— О-они уже м-мутируют, — дрожащим голосом произнёс Морлей, хватаясь за поручень.
— Слишком быстро, — сухо ответил Грейсон, после чего взвыл во весь голос: — Где эти проклятые военные когда они так нужны⁈
Прожектор передвинулся дальше, выхватывая группу из шести жителей, зажатых у подножия моста. В попытке спастись, они отважились выйти в ночь, но тварей на улице становилось все больше с каждой минутой. Люди держались вместе и отбивались как могли — кто целился из ручных самострелов, кто размахивал снятыми со стен пентаклями. Но двум ожившим их потуги были безразличны — серебра, ни в снарядах, ни на поверхности символа веры, не имелось. Одного из людей сбил с ног размашистый удар подбежавшего заражённого, и его истошный крик прорезал ночной воздух, когда зубы второго вонзились в его ногу. Реагируя на крики и движение, оба оживших вдруг бросили первую жертву и кинулись к следующим, орущим, визжащим, в панике стреляющим куда попало и таким беспомощным, что офицеры, глядя на это с высоты, разом побледнели представляя себя на их месте…
Патрульным сильно повезло оказаться в своего рода «пузыре абсолютной безопасности». Рёв двигателей заглушал кошмарный гвалт разливающийся по городу: хаотичная стрельба и предсмертные крики смешивались с глухим рычанием оживших. Периодически слышался хруст — то ли стекла, то ли костей. Высота же, не позволяла эпидемии дотянуться до их тел. Оставалось избавиться от бинокуляров и посильнее зажмурить глаза, после чего крепко заснуть на пару дней, чтобы проснувшись убедить себя в том, что все это был до ужаса реалистичный ночной кошмар.
Но вместо этого, офицер Морлей включил подзорный микрофон, и в миг пожалел о содеянном. Первое что он услышал, это истошный женский вопль:
— Помогите! Кто-нибудь! Пожалуйста!
Тут же её крик оборвался хрипом, звуком рваной плоти и влажным чавканьем. Офицер быстро выключил микрофон, закрыл глаза и крепко сжав зубы, начал крутить штурвал, разворачивая дирижабль в сторону Ворчестера.
— Морлей? — Грейсон не понимающе взглянул на сержанта, — что ты делаешь? Приказа о смене патрулируемой области не поступало!
— Спасаю наши задницы, господин младший инспектор, — ответил он, глядя в сторону движения и продолжая менять курс, — не переживай, поблагодаришь когда долетим…
На борту второго дирижабля, «Сторож-3», атмосфера была совсем иной. В то время как первый воздушный корабль с беспомощным отчаянием светил на умирающий город и уже начинал отдаляться от его окраины, здесь кипела работа. Молодой лейтенант Харпер, сидя за радио пультом, с хрипотцой в голосе передавал тревогу. Его пальцы нервно барабанили по рычагам переключения частот, пока пот на висках смешивался с копотью от парового генератора позади.
Его голос прорезал эфир, наполненный треском помех:
— Всем постам, это «Сторож-3»! Говорит лейтенант Харпер. Повторяю, это экстренная ситуация! Столица атакована! Улицы переполнены ожившими и мутантами! Они распространяются слишком быстро, заражение неконтролируемо!
Он откашлялся, понизив голос, стараясь не выдать собственное волнение:
— Полицейское управление, вы меня слышите? Срочно развернуть все резервы. Всех офицеров мобилизовать. Мы не удержим порядок без вас.
Харпер переключил канал, направляя запрос в штаб армии:
— Это патрульный дирижабль «Сторож-3». Город нуждается в немедленной военной поддержке! Часть центра и крайние районы наполняются ожившими. Люди превращаются прямо на улицах! Нужно скоординировать огневую поддержку и зачистку прямо сейчас!
Голос патрульного все же дрогнул, когда он переключил канал на гвардейский корпус, ведь именно там служил его единственный сын:
— Гвардия, где охрана перимерта⁈ Если центр падёт, они прорвутся ко дворцу. Вас ждут не простые ожившие, а проклятые твари, которые эволюционируют у нас на глазах! Пожалуйста, срочно развёртывайте линии обороны!
Последней точкой вызова были каналы ЧВК. Харпер вдавил кнопку и повысил голос, чтобы пробиться через шум помех:
— Внимание, ЧВК Сильверхилла, к вам обращается дирижабль «Сторож-3». Если хоть кто-то слышит меня, нам требуется ваша помощь! Вы знаете, что делать, но времени уже нет! Это не локальное заражение. Город теряем! Мы — теряем — столицу! Поднимайте своих людей, вооружайте и выходите на линии!
Радио затрещало, и Харпер на мгновение откинулся назад, обтирая пот с лица. В окно кабины он видел, как погружённый во тьму город охватывает хаос.
Старый район доков был охвачен пламенем, по мощёным улицам кто-то в панике пытался спастись бегством. На крыше одного из промышленных зданий, отбрасывая угрожающую тень на улицу, мутант размером с небольшую боевую машину выгибался в безумной позе, вытягивая длинную, словно из резины, конечность в сторону очередной жертвы внизу.
Слабое мерцание газовых фонарей в районах ремесленников казалось насмешкой. Свет тут же гас, когда через узкие мостовые проходили группы оживших, выламывая двери мастерских и лавок. Вокруг слышался скрип металлических шестерней, треск и лязг — отголоски работы мирных автоматонов, которых обезумевшие от страха мастера пытались использовать как оружие.
Запах в воздухе был тяжёлым: гарь смешивалась с металлическим ароматом крови, а ещё — с бойней возле речного порта, что напоминала запах гниющих трюмов.
Из глубины города раздался приглушённый из-за расстояния и высоты взрыв — кто-то, вероятно, умудрился взорвать промышленный котёл, чтобы забрать с собой на перерождение хотя бы нескольких своих зараженных сограждан. Харпер вздрогнул и снова схватился за микрофон.
— Меня кто-нибудь слышит⁉ Армия? Хоть кто-нибудь…? — в его голосе звучало отчаяние.
Но ответа всё не было. Только звуки умирающего города внизу и шипение пустого эфира…
Лейтенант Харпер сидел стиснув наушники побелевшими от напряжения пальцами. В его мозгу, как бешеные мыши метались мысли о сыне и несправедливости жизни, но каждый раз их перекрывала одна единственная — самая мерзкая и подлая: «хорошо что мы в небе». Патрульный вздрогнул и обернулся, словно кто-то мог подслушать чужие мысли. Ему стало тошно от самого себя и прежде чем он успел заглушить это чувство нелепыми оправданиями, его напарник, младший инспектор Ричардс, резко выкрикнул:
— Лейтенант, смотрите! Там — внизу!
Харпер, отрываясь от радиопередатчика, повернул голову к окну и поднес к глазам бинокуляр. Его взгляд упал на широкий проспект где-то в центре города, освещённый линией электрических фонарей, которые в этот момент выглядели хрупкими островками света в море тьмы. У входа в респектабельный отель «Аурелиан», пылало слепящее даже на такой высоте золотое свечение.
— Это что ещё такое⁈ — выдохнул Ричардс, невольно отступая на шаг от окна.
Им было не видно, но это свечение секундой ранее вырвалось из фигуры человека в строгом пиджаке. Он стоял на широкой мраморной лестнице осматриваясь вокруг и кажется, совсем не переживал на счет несущихся в его сторону тварей.
— Это что — человек? — Харпер выдохнул, всматриваясь, — наведи туда микрофон.
Едва выполнив приказ, оба полицейских разом покрылись испариной и мурашками от жуткого, почти безумного раскатистого смеха.
С высоты дирижабля, маневрируя в темноте, полицейские увидели, как золотой силуэт, на бешеной скорости влетел в бегущую к нему кучку оживших. Первым же ударом пентакль что он сжимал в руках, врезался в шею ближайшего заражённого с левой стороны, прошел её насквозь снимая изуродованную болезнью голову и острием навершия вошел в череп его соседа. Рывок в сторону, размах и гулкий звук металла о плоть. Он был слышен даже здесь, наверху — тело ожившего разлетелось на куски, словно вымоченная картонная кукла.
— Винсент Филч, — пробормотал Ричардс, не моргая глядя на фигуру внизу, — только он так может…
Из-за невероятной скорости, при свете электрических фонарей, импровизированное оружие оставляло за собой серебряные отсветы. Пентакль в его руках, казалось, жил собственной жизнью, вращаясь вокруг тела словно гигантский остроконечный вентиль.
В следующий момент, еще несколько оживших привлечённые ярким светом и звуком сражения, ринулись к мельтешащей на проезжей части фигуре человека, чтобы через мгновение обратиться в фонтаны кровавых брызг. Очередной взмах и молниеносный удар пентаклем разорвал на неравные части одного из заражённых, который подкрался сбоку. Кровь, чёрная и густая, хлынула на тротуар, испачкав совсем недавно побеленные бордюры.
С нескольких сторон раздался протяжный вой и цокот когтей по асфальту — все новые ожившие выбирались из строений поблизости и неслись из темных переулков на свет будто мотыльки на лесной пожар. Ожившие были нечеловечески быстры — их измененные болезнью тела позволяли совершать дальние прыжки, но для бывшего священника церкви Святого Духа, все это не имело значение. Самую прыткую тварь Винсент поймал за горло прямо на лету, а в следующее мгновение, одним мощным ударом вогнал Пентакль ей в череп раскраив его на две части.
Патрульный наблюдал за этой картиной через бинокуляр, и готов был поклясться перед ликом всего Пантеона, что видел блаженную улыбку на его губах.
Следующая тварь была рассечена прямо в длинном прыжке, остальные же лишались голов по мере приближения с разницей в несколько секунд. Глава Вектора проделывал это слишком легко! Настолько, что патрульный искренне удивился — каким вообще образом эта болезнь умудряется держать в страхе целый мир?
Спустя всего пару минут, битва возле отеля была завершена. Вокруг главы Вектора распласталось два ч лишним десятка изуродованных болезнью тел, но не успел он перевести дыхание, как с крыши здания напротив соскользнуло массивное тело. Это был далеко не человек и даже не оживший, а настоящее чудовище с удлинёнными конечностями, покрытыми серой кожей, и черепом, обросшим чем-то вроде костяных наростов.
— Там мутант! — крикнул Ричардс, его голос дрогнул. — Громадина — с таким даже он не справится в одиночку…