23 августа, то есть, как раз в тот день, когда в Москве Молотов и Риббентроп подписывали пакт о ненападении, и уже нельзя было ничего изменить, заведующий политическим отделом МИД Германии Эрнст Вёрман принял малоизвестных, и, судя по всему, малозначительных посетителей – Шёне, которого сопровождал английский гражданин Коттон, имевший первоначальное желание переговорить с Вайцзеккером. Коттон, спросил, не мог ли бы он встретиться с Герингом, чтобы тот инкогнито приехал в Англию. По этому вопросу он будто бы говорил с видными английскими политическими деятелями, и даже переписывался с Галифаксом. Он показал Вёрману написанное от руки письмо якобы Галифакса, в котором министр, отвечая Коттону на его письмо, в довольно холодных выражениях сообщает о своем согласии встретиться с названным лицом, если оно прибудет в Англию. Имя Геринга в письме названо не было, но Коттон сказал, что речь идет именно о нем. Вёрман сказал Коттону, что подобные частные доброжелательные посреднические услуги уже бывали и что он не ручается за успех этого дела. Совершенно очевидно, что частная тайная поездка Геринга в Англию просто невозможна986.
Не вызывает сомнений, что результатов эта встреча не принесла по той очевидной причине, что Гитлер уже не собирался ни с кем, кроме Сталина договариваться, для чего в Москву уже прибыли Риббентроп. К тому же эмиссар Лондона, если он даже и был таковым, был чересчур мелок и не имел никаких полномочий, чтобы с ним вообще кто-то стал разговаривать.
Вот, собственно, и все, что опубликовано в открытых отечественных источниках о сепаратных, за спиной Советского правительства, переговорах «представителей английского правительства» с «высокопоставленными чиновниками правительства Германии». Прямо скажем, не густо, и из этих материалов вовсе не видно, что, во-первых, немцы действительно стремились к тому, чтобы договориться с Англией не то, что против Советского Союза, а просто договориться. Переговоры немецкие представители вели в том же ключе, что и Сталин: если вы не принимаете все наши условия, значит, вы не хотите договариваться, и вы хотите войны. Но с Советским то Союзом при такой же манере переговоров Англия и Франция, идя на все и всяческие уступки, практически договорились, и не их вина, что Сталин решил развернуть свою политику на 180º, от мира – к войне.
Во-вторых, и англичане занимали на этих «переговорах» куда более жесткую позицию, чем на переговорах в Москве, где они соглашались на все. Они в ряду многих условий, которые, скорее, являлись фоном, выдвинули одно очень важное и непременное условие: Германия должна заключить пакты о ненападении со всеми своими соседями, тем самым пообещать отказаться от применения силы для решения вопросов своей внешней политики. Хотя репутация Гитлера была уже основательно подмочена, оставалась, все-таки, пусть и призрачная надежда на то, что в данном случае он хотя бы на короткое время успокоится, а за это время многое может измениться, и совсем не в пользу Германии. Гитлер не только понимал, но и много раз говорил об этом публично, что время работает против Германии, что ее противники не имеют проблем с сырьем и значительно больше возможностей для наращивания вооружений Кроме того, Сталин ведь подписал пакт с Гитлером, значит, поверил ему?
В-третьих, я не вижу ничего плохого в том, что Англия предлагала Германии заем, хотя в Лондоне прекрасно понимали, что денег этих они никогда больше не увидят: если мир невозможно уберечь нормальным дипломатическим способом, его можно просто купить в буквальном смысле этого слова – за твердую валюту. Нашим историкам и пропагандистам, упрекающим англичан в том, что они хотели вступить в экономические и финансовые отношения с фашистским государством, и тем самым его «умиротворить», отвести от себя угрозу, лучше бы помолчать: фюрер, хотя и очень нуждался, не взял «грязных империалистических денег». Гитлер, наоборот, несмотря на финансовый голод, предложил Сталину 200 млн. марок, и Сталин эти деньги у фашистского государства взял – как и у Англии у Сталина не было ни вечных союзников, ни постоянных врагов, но были только интересы, причем, интересы не стратегические, а сиюминутные.
Сколько я не искал, мне не удалось найти никаких документов или воспоминаний о том, что после полной оккупации рейхом Чехословакии в марте 1939 года переговоры с рейхом вела Франция, как и о том, что Англия и Франция договаривались между собой о том, чтобы, либо «умиротворить» Гитлера, либо объединится с ним против Советского Союза.
В серьезных исторических исследованиях, как советских, так и постсоветских времен, про такие переговоры тоже ничего не говорится. Хотя именно Франция, как принято считать, и как пишут в тех же серьезных исследованиях, была главным инструментом английской политики, которая, как известно, всегда делалась чужими руками. Какие бы то ни было действия Англии против Советского Союза без участия Франции или если бы она этому воспротивилась, были просто невозможны в силу географического положения Франции, Англии, Германии и России. Но в Париже и слышать не хотели о том, чтобы участвовать в каком-либо альянсе вместе с Германией. Если бы какие-то сведения о таких переговорах были, их давно бы уже опубликовали, сопроводив язвительными комментариями.
Думаю, не очень ошибусь, если скажу, что те материалы, которые есть в моем распоряжении, не позволяют серьезно говорить о переговорах, которые Англия и Германия вели за спиной Советского правительства, поскольку правительство Англии заняло на этих переговорах непримиримую позицию, а Германия не проявила к предложениям Уайтхолла должного интереса. И вовсе не Англия с Францией заключили с фашистской Германией при действующем пакте о нейтралитете сначала мирный пакт, после которого началась Вторая мировая война, а Советский Союз, который громче всех кричал о своем миролюбии.
ЗАПИСКИ КАПИТАНА ОЧЕВИДНОСТЬГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ПРОТОКОЛЫ МОСКОВСКИХ МУДРЕЦОВ
Еще раз о секретных протоколах к пакту Молотова – Риббентропа
Полыхает кремлевское золото,
Дует с Волги степной суховей.
Вячеслав наш Михайлович Молотов
Принимает берлинских друзей.
Карта мира меняется наново,
Челядь пышный готовит банкет.
Риббентроп преподносит Улановой
Хризантем необъятный букет.
И не знает закройщик из Люблина,
Что сукна не кроить ему впредь,
Что семья его будет загублена,
Что в печи ему завтра гореть.
И не знают студенты из Таллинна
И литовский седой садовод,
Что сгниют они волею Сталина
Посреди туруханских болот.
Акт подписан о ненападении -
Можно вина в бокалы разлить.
Вся Европа сегодня поделена -
Завтра Азию будем делить!
Смотрят гости на Кобу с опаскою.
За стеною ликует народ.
Вождь великий сухое шампанское
За немецкого фюрера пьет.
(А.М. Городницкий)
Существование Секретного протокола к советско-германскому пакту о ненападении, или по крайней мере, договоренностей между Сталиным и Гитлером о разделе Европы и ее политическом переустройстве признаны высшим огранном государственной власти Советского Союза еще в прошлом веке. На государственном уровне в демократической России этот факт под сомнение так же не ставится, и даже подтверждается. Однако споры о самом факте существовании Секретного протокола, о подлинности этого документа, нет-нет, да и вспыхивают вновь.
В 2009 году в издательстве «Эксмо» вышла книга Алексея Кунгурова «Секретные протоколы, или кто подделал пакт Молотова – Риббентропа»987. Автор подробно и скрупулезно разбирает стилистические и грамматические особенности документа, невзирая на факты и лица, ничтоже сумняшеся, отметает все, что предшествовало подписанию пакта, и то, что случилось после. По результатам этого разбора А. Кунгуров, весомо, грубо, зримо доказывает, что протокол – это топорная липа, на скорую руку сработанная в вашингтонском обкоме для очернения светлого образа товарища Сталина и, о Боже, для развала Советского Союза. Ему вторил пламенный сталинист Юрий Мухин988. Покойный депутат Госдумы, известный апологет коммунизма Виктор Илюхин приводил живописные подробности фабрикации документов. Не так давно писатель и историк Николай Стариков в почившей в бозе программе НТВ «Список Норкина» заявил, что никаких протоколов никто никогда не видел, что все это наглая фальшивка, бездарно состряпанная ловкими ребятами во времена то ли Хрущева, то ли Горбачева, то ли Ельцина. Подобные сентенции без труда можно найти в Интернете.
Цель таких исследователей очевидна: если доказать, что секретных протоколов не было, что все это выдумка досужих фальсификаторов истории, значит, и никакого дележа Европы между Сталиным и Гитлером тоже не было. Геополитическая же обстановка на континенте к моменту начала Великой Отечественной войны сложилась сама собой, под воздействием, объективных, так сказать, обстоятельств, что она и без протоколов была бы точно такой же, если не хуже, поскольку Гитлер все равно заграбастал бы Прибалтику.
Однако подделка одного, пусть и чрезвычайно важного документа, даже если таковая и была осуществлена кем-то по злому умыслу либо по недомыслию, не может разрушить всей системы доказательств, как, собственно, эта система доказательств не может базироваться на одном единственном документе, пусть и чрезвычайно важном.
Наличие секретного дополнительного протокола, или, по крайней мере, договоренностей, которые этому протоколу приписывают, во-первых, достаточно убедительно проверяется множеством других документов – перепиской между Берлином и Москвой и записями переговоров, опубликованных как в СССР при Советской власти, так и в демократической России. О том, что новый договор о ненападении должен сопровождаться дополнительным протоколом, который бы устанавливал разграничение сфер интересов СССР и Германии, как мы выяснили в предыдущих главах, много и подробно говорили в ходе переговоров Молотов с Шуленбургом в Москве. Об этом в Берлине, несомненно, по поручению Гитлера говорили Астахову Риббентроп, Вайцзеккер и Шнурре. В некоторых документах есть словосочетание «секретный протокол», в других речь идет о договоренностях, что сути дела не меняет, в-третьих – факт существования протокола вытекает из контекста документа и исторических событий – прошлых и будущих. Подделать весь массив документов очень сложно, потому, что эти документы, в свою очередь, проверяются другими документами, и так далее. Причем, подделками должны были заниматься и в Советском Союзе, и в фашистской Германии, и в ФРГ, и в Польше, и во Франции, и в США, некоторые документы должны были быть сфальсифицированы еще до того, как пакт о ненападении, договор о дружбе и границе и протоколы к ним были подписаны. Да и зачем заниматься такой кропотливой работой, рискуя в любой момент быть пойманным за руку дотошными историками на какой-нибудь мелочи? Ведь можно было и дальше стоять, как стена: не было никаких протоколов, хоть режьте.