— Так, орлы мои, гордые. — обратился я к гвардейцам. — На вас утилизация тела. Не надо, чтобы его нашли. Пропал человек и пропал. А мы с Ломовым пойдём в особняк. Отоспаться надо. Надеюсь, без нас там ничего страшного не произошло. Машину оставляю вам. Но вообще. Советую его здесь в пол одного из залов замуровать. Сильно не шумите. И не попадайтесь!
— Сделаем, эр Строгов. Сказал за обоих Козьма Прутов. А чего вы такое с ним сотворили? Вы ж не менталист вроде?
— А я с ним ничего не делал. Он сам себя пытал. Впрочем, секреты огранки опалов тебе знать ни к чему. Ты ведь рубин. Это уже не изменить. А вот подкинуть упражнения для твоего камня, могу. Нормально зал огранки оборудуем, всех вас туда загоню.
Мой камень позволяет воздействовать на органы восприятия. И немного на эмоции. Так что разбудив страхи и опасения человека можно нехило так его запугать. Ну плюс воздействие теневой магии на мозг делает ощущения весьма натуральными. У Вишни вон даже стигматы появились, после второго раза. Мне нет нужды резать людям уши-пальцы, чтобы выяснить интересующие меня сведения. Для избавления от кошмаров они сами все расскажут. Этот ещё и сломался довольно быстро. Почти все жестокие люди трусливы. Те, кто привык боль причинять, сами с трудом её переносят.
В особняке наблюдалось некоторое оживление. Пришли мы обратно — под невидимостью, конечно, около шести часов утра. Особняк не спал.
В холле меня встретил Карл Августович, слегка несвежий после бессонной ночи.
— К нам пыталась вломиться вампирша. — С порога заявил мне он.
— Пыталась? Или вломилась?
— Вломилась. На свою беду, к Оксане.
Меня слегка качнуло. Зерг, я даже побледнел.
— Не переживайте, Олег. Оксана её распилила пополам… Пока тварь пыталась собраться обратно, Оленин её отловил.
— Повезло. У этой упырихи ранг магистра магии крови. Как Оксана вообще справилась? И как кровососка ограду пересекла?
— Как справилась, я не знаю. Применила с перепугу какую-то грань. Действительно, пополам вампиршу перерубила. Да ещё и разрезы не регенерируют теперь. Я не знаю, Олег, если честно, как упыриха до сих пор не умерла. Но факт, полчаса назад она ещё… хм-хм… двигалась. А как пересекла ограду. Полагаю, с помощью Алика. Ему что-то с мозгами сделали там в логове.
— Ну и где она?
— У себя в комнате. Или у драгоценной госпожи Марии. Я не проверял.
— Я имею в виду кровососку!
— А. Она в подвале. Определили её в бывшую кладовку. Пришлось импровизировать. Тварь чудовищно сильная и быстрая. Нагрудник Оленину вмяла, пока он её пытался скрутить. И это без половины тела!
— Отведите меня. Хочу посмотреть, что вы там с ней сделали.
Мы спустились в подвал. В одной из кладовок мои умники вбили в потолок и пол стальные кольца и подвесили половину вампирши за руки на цепях, вздёрнув над полом.
ПОЛВАМПИРШИ
Вторую половину, с ногами, которая, кстати, рефлекторно шевелилась, бросили в соседнем помещении.
Я извлёк из браслета Буревестника и воткнул кровососке в бок. Глаза якобы обессиленной твари мгновенно распахнулись, и она напряглась, пытаясь порвать цепи. Раздался звон напряжённого металла. К счастью, ребята постарались, проведя цепь ещё и через несколько колец, чтобы распределить нагрузку. Импровизированная конструкция уцелела… Буревестник поглощал силу огранённой, и скоро она снова обвисла на цепях. Я вытащил из кармана заблаговременно припасённую диумверитовую цепочку и застегнул у неё на шее. Не факт, что силы металла хватит, чтобы оградить магистра, но как-то это её ослабит.
— Карл Августович. Надо купить диумверитовые… иглы. Или спицы. Ну или заказать. Цепочка — ненадёжная преграда. Надо воткнуть ей блокирующий металл в калетту.
Нижняя часть тела вампирши представляла собой сплошной ожог. Кровь не текла, основные сосуды она закупорила, видимо, выше разреза. Вот так примерно и выглядят на огранённом раны от магии алмазов. А, живучая тварь.
— Ты зачем в дом вломилась, болезная? Не притворяйся. Я знаю, что ты не можешь сознание потерять. До гибернации тебе ещё далеко. Начнёшь поддерживать беседу, достану меч. Не начнёшь, дам ему осушить твой дар. Надеюсь, не надо объяснять, что с тобой тогда будет, леди Изольда?
Она снова раскрыла глаза, в кровавых прожилках.
— Чего тебе надо, человек? Я узнала твой запах. Это ты приходил в логово накануне штурма.
Я достал Буревестника из раны.
— Зачем. Ты. Полезла в дом. Совсем тупая? Вроде это Джи у вас тупой. Был.
— Мастер приказал достать документы. Решила взять ценного заложника. Кто же знал, что девка недоалмаз. Да ещё такой сильный… — Она выкашляла на подбородок сгусток слизи.
— Ясно. Смотри. Я сейчас принесу тебе вторую половину тела. Завтра купим свинью и отдадим тебе. Крови в ней полно, тебе должно хватить. Восстановишься и вали на все четыре стороны. Но сначала ты мне ответишь на вопросы. И дашь клятву на гранях, что больше не будешь действовать во вред моей семье. А ещё, ты окажешь мне одну услугу. — У Августовича брови чуть на затылок не улетели. Но он смолчал. Крут дедушка. Уважаю.
Она молчала, глядя на меня. Узкий, вертикальный зрачок пульсировал в глубине радужки. Я терпеливо ждал. Я знал, что для таких, как она, нет ничего страшнее окончательной смерти. Ведь именно из страха перед старухой с косой вампиры идут на решительную перестройку всего организма.
— Гарантии. — наконец выплюнула она.
— Моё слово. Слово благородного.
— Слова — тлен.
— Других гарантий у тебя не будет.
И вновь потянулось молчание. В тишине были слышны тихие шлепки. Это с неё сочилась сукровица, и отваливались кусочки отмирающей плоти.
— Я не хочу умирать. Но ты ведь всё равно меня убьёшь. Ты опал. Твоя суть, обман. Таким, как ты нельзя верить. — Она снова уронила голову на грудь.
Я ждал. Минуты бежали.
— Карл Августович. У нас два хорька-уголовника ещё гуляют. Вы займитесь пока. Я здесь посижу.
Августович ушёл. А я спокойно отошёл в угол камеры и уселся спиной к стене, вытянув гудящие от усталости ноги.
Спустя час она снова пошевелилась.
— Мне недостаточно слова. Ты дашь клятву. Клятву на крови. Если умру я. Умрёшь и ты.
— Понимаещь, леди Изольда. Мне не настолько важна информация, которой ты обладаешь, чтобы я рисковал ради неё собственной жизнью. Тем более что я знаю уже почти всё.
— Нет. Ты даже не догадываешься, в какую игру ввязался. И с кем ты сел за игральный стол. Что ты против кланов?
— Мы, пока что, обсуждаем твою судьбу, леди. И я не вижу с твоей стороны склонности к сотрудничеству. Как только моё терпение кончится, я отрублю тебе голову Буревестником, — для верности я продемонстрировал ей клинок, — воткну его в тело и уйду. А оно — моё терпение, не безгранично. Подумай вот о чём. Я не знаю, из какого ты гнезда. Но ссориться с теневыми кланами у меня нет ни малейшего желания. Ты ведь выступала только в качестве наёмника-посредника, не так ли? Твое убийство мне не простят. Нежеланием брать на себя ещё и геморрой с твоими истинными хозяевами и объясняется моё невероятное великодушие.
— Принеси мои ноги. Я хочу их видеть.
— Хорошо. Даже не пытайся освободиться.
— Я слишком слаба сейчас. Принеси мою плоть.
Я поднялся из угла и сходил в соседнюю комнату за её лучшей половиной. Пока я ходил, конечно, слышал звон цепей. Но я её основательно выкачал.
Швырнув нижнюю половину тела на место, где сам сидел до этого. Я остался посреди камеры, недалеко от неё. Честно говоря, я думал, будет сложнее.
— Ты меня отпустишь?
— И дам восстановиться. Клятву!
Она протянула ко мне закованную правую кисть. Я взялся за неё левой рукой. Даже в таком состоянии она могла одним движением оторвать мне руку. Но в правой я держал Буревестник. И Изумруды могут отрастить живым любую часть тела, кроме головы. Наши ауры столкнулись и переплелись
— Я клянусь своей кровью и своей огранкой. Не причинять стоящему передо мной человеку вреда ни прямо, ни косвенно. Ни лично, ни через посредников. Клянусь не причинять вреда его имуществу и его семье. Его вассалам и его слугам и гостям под его кровом. Клянусь, что не трону его сервов и рабов. Если я нарушу клятву, пусть моя кровь убьёт меня, пусть рухнет мой павильон. Если кто из крови или рода этого человека или он сам нападут на меня, я буду защищаться. И буду иметь право на убийство.
Здесь, конечно, не храм Силы, но я почувствовал, что клятва въелась в её душу. Будь она в полной силе, ничего бы не получилось. Но будь она в полной силе, она бы и не стала такую клятву приносить.
Мы разъединили руки. Я отцепил цепь от колец и опустил обрубок тела на пол. Подтащил второй обрубок поближе. Затем спросил:
— Из какого ты гнезда, леди Изольда?
— Гнездо Харштайна.
— Ого! Старый хрен ещё не ушёл на перерождение? — если бы патриарх был убит, гнездо поменяло бы название. — При случае передай ему привет от Арлекина. Он поймёт.
Она недобро зыркнула на меня и кивнула.
— Сначала услуга. — я показал ей изображение жулика, которого держали в полицейском управлении. — Этого человека надо убить как можно более жестоко. Так чтобы кровь-кишки-рахреновертило.
— Сделаю, как восстановлюсь.
— Отлично. Итак. Теперь вопросы.
Мы закончили беседу через полтора часа. За это время она как-то срастила две половины тела, но выглядела при этом ещё более паршиво, чем раньше. Силы организма были почти исчерпаны.
Я поднялся. Она нервно шарахнулась в сторону от лезвия Буревестника, которого я сжимал в руках весь наш разговор. Однако я просто убрал меч в браслет, на полку хранилища.
— Жратву тебе приведут. К вечеру тебя не должно быть в форте. Если я встречу тебя здесь ещё раз в течение полугода, моё обещание отменяется.
— Я и не собираюсь здесь торчать. — Она оскалилась. — Моё задание провалено. Ты обещал кровь.
Я молча покинул подземелье, просто прикрыв за собой дверь.