Они молчали, пока их шаги не затихли в отдалении от комнаты отдыха. Джордж бросил быстрый взгляд на брата, и, словно не выдержав тишины, наконец прервал её.
— Ты правда думаешь, что отец пойдёт на это? — его голос был низким, почти шепчущим, но в нём слышалась смесь любопытства и недоверия.
Эрик замедлил шаги, но не обернулся.
— Он должен. Это единственный путь. — Голос его был твёрдым, но в нём угадывалась усталость. — Мы не можем продолжать жить в таком хаосе — все требования обоснованы и только пойдут на пользу Альбиону. Да о чем вообще речь? Если он не примет ультиматум, нас ждёт катастрофа. Мы не можем этого допустить…
Джордж нахмурился, остановившись на середине лестницы, упёр руки в холодные перила и посмотрел вниз, в полутёмный пролёт.
— Ты говоришь так, будто уже решил всё за него. — Его тон был колким.
Эрик обернулся и посмотрел младшему брату прямо в глаза.
— Если он сам не может принять решение, кто-то должен сделать это за него, — спокойно ответил он.
Джордж вскинул брови, в его глазах блеснуло озарение.
— Кто-то… вроде тебя? — произнёс он медленно, внимательно следя за реакцией брата.
Эрик нахмурился, но удержал свой взгляд ровным.
— На что ты намекаешь?
Младший принц резко подался вперед сверкая глазами.
— Ты сам все прекрасно понял. Только король может принимать такие решения, значит отцу придется снять корону. И кто по-твоему займёт трон после этого? Вряд ли я, верно?
Эрик устало вздохнул, его голос стал тише, но не менее уверенным.
— Если ты думаешь, что я всё это подстроил, то ты ошибаешься. Я хочу мира и стабильности для Альбиона, а не интриг и переворотов. Отец… — он остановился, подбирая слова, — отец больше не способен руководить страной. И это очевидно не только для меня.
Джордж сжал перила так сильно, что его костяшки побелели.
— Очевидно? Или удобно? Ультиматум, Винсент, эта странная спешка… Ты слишком вовремя оказался там где нужно. Слишком мягок с отцом, слишком уверен в его решении.
— И что ты предлагаешь, м? — Эрик сделал шаг вперёд, наклонившись ближе к Джорджу. Его лицо потемнело от гнева. — Пусть он продолжает сидеть на троне, пока люди умирают? Пока мы теряем города? Пока Винсент и остальные ЧВК ищут место где с ними будут считаться?
Джордж не отступил, его взгляд стал твёрже.
— Я предлагаю разобраться в том, кому всё это выгодно. Если ты действительно ни при чём, докажи это. Убедись, что это не, например, двойная игра Филча, а не беги в тронный зал занимать отцовское место!
Эрик выпрямился, посмотрел на брата с долей разочарования, но не ответил сразу. Только спустя несколько секунд он заговорил, его голос стал холодным.
— Ты всегда видел в людях только худшее, Джордж. Вечно обиженный, вечно недооцененный младший принц… — на последних словах, кронпринц взглянул на брата с насмешкой, после чего, добавил: — Если хочешь, можешь копать сколько угодно. Но пока ты будешь искать врагов там где их нет, я займусь тем, чтобы спасти эту страну.
Он развернулся и продолжил подниматься по лестнице, не дожидаясь ответа.
Джордж остался стоять, всё ещё сжимая перила. Его взгляд был устремлён вниз, в тени лестничного пролёта. В голове царил хаос — смесь сомнений, обиды и всё нарастающего гнева. На глаза младшего принца будто опустилась красная пелена — сознание подернулось безумием. Зло прошипев под нос что-то неразборчивое и резко оттолкнувшись от перил, он поспешил за братом.
Эрик услышал позади шаги Джорджа, слишком быстрые, слишком тяжёлые. Всё произошло в одно мгновение. Едва обернувшись, резкий удар кулаком в лицо заставил его пошатнуться и ухватиться за холодные перила, чтобы удержаться на ногах. В скуле вспыхнула боль, а вместе с ней пришел и гнев.
— Ты должен был сдохнуть еще тогда! — раздался истерический крик Джорджа, перекрывающий эхо удара. Его лицо исказилось от ярости, глаза были дикими, полными слёз и безумия.
Эрик попытался сказать что-то, но не успел — младший брат снова рванулся вперёд. Его пальцы впились в горло Эрика, толкая его к стене. Гипсовая лепнина, холодная и грубая, врезалась в спину.
— Это ты! Это всё из-за тебя! — голос Джорджа был разъярённым, срывающимся на крик. — Мама! Она умерла из-за тебя, ты понимаешь?
Эрик, задыхаясь, пытался оттолкнуть брата или оторвать от себя его руки, но тот будто обезумел. Джордж сдавливал его горло сильнее, выдохи становились всё короче, паника застилала разум.
— Ты должен был выпить то проклятое вино! — продолжал кричать Джордж, лицо его побледнело, словно он сам пугался своих слов, но остановиться не мог. — Оно тебе было предназначено! Я еле достал эту проклятую сыворотку! Подлил в бутылку! Чтобы ты сдох! Но этот тупой лакей перепутал бутылки!
Эрик замер. На мгновение он перестал бороться, потрясённый услышанным. Его глаза расширились, в них читалась смесь неверия и ужаса.
— Выродок… — прохрипел он, едва успев вдохнуть.
Но ужас сменился чем-то более мощным, чем гнев. Это была ненависть, такая яростная и всеобъемлющая, что она, казалось, ослепила Эрика. Собрав все силы, он резко выбросил колено, ударив брата в пах, и отбросил от себя. Джордж рухнул на холодные ступени и покатился вниз ударяясь об угловатый камень, но кронпринц не собирался останавливаться.
— Ты! — сбежав вниз прорычал он, нависая над братом. — Кусок дерьма, ты убил её! Ты убил её ради своих идиотских амбиций!
Схватившись за волосы, что было сил он ударил Джорджа в лицо несколько раз, разбив нос и губы, выпрямился и с размаху добавил ногой в живот, затем ещё и ещё.
— Она любила тебя, ничтожество! Она верила в тебя! А ты… ты превратил! Её! В монстра!
Каждое слово сопровождалось ударом. Лицо Джорджа, изначально горящее яростью, теперь исказилось от боли. Кровь текла из разбитого носа, губы были в ранах, а глаза начали закрываться.
Эрик кричал, но слова уже потеряли смысл. Это был крик боли, ярости и разбитого на осколки сердца. В какой-то момент он остановился тяжело дыша, ноги дрожали от напряжения.
Джордж, истекающий кровью, с трудом поднял голову.
— Я… Тебя… Ненавижу, — прошептал он сквозь булькающую во рту кровь.
Эрик, глядя на брата, ощутил одновременно и отвращение, и презрение. Он вздохнул, склонился над ним и тихо, но чётко сказал:
— Завтра об этом узнают все — сначала отец, а потом и весь Альбион. Младший сын короля — убийца.
Он выпрямился, развернулся и, тяжело дыша, направился по лестнице к своим покоям. В голове всё смешалось, гнев сменялся опустошением. Он чувствовал, как ноги влекут его вперёд, но мысли застряли на одном: «завтра, нужно будет допросить Джорджа и если он связан с Трупным Бешенством, возможно им удастся выйти на тех, кто за всем этим стоит».
Когда Эрик закрыл дверь своей комнаты, он впервые за долгое время ощутил тяжесть своих поступков. Запах крови и разбитое лицо Джорджа всё ещё стояли в его воображении, но кронпринц не жалел. Душ и сон были сейчас просто необходимы. Утром будут решаться слишком сложные и серьезные вопросы…
Слуги и охрана что все это время находились рядом, не решались вмешиваться в потасовку сыновей короля. Они слышали все что было сказано и видели все что произошло. Джордж с трудом поднялся на ноги сплюнув на каменные ступени сгусток крови. Заметив наблюдавших за ним людей, он только сейчас в ужасе осознал все что произошло — он только что публично признался в содеянном, причем не обычном подлом убийстве, а самом ужасном из возможных! Сыворотка трупного бешенства, которую тот с огромным трудом достал через тридцатые руки от неизвестных поставщиков и зашифрованные каналы, теперь всплыла в самый неподходящий момент. Он убрал всех кто знал об имени заказчика, и теперь собственными руками выкопал себе могилу. Шестеренки в голове младшего принца зашевелились — ему было необходимо все исправлять, ведь завтра об этом узнает его отец и тогда, не Винсента Филча распнут на дворцовых воротах, а его самого — Джорджа! Замерев на секунду, он, будто решившись прыгнуть в ледяную воду, шумно выдохнул сквозь окрашенные в алый зубы. Был единственный способ все исправить…
Слуги, затаив дыхание, стояли в тени колонн, не осмеливаясь издать ни звука, пока младший принц, покачиваясь, спускался по лестнице. Кровь с его лица капала на ступени, оставляя за ним тёмный след, как метка о совершённом кощунстве. Их лица были бледными, глаза полны ужаса. Они видели слишком много и понимали, что их знание может стать для них смертным приговором.
Джордж, шатаясь, добрался до кухни. Здесь, среди звона кастрюль и запаха готовящейся еды, всё ещё царила спокойная рутина. Повара вечерней смены, поглощённые своими делами, не сразу заметили, как принц взял с рабочего стола большой кухонный нож. Когда один из поваров, подняв голову увидел измученного, грязного и помятого Джорджа, тот уже выходил с кухни, сжимая нож в руке, спрятанной за спиной.
Шатаясь, он направился в сторону комнаты отдыха, где знал — отец всё ещё сидит, погружённый в пьяное оцепенение. В его голове был только один план: устранить всех, кто стоит между ним и троном, ведь пойти против короля ни одна служанка не посмеет, а потом, после коронации, он заткнет и их…
Король Роберт третий, откинувшись в кресле, устало смотрел на стакан виски в своей руке. Его глаза блестели от пьяного замутнения, а на губах играла горькая усмешка. Он даже не поднял головы, когда Джордж ввалился в комнату, пошатываясь, с порванной одеждой и окровавленным лицом.
— Уже дерётесь за трон, маленькие шакалы? — хрипло произнёс он, отхлебнув из стакана.
Джордж, тяжело дыша, подошёл ближе и встал перед отцом на одно колено. Его взгляд был исполнен одновременно решимости и отчаяния.
— Ты… — начал он заготовленные по пути слова, но голос предательски дрогнул.
Король только насмешливо посмотрел на сына, понимая его страх и не пытаясь сопротивляться.
— Не тяни, Джордж, — сказал он с усмешкой, — тебе ведь это не впервой.