Винсент медленно поднялся по лестнице в свою комнату. Едва закрыв дверь, он начал снимать с себя тяжелую форму, каждая деталь которой была пропитана усталостью и пылью последнего рейда. Быстро приняв душ, бывший священник повалился на кровать, закрыл глаза, но спасительный сон не желал приходить. Мысли о найденной девушке, о его родителях и о давно нанесённых душевных ранах тревожили его, не давая телу и разуму отдаться долгожданному отдыху.
Воспоминания всплывали одно за другим. Искаженное болезнью лицо его отца, некогда уважаемого священника, появлялось перед внутренним взором, словно укор. Будто неотвратимое напоминание о тех высоких требованиях, что всегда висели над Винсентом за то, что именно его отец стал первым, кто принёс в этот мир столь жуткую напасть. И теперь, когда он сам стал человеком от которого зависят жизни других, бремя ответственности, казалось, стало ещё тяжелее.
Прошел почти час бессонных размышлений, когда тихий стук в дверь заставил его подняться с кровати. Он открыл дверь и увидел одну из своих служанок. Эта девушка, молодая и невероятно привлекательная, уже неоднократно заглядывала к Винсенту после тяжелых миссий в те моменты, когда он не отправлялся искать разрядки в шумных ресторанах и барах столицы. Их встречи никогда не планировались и не обсуждались, что устраивало обоих. Между ними не было слов — они просто находили утешение друг в друге.
Девушка вошла в комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Винсент почувствовал её близость и приятное тепло, что разом отвлекло от тревожных мыслей. Свет луны проникавший через окно, мягко освещал комнату, создавая атмосферу покоя и тихой умиротворенности. Он обнял её, и в этот момент напряжение дня наконец-то начало уходить. Девушка нежно поцеловала его в губы, после чего развязала пояс на легком халате показав свое прекрасное молодое тело и сбросила невесомую ткань на пол. Приподняв девушку, Винсент отнес ее на кровать и был нежен настолько, насколько позволяло его черствое сердце.
Ночь, наполненная стонами наслаждения и следующим за ними спокойствием, стала для Винсента короткой передышкой от хаоса и боли, окружающих этот невообразимо жестокий мир…
Газета «Альбион Трибьют»:
«Святая Сила в смирении: пастор Сергей Мосин и его подвиг в Санкт-Иванграде»
В мире, где героизм часто ассоциируется с военной доблестью или работой в частных военных компаниях, пастор Сергей Мосин из Российской империи — живое напоминание о том, что истинная сила кроется в смирении и служении. Его имя стало известно далеко за пределами столицы Российской империи — Санкт-Иванграда, благодаря невероятному происшествию, произошедшему на прошлой неделе.
Кто он — пастор Сергей Мосин?
Сергей Мосин — священник в одной из старейших церквей Святого Духа в Санкт-Иванграде. Известный своей кротостью и мудростью, он посвятил свою жизнь служению людям. Однако его имя стало по-настоящему громким, когда несколько лет назад обнаружилось, что он обладает Святой Силой, сравнимой с легендарными героями нашего времени, такими как Винсент Филч.
Мосин не пошёл по пути военных или героических подвигов. Вместо этого он остался в своей церкви, сосредоточившись на помощи бедным и больным. Его исцеляющие способности стали настоящим спасением для тысяч людей.
На прошлой неделе Санкт-Иванград пережил трагический инцидент. На одной из центральных улиц города произошёл мощный взрыв газопровода, разрушивший несколько зданий и оставивший сотни людей под завалами. Пока спасатели и военные пытались организовать разбор завалов, пастор Мосин был одним из первых, кто прибыл на место трагедии.
Свидетели утверждают, что, увидев масштабы разрушений, пастор немедленно начал использовать свою Святую Силу. Подняв руки к небу, он создавал вокруг себя светящуюся ауру, которая не только поддерживала рухнувшие конструкции, предотвращая их дальнейшее обрушение, но и помогала исцелять пострадавших прямо на месте.
«Я видела, как он вытаскивал из-под завалов людей, которые, казалось, уже не дышали,» — рассказывает местная жительница Анна Трофимова. — «Он просто касался их, и они начинали дышать, открывали глаза. Это было настоящее чудо!»
Наибольший риск пришёлся на момент, когда одна из стен рухнувшего здания начала осыпаться, грозя похоронить под собой группу спасателей и волонтёров. Мосин, не раздумывая, стал между стеной и людьми, используя свою Силу, чтобы удержать падающие обломки. Свидетели утверждают, что свет, исходивший от пастора, был настолько ярким, что его можно было увидеть с другой стороны улицы.
«Это было нечто невероятное,» — говорит капитан Иван Зубов, руководивший спасательной операцией. — "Он держал эти обломки так, словно это были лёгкие перья. Благодаря ему мы смогли вывести людей из-под завалов.
После завершения операции пастор Мосин отказался от интервью и публичного признания. Единственное, что он сказал, уходя из разрушенной зоны:
«Это не моя заслуга. Это дар Святого Духа, и я всего лишь его проводник. Важнее, чтобы мы помнили, что сила в нас самих — в нашей доброте и сострадании.»
Действия пастора вызвали волну восхищения как в Российской империи, так и за её пределами. Даже в Альбионе о нём говорят как о святом человеке, который использует свою силу не ради славы или денег, а ради служения.
«Его пример должен вдохновить нас всех,» — отметил архиепископ Ренфилд из Храма Святого Духа в Сильверхилле. — «Мир нуждается в таких людях, как пастор Мосин, которые показывают, что величие заключается в смирении.»
Пастор Сергей Мосин — это символ надежды и пример того, как Святую Силу можно использовать для блага людей, не стремясь к славе. Его подвиг в Санкт-Иванграде навсегда останется в сердцах тех, кого он спас, а также в памяти всех, кто верит в силу добра и сострадания…
Глава 9
Прошла еще одна неделя с того дня, когда колонна Вектора вернулась из опустошённой деревни Штрайн. Постепенно, жизнь всех членов ЧВК вернулась в свое привычное русло и даже капитан Эдвард, знатно пропившись, вернулся к исполнению своих прямых обязанностей.
Рано утром, одна из служанок принесла в кабинет своего хозяина плотный конверт, украшенный гербом королевской администрации. Внутри — приглашение на званый ужин в честь недавних успехов ЧВК Вектор. Его подписал сам министр обороны, подчеркнув вежливым нажимом важность этого мероприятия. Винсента, как это уже бывало, приглашали вместе с его приближенными, намекнув, что королевская семья лично выразит благодарность за отлично выполненную работу.
Глава Вектора, едва пробежав глазами по тексту письма, закрыл его и раздражённо вздохнув, едва по-пацански не сплюнул прямо на мягкий ковер своего кабинета. Снова этот пафос и лоск, снова ненавистные ему фальшивые улыбки и пустые речи, которые, казалось, всегда текли словно яд в атмосфере таких мероприятий. Всё, что должно было стать приятной наградой за их службу, вызывало у бывшего священника только отвращение. Эти благородные особы жили в иллюзиях, не видя, насколько прогнившими стали их слова и обещания. Он ненавидел эту среду, но отказаться, как и раньше, просто не мог — такие ужины укрепляли позиции Вектора и его лично, среди верхушки власти. Хотя, после того как Винсент стал личным лекарем короля Роберта, вряд ли этот ужин повлияет еще хоть на что-то. И тем не менее, оскорбить правителя Альбиона своим отказом, он позволить себе не мог…
Обсудив это с Эдвардом, Винсент решил не тащить своего друга на этот прием. Капитан был слишком занят тренировками с новобранцами, которых только-только ввели в ряды Вектора вместо павших в Штрайне бойцов. Да и сам Эдвард не горел желанием снова оказаться в обществе высокопоставленных чиновников, предпочитая занятие, которое могло предотвратить повторение той катастрофы, что настигла их в проклятой Пантеоном деревне.
Лили тоже отказалась от приглашения, сославшись на гору работы, которую накопила за последние несколько дней. Более того — помимо разработки улучшенной версии святой бомбы, она была в притык к завершению микроскопа, который срочно требовался Эрлу для продолжения исследований крови оживших, а главное — Анны. Алхимик уже сделал всё возможное, изучив её кровь, другие жидкости и ткани, но результаты оказались всё те же — кровь была заражена и насколько он мог предположить, столь же смертельно опасна, как и у других носителей Трупного Бешенства. Однако её уникальное состояние, по прежнему оставалось загадкой. Винсент тоже не переставал размышлять об этом, понимая, что Анна могла оказаться ключом к разгадке избавления человечества от эпидемии. Вот только теорий и догадок было не достаточно. Алхимик надеялся, что электрический микроскоп Лили поможет пролить свет на причину иммунитета полукровки или необычной выживаемости, заглянув чуть глубже в состав её образцов, чем это делают обычные микроскопы с линзами.
— Дай мне ещё пару дней, и аппарат будет готов, — взмолилась Лили, стоя у стола, заваленного чертежами и деталями. — Эрл уже на пределе терпения, но если это хоть на шаг приблизит нас к разгадке, то оно того стоит. Ты сам знаешь, что значит эта девочка для нас.
Винсент кивнул — он уважал ремесло Лили, в котором сам ничего не смыслил, а потому не стал настаивать на её участии в приёме. Инженер была слишком занята важной работой, а заставлять её присутствовать в зале с высокопоставленными лицами ради политической пользы — было бы пустой тратой времени. Тем более что бывший священник знал, как Лили относится к таким мероприятиям — ни чуть не лучше, чем он сам.
Оставшись один, Винсент почувствовал ещё большую досаду. Тяжёлый груз ответственности снова давил на его плечи, как и необходимость в одиночку представлять Вектор на этих лживых и пафосных встречах. Винсент вернулся к себе в комнату, чувствуя моральную усталость и тихое раздражение. Он молча начал отбирать вещи из шкафа, чтобы служанка их выгладила и отпарила, осознавая, что ему предстоит очередной вечер улыбок и пустых слов. Но выбора не было — репутация требовала своего поддержания…