тно не хуже, чем мне. Через три месяца будет готова эскадра, оснащённая новейшей техникой для промышленного сбора этих… рудных, как их…
Капитан пощёлкал пальцами.
— Мурмулитов… Ормолитов… Гацу ба-дацу! Как только геологи запоминают эту абракадабру! В общем, очень больших кусков руды.
Эдика Гу и Хузибаи Ко, разведчики элитного гидростатов отряда «Стальная цуза»[1] Управления глубоководных исследований и батискафного флота смотрели на красные уши капитана, его лысину и забавно шевелящиеся моржовые усы.
— Три месяца… На первый взгляд кажется, что разведка Магнитной Котловины произведена тщательно. Но я расположен думать…
— А нам известно. — быстро сообщил Эдика Гу.
— Ммм… — капитан посмотрел на Эдика. — Подробнее?
— Читали вашу докладную записку. — пояснил Хузибаи Ко. — В смысле — особое мнение.
Гадзацойда Дзэ сморщился, словно хватил лимонного сока.
— Ну да. — сказал он. — Конечно. Особое. Тогда, конечно, нет смысла повторять вам свои соображения по поводу изученности Котловины. Разведка, разведка и ещё раз разведка. Не надо забывать, где мы находимся.
— Мы не забываем, — сказал Эдика Гу. — Мы погружались в Проклятый Разлом.
Хузибаи Ко флегматично покивал. Их гидростат «Проныра» действительно опускался в Проклятый Разлом во время извержения подводного вулкана.
— Разлом — это серьёзно! — признал капитан Гадзацойда. — Но Разлом — очевидная опасность. А причины катастроф на Магнитной Котловине до сих пор неясны. Трёх катастроф!
— Отчего нет? — осведомился Эдика Гу. — Три — в пределах допустимого.
— Я не могу допустить потери ни одного человека и ни одного аппарата. — сухо заметил Гадзацойда. — Тем более — семи человек и трёх батискафов.
— Что ж, — сказал Хузибаи Ко, — Где это было?
— Тут. — капитан ткнул карандашом в карту.
— Участочек! — с уважением хмыкнул Эдика Гу. — Предположения по поводу причин аварий имеются?
Гадзацойда Дзэ снова поморщился.
— Больше чем надо. — раздражённо сказал он. — Вызвали специалистов из Чёрного Пояса и началось…Учёных ведь хлебом не корми, только дай помудрить.
— Это точно. — вставил Хузибаи Ко.
— Да… Но истинные причины неудач пока неизвестны. Вся слава их установления, надеюсь, будет принадлежать вам.
— Ладно. — согласился Эдика Гу.
— Тогда не буду вас задерживать. Размещайтесь, связывайтесь с командой техников, готовьте батискаф. Удачи!
— Спасибо!
Глубоководники отсалютовали капитану и вышли из каюты.
— Будет интересно. — задумчиво сказал Эдика Гу.
— Там посмотрим. — ответил Хузибаи Ко.
В серо-голубом коридоре, у раскрытых приборных панелей, возилась тройка молодых парней в форменных комбинезонах плавгорода. Они вполголоса переговаривались:
— Новые батискафщики.
— Нет, гидростатчики. Старик их вызвал из Белого Пояса. Только что прибыли, их жестянку как раз в бокс устанавливают.
— Да, знаю: «Проныра». Тот, что слева — Эдика Гу.
— Отец? Хорошо выглядит.
— Не-а, сын…
— А второй?
— Того не знаю.
— Завтра начнут нырять, наверное.
Эдика Гу сделал приветственный жест парням. Те помахали паяльниками, испускавшими синие канифольные дымки.
— Гладкого моря и быстрого пути! — пожелал один.
— Благодарим. — ответил Хузибаи Ко.
У лесенки ведущей на нижний ярус Ко оглянулся. Техники смотрели им вслед.
Саракш, Магнитная Котловина
борт плавучего города «Император Байгахи Цо», Островная империя
9 часов, 1-го дня 1-ой недели Белого месяца, 9590 года от Озарения
Работа на борту плавгорода шла круглосуточно в три смены. Эта сверхгигантская субмарина-матка находилась, как обычно, в полупогружённом состоянии. За истекшие сутки дочерние батискафы (а «Император Байгахи Цо» нёс на себе четыре таких аппарата) совершили плановые рейды на Магнитную Седловину. Но к заштрихованной на картах зоне гибели трёх машин не они приближались. Сейчас возвращался последний экипаж. Все глубоководники собрались возле пульта в центре управления рейдами и следили за изображением на экране вычислителя. Они тихо переговаривались, стараясь не мешать операторам.
Операторы заулыбались. Старший смены вытер пот со лба и тоже расплылся в довольной улыбке.
— Идут. — сказал старший смены. — Говорят, что пока хватит.
— Еще бы — сказал Эдика Гу. — Более чем.
Хузибаи Ко покосился в сторону командира, меланхолично жующего маринованные жёлуди горного дуба, и неожиданно вспомнил, как они познакомились. Дело было на одной из многочисленных нефтедобывающих платформ Зацахского взморья. Хузибаи тогда ходил грудь колесом, словно морской конёк: он смог доставить морских геологов к месту необычайно мощного месторождения нефти. Эдика Гу тогда, грызя жёлудь, подошел к нему в кают-компании. Выглядел он совершенно потерянно. Он уныло поздоровался и спросил: «Вы не могли бы подсказать, как тут можно познакомиться с симпатичной молчаливой блондинкой с карими глазами?» Платформа отстояла на триста пятьдесят миль от ближайшего населенного пункта и на ней вахтовым способом вкалывали пять десятков здоровенных бородатых мужиков-нефтяников. Хузибаи оглядел Гу и с жадным любопытством спросил: «А злобный лысый начальник смены бурильщиков вам не подойдёт?» «Нет, — вздохнул Гу, — я, видите ли, хотел попить кофейку в тихой компании. Но раз не получится, может быть, обсудим наше дальнейшее сотрудничество?»
Красный ромбик на экране прилип к темному силуэту плавгорода.
— Все. — вздохнул оператор. Он снял наушники и принялся растирать виски и уши. — Пристыковались. Шлюзуются. Сейчас будут здесь.
Хузибаи Ко облегченно кивнул. Его осторожно потрогали за локоть. Ко повернулся и увидел незнакомого молодого человека с бритым вытянутым лицом и короткой стрижкой. Он был одет не в форму команды плавгорода, а в заурядные брюки и зелёную рубашку с эмблемой Наукограда острова Бацузы. Батискафщик неприветливо спросил: — С кем имею честь?
Незнакомец стеснительно улыбнулся.
— Зедзана Зо. — представился он. — Я математик-прикладник. Вместе с женой мы командированы сюда Большим Институтом Математики и Естествознания Бацузы. Разрабатываем новое программное обеспечение на бортовые устройства, управляющие системой погружения-всплытия батискафов.
— Премного достохвально. — сказал Хузибаи. — Дело полезное. Так что же?
Зедзана Зо вздохнул и спросил: — А можно ли поговорить сразу и с вами, и с братом Эдика Гу?
— Отчего же нет? Только чуть позже.
Минут через семь послышалось гудение лифта. В центр управления рейдами, на ходу расстегивая «молнии» вошли двое в оранжевых костюмах батискафной службы. Спины и подмышки курток были мокры. Под глазами глубоководников темнели мешки.
— Ну? — нетерпеливо поинтересовался Эдика Гу.
— Дрянь. — сказал один из прибывших. — Есть у кого леденцы? Лимонные, что ли? О, именно то, что надо, дай-ка пяток… В смысле, не дрянь, а полная дрянь. Дерьмо осьминожье. Я не про леденцы, они как раз отличные…
— С этого места — подробнее, брат ныряльщик — попросил Эдика Гу.
— Говорю же — дрянь. По-моему, там воронки. И много.
— Какие могут быть воронки на такой глубине? Где это видано?
— Здесь всё видано. И главное — наши батискафы не годятся для такой разведки.
— Отчего?
— От всего сразу. Ну, не годятся и всё. Баки. Закачка-выкачка. Манёвр. Постоянно нарушается управление. Давление и головные боли.
— Сбои в вычислителе. — тихо подсказал командированный математик-прикладник.
— Ну да. — согласился батискафщик. — И сбои. Так что, ребята, нам там не пройти и вся надежда на вашу «Проныру». Дайте еще конфету.
— Возьми коробку.
Когда батискафщик взял яркую жестянку, леденцы в ней задребезжали, словно горох в погремушке: у него дрожали руки.
Эдика Гу и Хузибаи Ко вышли из центра управления.
— Трудно парням. — вздохнул Эдика. — Остаётся только «Проныра».
Он повернулся: — А вы кто?
— Зедзана Зо, — разъяснил Хузибаи. — Командированный из Чёрного Пояса математик. Выразил желание побеседовать с нами.
— Да. И поработать. — кивнул Зедзана.
— Значит, кандидат в третье кресло гидростата? Хм. Излагайте.
— Мы с женой уже год работаем над программами для бортовых вычислителей субмарин. Но нам необходима информация о поведении техники в процессе, так сказать… и вот мы тут уже два месяца…
— Всего-то? — невинно удивился Хузибаи Ко. — Совсем ничего. Вот мы однажды…
— Это досадно, — сказал математик. — время уходит впустую. Батискафщики не берут меня с собой, а дистанционно следить за поведением вычислителя — дохлое дело, понимаете?
— А то как же. — сказал Эдика Гу. — Само собой. Еще бы. А о батискафе вы представление имеете? О гидростате?
— Прошёл курсы теории погружений.
— «Теории»! — повторил, Хузибаи, разглядывая переносицу математика. — Может вас взять в балластное отделение?
Зедзана побагровел.
— Загрузите туда чугун. А меня не хватит: вешу меньше трети ларца[2]. Я хотел бы сесть в третье кресло кабины. Рядом с вычислителем, с которого снята крышка.
— Да? — спросил Эдика Гу. — Ммм… Видите ли…
Он положил руку на плечо математика и проникновенно сказал: — Мне кажется, вам с женой, следует внимательно обработать те данные, которые дистанционно придут с бортового вычислителя «Проныры».
— Я так и знал. — сказал Зедзана Зо сквозь зубы. На его лице двигались желваки. — «Дистанционно». Два месяца…
— «Проныра» сейчас в боксе. Можете посидеть в кабине. — посоветовал Хузибаи Ко. — Поймёте, как там тесно и плохо. И это с открытым люком.
— А в рейде мы подключим особый кабель. — посулил Эдика Гу. — Прямо к вычислителю. Чтобы вы могли всё контролировать напрямую.
— Да. — сказал математик. — Ребята уже так делали. И я получил по кабелю обычный шум. Оказалось, что требовалась постоянная регулировка связи, а батискафщикам было не до того.