Я повертел головой и поставил свой опасный груз на пол возле кресла. После чего сел.
— Давайте вы изложите дело, с которым пришли. А потом пойдём уже на совещание, сегодня будет делёж трофеев. Та ещё драка предстоит.
— Конечно, как вам угодно. Моё дело… Хм. Во время разведки мой фамильяр упёр из логова одну вещь, которая, видимо, показалась ему очень ценной. Я сперва даже не разобрался, что это такое. А вот когда разобрался, решил, что стоит передать этот предмет нашей Гильдии.
— Вот как? Именно Гильдии? Почему не в УпКол?
— Потому что наша Гильдия изучает предметы древней империи. Ну, помимо государственных структур и прочих клановых институтов. Да и посоветоваться надо. Больно уж добыча, гм… дорогая, что скрывать. И необычная.
— Заинтриговали, Олег. Вопрос, почему тогда не отдали в любой клан или на чёрный рынок я даже задавать не буду.
— Потому что у меня с Гильдией долговременные отношения. Это не говоря о том, что за подобную торговлю на чёрном рынке можно получить лет пять каменоломен или прокладки железнодорожных путей. А Кланы ненадёжны. Могут, кстати, и голову снести, опять же как крайний вариант.
— Ничего себе. Что же такое ваш фамильяр утащил?
— Филактерию лича-магистра. И как вы понимаете, сейчас она заполнена.
В кабинете повисло многозначительное молчание. Залесский распустил узел галстука, он всегда так делал при сильном волнении и уставился на меня, барабаня пальцами по столу.
— Я так понимаю, в коробке…
— Ну да. Принёс сразу сюда, чтоб два раза не вставать.
— Ммм. Поймите меня правильно. То, что вы принесли эту гадость именно мне, дорогого стоит.
— Но?
— Нас могут неправильно понять в управлении. Я же говорил, что за трофеи будет мясорубка. И вот мы такие красивые практически явочным порядком умыкнули такую ценную штуку. Крысятничеством назовут как пить дать.
— Это, конечно, очень обидное слово. Но, может, вы меня не услышали. Я добыл артефакт во время разведки. Это была моя операция и мой трофей. Так что управление к нему никаким боком.
— Согласен. В таком случае трофей и вправду только ваш. А доказать мы это сможем? Если спросят? Вы меня поймите, я просто знаю, какие бездны разверзнуться, как только о трофее станет известно. Тот же Саша Пивоваров просто на говно изойдёт, простите за мой прозаичный слог. А утаить мы такую находку не сможем. Да и не будем.
— Да, конечно, доказательства есть. Видеофиксация и показания трёх огранённых, сопровождавших меня на разведке. Один из них — Алексей Игнатов. Я понимаю ваши сомнения и ответственность, но с этой стороны всё чисто, не сомневайтесь.
— Тогда прочь сомнения. Вы не представляете, на самом деле, какое сокровище попало вам в руки. И то, что вы решили передать его в Гильдию, большая удача для нас. Боюсь только, что вам выгоднее было бы сдать всё же в любой клан или на чёрный рынок, но я постараюсь, чтобы ваша щедрость не осталась без награды.
— Мне не так много нужно.
— У вас есть конкретные пожелания?
— Мне нужен доступ к базам данных Гильдии о Хмари. С, как можно бо́льшим приоритетом. С моими темпами роста рейтинга я его получу ещё не скоро. И собственно всё. Материальное вознаграждение меня интересует мало.
— Хм. Могу твёрдо пообещать вам этот доступ. Не ниже моего, как минимум. Это в моей компетенции.
— Прекрасно, — я положил коробку на стол. — «Эта гадость» ваша, эр Залесский. Надеюсь, у вас найдётся надёжное хранилище для неё.
— Хранилище найдётся. Правда, мне придётся идти туда самому, чтобы открыть защищённые ячейки. Даже страшно эту штуку здесь вот так оставлять. Ладно, сейчас решим.
Он вызвал дежурную бригаду Гильдии и попросил ребят остаться в кабинете, охранять контейнер, до конца совещания. Те косились на совершенно обычный, с виду, контейнер, но никак не прокомментировали придурь начальства, хотя было видно, что старшему до смерти любопытно.
После этого мы с Залесским переместились в совещательный зал. Залесский вид имел задумчивый, даже отрешённый, очевидно, составлял в уме рапорт руководству Гильдии.
Никакой особенной драки за трофеи не случилось. Оказалось, что доли распределяются довольно чётко, согласно рангу участвовавшего огранённого. Учитывалось также «вооружённость». Ну то есть штурмовики в силовых доспехах и пилоты мехов получали дополнительные доли при разделе. Далее следовал довольно эфемерный коэффициент, такой как «вклад», но Юрковский прекратил всякие споры, сказав, что вклад будет считаться не лично, а по организациям. Кто, сколько человек и как снаряжённых предоставил, это и будет считаться «вкладом». Понятно, что при таком подходе львиная доля доставалась управлению, но они и вынесли практически всё на себе. В общем, на долю претендовали три благородных семьи, среди них моя, Гильдия Искателей, Союз Охотников, собственно управление. Плюс команда аэростата.
Доля моей семьи, в результате всех подсчётов, сделанных здесь же в специальной программе, составила пятую часть. От ста восьмидесяти миллионов. В такую сумму были оценены все трофеи. И это по минимальным закупочным ценам. Я даже не пытался оспаривать этот результат.
Сперва Юрковский отпустил благородных, участвовавших в сражении. Им досталось не так много, в сравнении с остальными, но недовольными они не выглядели. Когда очередь дошла до меня, он спросил:
— Эр Строгов. Вы претендовали на УТР, оставшийся от лаборатории, — в общем-то, я хотел УТР из манора, но тут ведь как. Дают — бери. — Управление сочло нецелесообразным содержать его или перевозить. Ваша доля составила тридцать шесть миллионов. По идее, мы должны были бы устроить конкурс на продажу готового устройства. Но, поскольку вы непосредственный участник, за вами приоритетное право выкупа, по справедливой цене. Устройство не новое. Но рабочее. Наш оценщик, — он кивнул на неприметного господина, который работал с программой распределения и называл цены и доли, — оценил его в двадцать миллионов. Разрешение на установку у вас есть. Первая заправка за наш счёт. Что скажете?
— Беру! Цена приемлемая. Но у меня будет просьба. Управление может поспособствовать мне с демонтажом и транспортировкой?
— За отдельную плату, конечно. Демонтаж, транспортировка, монтаж, запуск.
— Отлично! Я так понимаю, в моём дальнейшем участии надобности нет?
— Нет. Но я прошу подождать в приёмной до конца совещания. У меня есть к вам приватный разговор.
— Хорошо, я подожду.
Гадать, о чём пойдёт разговор, я не стал. Просто завалился в кресло, стоящее в приёмной Юрковского, и залип в паутине, пока шла «драка за трофеи». Меня интересовали модели и особенности УТРов. Я, конечно, доверяю специалистам, но разобраться хотя бы поверхностно в том, что именно мне всучило управление, был должен. Самому себе должен, естественно.
Через полчаса пришёл Юрковский и пригласил меня проследовать за собой. В кабинете он, даже не предложив мне сесть, сразу взял быка за рога:
— Книги, Олег Витальевич. Книги химеролога. Я не стал поднимать этот вопрос при всех.
— Что книги, Владимир Сергеевич?
— Вы забрали книги лича-химеролога. Управление должно получить копии. Если вы хотите поддерживать с нами долговременные и дружественные отношения. Я уж не говорю о том, что подобных инцидентов больше не должно быть.
Я даже не попытался спорить или отнекиваться. Поступил я не совсем красиво. Просто если бы я не забрал книги, то мне не досталось бы даже копий. А так Юрковский дураком не выглядел, пустой книжный шкаф не мог не привлечь его внимания.
— Нет возражений. А что касается «инцидентов». Считайте, что я сам выбрал часть своей доли. Можете вычесть. Если бы я их не забрал, мне бы достались тупо деньги, а это не то, что мне интересно. Копии будут сделаны. Или могу отдать книги вам, пусть копии снимут в управлении.
— Такие вещи нужно обговаривать заранее, Олег. Подобное поведение подрывает доверие между нами. И говоря «нами», я имею в виду вас и меня. В этот раз я всё спишу на вашу молодость и свойственную ей горячность и наивную хитрожопость. Но это единственный раз, когда подобная выходка останется вам без последствий. Что бы вы там себе не думали, со мной всегда можно договориться. Не только можно. Но и нужно. Кстати. Вампирша ушла, — я непонимающе уставился на него. — Её труп в логове не обнаружили. Полагаю, вам надо знать. Не смею больше вас задерживать.
Я покинул управление в смешанных чувствах. Давно меня не отчитывали как пацана, и, надо сказать, Юрковский был кругом прав. Это бесило сильнее всего. Зерг. Ну, тот, кто не косячит, тот, значит, ничего не делает.
Вернувшись домой, я сразу же отдал распоряжение о передаче книг в УпКол. После того как книжки упаковали и унесли, я вздохнул свободнее.
Не знаю, сколько с меня возьмёт управление за то, чтобы перетащить УТР на новое место. Но запас в восемнадцать миллионов, пусть и виртуальных, греет мою чёрную душу.
Меж тем явился бригадир ребят, которые согласились поработать в серой зоне на очистке моего будущего манора.
Как только он узнал, что в маноре не работает УТР, стоимость первоначальных работ сразу увеличилась на порядок. Я не возражал.
— Основная задача следующая, — заявил я ему. — Нужно полностью обезопасить территорию от местной флоры. Демонтировать разрушенный УТР, здание, в котором он находился, разобрать. И подготовить площадку для монтажа нового. Ну и после запуска, собственно отстроить манор. Вопросы?
— У нас есть своя охрана. Но обычно драгоценные господа выделяют и своих людей, на время работ.
— Два бойца в силовых доспехах будет дежурить посменно.
— Хорошо. Это хорошо. Мы берём предоплату тридцать процентов. Договор типовой, мы в нём ничего не меняем. Либо заключаем, либо разбегаемся. Изменяются только приложения.
— Оставьте мне экземпляр, мой юрист его посмотрит. А что за приложения?
— Конечно. Вот кристалл со всеми документами. Приложения… В первую очередь — план строительства. Чертежи укреплений, зданий. Очерёдность возведения. Материалы. Конечная цена работ будет зависеть от этих условий. У нас на странице организации есть калькулятор для расчёта предварительной цены. Или я могу прислать вам нашего инженера, он всё подробно объяснит и посчитает прямо при вас. Сейчас мы можем заключить предварительный договор, чтобы установить сроки начала работ.