– Привет, мужчина! Папа дома? – Лозовой раскрыл корочки, но называться не спешил.
– Папа дома, – встревоженно глянув за спину, сказал паренек.
– Позовешь?
– А нет его.
– Ты же сказал, что дома…
– Был дома.
– А на балконе кто?
Мальчик чуть не заплакал, услышав вопрос.
– Мы больше не будем!
– Кто это мы?
Похоже, ни мамы дома, ни отца, кот на крыше – мыши в пляс. А танцы бывают разные. Степан решительно вошел в дом, вынимая из кобуры пистолет. Но на балконе он обнаружил только двух мальцов и кошку, привязанную к полураскрытому парашюту из полиэтилена.
– Ну, парашют – это, конечно, смягчающее обстоятельство! – присвистнул Лозовой.
– Папиного друга кот? – спросил Степан.
Парашют вроде достаточно большой для кота, ничего страшного бы не случилось. И уже точно не случится.
– Ничейный кот, – хлюпнул носом глупыш.
– А где друг папы?
– Ушел.
– А как зовут друга папы?
– Дядя Валера.
– И где дядя Валера спал?
– В спальне.
Квартира трехкомнатная, Глушков-младший показал, в какой спальне ночевал гость. Кровать аккуратно заправлена, вещи не валяются, в шкафу одежда, но, возможно, хозяйская.
– Когда ушел?
– Утром.
– А вернуться когда обещал?
– Когда я вырасту.
– Кошек с балкона сбрасывать будешь, никогда не вырастешь!
– Больше не буду! – заплакал мальчик.
– Папе не говори, что мы приходили, и мы ему ничего не скажем. Договорились?
Но тайну не совсем законного визита сохранить не удалось. Степан с Ромой вышли из подъезда, а навстречу Глушков, шел он торопливо, обувь в пыли.
– Из самой Москвы пешком, Александр Миронович? – спросил Круча. – Или гараж далеко?
– Нет у меня гаража… От остановки я иду.
– А где машина?
– А в чем, собственно, дело? – Глушков разочарованно смотрел на Степана.
Он карьерой своей рисковал, из-под поезда, можно сказать, вытащил, а где благодарность?
– Машину Валере отдали, Александр Миронович?
– Какому Валере? – голос Глушкова дрогнул.
– А кто у вас сегодня ночевал?
– Да, у меня ночевал мой армейский друг. И зовут его Валера. Ничего криминального я в этом не вижу.
– И машину вы могли ему отдать во временное пользование, ничего криминального в этом нет, правильно я вас понимаю?
– Я не понимаю, Круча! Что за тон?
– Дело в том, что ваш друг Валера подозревается в убийстве гражданки Мартыновой.
– Чушь какая!
– Позавчера ночью вы дежурили в управлении?
– Да, я дежурил.
– А где этой ночью находился ваш друг?
– Не знаю…
– Не знаете?.. То есть ваш друг Валера появился у вас уже после того, как произошло убийство? – спросил Круча.
– Я не знаю, что там произошло! – Глушков обморочно смотрел на него.
Понял, что ему не отвертеться.
– Знаете? Именно поэтому после смены вы приехали ко мне в отдел, предложили мир и дружбу… Выпытывали вы, Александр Миронович, пытались узнать, как продвигается розыск преступника… И после убийства Мартыновой вы также прикинулись другом…
– Я не прикидывался, вы на самом деле заслужили дружеское расположение… – бледный как мел, бормотал Глушков.
– Александр Миронович, давайте на чистоту! Вы знали, что сотворил ваш друг! Знали, но покрывали его! Это уже как минимум увольнение, так что давайте, снимаем фуражку, делаем лицо попроще и говорим начистоту. Это в ваших же интересах. Где сейчас находится ваш друг Валера?
– Я не знаю… Он сказал, что ему уже пора, взял мою «ласточку» и сказал, что сообщит, где ее забрать, – со стоном вздохнул Глушков.
– А куда уехал, не сказал?
– Нет.
– А куда мог уехать?
– Ну не знаю… Я вообще мало что о нем знаю. Из Тулы он родом, жил там, учился, после армии туда вернулся. В Москву иногда приезжал… Недавно вот приехал… Не знаю, что с ним случилось, раньше нормальный был, а сейчас как подменили, на женщин бросаться стал…
– Блондинку в сауне обижал, да? Аникеев был недоволен.
– Ну, с Аркашей мы разобрались… Но в общем, да, Юлю Радьков обижал, на колени ставил…
– А потом и Мартынову убил… Почему вы сразу нам не сказали?
– Да не знал я!.. То есть потом узнал, но я не мог сказать… Дело в том, что Радьков мне жизнь однажды спас…
– Это не значит, что вы должны расплатиться с ним своей свободой. Впрочем, вам видней.
– Да, я не должен был, но дело в том… Валера намекнул мне, что очень обидится, если я его сдам, а у меня жена, дети… Радьков очень четко намекнул, а он страшный человек. И сильный. Ну вы же сами видели, Мартыновой этой шею свернул, как будто не человек она, а курица…
– Адрес Радькова в Туле?
– Дом у него там, он с женой развелся, жена все забрала… Ну, если ему можно верить.
– Он с женой в разводе?
– Да, пять лет назад женился, и такая вот беда…
– Невеста шлюхой оказалась, – глянув на Рому, сказал Степан.
– Это вы о чем? – не понял Глушков.
– А это мотив, Александр Миронович, для вашего друга-маньяка… Одну невесту он уже убил, другую пытался… Может, и жену свою бывшую убить хочет… Давайте-ка мы сейчас проедемся в отдел!.. Где ваша жена?
– Да уже должна быть.
– Нет вашей жены дома… Она вам, случайно, не изменяла?
– Нет, конечно!
– А если она изменила вам с Валерой? Может, он сейчас с ней?
– Нет, нет, Нина не могла…
– Звоните, узнавайте!
– У Нины нет телефона! – запаниковал Глушков.
Волна подхватила Степана, Глушков, может, и сволочь, но жену его в любом случае нужно было спасать. Впрочем, жена скоро нашлась, все-таки вернулась с работы, живая и здоровая. А Глушкова доставили в отделение. Вопросов к нему еще много.
Леша не просто раздражал, он бесил, Лену он и раньше злил, но не до такой же степени. Освободился сегодня, нет чтобы покрепче обнять, сразу же по делам уехал. А там бабы, распутство, ну как тут не злиться… А еще вдруг мороженого с говяжьей котлетой захотелось. Неужели злость на мужа вызвала столь дикую аномалию вкуса, или это беременность? А если второе, Лена просто обязана убедиться в своих подозрениях или, лучше, опровергнуть. А заодно мороженого купить. И говяжью котлету. Ну и, главное, Сафрона позлить. Он же охране строго-настрого наказал ее за ворота не выпускать. Причем под страхом смерти. А сам в клуб, Лику свою трахать.
Лена знала, что нужно делать. Танюха сейчас дома, у нее машина, и уж она-то точно не откажет отвезти подругу в город. И посидеть с ней немного в баре. А почему бы и нет, если Сафрон такой козел?
Спортивный костюм Лена отложила в сторонку, не самый лучший выбор для бара, тем более после теста на беременность. Тенниска, джинсы, кроссовки, дамский пистолет – самое то. В подвале она нашла алюминиевую стремянку, приставила ее к забору. Забралась наверх, перекинула лестницу, спустилась. Все очень просто. А маньяка здесь быть не может. Во-первых, светло еще, а во-вторых, поселок охраняется так, что Кремль позавидует. А если вдруг – «Ремингтон» скажет свое веское слово.
Но пистолет почему-то не хотел держаться за поясом, выскользнул, по ноге сполз вниз. Пришлось нагибаться, вытаскивать, это не заняло много времени, но стало вдруг холодно от внезапно возникшего ощущения, что маньяк уже за спиной.
Лена усмехнулась. Ясно же, что это игра нервов и воображения, из серии «мороженое с котлетой». Ветер в кустах шелестит, потому и тревожно. Но на самом деле бояться нечего. И все же, прежде чем развернуться навстречу мифической опасности, она передернула затвор пистолета. И направила его на возможного врага, но прежде чем перед глазами всплыл нос с раздвоенным кончиком, что-то с силой ударило в руку, и пистолет полетел на землю.
Вскрикнуть Лена не успела, носатый закрыл ей рукой рот и в тот же момент взял на удушающий прием, развернув ее спиной к себе.
– Вчера изнасиловали, сегодня снова пошла? – хрипло спросил маньяк.
Ему совсем не обязательно было ломать ей шею, хватит минуты, чтобы она просто задохнулась. И умерла. А как же беременность? А как же мороженое с котлетой?
– Я знаю, что тебе понравилось! Я знаю, что ты шлюха!..
Лена вспомнила, чем закончилась прошлая встреча, этот ублюдок фактически ее изнасиловал. И сейчас он уже дрожал от дикого возбуждения. Еще немного, и он снова кончит в штаны, тогда можно будет его ударить… Но маньяк уже повернул ее голову вправо до упора. Сейчас он сломает ей шею, и все, времени нет совсем. Лена дернулась, ударила пяткой по ступне, как учил Сафрон, но в этот раз у нее кроссовки, а не туфли на острой шпильке. Да и маньяк предусмотрительно убрал ногу. В этот раз он не позволит какой-то случайности спутать его карты.
Хватка резко ослабла, руки разжались, падая, маньяк потянул Лену за себя, но Круча подхватил ее, удержал…
– Круча! – теряя сознание, пробормотала она.
Если это не предсмертное видение, если Круча спас ее на самом деле, то в этот раз она точно влюбится в него. И никуда он от нее не денется.
Беглецу безопасней сесть на электричку или рвануть в Тулу на попутке, а Радькову понадобилась легковая машина. Возможно, как крыша над головой. На микроавтобусе опасно, а «шестерка» майора УСБ вне подозрений, во всяком случае так мог думать Радьков, когда брал ключи у Глушкова. А машина могла понадобиться ему, чтобы за кем-то следить. Возможно, за Еленой Бородаевой… Степан, конечно, мог ошибаться, но в поселок на Глубокое озеро все-таки отправился. И, как оказалось, не прогадал.
Радькова привели в чувство, доставили в отдел.
– Я даже не буду спрашивать, зачем ты Мартынову убил, – сказал Степан, нервно постукивая карандашом по столу.
Он уже столько лет в органах, столько всего повидал, а все равно не мог привыкнуть к тому, что люди убивают людей просто так, из-за каких-то тараканов в голове. Даже если это нелюди, все равно невозможно их понять.
– А потому что достали они меня все! – Радьков ткнул себя в го