– Кто-нибудь из вас знает? – спросил Бракетт, всматриваясь в их лица.
Стамович взглянул на Петтигрю.
– Расс, вроде бы, да? – проговорил капрал. – Тот с лохматой бородой и симпатичной женой?
Юсеф сдвинула брови.
– Они взяли детей с собой?
Секунду Бракетт смотрел на нее, ожидая, что она скажет что-то еще, но не мог осознать того, что слышал. Он отрицал это, притворяясь, что был слишком прагматичным, чтобы питать какие-либо романтические иллюзии, но теперь истина обнажилась перед ним. Он прилетел на Ахерон не затем, чтобы увести чужую жену, но неужели он втайне надеялся, что Энн осознает свою ошибку и наконец выберет его? Неужели они вновь выйдут на тот путь, по которому когда-то шли вместе?
О, каким же он был дураком!
Он все еще любил ее.
Его решение не выделять пехотинцев для изыскательских миссий по-прежнему казалось ему верным. Но мысль о том, что Энн и ее семья вышли одни, ему не нравилась. Он все еще видел перед глазами маленькую Ньют, с губами, испачканными вишневым мороженым. Если с ней что-то случится из-за его верности правилам, он не сможет себе этого простить.
Но как вышло, что он не знал, что они ушли? Он только теперь понял, что со вчерашнего дня или около того не видел Энн, не сталкивался с Ньют или Тимом в коридоре. Он был слишком занят воспитанием своих подчиненных.
Это давало еще один повод злиться на Дрейпера.
Он беспокоился не только потому, что они ушли сами, но и из-за странных обстоятельств этого похода. Раз поступил нетипичный приказ, значит это была не какая-нибудь рутинная миссия.
– Этот приказ Компании, – проговорил Бракетт, вновь повернувшись к Петтигрю. – Что в нем конкретно было сказано?
– Не могу знать, капитан, – ответил капрал. – Простите.
Теперь все пятеро пехотинцев смотрели на него, явно не понимая, почему он так встревожился. Бракетту было все равно. Его личные страхи их не касались.
– Дрейпер.
– Да, капитан?
– Не знаю почему, но эти твои друзья на тебя равняются, – Бракетт снова заглянул ему в глаза, давая понять, что здесь не о чем спорить. – И это значит, что ты будешь передо мной отвечать не только за свои, но и за их действия. Ты тут основал свое маленькое племя, но сам ты ни к какому племени не относишься. Ты Колониальный морпех. Так что сам решай, будешь ли себя вести как подобает.
Бракетт еще раз окинул всех изучающим взглядом.
– Разойтись.
Все пятеро шеренгой покинули кабинет. Он отсчитал десять секунд с момента, как вышел последний, и бросился в коридор, захлопнув за собой дверь. Бракетт хотел найти Эла Симпсона.
Ему нужны были ответы.
И он не мог выкинуть ее из головы.
Энн.
ДАТА: 21 ИЮНЯ 2179 ГОДА
ВРЕМЯ: 11.22
Когда Энн Джорден было девять, ее брат Рик уговорил ее поплавать в пруду, находившемся в умирающем лесу в конце их улицы. Пруд скрывался под слоем гниющих листьев, отчего пенистая поверхность имела тошнотворный, неестественно зеленый цвет. Над ним постоянно носились, не задерживаясь там надолго, комары.
Кроме угря, которого они однажды случайно увидели, в пруду никто не обитал. И уж точно там не водилось рыб. Но Энн тогда очень старалась во всем поспевать за Риком, чтобы быть с ним на равных, пусть он и был на три года ее старше. Она умела драться, лазить по деревьям и чинить машину, если поломка была не слишком серьезная. А когда Рик предлагал какой-то спор, то мог быть уверен, что она его примет. И потом ни за что не отступится – главное чтобы он показал пример.
Энн давно уже не нужно было, чтобы брат показывал пример, но когда она вошла в прорез в корпусе корабля, по ее телу пробежала дрожь и она со всей ясностью вспомнила тот день на пруду. В одних трусиках она вступила в воду, и ил и грязь захлюпали между ее пальцев, затянули ступни. Войдя, она ощутила, как вода, маслянистая и вязкая, ласково заскользила по ее коже. А ко времени, когда она погрузилась в нее по пояс, Энн чувствовала себя такой грязной, как никогда в своей жизни.
Корабль изнутри напомнил ей тот пруд. Воздух здесь был сухим и пыльным, а пол возле бреши устлан пеплом, но она даже через тяжелую куртку ощущала некий холодный, липкий и влажный оттенок в здешней атмосфере.
– Ты это чувствуешь? – спросил Расс, подходя к ней сзади.
Энн посмотрела по обе стороны широкого, с высоким потолком коридора. Пол и стены были сделаны из какого-то загадочного сплава, а вдоль потолка и внутренней стены, словно вены, тянулись трубы.
Она выключила фонарик на шлеме, чтобы сэкономить заряд батареи, и включила другой, что крепился к поясу. Расс сделал то же самое. Местами на стене виднелись высохшие потеки какой-то жидкости. Энн вытянула руку, чтобы коснуться пятна, но не решилась и опустила ее обратно.
– Да, чувствую, – она посмотрела вправо, вглядевшись в туннель. Выбрав то направление, они пришли бы в конец подковы, что ближе к их вездеходу, – из чего можно было предположить, что все самое интересное внутри судна будет находиться слева от них.
Энн посмотрела на Расса.
– Нам нужно выбираться отсюда, – проговорила она, – нужно сообщить об этом и увозить детей обратно в город.
Расс пристально посмотрел на нее. Стекла его очков запотели изнутри, но она все равно видела, что он был напряжен.
– Если мы вернемся, то никогда не узнаем, что на самом деле здесь нашли, – ответил он. – Милая, даже наша скромная доля от всего этого может обеспечить нас на всю жизнь. Понимаешь? Но если мы хотим защитить себя и не дать компании нас надуть, мы должны узнать, что нашли.
Сердце Энн всколыхнулось, но не от страха.
– Это единственная причина, по которой ты хочешь идти дальше?
Расс усмехнулся.
– Нет, черт возьми! Это же то, за чем мы все это начинали… ну, что-то вроде этого! Ты хочешь, чтобы Мори, Риз или еще какой-нибудь говнюк из компании стал первым, кто это увидит?
Чувствуя тревогу и страх, взволнованная сильнее, чем когда-либо в жизни, Энн смочила губы языком.
– Нет, черт возьми! – эхом повторила она. – Но мы потратим на это только полчаса, не больше. Я не хочу, чтобы дети слишком нас заждались. Надолго я их там не оставлю.
Глаза ее мужа сверкнули.
– Договорились, – сказал он.
«Вот почему я вышла за него замуж», – подумала Энн.
Она подняла свою аппаратуру и, свернув налево, двинулась первой. Ощущение мерзкой прудовой тины не проходило ни на мгновение. Напротив, чем дальше они углублялись в недра брошенного судна, тем сильнее оно становилось. Ее кожа все больше покрывалась влагой, хотя воздух был прохладным, и она чувствовала, что пылает румянцем, словно у нее был жар. Она подумала бы, что заболела, но с Рассом происходило то же самое.
Энн пыталась ориентироваться, мысленно представляя, как корабль сел на поверхность, наклонившись назад. Судно выглядело мертвым и пустым и напоминало ей заброшенную церковь, куда она однажды забрела в детстве. Небольшое кладбище, располагавшееся на дворе, перенесли, тела выкопали и вывезли. Табернакль[6] убрали, а с ним и витражи из окон.
Это место, казалось, было заселено не призраками, но отсутствием жизни… и памятью – голосов, поющих и молящихся, эха шагов по каменному полу, стука деревянных скамеечек для коленопреклонения, надежд и смирения, что всегда сопровождают богослужения.
Никогда еще она не ощущала такой пустоты, как сейчас.
Но и это было не самое худшее. Ее охватывало еще и ощущение неизвестного, дыхание эонов[7] инопланетной культуры, и она дрожала от страха, который не могла понять.
– Просто это…
– Необычно, – закончил за нее Расс.
– Жутко, – поправила Энн. – Я нутром чувствую, как это место зазывает нас и в то же время хочет, чтобы мы отсюда ушли.
– Это все у тебя в голове, – сказал Расс. – Ты выдумываешь. Мы и близко не можем представить, кем были создания, построившие все это. Разве что они были, наверное, крупными, намного больше людей. А твое воображение говорит тебе, что мы незваные гости.
– Мы и есть незваные гости, Расселл.
Она услышала, как он тихонько хмыкнул у нее за спиной.
– Не вижу, чтобы тут кто-нибудь включил сигнал тревоги.
На лице Энн промелькнула улыбка, но всего на мгновение. Пульс продолжал биться учащенно, адреналин разливался по всему телу.
– Справа от тебя, – проговорил Расс сдавленным голосом, – там какая-то тень. Что это?
Повернувшись, она увидела темную расщелину в стене. Затаив дыхание, подошла к ней ближе и в свете своего поясного фонаря увидела, что проем был намного больше, чем она думала. Тот простирался от пола до потолка и, изгибаясь внутрь стены, образовывал собой широкую тенистую полосу. Просунув голову в расщелину, Энн замерла.
– Осторожно, – предупредил Расс.
– Отсюда идет спираль вниз, – сообщила она.
– Это у них вместо лестницы?
– Может быть. И она явно уходит на другой уровень, – спираль напомнила ей закрученную внутрь морскую ракушку, что лишь усилило ее ощущение биоорганической сущности корабля, равно как и пустоты, тяготившей ее.
– Проходи дальше, время-то идет, – напомнил ей Расс.
«Точно, – подумала она. – Ньют и Тим».
Энн охватила тревога, но она справилась и прибавила шагу. Сосредоточившись на детях, зашагала быстрее, теперь уже вслед за мужем.
– Ты уверен, что нам не стоит спускаться, чтобы осмотреть нижний уровень? – спросила она.
– Может, и стоит, но мне кажется, в середине подковы у них какое-то подобие кабины пилота. Я могу и ошибаться, но размышлять нам особо некогда. Что бы там ни было, оно всего в паре коридоров.
Пока он говорил, внутри судна, похоже, становилось темнее. Энн повернула голову и посветила на стену – ее странный металл испещряли рубцы. Она снова замерла на месте.
– Энн, – поторопил ее Расс.
– Взгляни-ка на это, – сказала она, уставившись на ямки и прорези в стене. Такие же были рядом и на полу. Что-то проплавило пол насквозь, и Энн невольно запнулась и посмотрела вверх и по сторонам, чтобы убедиться, что оно – чем бы это ни было – больше не капает.