Стоит билетик на тайные тропы, конечно, недешево. Но мне внезапно улыбнулась удача. По результатам проверок поданных нами сведений, мне пришло вежливое письмо из клана Александрит, в котором моей семье дали сертификат на пятидесятипроцентную скидку, на пользование услугами клана. На год. Аттракцион невиданной щедрости просто. От таких предложений не отказываются.
А Зотова реально надо подлатать, мне кажется, он в шаге от инсульта или инфаркта. Нового партнера искать не хочется, и в Разумовском никого, кроме Зотова, толком и нет.
Зотов прислал свой договор с банком, и я сразу перенаправил его Оксане. От нее пришел ответ: «Я тут как женщина сижу, а не как юрист. Нужен твой совет. Приходи в комнату».
Какой еще от меня совет? Какой к зергу драному юрист/женщина? Я тяжело вздохнул и поднялся. Надо, так надо.
Оксана сидела за стационарным коммом и просматривала какую-то зергню. Цветочки — ягодки. Она решила сад, что ли, в особняке разбить? Нашла время. А я похож на огородника? Эх. Чего только ради любимой женщины не сделаешь.
— В чем же тебе понадобилась помощь, свет очей моих. — Начал я подлизываться.
— Да вот. Цветы на свадьбу выбираю. Для украшения помещения. Ты же разбираешься во всей этой «икибане»?
— Я, конечно, готов прийти на твой зов в любое время дня и ночи… — и здесь до меня дошло, что именно она сказала. — Цветы? Свадьба?
— А ты что. Передумал уже? — Видимо, я выглядел несколько ошарашенным.
— Нет, конечно. — Я немного пришел в себя. — Просто не предполагал, что ты так быстро все обдумаешь.
— Я, по-твоему, тугодумка? — Да ешкин зерг. Вот что на такое отвечать?
— Ты очень ответственно подходишь к принятию важных решений, милая. Взвешенно и разумно. Недаром Корабчевский хвалит тебя, как перспективного…
— Все-таки значит, я тугодумка, по-твоему.
— Не. Ну так нечестно. Я столько комплиментов наговорил! — Я аж запыхтел от возмущения.
— Ты у меня совсем дурачок? Точно уверен, что «взвешенная и ответственная» — это комплимент для девушки от ее жениха? — Она, склонив голову, лукаво посмотрела на меня.
Фух. Алмазный клинок отменяется. Госпожа сегодня не разрубит меня на две половинки! Опасное это дело, цветы с невестой выбирать.
— А-а-а. Прекраснейшая и добрейшая? — Я вопросительно посмотрел на нее в поисках одобрения. — Блистательная и милосердная?
Мы одновременно засмеялись.
— Будешь при других так говорить, котик, они решат, что я тебя бью. — Заметила Оксана. — Что насчет растительности. Сочетание сортов и цвета. Ты в этом сечешь, сам же мне разъяснял как-то.
— Прочитал пару статей в Паутине. — Пожав плечами, ответил я. — Я бы посоветовал нанять свадебное агентство, которое нас устроит. И цветы подберет. И платье тебе. И прочей зергней займется, вроде приглашений. Текст, дизайн. Список гостей. А ты только одобрять будешь. Ну знаешь, из тех, кто работают только с благородными и мелкими аристо.
— Вот же зерг херовый. — Нежно произнесла моя невеста. — Никак не привыкну, что у ва… нас мелких аристократов есть специальные люди, которые все за нас сделают. Даже задницу подотрут. Только деньги плати. — И она шмыгнула носом, вытерев его размашистым жестом от плеча.
— Хватит из себя простушку из Качалки отыгрывать. Аудитория неблагодарная больно.
— Ах, я еще и плохая актриса! — И она швырнула в меня подушкой.
Когда борьба за средства метания закончилась, я встал. Не люблю валяться на кровати одетым.
— Так. Теперь без шуток. Какую дату ты рассматриваешь?
— Предоставляю выбор даты тебе, котик. Мы вроде уже обусловленный приличиями срок выдержали, после помолвки. Единственное, хочу, чтобы свадьба была в Форте. Среди своих в основном. Прием торжественный, для «светского общества», конечно, придется устраивать. Но именно сама свадьба. Клятвы, храм Силы и праздник. Хочу только для своих.
— Ни малейших возражений. Думаю, нам надо сделать это до аудиенции у императора.
— Прямо уже аудиенции? Ты вперед не забегаешь ли, кот?
— А вот и нет. — и я рассказал ей о звонке секретаря Его Величества.
— Страшно мне. — Она передернула плечами, словно в ознобе. — Ты ведь с такой аудиенции можешь и не выйти.
— Это ты романов перечитала. Выйти-то, я выйду. Вопрос в том, что если я на той аудиенции напортачу, словлю потом разрыв сердца. Буду самый молодой ограненный, от инфаркта померший.
— Зато и здесь первым будешь! — Надолго ее серьезности не хватило.
А я был ужасно рад, что неопределенность по поводу свадьбы, наконец, разрешилась. Не то, чтобы я думал, что Оксана вильнет хвостом и уйдет в закат. Скорее была некоторая опасность, что ее попытаются похитить. Жену воровать уже бесполезно. Клятвы в храме — серьезная вещь. Заставить супругу выйти из семьи или рода, под давлением, практически невозможно. А вот невесту — запросто. Часть возможных проблем и вопросов отсекалась свадьбой автоматически. В том числе и поэтому я хотел провести ее до аудиенции. Есть у меня небольшой планчик, на такой случай. Все-таки сословное общество, это море условностей и традиций, возведенных в ранг закона. И проще всего жить, когда условности эти соблюдены. Традиции не нарушены. Закон исполнен. Отец Оксаны вполне себе жив-здоров. И глава рода. Она, в отличие от моего Олега, аристократка по праву рождения. Нам еще и с этой стороны пакостей не хватало.
Все это я объяснил невесте, как-то: зачем нам свадьба так скоро. И что я придумал по этому поводу.
— Наглый ты. — задумчиво сказала она. — Не боишься у сильных мира сего так одалживаться?
— На том стоим. И это не наглость, а тест. Если прокатит, значит, император благосклонен. На самом деле такая просьба — мелочь.
— А если нет? Если не прокатит?
— Тогда инфаркт. — Я пожал плечами, как бы показывая, что от Судьбы не уйдешь.
— Так себе перспектива. Может, не стоит тогда? — Она опять выглядела встревоженной.
— Все зависит от того, как пройдет беседа о главном. Просьба, повторюсь — тест на результат. Да и… Инфаркт, это если догонят. Не хочется, конечно, на нелегальное положение переходить. С моими способностями нас никогда и никто не найдет. Но думаю, что это и не понадобится. И это. Ты договор-то посмотри. Может удастся чего выкружить для нашего будущего партнера?
— Хорошо. Сейчас займусь.
На следующий день мы устроились в «переговорошной», послушать выступление императора. Нечастое событие. Например, нападение на Разумовский и бунт в трех фортах или попытку государственного переворота Совета Князей, Шуйский не комментировал. За него чиновники Кабинета отдувались. Выступление главы государства — поднимало уровень затронутой проблемы на высочайший уровень.
И то сказать. Бунты и прорывы иногда случались. А вот биржу закрыли второй раз за всю сто пятидесятилетнюю историю ее существования. От содержания этого выступления буквально зависит мое ближайшее будущее. Так что, не буду врать, будто совсем не волновался. Угадал я или нет? Правильно ли просчитал ситуацию, вовлекая в авантюру близкие императору кланы? Ладно. Сейчас и узнаем!
Заставка на плазме сменилась на официальный герб Ожерелья. Восемь камней, в правильном многограннике, — Алмаз верхний.
Изображение сменилось. Император Ожерелья, Его Величество Василий Александрович Шуйский смотрел на аудиторию, восседая под флагом и государственным гербом. Он сидел на резном троне, облаченный в церемониальный мундир. Из императорских регалий у него был только тонкий золотой обруч на голове. Малая корона. В прошлом ее использовали во время приемов «для узкого круга». Шуйский сухо заговорил, медленно и веско роняя фразы.
— Алмазный дворец и Кабинет были обеспокоены ситуацией, сложившейся на рынках Ожерелья за последнюю неделю. Поэтому мной был отдан приказ по министерству финансов о закрытии биржевых торгов. Надо было дать горячим головам охолонуть. Успокоить истерику, вызванную утратой доверия к одной из самых крупных компаний Ожерелья. Заверяю подданных и граждан, а также драгоценных господ. Оснований для недоверия к остальным ценным бумагам нет. Наоборот. Если вы следите за новостями, то знаете. Кабинет и Совет Князей создали орган, который будет заниматься развитием промышленности. Заверяю вас, для властей Ожерелья, системы связи и коммуникации всегда будут приоритетным направлением развития нашей экономики. Многие компании получат государственные заказы и финансирование в ближайшее время.
Я присвистнул. Вот это мощно. Хорошо, что все готово к эмиссии акций «Вместе». С утра они уже будут на рынке. Два дня мы потратили на оформление документов и получение нужных разрешений. Завтра рынок рванет вверх, со скоростью ракеты. Подобное заверение много стоит. Особенно из уст Шуйского.
— Биржа будет открыта завтра, как обычно. Мы надеемся на ваше благоразумие и спокойствие. Кроме того. Для стимулирования дальнейшего экономического роста нашей страны, министерство финансов снизит ключевую ставку на три процента. Банкам предписывается снизить свои требования к процентам по текущим займам, в соответствии с новыми условиями ключевой ставки и перечитать долги заемщиков по процентам.
Ребята в Алмазном дворце, решили не мелочиться. Гулять так гулять. Три процента. Вроде и немного. Но ставка сейчас одиннадцать процентов. Впрочем, в этой теме я уже серьезно так плавал. Немного нахватался от Березовского, но сильно по верхам. И именно его выражение лица в данный момент, подсказало мне, что праздник невиданной щедрости продолжается. А вот у банкиров сейчас траур. Хулиганы зрения лишают!
Император сделал паузу. Вполне по-человечески вздохнул. До этого казалось, что к нам обращается золоченый памятник. Я, хоть и знал, что каждый его жест и каждое слово определено дворцовыми службами, и заранее отрепетировано, все равно оценил это проявление человечности.
— Что касается корпорации «Связующие нити». Преступления руководства компании — непростительны. Деяния, что они творили, думая, будто им все позволено — отвратительны. Мы все видим, что монополизация отрасли в руках частных лиц — недопустима. Даже клан Алмаза в подобной ситуации был лишен собственности, а его подразделения, занимающиеся производством устройств твердой реальности, реорганизованы. Посему я, император ожерелья Василий Шуйский. Третий этого имени. Именным рескриптом объявляю свою волю: