Желтый Пояс, о. Цаззалха, город Дезго-Гайхози
Народный суд, 5-й аудиториум
5 часов, 9-го дня 1-ей недели Черного месяца, 9591 года от Озарения
— Давление сегодня — ужасное, голова у меня — чугунная. — пожаловался председатель, массивно-рыхлый, чернобородый, с землистым лицом. — День истребления гипертоников, не иначе. … Однако, меж тем полдень и пора начинать, не возражаете, чтимые присяжные? Нам предстоит разобрать дела трех несовершеннолетних гимназистов нашего города, по каковой причине для сегодняшнего слушания избирали присяжных из числа преподавателей и воспитателей. Со всеми обвинительными актами познакомились, чтимые? Ну, вот и славненько… Секретарь, прошу.
Он, сопя, уселся за стол посередине, расстегнул верхнюю пуговицу кителя, вытер лоб носовым платком. Секретарь классически-канцелярского вида, проскрипел слева:
— Баидугу Бэ.
Дежурный с трехцветной ленточкой в петлице распахнул дверь, выглянул в коридор и внятно повторил:
— Баидугу Бэ.
За дверью послышался легкий шум. В аудиториум бочком втиснулся нескладный узколицый парень. Секретарь указал карандашом на скамью. Парень уселся, неловко сложив на коленях руки.
— Мгм… — объявил председательствующий, уткнувшись в бумаги, и неожиданно перешел на хорошо поставленный оперный тенор: — Дело номер один. У Баидугу Бэ, шестнадцати лет, учащегося выпускного десятого класса муниципальной гимназии «Белый Аист» города Дезго-Гайхози обнаружен вычислитель, исчезнувший из гимназического кабинета математики. Личное дело Бэ номер такой-то — прилагается. Данные обследований на детекторах биосоциальной принадлежности — имеются, у каждого из присяжных они находятся в папке. Так, посмотрим, что у нас там… Угу… Ага… Из девятнадцати результатов обследований — шестнадцать последних являются черными. Что ж, картина вполне ясная. Табели успеваемости… О, почти круглый отличник! Теперь прошу присяжных обратить внимание на характеристики школьного психолога, воспитателя, учителей. Тээк-с… Характеристики просто великолепные, только что не на золоте отчеканены. Вот тут еще копна грамот и дипломов за участия в различных конкурсах и олимпиадах, главным образом по физике и математике.
Присяжные ждут пояснений, Бэ, как это ты, весь такой образцово-показательный, до хищения докатился. Встань и излагай.
Парень густо покраснел, поднялся, заложил руки за спину и с опущенной головой, запинаясь, начал:
-Я занимаюсь в ракетомодельном кружке. Давно уже, с пятого класса. Начал с простых пороховых моделек, потом перешел к многоступенчатым. Решил построить свою собственную ракету. Большую, в рост человека, жидкотопливную. Почти все готово, а с центром тяжести никак не получается. Вручную пытался просчитать, но это долго и неточно. А тут еще… Ну, понимаете, не согласился я с нашим руководителем. Он говорил, что стыковка двигательного модуля…
— По существу, пожалуйста. — попросил один из присяжных.
— А…Ну да… Папа работает на нашей обувной фабрике, он говорил, что подарит к выпускному вечеру личный вычислитель. Но летом умерла бабушка, возникли расходы, и я сказал, что обойдусь, буду заниматься в школе… В общем, я просил разрешения взять машину из гимназии домой на новогодние выходные и просчитать по чертежам ракеты все как нужно. Учительница пообещала поговорить с директором, чтобы тот позволил, но, наверное, забыла. Накануне праздников ведь все такие захлопотанные…
Ну вот… Взял, просчитал, в первый же день занятий после праздников понес вычислитель в сумке в гимназию, а меня задержали…
— Вопросы к расхитителю?
— Ты что же, не подумал, как все это может выглядеть? — спросил кто-то из присяжных.
Парень всхлипывающе вздохнул.
— И чем может закончиться? — добавил другой присяжный.
Вздох повторился.
— А что в этой истории тебя беспокоит больше всего? — поинтересовался председатель.
— Мама. — тут же ответил парень. — она плачет. Даже сейчас, сидит там на первом этаже и…
— Еще вопросы будут? — председательствующий обвел присяжных взглядом. — Нет? Отлично. Приступим к обсуждению. Бэ, выйди-ка в коридор, потом тебя пригласят для оглашения приговора.
— Чтимые присяжные, — сказал председатель, когда дверь за парнем закрылась, — Полагаю случай прозрачен, как стеклышко. У парня золотая голова и явный талант конструктора, губить его непродуманным наказанием было бы грешно. Злого умысла тут нет, хотя оч-чень неприятная расхлябанность — налицо. Разгильдяя следует взгреть со всем тщанием. Предлагаю обязать администрацию гимназии наложить на него все предусмотренные школьным уставом дисциплинарные наказания, кроме исключения, разумеется. Это первое. Вычислитель пусть остается у ракетостроителя, а родители выплатят за него гимназии полную стоимость, то есть… где тут у меня оценочная ведомость?.. то есть две тысячи серебряных. Это второе. На чем явная часть приговора заканчивается, ее мы и огласим. Но предлагаю добавить в закрытой части нашего решения следующее. Две тысячи — большая сумма. Особенно для семьи нарушителя, где у отца действительно небольшое жалование, а больная мать получает пенсионное пособие. Поэтому, чтимые присяжные, давайте обяжем обувную фабрику из их социального фонда уже завтра выделить отцу юного изобретателя премию в две тысячи серебряных. Возражения? Нет? Как будем голосовать?
— Открыто. — предложил второй слева присяжный. — Ситуация же очевидна.
— Прекрасно. Кто поддерживает мое предложение? Секретарь, отметьте в протоколе, что за него проголосовали два… пять… поднимайте руки повыше, пожалуйста… все единогласно. Спасибо. Оглашаем приговор.
Дежурный распахнул дверь и позвал:
— Баидугу Бэ, войдите!
Вместе с юношей вошла опиравшаяся на трость пожилая заплаканная женщина.
— Можно ли мне присутствовать? — робко спросила она
— Естественно. Присаживайтесь, чтимая Баидугу Оба.
Приговор был зачитан председателем за исключением закрытой части. Баидугу Бэ вышел, поддерживая мать, вытирающую глаза и тихо приговаривающую: «Сынок, сынок, да как же так?».
— Очень надеюсь, — задумчиво сказала одна из присяжных, по виду работница, — что это пойдет ему впрок. Закончит гимназию, поступит в какой-то институт Черного пояса, станет великим изобретателем и, работая, не будет забывать о существующих правилах.
— И мы надеемся, — согласился председательствующий. — Давайте следующего, точнее следующую.
— Зебедэго Ада. — сказал секретарь за дверь.
Нарушительница оказалась баскетбольного роста крепкой девицей. Едва она села на дубовую скамью, как председатель принялся зачитывать:
— Дело номер два. Зебедэго Аде, шестнадцати лет, учащейся выпускного десятого класса кооперативной гимназии «Лотос» города Дезго-Гайхози вменяется в вину причинение ущерба здоровью одноклассников. Их родители утверждают, что Ада устроила для друзей и подруг вечеринку на даче. Там распили спиртные напитки, после чего все почувствовали себя плохо. Пострадавшие подростки с трудом добрались до остановки пригородного поезда, куда была вызвана скорая медицинская помощь. Было установлено, что причиной отравления является ром, условия хранения которого были грубо нарушены.
— Дорвались до тухлятины. — прокомментировал второй слева присяжный. — Сопляки. Щенки на свалке.
— Прошу чтимых коллег держаться в рамках судебного заседания. — строго сказал председатель, — Разумеется, копия личного дела Зебедэго Ады номер такой-то — в наличии. Сводки обследований на детекторах биосоциальной принадлежности находятся перед каждым из присяжных. Из них следует… следует, что… мгм… пятнадцать последних отметок — желтые… Заглянем в табели успеваемости и убедимся: Ада особыми достижениями в освоении школьного курса не блещет. Характеристики учителей и воспитателей отрицательными не назовешь, но и чего-либо примечательного в них не содержится.
Разбирательство сверх ожиданий затянулось. Нарушительница бессвязно и многословно оправдывалась. Выяснилось, что она обнаружила несколько бутылок дешевого рома, давным-давно купленных родителями, забытых где-то в сарае и успевших на жаре давным-давно испортиться. Компания ее приятелей решила тайком от родителей повеселиться за городом. Веселье, если судить по актам медиков, состоялось по полной программе, с последующим промыванием желудков и уколами. Присяжные заслушали пострадавших, которые были еще менее вразумительны, а также выступления их обозленных родителей.
Слушание закончилось и гимназистку удалили из аудиториума.
— Смех и грех, чтимые присяжные, — покачал головой председатель, — Ваши мнения?
— Ущерб здоровью нанесен? Несомненно. Семьи пострадавших волновались? Разумеется. Это нуждается в компенсации.
— С другой стороны, не насильно ведь девчонка вливала им в горло эту гадость. Сами виноваты. А за глупость уже достаточно наказаны. — вмешался второй слева присяжный и добавил: — Говорю же — сопляки.
— Насколько понимаю, — глубокомысленно заключил председатель, — есть два предложения. Кто за то, чтобы установить некую сумму материального возмещения за нанесенный ущерб? Четверо. Кто за то, чтобы ограничиться административными взысканиями? Тоже четыре голоса. Значит, мне воздержаться нельзя. А хотелось. Что ж, присоединюсь к кровожадной половине — пусть платят. Но давайте все же, чтимые присяжные, ограничимся минимально возможными суммами. Ведь, в самом деле — сопляки, которым предстоит поумнеть. Согласны? Хорошо. Теперь прошу внимания, случай сложный.
Дежурный на этот раз не произносил имя за дверью. Он вышел и, спустя некоторое время ввел, держа за плечо, щуплого белобрысого юнца с водянистыми глазами на неподвижном бледном лице.
— Дело номер три. Гадиху Хи, шестнадцати лет, ученик выпускного десятого класса муниципальной гимназии «Коралловая лагуна» города Дезго-Гайхози. Пострадавшей является его соседка шестидесяти восьми лет. Она ежедневно спускалась в подвал дома для того, чтобы кормить живущих там бездомных кошек. Полагаю, для одинокой пожилой женщины покровительство беспризорным зверькам было немаловажной частью ее жизни. В последние полтора года она неоднократно отмечала случаи исчезновения животных, что объясняла их переселением в другие места. Однако, после обнаружения трех зверски убитых кошек изменила свое мнение. Убедившись, что кто-то посещает подвал именно с этой неблаговидной целью, женщина решила выследить изувера. Это ей удалось и она стала свидетельницей того, как Гадиху Хи в подвале облил животное спиртом и поджег его. От полученного потрясения пенсионерка потеряла сознание. Не оказав помощи человеку, находящемуся в тяжелейшем состоянии, Гадиху Хи скрылся.