– Что ж поделать, большая убыль в войсках. Я сам из госпиталя вернулся две недели назад, получил роту. А тут налет и погибает гауптман Хорш, что командовал батальоном. Через два часа после его гибели я получил приказ принять батальон.
– Могли и в звании повысить, – заметил я.
– Да, могли бы, но командиру не до таких мелочей, – подмигнул мне фриц. Вроде адекватный мужик, лет двадцать восемь ему, не молод уже для войны, но и не стар, самый смак, я думаю. Вон, по документам мне даже больше, да и выгляжу, благодаря изматывающей обстановке, ранениям, гораздо старше, чем есть. Да мне как раз можно так думать, в прошлой-то жизни я, по сравнению с этими детишками, старик.
Через день выдвинулись к месту службы. Оно располагалось на двадцать километров севернее Брянска. Моя рота была направлена не на передовую, а в охрану. Поясню сейчас. Помните танки, что везут сюда из Польши? Так вот, нам было приказано взять под охрану местность, где скоро будут сосредоточены танкисты. Что ж, это почти то, что доктор прописал. Прибыли пешком на какое-то поле, с трех сторон окруженное лесом, а с одной – речкой. Осмотрев ближние подступы, натянув колючку прямо по кромке леса, принялись обустраиваться. Чисто поле, разместить тут роту солдат та еще работенка.
Дня три ушло, чтобы познакомиться с ротой, немного обжиться на новом месте. Было сложно. Очень сложно. Солдаты попались бывалые, а потому уже не желающие выполнять свои обязанности беспрекословно. Постоянные ухмылки, ужимки, какой-то шепот, пока я типа не вижу. Ну и ко всему прочему, это полное отсутствие хоть какого-то жилья. Мне бы вообще пришлось жить в общей землянке, если бы Олег не подсуетился. У него хватило наглости приказать подчиненным откопать мне личную землянку. На удивление, никто не роптал. И это несмотря на тяжелейшие условия. Земля промерзла, но немцы упорно долбили ее. Здесь даже я сжалился над подчиненными и приказал подорвать пару толовых шашек, чтобы снять промерзший слой земли. Солдаты, что были привлечены к работам, переглянулись и все сделали, как я сказал. А уже вечером отношение ко мне резко изменилось. Они, видимо, поняли, что я опытный и бывалый командир, так как всерьез облегчил им работу.
Печек у нас не было, ни у солдат, ни у офицеров. Правда, и офицеров почти не было. Кроме меня, был еще один лейтенант, остальные фельдфебели. Костер в землянке еще то проклятье. Тепла почти нет, один дым. Послал обоз, у нас в роте была подвода, назад в деревню с требованием получить хоть что-то. Вернулась та не пустой, хоть и ждать пришлось аж сутки. Были получены три печурки, маленькие, хлипкие, но они уже позволяли хоть как-то отапливать землянки. Понравился подход фрицев в обустройстве жилья для командира роты. Все стены, полы мне отделали деревом. Да, это были сырые ветви и, пока они сохли, было еще холоднее, но потом… Стало даже как-то уютно, что ли.
– Господин обер-лейтенант, разрешите доложить? – в землянку спустился часовой.
– Да, Клюге, что там? – Рядовой, что стоял на часах возле моей землянки, носил довольно известную фамилию.
– Пакет из штаба полка.
– Давайте, – кивнул я, принимая пакет и подписывая бумаги пришедшему вместе с Клюге посыльному.
– Что там? – озабоченно спросил Олег, дождавшись, когда все выйдут.
– Приказ на прочесывание леса, – хмыкнул я. Олежке страх как не хочется оказаться на передке, в смысле в немецкой армии. – Они там охренели, что ли? Это в трех километрах от нас! – я почесал затылок.
– Пойдем? – спросил Олег, прекрасно понимая, что я отвечу.
– Клюге! – крикнул я, подойдя к двери.
– Да, господин обер-лейтенант? – в землянку ввалился рядовой.
– Командиров взводов ко мне. Через десять минут.
– Так точно! – Клюге убежал.
– Олег, ты здесь оставайся, я возьму пару взводов, остальные солдаты останутся здесь.
– Может, мне с тобой?
– Да сиди на жопе ровно, говорю, – ругнулся я. – Не думаю, что надолго. Фрицы тоже не дураки, мерзнуть просто так никто не будет. Дойдем до нужного квадрата, прочешем в обратном направлении район, и сюда. Сейчас обеденное время, вернемся, когда стемнеет.
Прогулка была похожей на издевательство. Но это для меня. Фрицы как один восприняли приказ безропотно и спокойно. Сегодня было чуть теплее, около десяти мороза, но все равно я тут, блин, постоянно мерзну. Рука еще, замерзнув, начинала сильнее болеть. Слишком мало времени прошло после ранения, еще болит. Да и остальные раны болят, просто к ним уже попривык.
На место мы прибыли вовремя. Тут встретились с еще одним взводом, но из другой роты. Эти были богатыми, на бэтээре, хрен ли так не воевать, не то что мы. У пришлых командовал фельдфебель, поэтому, быстренько построив того, я отправил их на бэтээре в дальний конец квадрата, указанного в приказе. Нехай катаются, а мы пешочком по окраине леса пройдем. Не нам же туда пехом топать. Надеюсь, повторения с захватом меня партизанами не выйдет? В этот раз надо поберечься.
Немцы мерзли. Да еще как! Через два часа патрулирования я разрешил развести огонь, в смысле, отдал приказ развести костры и греться. Ну, хоть и враги они мне, но я ж не враг самому себе, ведь вместе с ними и я мерзну. Да и пока дело у меня во вражеском тылу.
Начинало темнеть, и, собрав всех солдат, как своих, так и приданных, мы решили возвращаться в расположение своих частей. Осмотр нужного командованию квадрата произведен, никаких признаков партизан или регулярных частей Красной Армии выявлено не было. Так что приказ выполнен. Конечно, я теперь несу ответственность за этот квадрат, но не думаю, что что-то произойдет.
В полной темноте и прилично замерзнув, я и солдаты вернулись на пункт временной дислокации. Олег без меня хорошенько протопил землянку, и я, умывшись, воды денщик тоже нагрел, завалился спать. Устал, как собака.
С утра, около восьми, меня разбудил радист, что квартировал вместе со мной в землянке. Так положено было, командир должен быть со связью.
– Шульц, вы уверены, что нужное место безопасно? – после приветствия услышал я в трубке. Связь была телефонная.
– Так точно, господин майор! – коротко ответил я.
– К вам сегодня прибудут танкисты, хотят сами осмотреть, что и как.
– И стоило нам морозить солдат, если все равно нам не доверяют? – твердо сказал я. Хотя это трудно, с моим-то заиканием. Правда, как говорит Олег, я стал разговаривать на вражеском языке очень хорошо. Главное, уже строю сложные фразы почти не задумываясь. Именно из-за этого «почти» я и предпочитаю все же заикаться.
– Приказ есть приказ, Шульц. Учтите, люди там серьезные. Вы в курсе, что танкисты из дивизии СС «Адольф Гитлер»? – Оба-на, вот это новости. Так тут и проверочки могут начаться.
– Никак нет, господин майор. Но какая разница? Мы вроде общее дело делаем.
– Это так, но люди там жесткие, мало ли что. Так я могу на вас надеяться?
– Конечно, господин майор.
– Вам что-то необходимо, Шульц?
– Солдаты сильно мерзнут…
– Холодно всем, чертов русский мороз. Потерпите, обер-лейтенант. Скоро наступление, всем станет жарко.
О да, чертов русский я. Я ж – Мороз!
– Да, конечно, господин майор. Вы правы. Ждем гостей.
– Удачи, Шульц. Хай Гитлер!
Пришлось вновь прославлять папу Адольфа. А ничего так, я вжился в роль. Вот и не командовал никогда большими подразделениями, а вроде получается. Причем, три раза ха, немецкими!
К обеду – повар как раз сообщил, что через полчаса все будет готово – заявились танкисты. Да, те еще молодцы. Черная форма эсэсовцев влияла, как красная тряпка на быка, даже на солдат вермахта, что уж говорить обо мне с Олегом. Только заявились, потребовали сразу же доклад и – накрылся обед – выехать на место. Прибыли они на двух бэтээрах, хоть пешком не ходить, поэтому домчали довольно быстро. Указал вживую, да и на карте тоже, где мы были и что осматривали. По итогу немцы остались довольны. Местность им подходила, они тут дорогу собрались накатывать для снабжения танков топливом и боеприпасами. Вообще, как я только сейчас узнал, увидев карты эсэсманов, получалась не очень приятная картина для Красной Армии. Тут, в этой богом забытой дыре, собирались сосредоточить более двух танковых полков и приданных им пехотинцев. Танкисты сразу определили, где будут строиться блиндажи и землянки, где штаб, где расположится пехота. Мне все это нравилось, так как быть в курсе, где и что искать, для разведчика жирный плюс. А суть неприятности для Красной Армии была в том, что отсюда немцы планировали нанести серьёзный удар с севера по выдвинувшимся, словно клин, русским войскам под Орлом. Наши там вырвались вперед, но встали, подтягивая тылы, вот фрицы и хотят их отрезать, устроив мешок. С удивлением узнал, что, оказывается, до позиций Красной Армии не так и далеко. Это тоже на руку, когда предстоит сваливать, хоть не через полстраны топать. Нужно заканчивать здесь, сделать то, что задумал, и валить к чертям собачьим. Просто передать данные о немецком наступлении мы с Олегом не могли. Нет ни рации, ни позывных, ни частот. Как связаться? Искать партизан? Да вроде, пока исследовали местность, никаких следов не обнаружили. Да и близко тут до регулярных частей, что тут партизанам делать? Могут попасть под удар своих же. Так или иначе, пообщавшись с эсэсманами, не смог выяснить главного: когда все начнется. Танкисты на осторожные вопросы просто не отвечали, но сообщили, что уже завтра утром прибудет саперная рота и начнет обустройство лагеря. Машины, в смысле танки, на подходе. Вот как хочешь, так и думай. Где они, какова точная численность…
– Андрюх, сдается мне, валить нужно отсюда, – категорично заявил Олег после обеда. Танкисты убрались только к пяти вечера, поэтому обед у меня был поздним.
– Олег, я знаю, где будут стоять танки, где пехтура и, самое главное, штаб!
– Значит, все же хочешь выкрасть что-то?
– Не что-то, а кого-то! – поправил я.
– Ты сдурел, командир? Их тут чуть не дивизия будет, как уходить?
– Я из штаба дивизии не так давно командующего второй армией выкрал, а ты говоришь…