…………………………..
Оломак привычно для себя работал с документами в своём кабинете. Камин приятно потрескивал, а толстые стены надёжно укрывали его ото всех внешних звуков, создавая приятную тишину и уединение.
В дверь постучали и через несколько секунд она открылась, и в щель просунулось лицо молодого гоблина:
- Вождь, ваш сын здесь!
Оломак поднял голову:
- Пусть войдёт, - холодно сказал он, после чего опустил голову к пергаменту и продолжил что-то записывать.
В кабинет вошёл немного помятый Арамуш.
- Я ожидал более пышной встречи, - язвительно сказал он.
- Это какой? – не переставая писать, спросил Вождь.
- Не знаю, я надеялся, что ты пошлёшь хотя бы пару стражников, чтобы те привели меня под руки.
- Чтобы ты и им сломал нос и выбил пару зубов?
- Может быть и так. Хотя так я хотя бы понял, что тебе на всё не наплевать.
- Мне не наплевать. По крайней мере на тебя.
- А на Тахика?
Рука Оломака замерла на месте, и он поднял на сына тяжёлый взгляд:
- На него мне тоже не наплевать. Было не наплевать.
- Поэтому ты убил его и вздёрнул как собаку?! – гневно прошипел Арамуш.
Вождь отложил в сторону пергамент и перо, полностью сосредоточившись на своём сыне, и скрестил руки на груди.
- Я повесил его тело, да, но я его не убивал.
- Тогда кто это сделал?
- Он убил себя сам.
Лицо Арамуша помрачнело:
- Кто его убил?
- Ты так долго шлялся по горам, что совсем оглох? Он убил себя сам, - грубо ответил Оломак.
- Ты выбрал неудачное время для шуток, Отец. Кто убил моего брата? – глаза Арамуша смотрели на отца с откровенной ненавистью.
- Я тебе уже ответил на этот вопрос, - холодно ответил Оломак и начал расстёгивать верхние пуговицы своего камзола, и вздёрнул подбородок вверх, показывая Арамушу длинный разрез на своей шее, оставленный кинжалом Тахика. – Он убил себя сам, когда пришёл ко мне и попытался меня убить.
Молодой Тахир опешил: он не был уверен в словах отца. Он знал, что его брат ненавидел их отца, тот часто и открыто об этом говорил. Так же часто, как говорил о своей мести отцу. Но Арамуш никогда до конца не верил в эти слова. Он считал это не более, чем бравадой, чтобы прикрыть свои чувства.
- Как это случилось? Что, вообще, случилось? – ошарашенно спросил он.
Оломак громко вздохнул.
- Твой брат решил устроить против меня заговор. Он связался с девкой Крепколобов, и парой паршивых торгашей.
- Помоги мне духи! Давно?!
-Месяц, может, два после окончания чумы. Точно, я не знаю. Я, вообще, об этом узнал от Киха.
- Киха?
- Твоему бестолковому братцу хватило ума пытаться завербоваться моего личного и самого доверенного слугу! – усмехнулся Оломак.
- Он не мог делать это всерьёз, - поражённый этими словами произнёс Арамуш.
Вождь показал ему пальцем на рубец на шее:
-Ну, если не мог, то мне давно стоило отправить его в столицу, играть в каких-нибудь уличных пьесках. Потому что выглядело это уж очень реалистично.
- Ты ждал всё это время, и ничего не предпринимал?
- Именно, - пожал плечами Оломак, - я надеялся, что он наиграется и успокоится. Ких за ними постоянно присматривал, так что я всё держал под контролем.
- Видимо не всё, - язвительно ответил Арамуш.
- Не всё. Мне и в голову не могло прийти, что мой младший сын разболтает о возращении Тсора всем вокруг! И в самый ответственный момент свалит из города, сопровождая колдуна.
- Ты сам мне приказал отвести его! – возмутился Арамуш.
- А разбалтывать Тахику, про Тсора тоже я тебе приказал? – стукнул кулаком по столу Оломак.
- Да какая разница?! – сердцах воскликнул молодой гоблин.
- Разница в том, что, если бы не ты, сидел бы сейчас Тахик в своей засранной хижине и плёл свои заговоры, гордясь тем, какой он умный, хитрый и незаметный. А когда вернулись бы ученики Тхара, ему бы ничего не оставалось, как бросить заниматься этой дурью! – гневно воскликнул Вождь. – А вместо этого, добрый младший братик, разболтал ему, что скоро всем его играм придёт конец! И вынудил его действовать! Да ещё и сам свалил, не предупредив меня, что всё ему разболтал!
Голос отца звучал обвинительно, и Арамуш это почувствовал, и это вызвало у него вспышку гнева – как его отец смеет?!
- Ты смеешь меня обвинять в смерти Тахика?!
- Именно так! Тебя и твой длинный язык! – разъярился в ответ уже Оломак. – Именно твои действия привели к смерти твоего брата!
Волна ненависти захлестнула молодого гоблина.
- Это наглая ложь!
Но Вождь не отступал.
- Более того, твои действия почти привели к расколу городе! – продолжил он. – И теперь мне нужно разбираться не только с последствиями того, что натворил Тахик, но и с Крепколобом!
- Делай, что хочешь! Я к этому не имею отношения, - бросил Арамуш и направился к двери, но за дверью его уже ждал отряд стражников во главе с нагло улыбающимся Кихом.
- Ну уж нет, сын мой! – грозно произнёс Оломак. – Ты всё это начал, и ты же сделаешь всё, чтобы исправить свои ошибки!
Стража выставила перед собой в сторону Арамуша копья и тот воскликнул:
- Что за херня здесь происходит?!
Тахир старший встал со своего кресла и гордо задрав подбородок объявил:
- До прояснение дальнейшей ситуации, я помещаю тебя под домашний арест. Уведите его!
Глава 3. Дела семейные ч.1
Прошло около недели, как Арамуша посадили под домашний арест. И пока тот сидел под охраной, его отец решал проблемы, вызванные делами его старшего сына.
К счастью для него или нет, но уже через пару дней после ареста, в Гобнетоль вернулся Тсор с коллегами, что пресекало любую дальнейшую смуту, с одной стороны. С другой же, это так же отсекало возможность возмездия Крепколобам. Об этом Вождя сразу предупредили шаманы, которые, посовещавшись между собой, главным среди них выбрали именно Тсора.
Так молодой шаман, который еще только совсем недавно прошёл полноценное посвящение, неожиданно для себя, получил титул Верховного шамана Гобнетоля. Должность без сомнения важная, если не самая важная, в иерархии города, но радости Тсору совершенно не принёсшая.
Конечно, как и многие молодые гоблины, он грезил об успехе, а особенно о быстром успехе. Грезил, что после посвящения, когда его таланты оценят, он быстро заслужит и уважение в своём родном городе. И уже потом, под громкие аплодисменты своих коллег, и восхищенные взгляды молодых и красивых гоблинш, его полноценно изберут Верховным шаманом.
На деле же, из-за последствий чумы, смерти всех остальных шаманов, и недавней попытки переворота, никаких празднеств в этот раз не было. Одним вечером, собравшись втроём, оставшиеся шаманы просто решили, что теперь именно Тсор займет место Тхара, который так и не дождался возвращения своих учеников.
Свыкнуться с новым положением, ему тоже никто давать не собирался. Поэтому почти сразу, Тсору пришлось в жёсткой форме утихомиривать разбушевавшегося Вождя, который уже начал собирать силы, чтобы покарать второй правящий род, и он же второй по силе клан города – клан Крепколобов.
После всего произошедшего чего-чего, а новой смуты Тсор допустить не мог. Поэтому обоим лидерам кланов было объявлено прямо и жёстко – либо договор, либо смерть.
Как это не удивительно, угроза смерти, весьма быстро помогает найти общий язык, и уже через пару дней переговоров, оба правящих рода пришли к договорённостям.
……………………………………….
Вечером следующего дня, в приёмном зале, было решено объявить о результатах договорённостей.
Стража сопроводила Арамуша в зал, и пока он шёл к ступенькам перед троном, вдоль длинных рядов знати, у него была возможность осмотреться.
В зале собрались только самые важные гоблины города. На своём троне привычно заседал Вождь Оломак Тахир, по правую руку которого на сей раз стоял глава клана Крепколобов – Оремос Крепколоб. По левую руку стояла тройка шаманов. А перед лестницей к трону скромно сидела на коленях дочь Оремоса – Изиль.
Сразу как Арамуша поставили рядом с Изиль, стража покинула помещение. А сам молодой Тахир недоверчиво вскинул бровь: ему казалось странным, что в помещении не осталось стражи, но потом он подумал про Тсора – видимо, ни у кого не было сомнений, чтобы в случае чего, молодой Верховный шаман, прекрасно защитит всех. Это было недалеко от истины.
- Здравствуй, - буркнул Арамуш, опускаясь на колени рядом с Изиль.
- Здравствуй, здравствуй, сын Оломака, - тихо и холодно буркнула гоблинша, так, чтобы никто, кроме них, не мог её услышать.
- Дочь Оремоса, - ехидно ответил Арамуш.
- Шути, шути, пока я не перерезала тебе глотку и не бросила твоё тело собакам, - тихо прошипела Изиль.
Оба они говорили, едва шевеля губами, сами же, почти улыбаясь смотрели в сторону трона Вождя.
- Итак! Все собрались! – громогласно объявил Оломак. – Вы знаете наш город…
Пока Оломак произносил свою речь, обращаясь к знати, между Арамушем и Изиль продолжалась перепалка:
- Так же, как ты бросила моего брата?
- Я его не бросала, я была с ним до конца, - прошипела девушка.
- То-то, когда я снимал тело своего брата с ворот, там и твоё висело.
- Если бы я могла хоть что-то сделать, я бы сделала. И я была бы готова висеть там рядом с ним.
- Ты могла бы хотя бы снять его тело, - зло ответил Арамуш.
Их лица по-прежнему смотрели в сторону Оломака, который продолжал свою речь:
-…но не смотря на всё это, наш город выстоял…
- Да я бы перегрызла эти веревки даже зубами, если бы меня не посадили под арест в тот же день!
- Меня бы это не остановило!
- Да кто бы сомневался! Кто остановит такого героя! – Изиль безумно хотелось привычно фыркнуть, но вместо этого она была вынуждена с улыбкой продолжать смотреть на Вождя.
- Герой или нет, но тело Тахика я снял.
- И где же оно сейчас?
- Так я тебе и сказал, - усмехнулся Арамуш.
- Говори, где он!