— А Хмарь? Тоже ваших рук дело? Что это вообще такое?
— Хмарь — это сущность рангом выше вершителя. Назови ее бог. На самом деле мы сами слабо понимаем ее. Она не отсюда. Это часть чужого, непонятного нам мира, со своими правилами и законами. Она давно хотела просочиться к нам. Но использовала обходные тропы. Тыкалась вслепую. Вы открыли ей путь, использовав ритуал забвения на ее адепте — Андрее Крафте. Указали прямую дорогу, включив путеводный маяк. Теперь она пожирает наш мир, используя его как топливо для своих… замыслов. Мы едва можем ее сдерживать здесь, в нави. На большее наших сил не хватает. Мы подбрасываем вам оружие для борьбы с Хмарью в яви. Устройство, которое вы называете УТР, появилось не случайно. Но для того, чтобы победить, вы, люди, должны закрыть ей проходы на ваш пласт существования. Дальше дело за вершителями. Большего тебе знать не нужно.
— Что-то у меня еще больше вопросов появилось!
— Но я, как ты правильно заметил, не справочное бюро.
— Но почему я? Какого зерга?
— А кто еще? Абсолют, ставший косвенной причиной вторжения. Любимец Судьбы. Нити твоей жизни прочны и не спутаны. Ты практически идеальный вариант. А еще, потому что я так решил.
— А мои люди? Тоже часть этой истории?
— Они часть твоей истории. Мне до них дела нет. И твое волнение за них мне непонятно. Я думал, ты циничнее. Они твои инструменты. Девчонка, например, отмечена печатью смерти. Постарайся выжать из нее максимум, пока она не стала бесполезной.
— Поня-ааа-тно. Инструкции по закрытию «проходов», с приложением чертежей и комментариев, я так понял, не будет?
— У вас уже есть все, что нужно. Теперь уходи. Я чувствую, что мой долг перед Судьбой начал расти. Наше время кончилось.
— Не-не-не погоди-ка! Еще пара вопрос…
За моей спиной захлопнулась дверь, а я внезапно понял, что говорю, обращаясь к Матвею. Я находился в комнате с коробками, посреди моей команды. Все выглядели, мягко говоря, возбужденными. Не стоит и говорить, что дверь в стене исчезла.
— Вот сука какая! Козел вершительный! Отрыжка Силы! — вырвалось у меня.
— Олег, ты где был?
— Ты в курсе, что мы в какой-то странной экстрамерности и даже Матвей не может ничего понять? — Это Василиса.
— Ты где был? — Ломов.
— Так! Ша, банда! Где был, там меня нет. Что у вас здесь творится?
— Ты исчез, входная дверь захлопнулась. Мы в какой-то коробке, выхода отсюда нет, способности аметистов не работают! Вот что творится. — Все еще экспрессивно ответил Юра.
— Я не исчез, а ненадолго отлучился. По поводу двери, думаю, она скоро откроется. Вы хоть что-то здесь нашли? Или только тупо паниковали все время?
— Ну ты… кадр. — Видимо, Юрий хотел сказать что-то другое.
— Господа. Ко мне вернулось чувство якорей. — Негромко, но так, что все повернулись к нему, заявил Матвей. Чем бы ни была эта аномалия, она закончилась.
— Я нашла вот это. Жаль, что не учебник, но все равно раритет! — Василиса прижимала к груди потрепанный томик с зеленой обложкой. — Там еще какие-то железки были, но я не смотрела, мне неинтересно.
— Где железки? Какие железки?
Солнцев устремился к коробкам, и остальные, словно у них отключилось чувство самосохранения, бросились за ним, разбирать коробки и вскрывать сундуки. Не поддались общей искательской лихорадке только мы с Василисой. Остальные, как одержимые, копались в хламе, выставленном в торговом помещении «Нужных вещей».
— Вот же! Все в труху. О! А это что?
Большинство «товаров» рассыпались в прах под руками моих бойцов. Однако, спустя минуту, каждый стал счастливым обладателем одного предмета.
Ломов, улыбаясь до ушей, сжимал в руке сплющенную рельсу, назвать это мечом у меня язык не поворачивался.
— Тиллиум! — Сказал он. — Охренеть. Не отдам!
— Думаю, каждый нашел то, что нужно именно ему. — Проговорил я. — Так что, никакого дележа трофеев не будет. Кто нашел вещь тот и владеет. И больше мы здесь ничего не найдем.
Матвей задумчиво вертел в руках какую-то конструкцию из дымчатого хрусталя. Солнцев разглядывал артефакт, который выглядел, как латунная перчатка. Николя вытащил из кучи хлама тряпичную куклу медведя с присоской. И выглядел он ничуть не менее счастливым, чем все остальные.
— Нам пора. Хозяева этого места нам не рады, уверен. — Я вышел за дверь, с трудом протиснувшись мимо доспеха Николя, стоявшего задницей к проходу.
Через минуту доспех затарахтел двиглом, ожил и отошел в сторону. Остальные тоже повалили на улицу.
Ко мне подошла Василиса.
— Ты был прав. Там ничего не осталось. Откуда тебе столько известно? И где ты все-таки был? И чего ты так пялишься, будто впервые меня видишь? Олег? — она пощелкала пальцами у моего носа.
— Извини. — Отмер я. На самом деле я пытался увидеть на ней «печать смерти». Никаких изменений в ауре не было. Может, не для моих глаз эта метка. А может, и нет никакой печати. — Все вопросы на базе. Причем ответов я не обещаю. А пока соберись, Лед. Мы в желтой зоне.
— Мы еще вернемся к этому разговору.
— На базе.
«Все собрались! Построение — пентаграмма. Двигаемся внимательно. Контролируем свои сектора. Идем к трофеям» — приказал я «шепотом».
Мы отошли метров на двести, как я услышал усиленное динамиками:
— Что за херня! — от Оленина.
Поворачиваясь, я знал, что увижу. Лавка, окутавшись туманом, стремительно растворялась. Теряла очертания. Таяла.
Когда туман рассеялся, нашему взору предстали три сосны или что это там было. И замечательное ничего. Лавка исчезла.
— Конечно. — Сказал Ломов, который уже видел похожую картинку. — Дождалась кого надо, и все. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.
— А кого надо? — спросил Солнцев?
— Кого надо, того и дождалась. — Не очень внятно ответил Ломов.
— Идем, отряд. Нам еще трофеи потрошить! — Поставил я точку в неуместной дискуссии.
Дальше мы упахались на вскрытии монстрятины. Солнце уже клонилось к закату, когда мы набили все емкости, использовали весь потенциал доспехов Ломова и Николя, превратив их в подобие ходячей барахолки. Отряд резко потерял боеспособность. Но это было уже не важно.
Матвей открыл портал к грузовику. Еще какое-то время заняла перегрузка ценностей.
Наконец, светя фарами нашего транспорта, мы двинулись к манору.
Всю дорогу я думал над недавней встречей. Несмотря на то, что существо, называвшееся вершителем, заявило: мол не использует меня втемную, я ему ни на грош не верил. Но хотя бы какое-то объяснение странностям, происходящим со мной, получил. Внезапно я действительно почувствовал себя… наверное, спокойнее. Впервые за долгое время.
Хотя есть повод для беспокойства, есть! Есть вопрос с другими «чемпионами». Минимум десятью фигурами, на которые сделали ставку господа вершители.
Кто вы, мастера жанра?
Глава 19«Продолжаем разговор»
Добрались до манора без дополнительных приключений. Так. Ничего особенного. Мы с Николя пару тройку гортов на ходу пристрелили. Даже останавливаться не стали, чтобы суть извлечь.
Я решил остаться ночевать на стройке, чтобы с утра поговорить с Савельичем и инженером. Всех желающих, в том числе упирающуюся Василису в добровольно-принудительном порядке отправил в форт порталом. Журналист был доволен пребыванием в маноре, но потребовал подробностей выхода. Еле от него избавился, клятвенно пообещав все рассказать на днях с видео.
Со мной остались Николя и четверка охраны. С Матвеем мы договорились, что-либо он заберет меня в девять утра, либо, если он не сможет, я уже сам доберусь.
— Босс. — Начал Николя. — у меня вопросики есть, можно?
— Не гарантирую ответиков. А так, у нас свободная страна, каждый может молоть языком, что хочет.
— Ну. Свободная. За призывы к свержению строя, хулу на императора и Совет Князей и пропаганду содомии на аномальные рудники отправляют.
— Да епрст! Это все мелочи, не стоящие упоминания. Не бойся, хули, пропагандируй. Я тебя не сдам.
— Агась. Не буду пропагандировать. Не любитель этого. Скажи, босс, что это было?
— Тебе откуда начинать?
— Ну, пожалуй, лучше сначала.
— Говорят, что вначале не было ничего. Кроме Силы и Судьбы. И они, объединившись, создали пространство и время…
— Это слишком далекое начало, босс. Мне бы поближе к сегодняшним событиям. Ломов, похоже, такое уже видел, а мне в диковинку.
— Николя. Ты все видел своими глазами. На тему: «где я был», — я говорить пока не готов. Может, когда-нибудь потом. Может. Кстати. Сила и Судьба объединившись… А это не пропаганда того самого? Содомии, а?
— Ясно все с вами, босс. Ну что я скажу. Служба не рутинная. Спасибо.
— А можно я спрошу, Николя?
— Конечно, босс.
— Каждый получил что-то ценное в это лавке. Вернее, нужное. Всякие там книги, мечи, артефакты. А ты медведя плюшевого. Это какой-то артефакт? С необычными свойствами? Не хочешь, не говори, мне просто любопытно.
— Так, от вас, босс, секретов нет. Артефакт, ага. Волшебный. Этот талисман висел в кабине меха моего отца. Я ему и подарил. Мне лет пять тогда было. Возьми, говорю Потапыча, пусть тебя охраняет. Тогда еще средние мехи гоняли по окраинам. А он пилот был. Я мечтал, как вырасту, тоже пилотом меха пойти.
Он замолчал. Я не стал его торопить, захочет, дорасскажет.
— Когда ему дали новую машину, он Потапыча в старой забыл. Или не успел перенести. Их сразу с обкатки в бой выдернули. Банда крупная напала на поселение, рядом с полигоном. Ну. Отцу бронебойным пробили ходовую. А зажигательными дожгли. Крутая видать «банда» была, со своей артиллерией. Нам медведя вернули, с немногими оставшимися от бати вещами. А я Потапыча в помойку выбросил. Типа не уберег. Подвел.
Опять пауза, заполнившаяся шумом большой стройки.
— Я вот все думаю, босс. Он? Не он? Похож как две капли. Но так ведьне бывает!
— В нашем мире многое бывает. — Выдав эту глубокомысленную сентенцию, я добавил, — Может, это знак тебе от Судьбы? — Судьбы, ха-ха три раза. От вершителя, гада, подарочек. — Чтобы мечту не бросал. Силовые доспехи — это круто. Но мехи… мехи — это другой уровень.