5. Польша с Германией в настоящее время переговоров не ведет, а ожидает реакции Берлина на отрицательный ответ Польши, последовавший 26 марта. Польша по-прежнему надеется, что предложения Германии будут дезавуированы. Польша ни в коем случае не допустит влияния Германии на свою внешнюю политику и не согласится на подчинение польских прав в Данциге решениям Германии или на попытки принятия односторонних решений в данцигском вопросе. Пределом польских уступок Германии является невмешательство Польши во внутренние дела Данцига.
На многочисленные реплики, замечания и вопросы наркома посол дал следующие ответы.
1. Гафенку во время своего нынешнего визита в Берлин не пошел дальше ранее заключенного соглашения285.
2. Липский недавно приезжал в Варшаву исключительно с целью получения информации.
3. В Латвии наблюдаются некоторые тревожные признаки. Эстония держится несколько самостоятельнее.
4. Особой концентрации германских войск на польской границе пока не заметно, однако в самой Германии, без сомнения, проведена мобилизация, хотя, вполне вероятно, что и не полная. («Правда» 22 апреля со ссылкой на ТАСС сообщала: «ЛОНДОН, 21 апреля. Варшавский корреспондент газеты «Ньюс кроникл», ссылаясь на сведения, полученные из достоверных источников, сообщает, что численность германских войск, сосредоточенных в настоящее время в Восточной Пруссии, составляет 400 тысяч человек»).
5. В отношениях с Англией и Румынией ничего нового не произошло после известного выступления Чемберлена об оказании взаимной помощи. Об оказании помощи Румынии Польша намерена договариваться исключительно с Румынией, но никак не с Англией.
6. Бек все еще надеется договориться с Венгрией и оторвать ее от агрессивной «оси».
7. Франция значительно подтянулась, и многие соотечественники Гжибовского, приехавшие недавно оттуда, сообщили ему о новых настроениях во французском истеблишменте и в широких общественных кругах. Даже французские крестьяне настроены воевать с Германией.
8. По поводу политики английского правительства мнения в Польше расходятся. Одни полагают, что новые решения, принятые английским правительством, имеют необратимый характер, независимо от того, продолжит ли Гитлер свою политику территориальных захватов, или будет довольствоваться уже достигнутым. В то же время, другие считают, что «мюнхенская» линия, которой придерживается Саймон, может еще одержать верх, и Англия вступит в переговоры с Германией.
9. Варшава не получала приглашения направить делегацию на празднование для рождения Гитлера. (Поляки не были столь уж большими друзьями Гитлера, как это утверждает российская официальная историческая наука, и пороги имперской канцелярии они не обивали, желая заручиться поддержкой Гитлера. Да и немцы не стремились заполучить Польшу к себе в друзья. – Л.П.). К правительству Польши не обращались также с вопросом, чувствует ли она на себе какую-либо угрозу со стороны Германии.
В ответ Литвинов заявил, что Кремль продолжает вести переговоры с правительствами Англии и Франции, начатые больше месяца назад в связи создавшейся для Польши и Румынии угрозой. СССР стремится уточнить возможные обязательства каждой из сторон. В этих переговорах уделяется определенная роль и Польше, но, поскольку к Правительству СССР по этому поводу обращается Англия, СССР ей отвечает. Правительству СССР известно, что Англия ведет переговоры также и с Турцией, которая ставит свои ответы в прямую зависимость от советской позиции. Что касается стран Прибалтики, то для Советского Союза тоже создалось бы новое положение, если бы вдруг одна из этих держав решила отказаться от своей независимости. Об этом было 28 марта заявлено послам этих государств. Кремлю неизвестны какие-либо тревожные признаки, если не считать полученных, но еще не проверенных данных, о каких-то демонстрациях, намеченных на сегодняшнее число в связи с какой-то годовщиной286.
22 апреля французское агентство «Гавас» сообщило, что германский посол в Брюсселе в связи с посланием Рузвельта запросил бельгийское министерство иностранных дел, считает ли Бельгия, что она находится под германской угрозой. Германскому послу был дан ответ, что Бельгия не считает себя находящейся под угрозой потому, что «она доверяет гарантиям, которые непосредственно дали ей Англия, Франция и Германия».
22 апреля английская печать передавала о новых ответах, данных правительствами малых стран на германский запрос: «Считают ли они, что им угрожает германская агрессия». Правительство Литвы, сославшись на договор о передаче Германии Мемеля, ответило, что Германия никогда не применит силу против Литвы и не окажет поддержку какой-либо другой силе, направленной против Литвы.
Правительство Швейцарии послало в Берлин ответ, в котором выражает уверенность, что нейтралитет Швейцарии будет уважаться.
Правительство Голландии ответило, что не считает, что Германия ей угрожает, однако в случае европейской войны Голландия должна будет «считаться со всякой возможностью»287.
23 апреля Литвинов направил Сурицу телеграмму: «Все восемь пунктов наших предложений мы считаем органическими частями единого и неразрывного целого. Предложения в целом составляют минимум наших пожеланий. Хотели бы знать мнение французского и английского правительств по проекту в целом»288.
Заявляя, что советский проект может быть принят только целиком, Литвинов, по сути, ставил крест на мирных инициативах Кремля, поскольку не оставлял возможностей для переговоров и обсуждений. Документ, некоторые положения которого были заведомо неприемлемы для Польши, по словам Литвинова, не мог быть доработан или изменен. В противном случае, он не будет принят вовсе. Какие уж тут переговоры…
24 апреля Суриц сообщал в Москву, что данные о советской инициативе от 17 апреля просачиваются, главным образом, через английскую печать, тогда как газеты самой Франции ничего существенного не сообщают. Министр колоний Жорж Мандель – ярый, в силу пятого пункта, противник фашизма и нацизма, убитый вишистскими коллаборационистами в 1944 году, последовательный сторонник создания единого блока государств против Германии и сближения с Советским Союзом, а, значит, заслуживающий доверия Кремля, – через третье лицо передал, что никто из членов правительства, за исключением Бонне и Даладье, советского проекта не видел. Остальным в самых общих словах сказано лишь то, что речь идет о военном союзе. Одновременно о советском проекте хорошо осведомлен кое-кто, весьма далеко стоящий от власти, но зато связанный с верхушкой Кэ д'Орсэ289. По словам этих людей, весьма высокопоставленные чины МИД настроены к этому проекту скептически, так как считают невероятным, что Чемберлен решится пойти столь далеко. Польский посол Юлиуш Лукасевич проводит активную кампанию, направленную против сотрудничества с СССР. Мандель, сообщил, что сторонники умиротворения Гитлера еще не полностью разоружились, и продолжают гнуть свою линию. Он самые серьезные надежды возлагает на военных, которые настроены сейчас очень решительно и в большинстве своем выступают за широкое сотрудничество с Советской Россией. Ряд фактов действительно свидетельствуют о повышенном интересе к СССР со стороны военных кругов Франции. По словам Сурица, военные ищут с ним встреч, чего раньше никогда не было290.
Не только политические руководители Франции склонялись к более широкой, чем банальная декларация или ни к чему не обязывающий политический союз держав, трактовке предложения Советского правительства. Высокопоставленные военные чины также готовы были поддержать инициативу политиков, причем, они говорят об этом не только своим политическим руководителям (письмо Гамелена Даладье от 15 апреля), но и советским дипломатам. Это были не просто слова – военное и политическое руководство Франции действительно стремились к широкому военному сотрудничеству с Россией с целью оказать отпор Гитлеру.
24 апреля в Берлин вернулся английский посол Гендерсон. Это явилось для большинства наблюдателей в Лондоне полной неожиданностью. В политических кругах полагали, что английское правительство тем самым сделало еще одну попытку смягчить тон предстоящего выступления Гитлера. Печать не скрывала, что инициатива в этом вопросе принадлежит премьер-министру. По словам политического обозревателя «Дейли экспресс», в Берлине решение английского правительства приветствуется как «хороший признак того, что англо-германские отношения приходят в нормальное состояние». Дипломатический обозреватель «Ньюс кроникл» отмечал, что, новый шаг английского правительства «вызвал удивление и некоторый пессимизм». Консервативная газета «Йоркшир пост» также подчеркивала, что некоторые склонны рассматривать возвращение Гендерсона в Берлин как проявление старой политики Чемберлена291.
25 апреля отвечая в палате общин на вопросы депутатов, Чемберлен заявил, что отъезду в Берлин посла Гендерсона не следует придавать особого значения. На вопросы о том, означает ли возвращение Гендерсона в Берлин, что английские правительство в какой-либо степени признало германский захват Чехословакии, и намерено ли английское правительство признать итальянский захват Албании?», Чемберлен ответил отрицательно.
24 апреля Бонне принял вызванного в Париж после германской оккупации Чехословакии французского посла в Берлине Кулондра, который возвращается в Берлин. Газета «Пти паризьен» в связи с этим писала, что возвращение Кулондра в Берлин «отнюдь не означает того, что французское правительство решило признать захват Чехословакии Германией»