— Плюньте, ваше высочество.
— Что? — она так поразилась, что даже рот открыла.
— Плюньте, — повторил Морган со вздохом. — Лучше всего судить о состоянии вашего организма по жидкостям, слюну достать проще всего. Извините меня, если это оскорбительно.
— Нет-нет, — тут же засуетилась Анастасия и сделала то, что просил Рид. — Я просто удивилась, только и всего…
Мужчина кивнул и вновь начал что-то доставать из сумки. Расставлял на столе, открывал, а потом бросал в воду, помешивая какой-то палочкой, и вглядывался в содержимое. Анастасия смотрела на это всё, как любой человек смотрел бы на полёт слона, и чувствовала себя по-идиотски, совершенно не понимая, что происходит и как на это нужно реагировать.
— Тасси, — неожиданно позвал Риан и, опустившись на корточки рядом с креслом, улыбнулся, вглядываясь в её глаза. — Может, ты о чём-нибудь хочешь меня спросить? Пока Морган работает, можем тихонько пообщаться.
Анастасия на несколько мгновений задумалась — а ведь действительно у неё было множество вопросов… ещё вчера было. Да и только что, когда Риан сказал, что Морган Рид — шаман и отец Тайры.
Но сейчас она отчего-то ни одного не могла вспомнить.
— Знаешь, — прошептала принцесса и, протянув руку, провела кончиками пальцев по щеке брата. Колючая… — Мне главное, что ты невиновен. А с остальным мы как-нибудь справимся.
Риан кивнул и, перехватив её руку, поцеловал ладонь.
Роланд
Его купе было не таким просторным, как купе Анастасии, но тем не менее одноместным и вполне уютным. Даже кровать поставили широкую, гораздо шире, чем в обычных поездах. При желании здесь и вдвоём можно было бы уместиться, но вот чего Фокс точно не собирался делать, так это соблазнять фрейлин или служанок принцессы. Милые девушки, но не для него.
Умывшись и переодевшись перед сном, канцлер выключил свет, перед этим на всякий случай наложив на дверь дополнительное сигнальное заклинание, а затем лёг в постель. И под негромкий перестук колёс задумался, глядя на едва видимый в темноте потолок.
Сегодня днём Роланд попросил принцессу не вспоминать о том, что рассказал ей, и старательно делал вид всё оставшееся время, что и сам нисколько не беспокоится. На самом деле, этот недолгий диалог и ему растревожил душу и вскрыл старые нарывы. Стало неприятно и обидно, как в детстве, когда Фокс общался с отцом и понимал, что всего лишь инструмент, вещь, поделка, которую обтёсывают до состояния совершенства, чтобы в будущем использовать. Но ни капли не любят, даже не уважают. Хотя, пожалуй, ценят. Да, его настолько ценили, что обманом выманили клятву верности.
Конечно, Фредерик понимал — как только юный Роланд сообразит, в чём дело, даст дёру из столицы при первой же возможности. Не для того король вкладывался в бастарда, чтобы позволить ему убежать. Поэтому клятва содержала обещание не только никогда не идти против братьев, но и не покидать того, кто занимает престол, без его разрешения.
В то время Роланд, выслушав рассказ короля о своём происхождении, не понимал точно, в чём именно клянётся. Да и как было понять, если Фредерик просто сказал:
— Ты уже большой мальчик, кроме того, ты мой сын. И я должен взять с тебя кровную клятву — как гарантию того, что ты никогда не поднимешь руку ни на меня, ни на своих братьев.
— Конечно не подниму! — искренне возмутился юный Фокс. — Это же нечестно! Давайте вашу клятву. Что нужно делать и говорить?
И спустя минуту Роланд просто повторил всё, что сказал ему король. Послушно и спокойно, даже не думая о том, зачем это на самом деле нужно. И не понимая, что человек, который только что назвал себя его отцом, может запросто обмануть.
Понимание всего этого пришло не сразу, но пришло, и разочарование было горьким и абсолютным.
Роланд не мог ничего — ни претендовать на престол, ни участвовать в заговоре против своих братьев, ни уехать из Альтаки, ни жениться на понравившейся девушке. Совершенно бесправное существо, хуже бродячей собаки, у той есть хоть какой-то выбор. Он же был вынужден делать всё так, как хотел Фредерик.
Ну, почти всё.
Незадолго до смерти король, лёжа в постели и наблюдая за Роландом, который кратко пересказывал ему последние события в мире и королевстве, вдруг произнёс:
— Сегодня утром я написал завещание, по которому оставляю престол Тедеону.
Канцлер, от неожиданности клацнув зубами, поджал губы и процедил:
— И зачем вы это сделали, ваше величество? Чтобы мальчики не передрались?
— И это тоже, — кивнул Фредерик и, прокашлявшись, продолжил: — Они же как два шелудивых кота, никак не поделят территорию.
— Думаете, ваше завещание остановит их от вражды? — Роланд с иронией рассмеялся. — Я не имею подобных иллюзий. Как только вы покинете этот мир, у нас начнётся гражданская война.
— Так предотврати её, — прошипел король, вытер кровь, выступившую на губах, усмехнулся и многозначительно посмотрел на своего старшего сына. — Я что, зря тебя всему учил? Сделай так, чтобы в Альтаке не было никакой гражданской войны.
— Как?
— Как хочешь. Ты сообразительный, Роланд. Даже жаль, что я заставил тебя дать ту клятву… Теперь можно было бы всё переиграть, но увы — не получится. Боюсь, даже если бы я написал завещание, где объявил бы тебя наследником престола, это не сработало бы. Завещание завещанием, но как только ты пойдёшь против воли своих братьев — нарушишь клятву.
Фокс настолько удивился сказанному, что несколько секунд просто смотрел на Фредерика, не понимая — он действительно это сказал или послышалось?
— Вы… думали о том, чтобы…
— Ещё бы я об этом не думал, — скривился король. — Ни Тедеон, ни Грегор не смогут удержать престол без твоей помощи. Огден… не знаю, не знаю… Не уверен, что он будет править лучше, чем тот же Тедеон. Поэтому пусть уж будет старший. Тебе останется только сделать так, чтобы они не поубивали друг друга.
— Как скажете, — пожал плечами Роланд.
Именно в тот момент ему впервые пришла в голову неожиданная, но вполне ясная мысль: а что, если попытаться обойти клятву верности? В ней было сказано обо всех братьях, ни о ком конкретном. Но что, если попытаться посадить на престол не Тедеона, а Огдена? Сделать ему такое предложение, а остальное будет решать он сам. Тогда никакого нарушения клятвы не получится, ведь в ней не сказано, кто именно должен занимать трон. И против братьев Роланд не идёт, а всего лишь предлагает Огдену поучаствовать в праве на престол. Это не измена.
Так он в итоге и сделал. И не прогадал — кровная клятва не сработала, Огден отослал Тедеона и Грегора подальше от столицы и сам стал королём. Теперь оставалось только выпестовать из него хорошего правителя, а потом можно будет просить позволения об отставке. Если, конечно, Роланд сможет это сделать — иногда канцлеру казалось, что он уже не способен жить без дворцовых интриг и государственных дел, так с ними сросся.
Так что, возможно, быть ему канцлером до самой смерти.
Анастасия
Следующий день как под копирку напоминал предыдущий — целые сутки в поезде: завтрак, обед, ужин в придорожном ресторане, разные настольные игры в перерывах между трапезами, интересные беседы обо всём на свете и кокетство её компаньонок по отношению к Роланду. К сожалению, оно ничуть не уменьшилось, несмотря на его деликатное предостережение. Даже наоборот — все три девушки ещё сильнее начали стараться расшевелить канцлера, только Нинель иногда задумчиво стреляла глазами в Риана, будто пыталась понять, стоит ли ей переключиться на другой объект воздыхания.
В целом скучно не было, лишь одно смущало Анастасию — ей всё время хотелось поговорить с Роландом наедине, но она не знала, как это сделать, чтобы соблюсти приличия. Рядом с ней постоянно кто-то был, и Анастасия опасалась просить канцлера об уединении — мало ли, как это воспримет король Огден? Может, посчитает оскорблением? Если узнает, разумеется. Докладывать, в принципе, особо некому. Не станет же канцлер сам рассказывать?
Разочарованная, что за весь день так и не нашлось повода, чтобы остаться с Роландом наедине и задать ему пару вопросов, Анастасия пожелала всем спокойной ночи и отправилась в своё купе, как и накануне. Отпустила служанку отдыхать, и, как только девушка вышла, в дверь постучали. Принцесса думала, что это вновь Морган и Риан — пришли проверять её на шаманское воздействие, — но за порогом оказался канцлер.
— Прошу прощения, ваше высочество, — произнёс он с лёгкой улыбкой и поклонился. — Могу я войти?
Возле купе Анастасии круглые сутки находилась стража, и принцесса слегка смутилась, поняв, что они видят, как Фокс пришёл к ней на ночь глядя, но отказывать не стала. Как и вызывать кого-то из компаньонок. Так полагалось делать незамужним девушкам в Альтаке — в Альганне правила были проще даже для принцесс.
— Конечно, заходите, — Анастасия кивнула и, отойдя в сторону, опустилась в кресло. — Присаживайтесь, канцлер. Вы что-то хотели обсудить?
Роланд закрыл дверь, а затем подошёл к креслу напротив и опустился в него. Посмотрел по сторонам и усмехнулся каким-то своим мыслям.
— У вас здесь очень красиво. Но вам не хватает растений, чтобы чувствовать себя уютно, верно?
— Верно, — вздохнула Анастасия, с тоской вспомнив свою прежнюю комнату. — Вы так решили, потому что я работала в оранжерее?
— В том числе. В целом мне просто показалось, что вам нравятся живые цветы, вам хорошо рядом с ними. Поэтому я предположил… В Мальтеране комнатные растения не приняты, но мы легко уладим этот вопрос.
Анастасия вспомнила, как Риан говорил, что канцлер теперь будет пылинки с неё сдувать, и, невольно выпрямившись в кресле, повторила свой первоначальный вопрос, стараясь говорить уже не столь радушно:
— Что вы хотели обсудить?
Роланд внимательно и испытующе смотрел на неё, и от этого прямого взгляда Анастасии стало слегка не по себе. Но не неприятно, нет — наоборот. Его взгляд щекотал её, как тонкое пёрышко, и хотелось улыбнуться.