еделах досягаемости кораблей-колоний, обнаружение пропущенного мира в этом секторе стало потрясением.
Орам рассудил, что этому, возможно, не стоило удивляться.
Даже в век, когда исследования глубокого космоса и колонизация воспринимались как нечто само собой разумеющееся, люди, кажется, с трудом осознавали, насколько космос велик. Если добавить к этому тот факт, что только что обнаруженная система находилась в зоне, насыщенной космическими помехами – вроде той вспышки, которая повредила корабль, – то упущение не выглядело таким уж странным.
И, вероятно, это была не последняя система, оставшаяся незамеченной.
– Так, значит, это совсем рядом, – сказал он. – И достаточно близко, чтобы получить данные в режиме реального времени. На что оно похоже?
Рикс добавил увеличение, дав полную нагрузку на аналитические возможности корабля. У Матери ушло некоторое время на сбор и обработку требуемых данных, после чего Рикс поделился результатами:
– Лучше и быть не может. Ноль целых девяносто шесть сотых «же» на поверхности. По всей планете. Нет экстремальных гравитационных состояний на полюсах или экваторе. Океаны жидкой воды. Разрозненная суша, в основном гранитная и базальтовая по составу. Не могу ничего сказать о тектонической активности: мы слишком далеко, и у меня только предварительные данные. Для такого потребуется больше времени, – он на секунду замолчал. – Все указывает на высокую вероятность существования живой биосферы. По крайней мере, все необходимые показатели подходят, – взгляд Рикса обратился к Дэниелс. – Все, что я вижу, соответствует миру, который превосходит самые оптимистичные наши – и Компании – ожидания по поводу Оригаэ-Шесть.
– Ты уверен? – с сомнением спросила Дэниелс и наклонилась над его консолью.
Рикс хмыкнул.
– Насколько могут быть уверены датчики Матери. И у нас здесь обзор чертовски лучше, чем был у Земли на Оригаэ-Шесть.
Ни от кого не ускользнул подтекст последнего замечания.
– Как мы ее пропустили? – настаивала Дэниелс. – Мы просканировали каждый уголок этого сектора.
– Вид с Земли, очевидно, закрыт, – Орам рад был вмешаться. – Плотная туманность, пылевое облако, периодические вспышки, которые забивают инфракрасное излучение. Может, когда здесь проходил поиск, планета проходила перигелий на противоположной от Земли стороне относительно звезды. Или, может, вся система оказалась ровно позади другой звезды или двух. Не говоря уже о шутках, которые гравитационное линзирование может играть с планетарными сканерами, – пытаясь успокоить Дэниелс, он продолжил: – Не вини себя или программу за недосмотр.
– Насколько оно далеко? – хотя Лопе слушал с не меньшим вниманием, чем все остальные, его позиция была более прагматичной. – Не от дома, от нас.
– Близко, – Рикс, снедаемый любопытством, уже провел необходимые расчеты. – Действительно близко. Короткий прыжок от текущей позиции. Может, несколько недель. На прыжковой скорости не потребуется даже гиперсон.
Собравшиеся переварили и этот кусочек информации. Никакого больше гиперсна. Никакого пробуждения с негнущимися суставами, иногда с плохим самочувствием, ослабленными мышцами, ноющими нервами, бурлением в желудке и таким вкусом во рту, словно на протяжении десяти лет жевал хлопок. Все это плюс потенциальное место для колонии, показатели которого были лучше, чем у места, куда направлялся «Завет».
Орам отметил реакцию людей и повернулся к Уолтеру.
– Как долго продлится прыжок до Оригаэ-Шесть?
– Семь лет, четыре месяца, три недели, два дня, – сразу ответил синтет. – Плюс-минус двенадцать часов, и это без учета непредвиденных ситуаций.
– Чертовски длинный период сна, – Фарис бесстрастно посмотрела на капитана. – И семь лет на «непредвиденное». Семь лет, в течение которых погашенные сознания и тела не будут знать, как корабль справляется с нагрузками.
– Я тебе так скажу, – добавила Апворт. – Не слишком-то я рвусь забраться в одну из этих капсул. Всегда была немного подвержена клаустрофобии.
Фарис скорчила мину.
– Клаустрофобия означает немедленный отвод из экипажа корабля-колонии.
– Подумаешь, немного соврала в заявлении, – пожала плечами молодая женщина, избегая взгляда Орама. – Как только засыпаю, это меня уже не волнует.
Орам решил проигнорировать признание. Теперь это едва ли имело значение. Остро осознавая, что все ждут его решения, Орам понимал, что настало время выполнения капитанских обязанностей.
– Ладно, давайте взглянем, – сказал он. – Система не настолько далеко в стороне от курса на Оригаэ, чтобы остановка сильно повлияла на ресурсы корабля. Как минимум мы получим интересные данные для отсылки на Землю.
Правильным было решение или нет, он не знал. Очевидно, что именно этого хотела команда. Члены экипажа вернулись к работе, не скрывая радостного возбуждения. Обеспокоенными выглядели только Дэниелс и Теннесси. Когда Орам отошел к своему рабочему месту, Дэниелс последовала за ним и тоже стала смотреть в передний иллюминатор. Остальные, погрузившись в собственную работу, не обращали на них никакого внимания.
– Капитан, вы уверены?
– О чем ты?
– Я хочу сказать, мы потратили десятилетие на поиски мира, подобного Оригаэ-Шесть. Компания, сторонние консультанты, соответствующие правительственные департаменты – все силы были направлены на то, чтобы найти лучшее, самое подходящее место для колонии. Сотни специалистов на протяжении десяти лет занимались детальным изучением тысяч систем, чтобы выбрать единственную оптимальную планету. Мы проверили ее, прогнали тысячи симуляций, создали карты возможной поверхности, основываясь на той информации, которую возможно было собрать издалека. Это то, к чему мы все готовились.
– Я понимаю, однако вероятность… – начал было Орам, но Дэниелс, пренебрегая протоколом, его перебила.
– А теперь мы все это отбрасываем ради погони за источником потерявшейся передачи?
Орам решил не укорять Дэниелс за то, что та не дала ему закончить фразу.
– Не обязательно ради передачи. Ради возможности обрести лучший шанс. Планету, которая расположена ближе и, вероятно, даже больше подходит для нашей цели. Передача, ее источник и автор – второстепенны, – его лицо посуровело. – Если этот мир окажется пригодным для наших нужд, мне все равно, найдем мы когда-нибудь источник передачи, или нет. Она может остаться тайной для колонистов, темой для размышлений, пока они обустраиваются. Страшилкой для детей. Важно то, соответствует ли планета данной Матерью характеристике, – Орам пожал плечами. – Если нет, то и вреда никакого. Мы продолжим путь к Оригаэ-Шесть, а потеряем очень мало – если вообще хоть что-то.
Дэниелс вздохнула.
– Капитан, подумайте. Кристофер. Передача от человеческого существа – или о человеческом существе – там, где не должно быть никаких людей. Неизвестная планета, нет – неизвестная система, которая внезапно появляется ниоткуда. И не говорите мне о вклинившихся космических обломках, звездной маскировке или еще чем-то подобном. Вот планета, которая совершенно случайно идеально нам подходит. По крайней мере, так кажется на расстоянии. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Орам, пораженный таким напором, подался чуть назад.
– «Слишком хорошо, чтобы быть правдой»? Что это вообще означает? С точки зрения ученого, подобная реакция на еще неисследованную находку кажется довольно наивной.
– Ну, раз наивной… Хорошо, я скажу, не пользуясь техническими терминами. Иными словами: мы ни хрена не знаем, что там.
«Не забывай, что тебе говорила жена, – напомнил себе Орам. – Терпение. Терпение и понимание».
– Ты злишься потому, что твоя команда не заметила этой системы? – спросил он ровным голосом. – Или заметила и записала, но пропустила четвертую планету? Или, может быть, потому что кто бы ни был ответственен за проверку результатов сканирования в этом секторе, он не распознал потенциала? Могли ошибиться даже автоматические поисковые системы. Компьютеры порой допускают ошибки. Все, что для этого требуется – это одна переставленная цифра, и внезапно потенциально обитаемого мира не существует.
Спорить с недоказуемыми утверждениями было сложно.
– Это риск, – только и сказала Дэниелс.
– Каждая колонизация заключает в себе риск, – тон Орама сделался великодушным. – Фокус в том, чтобы свести его к минимуму. Сейчас я сравниваю пару недель гиперсна для колонистов с более чем семью годами. Не говоря уже о сильном уменьшении нагрузки на корабельные системы и их износа. Отклонившись в сторону от курса – если это не станет чем-то большим, – я ни к чему нас не обязываю. В качестве капитана я должен следовать по проложенному для меня пути. Отдел навигации, – он повернулся и кивнул в сторону консоли Рикса, – предложил потенциальный мир, который ближе, до которого легче добраться и который потенциально превосходит текущую цель.
Орам снова перевел взгляд на Дэниелс и продолжил:
– Если нам повезет, и предварительный анализ верен, планета может обернуться лучшим домом для колонистов. Если окажется именно так, представь их реакцию при пробуждении.
Дэниелс понимающе кивнула, но выражение ее лица оставалось кислым.
– А вы станете человеком, который обнаружил этот мир.
Орам решил не спорить, не заботясь о том, что отсутствие возражений может только подтвердить сложившееся у Дэниелс мнение.
– И мы не хотим снова погружаться в гиперсон, – сказал он. – Никто этого не хочет. Никто не хочет снова залезать в эти проклятые капсулы. И еще кое-что. Если не обращать внимания на эту старинную песню, сообщение походило на человеческий голос. Голос человека, которому нужна помощь. Никто не может этого отрицать. Отчаяние было ни с чем не спутать. Если бы я был человеком, застрявшим в одиночестве на далекой неизвестной планете… – его голос стих.
– Как такое вообще могло случиться?
У Орама был на это готовый ответ.
– Корабли время от времени пропадают. Тебе это известно. Транспорты, разведчики. Некоторые из них не дают себе труда сообщить о своем маршруте, – он попробовал тонко улыбнуться. – Некоторые не хотят, чтобы правительство или конкуренты знали об их маршруте.