное, я неосознанно стремилась к этому разговору с самого начала, поэтому так рвалась увидеть Дайса. Мне казалось, что именно он сможет смягчить боль, рвущую грудную клетку.
– Ты должна отпустить ее. Она ушла, а ты осталась жить дальше.
– Не могу. Я так виновата перед ней! Это я пообещала поддерживать связь, убедила брата… Если бы не я, то никто бы не стал ее шантажировать!
– Ты тут ни при чем. – Дайс нежно заправил выбившуюся прядь мне за ухо. – Это лишь стечение обстоятельств.
– Мне так не кажется!
– Майя, послушай, каждый из вас сделал свой выбор. Просто ее оказался самым неудачным.
– Ты хочешь сказать, что она сама во всем виновата? – Я отбросила руку Дайса и гневно воззрилась на него.
– Она не должна была тебя предавать, – терпеливо пояснил он. Его ладонь чуть подрагивала, и он сжал ее в кулак.
– Ты говоришь, как мой брат! – едко заметила я.
– Я не знаю, был у него выбор или нет, но в чем-то я его понимаю: предавший раз, предаст снова.
– Странно слышать это из уст сына «предателя», вкусившего все прелести скорого суда. – Слишком поздно я поняла, что перешла все границы допустимого. Я в испуге зажала рот ладонью, но сказанного уже не воротишь.
Дайс молчал, его взгляд что-то изучал за моей спиной, перескакивая с места на место. На меня он не смотрел.
– Может быть, поэтому я могу судить беспристрастно? – глухо заметил он.
– Прости. – Я виновато коснулась его плеча и отдернула руку, опасаясь задеть перевязку. – Я не должна была так говорить.
– Я тот, кто я есть, – равнодушно сказал Дайс, но в его глазах я увидела мелькнувшую боль. – И мое прошлое навсегда останется со мной.
– Мне все равно, кем ты себя считаешь. – Голос дрогнул, и я перешла на шепот: – Я знаю тебя. Настоящего тебя.
Дайс вздрогнул. С его лица медленно уходила отчужденность, и оно уже не казалось заледеневшим. Дайс спрятал руки, словно боялся, что они его предадут, и проговорил:
– А я знаю тебя. Тебе так больно не только потому, что ты потеряла подругу, но и потому, что твое сердце разрывается надвое. Ты боишься простить брата, боишься, что это будет означать забвение для Лиди.
Я приоткрыла рот и в изумлении посмотрела на Дайса. Хотела возразить, но вдруг поняла, что он говорит правду. Как он может понимать меня лучше, чем я сама?
Сглотнула и едва слышно спросила:
– И что же делать?
– Жить дальше. И простить брата.
– Никогда этого не сделаю, – упрямо повторила я.
– Рано или поздно сделаешь. Ты удивительный человек, Майя. Ты обладаешь гибким мышлением, умеешь поставить себя на место другого человека и сопереживать ему. Ты сможешь понять брата – этого потребует твоя сущность. И прощение вовсе не будет означать, что ты забыла Лиди. Она навсегда останется с тобой: станет болью, опытом, частицей тебя. Ты не сможешь забыть ее, как ни старайся.
Каменные глыбы медленно исчезали с моих плеч, а на душе зияющая пустота постепенно рассасывалась. Да, пройдет много времени, прежде чем я буду спокойно говорить о Лиди, но после слов Дайса мне стало легче.
Я качнула головой, оторвалась от изучения рисунка наволочки и замерла. Взгляд Дайса, бродивший по моему лицу, ласкал, согревал подобно солнцу, и я вся потянулась к нему, как закрытый цветок к рассветным лучам.
– Дайсаке, время принимать лекарства. – В комнату без стука вошла Лиа. Поднос в ее руках грозно позвякивал, ноздри раздувались, как у породистой лошади.
– Лиа, оставь. Я выпью их попозже, – с досадой ответил он.
– Ну уж нет! Врач сказал принимать строго по часам и не нарушать режим сна.
Они раздраженно уставились друг на друга, и я поторопилась вмешаться:
– Твоя сестра права: тебе действительно нужно отдыхать. – Лиа сощурилась, услышав, как я быстро говорю на цинфийском, но от комментариев воздержалась. – Я лучше пойду.
– Глупости, – буркнул Дайс, затем шикнул на сестру и повторил: – Майя, ты можешь остаться. Я буду только рад.
– Нет, правда, мне пора. – Под пристальным вниманием Лиа я сбивалась и начинала бормотать: – Отдыхай, тебе нужно набираться сил.
Лиа громыхнула подносом, водрузив его на тумбочку, а я поспешила ретироваться. Обернулась лишь возле самого порога:
– Не вздумай завтра выходить на работу! Я поговорю с Игибо Майсом, чтобы он дал тебе отлежаться.
– Я в порядке, – запротестовал Дайс, но я уже выскользнула за дверь.
На кухне священнодействовали Айлин и Айю. Назвать иначе их причудливые манипуляции над заварочным чайником было сложно. Они о чем-то негромко переговаривались, и Айю время от времени с уважением кивала. Ее лицо выглядело мягче, как будто младше, чем обычно, а сама она расслабилась. Кажется, Айлин оказывала благоприятное впечатление на своих собеседников. Я вздохнула. Не хотела показаться невежливой, но…
– Прощу прощения за беспокойство. Пожалуй, мы пойдем.
Айю с трудом сохранила невозмутимость и быстро перевела мою фразу, снабдив ее комментарием о моей занятости. Меня бросило в краску. На самом деле я просто робела в присутствии Айлин и боялась сказать что-то не то. Легче было сбежать.
Уголки губ Айлин разочарованно опустились, но она с пониманием склонила голову:
– Ничего, возможно, в следующий раз…
Глаза Айлин встретились с моими, и мне показалось, что она видит меня насквозь. Видит, понимает и не осуждает. Наоборот, как будто мягко журит, не без легкой, теплой иронии, присущей… матери?
Я сглотнула. Так вот кого напоминала мне Айлин – маму. Неожиданно расхотелось уходить, но слова уже были сказаны, и было бы глупо разворачиваться на пороге и говорить, что я передумала. Наверное, я и так смотрелась эксцентрично, не стоило усугублять ситуацию.
Провожая нас, Айлин проговорила:
– Я благодарна госпоже Майе Данишевской за помощь, которую она оказала нашей семье.
– Ну что вы… – пробормотала я. – Мне это ничего не стоило. А получила я куда больше, чем рассчитывала, – последние слова я пробормотала себе под нос, и Айю деликатно не стала их переводить, но Айлин как будто все равно поняла, что я хотела сказать.
Она мягко удержала меня за локоть и, смотря так же серьезно, как умел только Дайс, шепнула:
– Вам всегда будут рады здесь. Что бы ни случилось, вы можете рассчитывать на нас.
– Спасибо, – беззвучно, одними губами сказала я.
Айлин кивнула, отпустила мою руку и улыбнулась.
– Никогда не знаешь, где встретишь свою семью, – мимолетно заметила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Что? – переспросила Айю, услышав эту фразу. – Что вы имеете в виду?
– Это просто старая присказка моего рода. Почему-то вспомнилась, – ни капли не смущаясь, объяснила Айлин и снова посмотрела на меня долгим задумчивым взглядом.
Айю пожала плечами. Мол, интересные у вас поговорки. Я же вспыхнула и тряхнула волосами, чтобы они упали мне на щеки и немного скрыли румянец. Айлин вызывала у меня робость, но вместе с тем прощаться с ней совсем не хотелось.
Щелкнул входной замок, выпуская нас на свободу. Мы еще раз поблагодарили Айлин за уделенное время и шагнули в холл, где уже успела заскучать охрана. Парни подскочили с дивана, где резались в какую-то игру, и вновь натянули на лица невозмутимые маски. Я покачала головой. Оказывается, нормальные ребята, но, видимо, работа накладывает на них свой отпечаток. Иногда рассматривая их неприступные мордашки, хотелось огреть их чем-нибудь тяжелым. Просто чтобы убедиться в том, что они живые.
– Наверное, надо было остаться на чай, как думаешь? – спросила я у Айю, пока мы направлялись к стоянке.
– Это не выглядело невежливым, – успокоила Айю и добавила: – Вы же землянка, можете позволить себе странности.
Я поперхнулась воздухом и цокнула языком. Меня только что признали чудачкой?
Айю заметила мою реакцию, но и не подумала смешаться:
– Не переживайте. Айлин Акано все поняла. Вы так мило краснели и трепетали, как пойманная птичка, что ваши мотивы стали очевидны.
– И какие же у меня мотивы? – настороженно уточнила я.
Айю вежливо открыла мне заднюю дверцу машины, и я нырнула в салон. Айю присела рядом, но ответить не успела. Ее ладонь, потянувшуюся к ручке, перехватили чьи-то цепкие пальцы и не позволили захлопнуть дверцу. В проем заглянула запыхавшаяся Лиа и решительно водрузила мне на колени корзинку с чаем.
– Вот. Заберите. Подачки нам не нужны, – чуть задыхаясь от быстрого бега, заявила она.
Айю буквально оторопела от такой наглости и бессильно взирала на смутьянку, очевидно, раздумывая, убить ту на месте или немного выждать. Подскочившая охрана попыталась вытащить Лиа из машины, но я велела им отойти.
– Это подарок, не подачка, – терпеливо пояснила я. Лиа меня озадачивала, но неприязни к ней я не испытала. Только любопытство.
– Тем более! – отрезала она. – Я вам благодарна за помощь, за то, что предоставили Дайсаке работу, но знаете… Держитесь подальше от моего брата. Вы наиграетесь и бросите его, выйдете замуж за своего политика, а он будет страдать!
– Я вовсе не…
– Держитесь от него подальше! – повторила она и выпрыгнула из машины, громко хлопнув дверцей.
– Нет, подумать только… – Айю отмерла и теперь начала закипать, как чайник, поставленный на огонь. – Это же настоящее хамство! Да я ее… Да я ей…
– Не надо. – Я перехватила руку Айю на полпути, не позволив выскочить из салона следом за беглянкой. – Все в порядке.