А что будет, когда они выполнят своё дело и настанет пора улетать?
Запахи, звуки, свет – всё здесь казалось чужим. К запаху яутжа Хэлли привыкла – ей доводилось ощущать его и во время боёв, и когда Палант договаривались о мире со старейшиной Калактой. Здесь аромат пряностей казался плотнее, как будто им был пропитан не только воздух, но и сами стены. Откуда-то издали доносился тихий, едва слышный гул. Наверное, это работали системы жизнеобеспечения и усиления гравитации, но она не могла удержаться от того, чтобы не вообразить, как его издаёт горлом какой-нибудь яутжа или даже несколько яутжа, сидящих кругом и совершающих неведомый ритуал.
Она представила с десяток яутжа, сидящих на корточках и заставляющих астероид вибрировать.
Ступени становились все круче, и, спустившись по ним, Хэлли очутился на перекрёстке нескольких коридоров. Приказав боевому костюму составить карту маршрута, она пошла в случайном направлении.
Это место выглядело каким-то покинутым. База, по всей видимости, была большой, но не слишком населённой. С другой стороны, яутжа не особо общительны, даже между собой.
Минут через двадцать после того, как она покинула лабораторию, Хэлли заслышала человеческие голоса.
Она застыла на месте, слегка пригнулась и вытащила пистолет. Сверившись с картой на экране шлема, она убедилась, что не вернулась ко входу в лабораторию, сделав круг. Она не узнавала эти голоса. Да и говорили они как-то очень озабоченно, что это ей сразу не понравилось.
Пройдя чуть дальше по коридору, по направлению к источнику звуков, Хэлли стала замечать щелчки и шорохи, похожие на помехи во время передачи сообщений по коммуникатору. От этой мысли ей стало немного спокойнее, но всё равно тон этих сообщений казался слишком взволнованным. Через несколько метров в стене показался проход. Голоса доносились изнутри помещения, находящегося за ним. Подойдя к проходу и убрав пистолет в кобуру, Хэлли осторожно заглянула внутрь.
В помещении было пусто. Вдоль одной стены располагались странные устройства, скорее всего системы коммуникаций: полые хрустальные шары, пульсирующие светом трубки и прозрачные ёмкости с каким-то похожим на бумагу материалом внутри, уложенным, словно соты. Откуда именно идут голоса, сказать было невозможно. Они то умолкали, то делались громче и отчётливее. До её слуха долетали обрывки сообщений.
Но этого было достаточно.
Хэлли стояла посреди этого странного помещения и прислушивалась.
…по меньшей мере десять тысяч, может больше, они приземляются…
…зачистили всё вокруг, просто всех убили, никого не брали в плен…
…более двух тысяч погибших, в одной только деревне. Города…
…Мир Уивера, но мы выйдем на орбиту лишь дней через восемь…
…резня. Настоящая резня! Никогда не видел ничего подобного. Это просто…
…ужасно. Помогите! Кто-нибудь, помогите нам!
Постепенно эти обрывки складывались в одну чудовищную картину.
«Мир Уивера», – пробормотала про себя Хэлли. Там жили ее двоюродные братья и сёстры, которых она не видела много лет. Да и у Бествик вроде бы там был брат. Та заметно расстроилась, узнав о катастрофе на базе Свартвуд-3, хотя ее брат в тот момент должен был находиться на планете. Как и сейчас.
Всего в Мире Уивера проживало около девяти миллионов колонистов.
С замиранием сердца Хэлли оглядела этот необычный пункт связи. Скорее, больше разведцентр. В другой момент мысль о том, что чужаки шпионят за людьми, обеспокоила бы её, и она надолго бы задумалась над тем, каким образом яутжа удаётся перехватывать сообщения на таком огромном расстоянии.
Но сейчас было важно только то, что она услышала.
Хэлли повернулась и выбежала из помещения, направляясь туда, откуда пришла.
Экипаж по-прежнему находился там, где она его оставила. Шпренкель и Хайк закончили разбирать и осматривать винтовки, Бествик ела. Постороннему наблюдателю показалось бы, что они сейчас спокойно отдыхают, но Хэлли знала, что они так же напряжены, как и она.
– Мир Уивера под атакой, – выпалила она.
– Что? – спросила Бествик. – Откуда ты знаешь?
Хэлли рассказала им об обнаруженном помещении и о перехваченных сообщениях.
– Нам нужно улетать, – решительно сказала Бествик.
– Да, я понимаю, у тебя там брат, так что для тебя это личный вопрос. Но нужно выработать какой-то план.
– Какой план? План чего?
– Это же чёрт знает сколько лететь отсюда, – вмешался Шпренкель.
Он уже связался с корабельным компьютером Билли с помощью компьютера своего костюма и попросил его рассчитать маршрут.
– Три норы, да ещё и время на перелёты между ними. И никто не гарантирует, что эти норы до сих пор контролирует человечество.
– Сколько всего времени?
– Более сорока суток на полной скорости «Пикси».
– Может, у яутжа есть корабли побыстрее, – предположил Хайк.
Хэлли покачала головой, повернулась и подошла к двери. Когда она вбежала в лабораторию, Палант и яутжа находились почти в той же позе, склонившись над андроидом, из которого торчали всевозможные провода и трубки. В конце концов они прилетели сюда именно ради того, чтобы вытянуть из генерала Ярости любые ценные сведения.
– Мы не можем просто так улететь, – сказала она.
– Но миллионы человек в Мире Уивера…
– Да, и скорее всего, тысячи морпехов уже знают об этом нападении. Одним кораблём и четырьмя морпехами больше – не такое уж большое подспорье…
– Это наш долг! – воскликнул Шпренкель.
– Ваш долг – подчиняться моим приказам! – жёстко одёрнула его Хэлли и тут же пожалела об этом.
Они понимали её чувства. Никто не обиделся.
– Майор права, – сказал Хайк, кивая. – Сейчас наше место здесь. Главное, чтобы «женщине-яутжа» удалось выведать что-нибудь полезное для всех нас.
Хэлли кивнула и вышла в лабораторию. Остальные последовали за ней. Майор чувствовала с ними некую связь, более прочную, чем любые семейные узы или простая дружба. Они вместе убивали врагов и вместе сталкивались лицом к лицу со смертью. Это давало им право на такие отношения, понять которые не мог никто другой. Сейчас, глядя на своего врага-андроида, они как никогда остро ощущали эту свою особенную связь.
Они стояли, вглядывались и прислушивались, надеясь на то, что скоро им откроются какие-то важные тайны. Но надежда Хэлли быстро таяла.
– Каковы твои силы? – спросила Палант андроида.
– Они безграничны.
– Но всё же твой корабль был разрушен.
– Я это допустил.
– Правда? Так, значит, это было стратегическое решение?
– Конечно.
Механический голос звучал странно, немного неестественно, но в нём, тем не менее, угадывались признаки характера. Хэлли могла даже поклясться, что слышит в нём нотки иронии.
– Странный способ выиграть войну.
– Но я же в конце концов оказался здесь, верно?
Палант обернулась и посмотрела на яутжа. Та со своей платформы на колёсах прислушивалась к планшету, который переводил слова андроида, и обрабатывала информацию на большом шаре. Казалось, ничто не могло вывести её из себя.
«Они не глупы, – подумала Хэлли. – Они никогда бы не доставили нас с андроидом сюда, если бы считали нас угрозой».
– Твоё устройство самоуничтожения деактивировано, – сказала Хэлли.
– Вы так считаете?
– База экранирована. Никакие сигналы не проникают внутрь и не могут просочиться наружу.
– Я в этом сомневаюсь.
Беспрестанно вращающийся глаз андроида вдруг остановился на Хэлли. Она поразилась, но нашла в себе силы не отвернуться и не отводить взгляда. Не хотела доставлять ему такого удовольствия.
– На пару слов, – сказала она.
Палант подняла руку, чтобы показать, что она расслышала, но продолжила допрос.
– Ты уязвим и разрушен.
– Разрушена только моя оболочка.
– А твой разум?
Андроид пробулькал что-то нечленораздельное. Яутжа ответила ему. Андроид зашипел, и из его рта вылетело облачко пара.
Палант сверилась со своим планшетом и улыбнулась.
– Он старается вывести вас из себя, – сказал Шпренкель, и только тогда Палант обернулась и посмотрела на них.
– Конечно.
Выпрямившись, она подошла к яутжа и протянула ей планшет. Та оторвалась от своих экранов и склонилась над ним. Палант показала на какие-то данные, и в ответ Якита что-то пробормотала на своём странном языке. Палант вновь взглянула на планшет и улыбнулась.
– Мне и вправду нужно поговорить, – настойчиво сказала Хэлли. – Желательно подальше от этой штуковины.
Палант кивнула и выступила из голубоватого сияния, окружавшего исследовательскую платформу.
– Мне всё равно нужно перекусить. Ну, чем тут угощают?
Никто не ответил.
– Похоже, еда настолько восхитительна, что вы лишились дара речи.
– Мы тут собрались не для того, чтобы хвалить кулинарное мастерство яутжа, – сказала Хэлли. – Пройдем в… нашу комнату.
Пока Палант стояла перед репликатором в ожидании заказа, Хэлли рассказала всё, что узнала.
– Боюсь, что теперь мы вступили в стадию широкомасштабной войны.
– Скорее, резни, – поправила её Хэлли.
– Это уловка для отвлечения внимания, – сказала Палант. – А иначе зачем вырезать всех жителей целой планеты?
– Мне нужно знать, что тебе удалось вытащить из этого ублюдка.
– И можно ли наконец прожечь лазером его башку? – вмешалась Бествик.
– С каждой секундой мы узнаём все больше, – ответила Палант. – Точнее, Якита узнаёт. Технологии яутжа… намного опережают наши. Пока я беседую с Оскаром, а он огрызается в ответ, пытаясь сбить с толку, Якита всё глубже забирается в его сознание.
– И он что, этого совсем не замечает? – спросила Хэлли.
– Я уверена, что подозревает, но он повреждён намного сильнее, чем сам это признает, и какие бы в нём ни были установлены системы защиты, многие сейчас уже не работают. Сознание поддерживается в нём только благодаря энергии, которой мы его питаем.
– Так что вам уже удалось выяснить? – нетерпеливо спросил Шпренкель.