— На этот раз нашли. Благодаря тому, что не стали сразу задерживать исполнителя, а сделали вид, будто он оторвался от преследования. Он ведь должен был получить вторую половину платы за убийство! Ему обещали независимо от результата, иначе бы и не взялся. В общем, представители министерства безопасности повязали и исполнителя, и одного из организаторов. Тот сдал своих подельников — ими оказались несколько человек из числа приближённых принца Грегора. Фредерик сам подписал указ о казни всех участников.
— А вы не думаете, что это был…
— Сам принц? — Роланд улыбнулся. — Нет, ваше высочество. Грегор вспыльчив и импульсивен, жаден до денег и труслив, но он не дурак. По своей воле ни Тедеон, ни Грегор не стали бы меня трогать. Им как раз выгоднее держать меня на коротком поводке — понимая, что я, в отличие от прочих, точно не буду ни воровать, ни предавать, — чем делать канцлером кого-то ещё. Даже если заставить другого человека дать клятву — её ведь можно и обойти. А мне просто некуда деваться.
— Значит, оба принца знали… то есть знают… о вашем происхождении? — уточнила Анастасия, нервно сжимая в руках нежно-бежевую тканевую салфетку.
— Знают. Фредерик сказал им обоим перед тем, как отойти от дел. И про клятву упомянул. Как раз для того, чтобы, как он выразился, «эти два дурака не вздумали от тебя избавляться». Вот Огден точно не знает ни про то ни про другое. Про первое догадывается, про второе, скорее всего, нет.
— И не надо ему рассказывать, — попросила принцесса строго. — Это слишком большой козырь, он может позволить Огдену манипулировать вами. Пока он не знает, что вы даже уехать не можете без его разрешения, он будет учитывать ваши чувства и желания.
Роланд непроизвольно засмеялся и, качнув головой, продолжил:
— Что же касается третьего покушения, тут вообще странная история. Я не уверен, что оно было. Однажды вечером я просто вдруг почувствовал себя плохо, была страшная слабость, даже встать не мог. А Фредерик вот-вот должен был умереть… Я боялся, что Огден без меня не справится с переворотом, не сможет правильно повести себя, и тогда будет бунт, во время которого его могут и убить. Даже пожаловался на это Каролине, попросил её в шутку приглядеть за ним, заодно и ещё несколько человек привлёк для помощи. Но буквально за пару часов до смерти Фредерика мне стало легче. Может, и вправду не покушение, а просто какой-нибудь вирус быстротекущий. Я даже врача не успел вызвать, как всё прошло.
— Действительно, странная история, — кивнула Анастасия и, неожиданно кое-что вспомнив, предложила: — А вдруг это шаманская магия? Давайте проверим?
Взгляд Роланда выражал вселенское сомнение, но мужчина тем не менее согласился.
Огден
Когда он подходил к столу, за которым, так и не притронувшись к еде, сидели и о чём-то увлечённо разговаривали принцесса и канцлер, Огден замедлился, разглядывая обоих. Лицо Анастасии казалось ему внимательным и тревожным — в целом принцесса смотрела на Роланда так, будто он был для неё близким человеком и сейчас рассказывал про какие-то свои трудности. И не нужно быть гением, чтобы осознавать — так не смотрят на мужчину, который тебе безразличен. Анастасии нравился канцлер, несомненно. Другое дело, что это может быть никак не связано с влюблённостью — просто симпатия к человеку, который тебе помогает. Огден не мог отрицать, что он и сам ощущал к Роланду нечто подобное, веря, что тот его не подведёт и не предаст. Не та у Фокса натура.
Канцлер тоже смотрел на Анастасию с большой симпатией, но, в отличие от девушки, не тревожился — его лёгкая улыбка была скорее по-доброму ироничной. В любом случае и по Роланду, и по принцессе невооружённым глазом было видно, что они нравятся друг другу. И если с Анастасией у Огдена ещё были кое-какие сомнения — она же принцесса, наверняка избалована мужским вниманием, — то по поводу Фокса король был уверен: там, без сомнения, больше, чем обычная симпатия. Всё же на канцлера слишком редко смотрят так, как смотрела Анастасия — открыто и с теплотой. Мужчина ещё мог позволить себе подобный взгляд, но женщины предпочитали держаться от Роланда подальше. И если уж смотрели, то более откровенно, как бы намекая, на что готовы ради того, чтобы получить от канцлера пару жарких ночей.
Огден сам видел это, и не раз. Кроме того, Фокс говорил ему, что не заводит ни с кем романов, пользуется только дамами лёгкой доступности. Так что он наверняка тоскует по искреннему женскому восхищению.
А что? Это идея. Хотя, честно говоря, диковатая. Огден даже не представлял, что ему скажет Роланд, услышав то, что сейчас пришло ему в голову, и в какие дали пошлёт. Поэтому торопиться не стоит, нужно присмотреться, подумать… Можно и с Каролиной посоветоваться, кстати. Она ведь женщина — лучше поймёт, есть ли между Анастасией и Роландом более глубокие чувства или нет.
— Принцесса, — кивнул девушке Огден, подходя к столу. По правилам он был не обязан даже замечать канцлера, но Огден никогда не вёл себя с Фоксом подобным образом, поэтому кивнул и ему: — Канцлер. Разрешите к вам присоединиться?
— Конечно, ваше величество, — ответила Анастасия вполне доброжелательно. — Мы будем рады.
Огден опустился на своё место по левую руку от принцессы, во главе стола. В отличие от Альганны, где во время приёмов места за столами занимались в произвольном порядке, в Альтаке с этим было строго. Король во главе стола, по правую руку от него — жена или невеста, по левую — ближайшие приближённые, в том числе и канцлер. Так что Роланд, как ни крути, сидел не там, где надо, а рядом с принцессой. И только Огден открыл рот, чтобы приказать ему пересесть, как Анастасия мягким голосом произнесла, накрыв ладонью руку Фокса — мужчина, по-видимому, собирался встать:
— Что же вы, Роланд, не пробуете салат? В Альганне его называют «рыбкой под одеялом». А в Альтаке как?
— «Сонный сом», — ответил канцлер, кажется просто по инерции, и вновь попытался подняться. — Ваше высочество…
— Сидите, — махнул рукой Огден и усмехнулся. — Вы разве не видите, Роланд? Принцесса не желает с вами расставаться.
— Не желаю, — кивнула Анастасия, слегка порозовев. — Потому что из всех людей, которых я знаю достаточно близко, только канцлер имеет право сидеть рядом со мной. Даже моих компаньонок посадили в другом конце стола.
— Желаете это исправить, ваше высочество? — уточнил Огден и слегка обалдел, услышав в ответ неожиданное:
— Да. С завтрашнего дня я желаю, чтобы все, кто приехал со мной из Альганны, сидели по правую руку от меня во время трапезы. Первым канцлер, а потом остальные. Порядок пусть определяют сами, но видеть хочу всех.
Роланд кашлянул, с трудом сдерживая смех, а Огден осторожно уточнил, не понимая, шутит принцесса или нет:
— Служанок тоже?..
— А они разве не люди? Им тоже нужно есть. — Анастасия улыбнулась уголками губ и отсалютовала Огдену бокалом, в котором переливался бордовым вишнёвый сок.
Роланд
Он, как и Огден, не слишком ожидал от Анастасии такого решительного поведения, но только потому, что уже успел убедиться: принцесса ни в коей мере не была наглой или вредной. Наоборот, с Анастасией легко можно было договориться, она всегда старалась понять собеседника, являясь чуткой и сочувствующей девушкой. Однако это не значило, что принцесса готова была перед кем-то стелиться ковриком или прощать откровенное пренебрежение, которое до сих пор выказывал ей Огден. Поэтому и повела себя вот так — с претензией. И Роланду это понравилось. Ему вообще нравилось, как тесно и причудливо в Анастасии сочетаются мягкость с умением жёстко отстаивать свою позицию.
Дальнейший вечер прошёл, на взгляд канцлера, вполне успешно — король и принцесса разговаривали на нейтральные темы, Огден даже пригласил Анастасию ещё на один танец, и она не стала отказываться. Роланд приглашать не стал, хотя по взгляду девушки видел, что она была бы не против, но он и так опасался привлечь лишнее внимание и породить опасные слухи. Тем более что в поездке они с Анастасией много раз нарушали правила приличия, принятые в Альтаке, и оставались наедине. Да, знали об этом только её охранники, а они вряд ли проболтаются, но мало ли…
После ужина принцессу необходимо было проводить в её комнату, и по традиции сделать это должен был не только король, но и его приближённые, среди которых, конечно, был и Роланд. Канцлер удовлетворённо улыбнулся, заметив, что Анастасии подготовили именно ту комнату, что он и просил, — на том же этаже, где жил Огден, но в другом конце коридора. Впрочем, иначе и быть не могло — слуги слушались Роланда, а у короля по этому поводу возражений не имелось.
А вот Анастасия явно была слегка растеряна. Осознавая, что здесь не Альганна, принцесса немного беспомощно посмотрела на канцлера, и Роланд ободряюще ей улыбнулся.
— У вас очень красивая комната, ваше высочество, — произнёс он тихо, подходя к Анастасии, чтобы попрощаться с ней перед сном. — Я сам выбирал.
Глаза принцессы мгновенно вспыхнули пониманием.
— Спасибо, канцлер, — ответила Анастасия с достоинством, стараясь не показывать свою радость. — Без вас дорога в Мальтеран не была бы настолько комфортной.
Роланд поклонился и отошёл в сторону, освобождая место Огдену — король желал принцессе спокойной ночи последним. Поцеловал руку, проговорил традиционные вежливые слова и удалился.
А Анастасия скрылась за дверьми своих покоев, сопровождаемая всеми тремя фрейлинами, камеристкой и четырьмя служанками. Роланд невольно улыбнулся, но сразу погасил улыбку — просто представил, как недовольна сейчас привыкшая к свободе и вольности принцесса, как она хочет поскорее выгнать всех за дверь.
Но, увы — в Альтаке всё было гораздо строже.
Поэтому прежде, чем являться в комнату Анастасии через потайной ход, канцлеру следовало немного подождать.
Анастасия
Прошедший день принцессу утомил, почти как в детстве утомляли уроки придворного этикета. Причём теперь Анастасия понимала, что ей ещё повезло родиться и вырасти в Альганне — в Альтаке наследников муштруют гораздо сильнее. Принцессу больше учили традициям и культуре других стран, чем родной — альганнские традиции Анастасия узнавала на уроке истории, — а также правилам поведения за столом и танцам. В детстве её это всё раздражало донельзя — Анастасия искренне считала, что ей вряд ли пригодится то, что приходилось старательно заучивать. Однако же она ошиблась… Пригодилось.