Она поморщилась.
— Это не я. Напарник перерезал ему горло и ушёл крышами. Я не рискнула за ним лезть в таком состоянии. Он огранённый, судя по запаху — рубин.
— Ничего себе. Вы и такие нюансы можете учуять?
— Кровь разных огранённых пахнет по-разному. Да. Иногда можно уловить направление. А сейчас не будете ли вы любезны, драгоценный эр, вытащить у меня из спины осколки?
Мария повернулась ко мне спиной. Сила! Из неё торчало несколько обломков железа и осколки стекла.
— Не лучше ли дождаться врача? Я так-то не доктор.
— Не лучше! Они причиняют мне сильный дискомфорт и мешают регенерации! Ухватить пальцами и дёрнуть врачебной квалификации не нужно!
— Разве ты не видишь, что твоему товарищу на голову капает раскалённое олово, — пробормотал я, выдёргивая первый, самый крупный кусок железа, засевший рядом с позвоночником.
Она фыркнула, и её плечи затряслись.
— Не дёргайтесь! Я вам так всю спину исполосую!
— Я не могу, вы меня смешите, Олег. Я знаю этот анекдот!
Героическая женщина. Ржать в такой момент, дорогого стоит. Я, насколько мог быстро, вытащил все доступные куски металла и стекла. Скорость её регенерации поражала. Ранки затягивались прямо на глазах. Причём как-то. Неправильно. Сперва на рану наползала кожа, закупоривая её, а затем внутри начинался процесс регенерации.
Далось ей это нелегко. Когда я закончил, Мария побледнела и едва стояла на ногах.
— Потрясающе! — сказал я. — Я был уверен, что вы потратили часть граней на свою внешность.
— Я и потратила. Я лицевой танцор. Бесполезная огранка рубина. Как считают некоторые… эксперты. Но я всё ещё рубин. Так что реакция и скорость у меня вполне на уровне, а регенерация вообще входит в мой павильон («нижняя» огранка, основная сборка первичных граней), как главная грань.
Лицевой танцор. Мне встретился тот самый — редчайший тип огранки рубина, специализирующийся на изменении внешности. Такой магический косметолог. Забавно, что её кто-то назвал бесполезной. Нет, для меня она и впрямь была бы бесполезна. Но в целом. Лицевой танцор — это круто. О чём я ей и сообщил, пока мы ковыляли вниз, поддерживая друг друга.
Порфирий Петрович перекатился из угла в угол кабинета. Покосился на меня. На Марию, которой совместными усилиями нашли в управлении некое подобие одежды. Я потрогал заклеенную пластырем бровь. Рассёк, при падении на асфальт.
— Гранатомёт. Посреди форта. Не скажу, что подобные нападения — нонсенс. Но всё же случаются крайне редко. В Алом Рассвете всё как-то по старинке больше — ружья да пистолеты с ножами в разборках используют. Никакой фантазии у людей. Да-с. Но, конечно, для вас, Олег Витальевич, враги приберегли нечто особенное. Что дальше? Вакуумная мина? Они пустят вразнос реактор УТР, чтобы до вас добраться?
— Откуда мне-то знать. Не злите меня лучше, Порфирий Петрович. Мне уже надоело после каждого нападения на меня выслушивать ваши нотации. Могли бы проявить хоть немного сочувствия, для вида хотя бы. У меня, между прочим, машина сгорела! И сам я чуть не сгорел, если бы не эра Мария, вы бы сейчас нудили над моим хорошо прожаренным трупом. Где, зерг, результаты расследований? Где изловленные преступники, кроме мелких пешек, вроде того парня, которому вы поджарили мозги?
— По вашему требованию поджарил, заметим.
— Надо больше заниматься собственной огранкой! В вашем возрасте уже давно надо мастером быть, а не на адепте топтаться! Тоже мне, — рассуждает он про УТР. Найти преступников вам тоже огранка мешает?
— Стойте, Олег Витальевич, остановитесь. Признаю, был неправ в своём сарказме. Мне просто очень не нравится, когда какие-то люди разносят вверенный моему попечению город.
— Не нравится ему. Не очень-то ваш город и пострадал! А вот «Нимфочка» моя сгорела дотла.
— Ну и славно. Что город не пострадал, конечно. Повезло горожанам-то. Там прибыл Карл Августович и жаждет с вами пообщаться. Я бы ещё побеседовал с юной леди…
— Мне нечего вам добавить к уже сказанному.
— Зато у меня есть что у вас спросить, красавица.
— Да отпустите вы уже нас. Драгоценная госпожа Мария остановится у меня как минимум до завтра. Хватит ей уже на сегодня потрясений.
— Хм. Хм. Ну что ж, это я и вправду. Вот в этой графе распишитесь, госпожа, в повесточке на завтра. И идите себе, отдохните. Хорошего коньяку выпейте и покушайте непременно. Крови, смотрю, много потеряли?
Мария, не удостоив его ответом, расписалась в повестке, и мы покинули, наконец, кабинет, в котором провели без малого два часа.
Августович ждал нас на крыльце управления. С ним были Ломов, Оленин и четверо из шести охранников.
— Я же просил вас, Олег, взять с собой охрану.
— Да зерг раздери! Вы все сговорились сегодня? Взял бы охранника, потеряли бы человека. Из них никто остановить ракету из гранатомёта не умеет. Только вы бы могли уцелеть, пожалуй.
— Я бы ещё и снаряд перенаправил, если бы, конечно, успел среагировать. Так что простите, Олег, но с сегодняшнего дня вы без меня ни шагу. Игрушки кончились. За вас взялись всерьёз. Юная госпожа и молодой человек, я так понимаю, едут с нами?
— Правильно понимаете, Карл Августович. С нами. Насчёт вашего сопровождения я особо не возражаю, но давайте всё уже обсудим дома!
— Конечно. Пришлось взять «козла». Поедем без удобств. Ребята на мотоциклах.
— Надеюсь, никто не додумался взять МОЙ мотоцикл?
— Нет, что вы. Я знаю, как вы трепетно относитесь к этой адской машине.
Когда мы, наконец, оказались дома, я быстро представил домочадцам Марию и, проигнорировав ужин, свалил к себе в комнату. Кусок мне в горло не лез. На сегодня как-то слишком много впечатлений. Залез в душ, после чего немного взбодрился. Ну как «немного». Доплёлся до кровати и упал поверх покрывала. В ушах всё ещё противно звенело и периодически кружилась голова. И немного подташнивало. Кажется, это называется лёгкая контузия.
Впрочем, через сорок минут я нашёл в себе силы выбраться к Оксане, чтобы обсудить с ней зергов договор. Представьте моё удивление, когда я обнаружил в комнате Оксаны Марию, примеряющую платье, явно узковатое ей в груди. Меня тут же бесцеремонно выставили за дверь.
— Я подойду к тебе, милый, — сказала моя девушка. — Нам надо, с Машей, о своём, о женском поболтать, ты же не против? — и дверь закрыла у меня перед носом.
Я, бормоча себе под нос ругательства, поплёлся обратно к себе в комнату. Снова перенёс совещание с Павлоградом. Условленное время я пропустил, сидя в участке и давая показания. Прождав минут тридцать, даже не заметил, как вырубился в кресле. Проснулся я только от потока воздуха от открывающейся двери.
Глава 22Вскачь
Перед тем как хм… лечь спать, мы с Оксаной поговорили про договор. Стандартный, по её словам, документ, правда, с довольно жёсткими условиями. В допсоглашениях мы в ответ вписали сроки исполнения по этапам и штрафы за их срывы. Провозились мы часов до двенадцати и только после этого завершили день.
Утром я проснулся бодрым. К десяти я уже завершил тренировки и стрельбу и вернулся в особняк. Карл Августович следовал за мной неотступной тенью. Я даже не пытался его отговорить. Меня и самого напрягало использование в городе тяжёлого вооружения. А ещё есть такие штуки, как снайперские винтовки. Поэтому маршрут я старался выбирать иной, чем вчера. Впрочем, это всё пустое. Конечная точка известна. Если что, засада там и будет. Августович уже заявил, что нам нужны свой тир и спортзал. Я хотел добавить про блек-джек и доступных женщин, но не стал. Ну не всё же сразу! А так нужны, конечно. Я сейчас про тир и тренажёрку, если что. В том числе для домочадцев. Сидеть в осаде я не собирался. Но иметь собственную инфраструктуру всегда лучше, чем не иметь. Надо, кстати, собрать уже вместе всю информацию по врагам. Она есть. Вот сегодня и займусь!
В одиннадцать пришёл подрядчик и его инженер. На эту встречу я позвал Савельича, пусть начинает принимать хозяйство. Ну и представил его как моего полномочного представителя при будущем строительстве. Подрядчика звали Матвей Казаков. Казаковы были довольно обширным родом граждан, занимающихся строительством. Вроде у них даже была главная благородная семья, основанная известным архитектором прошлого века. Фортовские Казаковы были из сословия граждан, но состоятельных и уважаемых, так сказать. В Алом рассвете все строились через контору Казакова. Он ведал наймом бригад, имел обширный пакет архитектурных проектов на все случаи жизни и мог достать стройматериалы у производителей на 20% дешевле, чем они были на рынке. Собственно, никто в форте и не мог составить ему конкуренцию в этом ремесле. Всякие мелкие ремонтники не в счёт, заказами на постройку сараев или ремонт квартир он и не занимался.
Я передал Казакову подписанный договор и приложение по нулевому этапу работ. Он быстро просмотрел текст. Без споров подписал мои экземпляры и удалился, пообещав зарегистрировать наши соглашения в Промышленной Палате самостоятельно.
Дальше мы битый час сидели с инженером, обсуждая мой будущий манор. Выяснилось, что ни один типовой проект мне не подходит. Так что сумма за строительство увеличилась ещё и на стоимость индивидуального проекта. Я объяснил инженеру, что именно мне требуется, и он сразу набросал эскизы будущей крепости. Мне всё понравилось, и он ушёл считать конечную стоимость и делать чертежи.
Я решил снова навестить Порфирия Петровича. А то он, наверное, скучал без меня, болезный. Позвонив ему по комму и выслушав очередную порцию приторных завуалированных гадостей, я договорился с ним о встрече на вторую половину дня. Ну что за человек, а? Ни слова в простоте! Затем я вызвал Афанасия.
— Афанасий, скажи как наша гостья? Уже съездила в банк?
— Драгоценная госпожа изволила позавтракать в постели и до сих пор не встала, если позволите.
— Хорошо быть ей. Ну ладно, она мне вчера жизнь спасла, пусть спит сколько влезет. Да и вообще. Она гость, пока сама не пожелает от нас съехать.