— Навскидку такая себе идея. — Ответил Матвей. — У него будет меньше места на боевое снаряжение и боеприпасы. В звене три человека, ослаблять одного из них не стоит.
— Это у чистильщиков в звене три человека. А ты представь, что звено может быть пять, или восемь, или десять человек. Плюс в поддержку легкий мех, скажем. Я пока просто фантазирую, нам бы со Святовым это обсудить или с Ломовым с Николя. Я не про зачистку окрестностей фортов и маноров думаю. Я про дальние вылазки. Нужен транспорт, поддержка, тяжелое вооружение. Повышенные меры защиты от Хмари для бойцов. И одна из главнейших необходимостей — связь!
— Слушай, это надо с Игнатовым уже обсуждать и с кем-то из настоящих спецов. Тот же Ломов с Николя. А Игнатов, увы, недоступен.
— Так и пьет?
— Не просыхает две недели. Он, видимо, будет первым спившимся ограненным. Я пытался с ним пообщаться, но он сразу пытается любого гостя напоить. Среди его людей ходят слухи, что его скоро дед заберет отсюда, а вместо него другого руководителя отделения пришлют. Я не знаю, что делать. Мне тоже Василису жалко. Да и еще пара товарищей у меня погибло во время теракта. Но Алекс совсем сломался.
— Василису жаль. Толковая была девчонка. — Я зябко передернул плечами, вспомнив бесстрастный взгляд Стивена и его фразочку: «Девчонка, например, отмечена печатью смерти. Постарайся выжать из нее максимум, пока она не стала бесполезной». Сволочь. Хоть я и сам такая же сволочь. Был.
Мы немного помолчали, думая каждый о своем.
— Ну посмотрим. Он, наверное, совсем забросил моего Цыпу. — Сменил я тему разговора. Во мне умер дипломат! Умер и воняет уже, кажется.
— Нет, почему. — Вынырнул Матвей из тяжелых размышлений. — Его делают, по твоим спецификациям. Работники отделения ведь не делись никуда. Но я не уверен, что без Алекса получится именно то, что ты хотел, и в нужные сроки.
— Давай, после обеда сходим, посмотрим. Мне надо понять, что эти самоделкины успели нахреновертить в моей боевой машине.
— Давай сходим, — легко согласился Матвей. — Чувствую, моим мозгам нужна перезагрузка! Реально уже надо переключиться на что-то другое.
Внешне Цыпа стал выглядеть гораздо внушительнее. Опоры обзавелись пилообразными наростами, приваренными со всех четырех сторон каждой опоры. Это чтобы не лез к кабине по ним никто! Нижняя часть и бока кабины тоже украшены шипами. Из изящного Цыпленка мой мех превратился в какое-то доисторическое чудовище. Цыпленище!
— Мы сделали подготовку под основные грани. — Доложил Солнцев, который командовал бригадой топазов, курочащих мою машину. — Вооружение еще не поставили. Внутренние переделки уже закончены, а вот защитные руны не готовы. Вначале мы хотели убедиться, что на всю магию емкости корпуса хватит. Если у вас, эр Строгов, есть время, можем сегодня закрепить грани Опала.
— Да. Давайте займемся. Говорите, что делать, эр Солнцев.
Вот, кстати, еще одно подтверждение моей теории, что нынешние маги в принципе быстрее развиваются, чем мое поколение. Солнцев. Мастер в двадцать два. Из нулевок. Да и Матвей с Василисой в ту же кассу.
— Ничего особенного. Вам надо погрузить руки вот сюда — он указал мне на металлический ящик, с двумя круглыми отверстиями, которых пузырилась какая-то жижа. — Самостоятельно навести грань на машину и минут пятнадцать ее удерживать.
Нам удалось закрепить обе грани, примерно через час процедуры. Матвей аж рот раскрыл, когда громада меха, пошла волнами, как будто ее залила вода, а потом исчезла.
— Это ты круто придумал, грохочущую двигателем, лязгающую при передвижении и оставляющую глубокие следы штуковину сделать невидимым. — Язвительно заявил Матвей. — Вражеских часовых можно только так пилить будет! Ногами как раз.
Я в ответ паскудно улыбнулся.
— Я знаю, что делаю, малыш. Ты меня еще моей магии поучи!
Я проверил уровень ауры. Больше половины от максимума. Нормально. Часа на два хватит, если расходовать в экономном режиме. Мой показатель совместимости с любыми мехами повысился уже до шестидесяти восьми процентов. А с Цыпой я и все семьдесят с небольшим показывал. Правда, очевидно, сейчас этот показатель слегка упадет. Все же переделали машину изрядно.
— Иван Николаевич, — обратился я к Солнцеву. — Можем мы за ворота форта моего красавчика вывезти, на полевые испытания? Не терпится посмотреть, что из моей идеи получилось. Побегать хочу немного, посмотреть совместимость, синхронизацию…
— Интересно будет посмотреть. Передвигаться-то он может. Давайте. Я организую платформу, для перевозки.
Глава 12Невидимый мех и борьба с алкоголизмом
Интерлюдия. Форт Алый Рассвет. Кирилл и Святов
— Дядя Гриша, я не подумал вам сказать, что Олег вернулся…
— Слушай, Кирилл. Ну так. Что за секретность такая лютая? Почему Олег знать ничего не должен. Он же глава семьи, всетки.
— Не надо ему ничего знать! Вы обещали же!
— Ну так. Обещал. И ничего ему пока не рассказал. Но ты влезаешь в какую-то говенную историю с трупами, парень. Допустим, эти хмыри, которых мы с тобой ночью положили, залетные были. Но я тогда вообще не понимаю, чего ты ночью в промзону поперся. Человекомышом себя вообразил? Грозой шпанья? Моя дочка потешные картинки про такого читает. А ей шесть лет, Кирилл!
— А ты ж вроде не женат? Или, да? Прости, чего-то я…
— Я не женат, а дочь у меня есть. Ну так… бывает. Ты тему-то не меняй. Весь в Олега ты. Вечно мутите чего-то и в неприятности влипаете!
— Я тебе, дядя Гриша, говорил уже. Встречу там мне назначили. Одни странные челы.
— И ты из-за шпаны опоздал?
— Да в том-то и дело, что нет! Я вовремя пришел. Только они не пришли совсем.
— Ты задолбал темнить, Кир. Ну так, рассказывай сначала всю историю или я тебя сдам даже не Олегу, а Августовичу. У меня своей работы до фига, чтобы подростков с завиральными идеями ночами прикрывать! Что за хренистика такая, о которой ты ни брату, ни службе безопасности ничего не рассказал?
Кирилл еще некоторое время темнил и мялся, а потом выложил Святову события начиная с посещения им с Ивой дома Брейгеля, странной историей с не отвечающим телефоном и таинственным письмом, закончил несостоявшейся встречей. Про амулет, который они с Ивой вынесли из старинных развалин и общение с «Арлекином» он рассказывать не стал. История в семье не являлась секретом, Олег сам рассказал об этом «ближнему кругу». Но в курсе ли Святов, Кирилл не знал и не собирался проверять.
Святов немного подумал, а потом заявил:
— Тебя Кир пытаются втянуть в какой-то мутный блудняк. — Так Кирилл перевел для себя первую часть высказывания Святова. — Это какие-то жулики, если не хуже. Они сперва подогрели твой интерес. Когда ты позвонил, ты показал, что клюнул. После этого они тебя промариновали слегка и пригласили на встречу. Причем так, чтобы ты не мог им даже ответить. Вариантов тебе не оставили. Ну так. И на встречу они не пришли по той же причине. Разжигают любопытство, проверяют, насколько тебя прогнуть можно. Кто-то за местом наблюдал наверняка, ну так, и сообщил, что ты пришел. Они рассчитывают. Заодно проверили, привел ли ты охрану с поместья.
— Может, тебя заметили, дядь Гриш, потому и не пришли?
— Да хрена лысого им, а не меня заметить. Я в полной выкладке для разведки был. Там вообще никого живого не было в радиусе километра. Камеру поставили на месте встречи и все. А с охраной еще проще. Взяли из слуг кого за яйца, он им все и докладывает, например. Или на выходе тебя пасли.
Григорий Святов злился больше для вида, и Кир это чувствовал. Волновался вот он нешуточно. Они зашли на полигон Чистильщиков, и к ним тут же приковылял инвалид — видимо, местный смотритель.
— Привет, Миш. Как нога?
— Не отросла еще. Здравия желаю, Григорий Арсеньевич. — Ответил инвалид, тяжело опираясь на костыль.
— Ну так, я не про то! Шуточки у тебя, Миша… Позиции подготовил?
— Все, как вы велели, Григорий Арсеньевич. А на шуточки не обижайтесь, вше блародие. Скучно тута. Нога болит, сука… Как будто и не оттяпал ее тот мутант херов.
— Новое зелье не помогает? — Святов начал осматривать выложенный на дощатую стойку арсенал.
— Я, простите вашродь, не пил еще.
Святов аж поперхнулся и повернулся к Михаилу всем телом. Вот теперь Кирилл почувствовал в нем вздымающуюся волну ярости.
— Ну так, что опять! Я, мать… — он покосился на Кира и сбавил тон. — Я знаешь, сколько пробивал нам зелье это?
— Ребятам нужнее в аптечках.
Святов раздулся, как жаба, сравнявшись цветом лица со спелым помидором. А затем обложил Машу тройным матерным загибом, услышав который любой прораб на стройке покончил бы с собой. От зависти. Немного остыв после взрыва, он снова покосился на Кирилла и рявкнул:
— А ну, сгинь. После поговорим! — Инвалид счел за лучшее свалить куда подальше. Святов погрозил ему вслед кулаком и повернулся обратно к Кириллу, недобро на него глядя.
— В общем так. Основам ты обучен. Сейчас посмотрим, можешь ли ты потянуть норматив для поступающих.
— Эт все зачем, дядь Гриш? Я думал мы это. Ну. Сказали, что на полигон идем типа…
— Жене что к любовнице, любовнице, что к жене, а сами на рыбалку? Ни хрена подобного, мелкотня хитрожопая! Я никого обманывать не собираюсь. Полигон так полигон. Ты вообще с собой ствола не взял тогда, угребище хмарное!
— Эй, я несовершеннолетний еще!
— Как бандитов резать и в поле ходить, так ты взрослый. Лучше штраф за незаконный ствол выплатить, чем с дырой в башке лежать! Ты мне должен за эту ночную прогулку, понял? Значит, слушай сюда, упырь малолетний…
Форт Алый Рассвет. Недалеко от главных ворот.
Я сел в Цыпленка, еще стоящего на платформе, и застегнул на себе браслеты управления. Последним защелкнул шлем, который запирался на шее специальным ошейником. Готово. Запустил двигатель и наполнил аурой руны, отвечавшие за движение. Реактор выдал энергию, дизельный двигатель заурчал, вращая механические части трансмиссии вхолостую.