— Эр Строгов.
— А? Что?
— Фамильярными прозвищами, вроде «молодого человека», можете одаривать своего сына. Если он у вас, конечно, есть. Я эр Строгов, напомню ещё раз, мне несложно. А также, хочу вам заметить, что за слова в приличном обществе принято отвечать. Вот это ваше: «С перепугу» сказанное явно по глупости, стопроцентный повод для вызова на поединок.
— Слушай, со…
— Так. Тихо, — Юрковский говорил медленно и негромко, словно через силу. Или словно только что проснулся. Но Пивоваров сразу замолчал. — Ещё не хватало вам, эры, безобразную свару у меня в кабинете устроить. Мы всё здесь не за этим. Вопросы к эру Строгову? Нет? Хорошо. Вам, драгоценный эр, есть что добавить?
— Да. Есть. Я жду извинений от господина Пивоварова. В мой адрес и в адрес моего капитана гвардии.
— Алекс. Ты был неправ. Или принимай вызов, или извинись, — бросил Юрковский в своей сонной манере.
— Простите за несдержанность в словах, эры. Однако мои сомнения не устранены.
Ладно, сойдёт. Не буду нагнетать. Главное, такие подколы не спускать. И сразу поставить хама на законное место. Ниже плинтуса.
— Хорошо, — продолжаю, — у меня есть предложение, эры. Если позволите, — это уже обращено лично к хозяину кабинета. Тот медленно, лениво кивнул. — Конечно, скрыть такую информацию от Павлограда невозможно. И красную тревогу по управлению объявить придётся в любом случае. Но я не согласен с тем, что форт не может самостоятельно устранить угрозу. Святов со своими подчинёнными, подкреплённый лучшими людьми из Охотников и Искателей, вполне способен решить задачу.
— А сколько ребят мы положим на такой операции, ты подумал, эр? — вот неймётся человеку.
— Нисколько, если тщательно подготовимся. У меня есть некоторые соображения. Если сама идея вам не кажется дикой, готов их высказать. Думаю, длань будет очень благодарен, если мы перед привлечением подмоги сверху, хотя бы попробуем решить задачу самостоятельно. Форту тоже нужен рейтинг.
— Предлагаю собраться ещё раз через три часа, — подумав, пробормотал Юрковский. — Как раз Святов со своими должен вернуться. А я пока подумаю над формулировками отчёта в столицу. Эр Строгов прав. Спешить не будем.
Глава 10Не жилось спокойно, нечего и начинать
Выйдя из управления колонизации, я отправил Ломова домой, отсыпаться и приходить в себя.
Сам же пошёл в ближайшую кафешку через пару кварталов, посидеть, понюхать свежую сдобу. Вчерашняя вонь тухлого мяса, казалось, въелась куда-то под черепную коробку.
Сидя на улице за лёгким столиком, я вспомнил давешнее совещание и вчерашние статьи в локе и паутине. И призадумался.
Ситуация с планируемым погромом не устраивала меня по нескольким причинам. Я здесь в форте живу, как и моя семья. И мне совершенно не нужно, чтобы ситуация вышла из-под контроля, и внутри моего дома началась неконтролируемая резня. Это раз.
У меня, зерг дери, Арчи изменённый. Не хочется, чтобы на волне народного гнева ему проломил голову какой-нибудь грузчик в порту, по возвращении. Это два.
Никакие приступы гуманизма или отвращения к принятому решению меня не беспокоили. Политика всегда так делается. И дело не в том, что: «Политика — грязное дело». Так говорят только клинические идиоты. Политикой нельзя заниматься, решая каждый раз моральные дилеммы. Вся политика и есть постоянная моральная дилемма. Политик подобен врачу. Цинизм — его профессиональный персональный щит от безумия. Только политик жонглирует жизнью не одного человека, а судьбами множества людей. И часть пациентов непременно умирает. Все важные решения несут в себе потенциальные риски. Все решения в период кризисов приводят к издержкам. Эти издержки — человеческие жизни и судьбы. Таков путь.
Сейчас я пытался мысленно выстроить схему, при которой издержки будут минимальными именно для моей семьи и меня лично. Проще говоря, я пытался понять, влезать мне в эту дурнопахнущую историю с погромами или постоять в сторонке.
В этой истории было несколько слоёв. В том числе я сейчас выбирал своих будущих союзников и противников здесь, в Алом Рассвете. И я, конечно, не об изменённых говорю. Не смешите мой колпак.
Также меня одолевали мысли о том, что кто-то предупредил сектантов о зачистках. О «внезапном» появлении лича. О том, что всё происходящее, включая «спонтанную» инициативу чиновника МВД с погромом, напоминает мне большую игру, в которой мне и мне подобным отводилась роль пешки. Или даже битой карты. Я пока что видел лишь краешек схемы, но секта и прочие текущие события были, скорее всего, лишь виднеющейся над водами верхушкой айсберга.
Прикинув палец к носу, повертев всё и так и сяк, я принял тактически неверное решение. Со стороны глядя, может, даже абсурдное в текущей ситуации. А стратегически… будем посмотреть.
Я вынул комм из внутреннего кармана. Из портмоне — карточку единственного огранённого, вручившего мне свою личную визитку на вчерашнем совещании. Прислонил карточку к комму, дождался, пока на экране отобразится её содержимое, и нажал «Сохранить контакт». После чего быстро нажал на «связаться», пока не передумал.
— Добрый день. Эр Олег Строгов беспокоит, я вас не отвлекаю? Благодарю. Благодарю, всё благополучно. Я звоню по поводу вчерашних решений благородных господ. Прошу вас о приватной встрече. Если вы уделите мне пятнадцать минут своего драгоценного времени, я изложу вам свои соображения по поводу происходящего и предложу поучаствовать в авантюре. Прямо сейчас? Более чем устроит. Благодарю вас за оказанную честь. Буду через десять минут.
Дождался, когда собеседник нажмёт отбой, после чего бессмысленным взглядом уставился в пустоту на пару секунд. Первый ход сделан. Не люблю этот момент. Фигуры не то чтобы не расставлены, даже доску целиком ещё не видно. И ты шагаешь, практически вслепую, доверяясь только своему опыту и интуиции. Я в начале партии всегда испытывал неприятное ощущение неопределённости.
Из-за всего этого движняка, я чуть не опоздал на повторное совещание к Юрковскому. Разговор с союзником неожиданно затянулся. Главного я добился — моя самоубийственная идея нашла горячую поддержку. Детали мы договорились утрясти в течение дня.
В пути получил на комм пачку документов по манору сектантов от помощника Юрковского. Вежливо попросил его уточнить некоторые сведения по прилегающей местности. Он, ничем не выразив удивления, прислал требующиеся данные примерно за полчаса до совещания. Пришлось изучать всё это на ходу. Важно, что подтвердилась часть моих догадок. Теперь я готов ко второй части марлезонского балета.
В УпКоле меня проводили не в кабинет начальника, а в совещательный зал. Не такой, как у длани. Труба пониже и дым пожиже. Но экран со столичным чиновником присутствовал и здесь. Я не стал запоминать фамилию бравого мужика, отвечающего за подразделение чистильщиков в Ожерелье. Пока ни к чему.
Внутри совещательной также находились все остальные участники утреннего брифинга, минус Ломов. Плюс Святов и ещё двое заместителей Юрковского.
Святов сверлил меня свирепым взглядом, и губы его извергали поток беззвучной похабщины в адрес моей ни в чём не виноватой персоны. Я ответил лучезарной улыбкой, чем чуть не довёл Григория Арсеньевича до инсульта. Есть чем гордиться. Он же изумруд, в конце концов! А я молодец! И мне, похоже, после совещания трындец. Убьёт как пить дать. Или ноги вместе срастит, как однажды сгоряча пообещал. Я смерил взглядом расстояние до ближайшего окна. Как путь к отступлению — сойдёт.
Сев на предложенное место, я выслушал вступительное слово Юрковского и короткие реплики остальных участников. Терпеливо дождался начала сбора мнений. Традиции «Начинать с самого младшего по чину и возрасту» придерживались и в этих стенах. Поэтому, когда мне предложили изложить соображения, я немедленно начал:
— В случаях, с подобными личу тварями, одним из самых сложных процессов является не их уничтожение. А их выслеживание. Я, конечно, не профессионал, присутствующие здесь профи, — я глянул на Пивоварова, — могут прокомментировать это утверждение.
— Выследить лича или ему подобную разумную нечисть и впрямь нелегко. У него обычно куча фальшивых убежищ. Но уничтожение тоже весьма непростое занятие, эр Строгов, что бы вы там себе ни фантазировали. Щелчком пальцев немертвого гранд-магистра некромантии не уничтожить.
— Хорошо подготовленные и, соответственно, упакованные люди сделают это. Не по щелчку пальцев, конечно. Но группа мастеров и старших мастеров, с поддержкой адептов в силовой броне и мехах, даже гранду дадут прикурить. Главное, ударить в нужную точку! Потому что оставлять форт надолго без подобной силы или раздёргивать её на разгром ложных убежищ нерационально и опасно.
— Пока звучит разумно, молодой человек, — произнесло безымянное лицо на экране. — Но это все общие слова. Нужна конкретика. Продолжайте или передайте слово специалистам.
— Перехожу к конкретике. Я примерно знаю, где искать тварь. При осторожной доразведке можно установить местонахождение в точности.
На меня посыпались комментарии присутствующих «специалистов» от: «Он бредит», до «Опять геройствовать полезет, сын самки собаки». Последнее от Святова, конечно. Нехорошо так про маму. А ещё друг семьи. Сам такой!
Вал возмущённых комментариев был остановлен Юрковским, сказавшим всего лишь «Гм!». И я, без малейшего смущения продолжил:
— Если есть карта, я покажу предполагаемый район, драгоценные эры.
Карта нашлась. Причём с нужными мне пометками! Специальная карта управления с отметками колебаний зон. Я внимательно всмотрелся в неё, сделал несколько замеров и ткнул в область левее уничтоженного манора.
— Вот здесь. Область поиска не больше двух-трёх квадратных километров.
ОН ЗДЕСЬ!
Предупреждая очередной вал возмущённого недоумения, Юрковский лениво спросил:
— На чём основаны ваши предположения, эр Строгов?
— Анализ ситуации и данные вашего управления, любезно предоставленные вашим помощником. Сейчас поясню, господа! — предупредил очередную волну недоумения уже я. — Лич, помимо того, что немертвая тварь, ещё и огранённый. Никому не кажется странным, что он поселился здесь, возле границ Хмари? Ведь он рискует своей бессмертной огранкой. Хмари всё равно мёртвый ты или живой. Огранённые подвергаются даже большей опасности, чем простецы. Искажение граней для нас смерти подобно, фигурально выражаясь. А уж для него… Почему не во внутренних «белых пятнах» Ожерелья? Почему здесь?