спросил Федот.
Степан вышел из машины вслед за ним, неторопливо подошел к девчонкам.
– Почему это нельзя? – спросила рыженькая, не без кокетства глянув на Комова.
– Тебя Варя зовут, я угадал?
– Ну вы же из милиции, вы все знаете.
– И то, что ваш покой крутые парни берегут. Поэтому ты и вышла за ворота, Варя.
– Какие еще крутые парни? – вроде как возмутилась девушка.
Но ее подружка удивленно и с подозрением глянула на нее. Как будто она отрицала то, о чем только что рассказывала.
– А кто вчера к вам подъезжал на крутой иномарке? Не видела? – обращаясь к подружке Вари, спросил Комов.
– На джипе! – Голос у девчонки тонкий, писклявый, она поднатужилась и даже приосанилась, чтобы добавить басов.
– Вчера подъезжали?
– Да…
– А ты сама откуда?
– Да я тут недалеко… – Девушка махнула рукой в сторону параллельной улицы. – На Линейной живу.
– Не знаешь, что вчера здесь было?
– Слышала…
– Что ты слышала?
– Что стриптизершу убили.
– А почему стриптизершу? – глянув на Степана, спросил Комов.
– Варя так сказала…
– А Варя откуда знает?
– Не знаю, просто сказала. – девушка отвела взгляд.
– Папа просил не говорить? – спросил Федот.
– Ой, при чем здесь папа? – отмахнулась она с наигранной небрежностью.
Взрослые самостоятельные девушки не очень-то слушаются пап, именно это она и хотела сказать.
– А папа откуда узнал, что убили стриптизершу? – наседал Федот.
– Да не знал он! – разволновалась Варя.
Лицо пошло пятнами, голос задрожал. И дело не в том, что Федот мог нравиться ей как мужчина. Сейчас он ее просто злил.
Степан мягко взял за плечи подружку Вари и повернул ее в сторону Линейной. Домой пусть идет, нечего ей здесь делать.
– А где сейчас папа?
– На работе.
– А ты одна, на виду тут…
– И что?
– Ваши крутые друзья легко могут превратиться в крутых врагов. Знаешь, что с тобой тогда будет? Папа говорил?
– Да ничего он не говорил! – Варя, казалось, уже готова была расплакаться.
– Твой папа связался с плохими людьми, ему угрожает опасность, – увещевающим тоном проговорил Степан. – И тебе, Варя, тоже. Хочешь ты того или нет, но нам придется взять тебя под охрану.
– Еще чего!
– Поживешь пока у капитана Комова, – сказал Степан.
– Ну-у… – зарделась девушка.
Комов ее уже не злил, и она готова была идти за ним куда угодно. Только не будет Федот с ней жить, Степан его к себе на постой возьмет. Это если проблема зайдет далеко.
– Мама дома? – спросил Степан.
– На работе.
– Давай домой, быстренько собери вещи – и к нам в машину.
Варя закивала, пылко глянула на Федота и убежала.
– Я даже знаю, за что мне такое наказание! – Комов угрюмо глянул на Степана.
– У меня пока поживешь.
– А если Родников на самом деле Васильева видел?
– Тогда ему Северьянов угрожает.
– Северьянов хоть и мутный, но девчонку не тронет.
Варя собралась быстро, Федот уныло вздохнул, закрывая за ней дверь.
– А кто вчера на джипе подъезжал? – спросил Степан, тронув машину с места.
– Ну кто… – Варя долго думала, прежде чем ответить. – Серега подъезжал.
– Кто такой Серега?
– Брат мой троюродный… Сергей Панаев.
– Сколько ему лет?
– Он в армии отслужил, года три уже как уволился. В Чечне был…
– Бандит? – прямо спросил Федот.
– Не знаю, – замялась девчонка.
– Папа что говорит?
– Мама говорила, что бандит… В бандиты, говорила, подался. Но так не похож он на бандита!..
– Сам Серега приезжал или с кем-то?
– Парень с ним какой-то был, раньше не видела…
– Отца искали?
– Да, спросили, где он. Я сказала, и они уехали. Хотя нет, водички попросили, я вынесла…
Родникова нашли на автобазе, вместе с напарником он снимал двигатель с грузовика, специальный кран с поворотником, цепи, все как положено.
– Под стрелой осторожно ходи! – хлопнув мужика по плечу, сказал Федот.
– И по сторонам почаще смотри, – в том же тоне посоветовал Степан.
– Вы что, за мной? – настороженно глянул на него Родников.
– А что, уже страшно? Вдруг заведомо ложные показания пришьем, в твоем случае это пять лет лишения свободы, согласись, срок немалый.
– Какие заведомо ложные показания? – От нервного напряжения у Родникова дернулась щека. – Что видел, то и сказал.
– Ты не видел, ты оклеветал майора государственной безопасности. Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, когда тебе предъявят сговор с бандитами Сафрона? А в частности, с Панаевым Сергеем!.. Он к тебе вчера приезжал? – жестко спросил Степан.
– Не знаю ничего! – исподлобья глянул на него Родников.
– Знаешь ты все!.. И знаешь, кто он такой, этот Панаев! И не веришь ему! Знаешь, что его дружки могут обидеть твою дочь!
– А вот мою дочь трогать не надо! – взвился мужчина.
– Мы взяли твою дочь под защиту Министерства внутренних дел. Твоей дочери ничего не угрожает, так что можешь во всем признаться. Пока не поздно. Сознаешься во всем и отправишься домой, привлекать мы тебя не станем, – пообещал Круча.
– Где Варя? – Родников смотрел на него налитыми кровью глазами.
– У нас в машине.
– Отпустите ее! Пусть идет домой!
– А вы не боитесь, что ее возьмут в заложники?
– Отпустите мою дочь! – потребовал Родников.
– Так, что здесь такое происходит? – резко прозвучал мужской голос.
Рядом с Родниковым, с опаской глядя на грязный двигатель, остановился средних лет представительной внешности мужчина в светлом костюме. Белая рубашка, галстук, туфли начищены до блеска. В руке кожаный портфель с золотыми застежками.
– Что здесь происходит? – еще раз спросил он.
Степан предъявил документы и потребовал объясниться: кто такой, по какому праву лезет не в свое дело.
– Как это не мое дело? Если вы из милиции, как раз это мое дело! Я адвокат, Колесников Максим Андреевич!
– И что вы здесь делаете, Колесников адвокат Андреевич? – спросил Круча.
– Извините, не могу пройти мимо, когда сотрудники полиции терроризируют граждан.
– Случайных граждан или у вас есть поручение на защиту? – Круча кивком указал на Родникова.
– Поручения нет, но, по всей видимости, будет!.. Гражданин… – адвокат выразительно глянул на мужчину.
– Родников, Игорь Савельевич, – выдавил тот.
– Ну конечно! – фыркнул Комов.
И он понял, и Степан, что появление адвоката вовсе не случайность. Бандиты наняли его, отрядили на помощь Родникову, догадались-таки подстраховаться.
– Родников Игорь Савельевич, теперь я буду представлять ваши интересы! Что произошло, почему эти люди повышают на вас голос?
Родников рассказал все, но в невыгодном для уголовного розыска свете, закончил рассказывать, сообщив о своей дочери, которая находилась в машине у Степана.
– Да это похищение! – восторжествовал адвокат. – Мало того что оказывается давление на следствие, еще и ребенка похитили. Я просто вынужден буду обратиться в прокуратуру с жалобой! Прямо сейчас и обращусь!
– Вы согласны на такую защиту, Игорь Савельвич? – сухо спросил Степан.
– Игорь Савельевич не согласен, Игорь Савельевич настаивает! – ухмыльнулся адвокат.
– Да, я настаиваю! – подтвердил Родников.
– Что ж, тогда забирайте вашу дочь! Будем надеяться, что с ней ничего не случится. И с вами тоже!
Варю пришлось везти обратно домой, на Кузнечную улицу. А Колесников отправился сам, возможно в прокуратуру. Хозяева требовали от него энергичных действий. А от Родникова – полного послушания.
Глава 15
Бойкот – это вовсе не наказание, во всяком случае по меркам Сафрона. А Ленусик не понимает этого, дура потому что. Вот если бы он башку ей скрутил, тогда она могла бы дуться на него. И вредничать в свое удовольствие.
А она и дулась, и вредничала. Гонсалес подъехал, а она вышла к ним в домашнем халате. Даже спускаться не стала, стоит на втором этаже за балюстрадой, глядит на них невидяще, с ноги на ногу переминается, уши греет. Знает, что это дико раздражает Сафрона. Тем более что у халатика не самая подходящая длина – для вида снизу.
– С адвокатом ты четко придумал, – недовольно глянув на Ленусика, сказал он. – Плохо, что менты догадались.
– Так по-любому наехали бы, не Круча, так фэбсы. А Колесников лихо закрутил, жалобу в прокуратуру накатал. И уголовное дело требует возбудить – по факту похищения. Короче, бросили Кручу под каток.
– Маловато будет, – качнул головой Сафрон.
Уловка сработала: Васильев за решеткой, и менты ничего не могут с этим поделать. Во всяком случае, пока. Рано или поздно они найдут выход и вывернут свидетеля мехом внутрь.
– Я людей озадачил, за Родниковым смотреть будут. Он себя правильно повел, обижать его не будем. Если что, сразу Колесникова зашлем, буду держать его на низком старте, – пообещал Гонсалес.
– Давай Колесникова на низкий старт, – проследив за его взглядом, кивнул Сафрон. – Если Родников сорвется… Сказать, как тебя раком ставить будут?
Не понравилось ему, как этот сучонок глянул на Ленусика. С вожделением взглянул ей под подол. Помнит, козел, как она стонала в мобильник…
– Да нормально все будет! – подобрался Гонсалес.
– Нельзя, чтобы сделка сорвалась, ты меня понимаешь?
– Так я только об этом и думаю!
– Короче, делай что хочешь, но Круча не должен сорвать нам сделку! Ты меня понял?
Гонсалес все понял, и Сафрон поспешил выставить его за дверь. Нехрен ему на чужих баб пялиться… А вот Сафрону можно. Ленусик ему не указ.
– Какого хрена? – Он рванул вверх по лестнице, как будто собирался размазать Ленусика по стенке. – Выставилась как проститутка на распродаже!
– Почему как?
Ленусик смотрела ему прямо в глаза, страшно ей, но с места не сдвинулась, не бежит от него, хотя и хочется.
– Вот и я спрашиваю: почему?
А выглядела она потрясно, яркий огонь для измученного лютым холодом путника. Халат на голое тело, распахнуть не проблема, в холле на втором этаже короткий, но очень удобный диванчик…