Гимназии имеют никем и ничем не ограничиваемое право отказать в приеме выпускника начальной школы, а также отчислить ученика, признанного необучаемым или нарушителя уставных порядков. Как добровольный отказ от среднего образования, так и отчисление могут создать для гражданина империи весьма серьезные проблемы. Ведь без гимназического аттестата не попасть в институт, университет или военное училище. Вдобавок, при поступлении в высшее учебное учреждение накопленные в школе экзаменационные баллы приплюсовываются к результатам вступительных экзаменов. Даже для тех, кто становится наемным неквалифицированным рабочим или военнослужащим, этот показатель также немаловажен. Ведь в Империи действует весьма жесткий образовательный ценз. Сколь-нибудь значительных руководящих постов на производстве, командирских должностей в армии и на флоте просто не занять без соответствующего балла в аттестате. А на менее значимых ступенях профессиональной лестницы уровень заработной платы и размеры льгот в значительной степени определяются документом о полученном образовании. Поэтому молодые островитяне, бросающие учебу раньше срока, впоследствии все равно завершают гимназическую десятилетку в «вечерних классах» без отрыва от работы и службы, постепенно сдавая прежде не сданные экзамены.
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о. Цаззалха, вагон пригородного поезда, остановка «Гудзи»
8 часов, 10-го дня 2-ой недели Фиолетового месяца, 9591 года от Озарения
— Ну, наконец-то! — шумно вздохнул краснолицый грузный мужчина, опустился на деревянную скамью, задвинул под нее ногой старый рюкзак и открыл узкую верхнюю створку вагонного окна.
— Вот это верно! — поддержал его второй из троицы пассажиров, — Надо же какая духотища! Что-то я даже не упомню похожей жары об эту пору… А мы еще и устали ко всему прочему.
Третьим был Лунин. Он осторожно поставил на пол между скамьями чемоданчик с геодезическими приборами и с видимым наслаждением сел напротив.
— Да, ноги гудят. — признал Всеслав. — Сколько же мы сегодня отмахали?
— Ууух! — ответил толстяк, — Вспомнить страшно, весь день в бегах. Но не зря, не зря.
В самом деле, время провели не напрасно. Бидзанби Да вместе с отцами двух мальчишек из класса А-2 рано утром выехал на поиски места для проведения «огненного праздника». В управлении по экологии и в отделении пожарной охраны ему рекомендовали пустошь Гудзи в двадцати верстах от города: «Места не заповедные, хотя и очень живописные, ферм поблизости нет, так что никого не напугаете».
До пустоши добрались быстро, а вот с выбором площадки пришлось повозиться. Миновали плотные заросли корявого кустарника с мелкими листочками, зато с устрашающими колючками. Пренебрегли осыпающимися склонами и изрезанными овражками долинками. Сырая низина была отвергнута сразу. Только к полудню обнаружили подходящий участок.
— О! — хором сказала тройка изыскателей и сбросила с плеч надоевшие рюкзаки. Вероятно, в незапамятные доисторические времена сюда ударил метеорит. Посреди бурой глинистой равнины красовался небольшой кратер, диаметром шагов в пятьсот и высотой кольца приблизительно в три человеческих роста. Дно кратера было идеально ровным и устланным чистейшим мелким песком.
— Идеальная цирковая арена. — удовлетворенно признал полный спутник Лунина, отирая платком обильный пот на лбу.
— Пожалуй… — задумчиво согласился Всеслав, — Вон там у ручья поставим палатки, в сухостое нарубим хвороста на костер. А на склонах можно рассадить ребятню.
— Верно.
…Сипло свистнул электровоз, «пригородка», набирая скорость, устремилась к Дезго-Гайхози.
— Итак, через неделю — сюда?
— Конечно. — ответил Всеслав. — Идеальное место для… мероприятия.
— Давайте подытожим. — предложил грузный. — Дети прибудут во второй выходной на автобусах с учительницей и матерями. Мы и еще трое мужичков из родительского комитета — с теми я уже договорился — приедем на сутки раньше, чтобы все приготовить. Разгрузимся, поставим палатки и, самое главное, сложим костер.
— Работы-то много. — с сомнением заметил второй родитель.
— Справимся. Что вывезем накануне? Вот список, читаю. Если что забыл, подсказывайте. Три канистры заправочного спирта.
— Для чего?
— Возьму мотопилу. — пояснил грузный, — Что, сушняк будем руками ломать или топориками тюкать? Четыре палатки.
— Пять.
— Ладно, пять. Продовольствие закупят жены, сколько коробок будет, пока неясно, но доставим… Аптечку — на всякий случай. Большой школьный магнитофон из актового зала, пару больших аккумуляторов для него и эти, как их… ну, громкокричатели уличные. Которые мощные. Фотоаппарат.
— Я кинокамеру у шурина одолжу.
— Молодец! Продолжаю…
Всеслав согласно кивал при каждом пункте списка, думая о своем.
— Ну вот, вроде как и всё. — подвел итог дотошный родитель и полез в карман за платком.
— Не всё. — возразил второй помощник Всеслава. — Дров нарубим, костер сложим, воды натаскаем, магнитофон установим, все к приезду наших чад завтрашним утром приготовим, а о нас, бескорыстных тружениках, никто не позаботится?
— Как это? — не понял Всеслав.
— Что, закончив труды, не посидим вечерком у костра? Впишите-ка, ребята, четыре бутылки рома. Только «Пиратский» не надо брать, от него изжога бывает. И чтобы жены не узнали.
— Угу! — подтвердил грузный. — Вот теперь, точно, ничего не забыли!
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о. Цаззалха, город Дезго-Гайхози
Гимназия им. княгини Айхаги Достославной, класс А-2
6 часов, 1-го дня 3-ой недели Фиолетового месяца, 9591 года от Озарения
Цзанхаги Ага проверила последнюю пачку рабочих тетрадей, положила ее в шкаф, написала и положила под стекло на столе записку для уборщицы, которая наводила по вечерам порядок в кабинете географии. Переобулась, подошла к зеркалу и поправила прическу. С минуты на минуту у дочери должны были закончиться занятия по хореографии, тогда можно будет идти домой. По пути они собирались заглянуть в обувной отдел городского детского универмага «Енотик» — Оки требовались выходные туфельки на лето, да и кеды пришли в унылое состояние.
…Родители Аги жили и работали в Черном Поясе. Они души не чаяли в дочери, хотя отец не отказался бы и от сына. Великая Революция, гражданская война и «коренное переустройство», естественно, свели к нулю все сословные привилегии, никто не кичился знатностью. Все это так, но когда знаешь своих предков вглубь времен до тридцать шестого поколения включительно, а первым в их ряду стоит сам Хаг Удачливый… Это как-то обязывает к достойному продолжению рода. Однако братишка у Аги так и не появился, она оставалась единственным ребенком, а врачи сказали ее матери: «Вам еще повезло, что смогли родить хотя бы один раз!»
Когда Ага пошла в школу и начались регулярные обследования на детекторе биосоциальной принадлежности, родители очень надеялись на то, что им повезет и их любимая дочурка останется рядом. Но уже с третьего класса желтые метки стали занимать в бланках клетку за клеткой. Ага училась на сплошные «семерки» и хотела стать только учительницей географии. Мама согласилась с ее выбором, да и отец не возражал.
— «На выпускном балу ты была самой красивой!» Какие родители не говорят своим дочерям этих слов и все говорят совершенно искренне. И каждый, наверное, прав…
Через месяц после бала истекал срок пребывания Аги в Черном Поясе. Она получила направление и лично вписала в пустую графу «место назначения» название «Дезго-Гайхози». Почему? Единственно, основываясь на статье энциклопедии, об этом старинном, небольшом, уютном городке со средневековой крепостью и с обувной фабрикой в роли главного промышленного предприятия.
Её сразу приняли на должность воспитательницы в гимназию имени княгини Айхаги Достославной. Отдельная комната в общежитии для молодых специалистов была выделена в день приезда, а месяцем позже — выписан беспроцентный десятилетний заем на приобретение квартиры. Аги поступила той же осенью на заочное отделение географического факультета Диганзийского учительского института. В общем, все пошло размеренно и благополучно, как у сотен тысяч молодых девушек, покидающих родной кров и начинающих самостоятельную жизнь.
Отец, работавший начальником смены водителей электробуса, договорился, чтобы ему предоставляли в автопарке отпуск посреди зимы. Начальство удивилось, но охотно пошло навстречу. Так что под каждый Новый год он приезжал к Аги с подарками. Мама, служившая техником вычислительной сети в статистическом управлении, напротив, выхлопотала летние отпускные недели для того, чтобы проводить их с дочерью.
Учась на последнем курсе, Аги встретилась с бриг-лейтенантом Багадигу Зи. Его субмарина пришла в доки Гайгозинского судостроительного завода на плановый месячный ремонт. Кристально трезвый экипаж вел себя в «желтом» городе благочинно и безупречно, и, изнывая от тоски и безделья, мечтал о скорейшем возвращении. Тогда офицер команды навигации Багадигу вытащил скучающих «морских рыцарей» на осмотр гайхозийской крепости. Там он встретил Агу. Брат бриг-лейтенант, награжденный серебряным кортиком и орденом «За мужество», заинтересовал девушку и сам обратил на нее внимание. Немногословный, сумрачный Зи был старше ее на десять лет, что смутило мать, которой Аги тут же сообщила о своем знакомстве. Вдобавок, её отцу совместная жизнь офицера из Белого Пояса и молодой учительницы из Желтого представлялась крайне проблематичной, хотя никаких формальных препятствий к заключению «межпоясного» брака не могло быть: — «Да я же не возражаю, дочурка моя, только прошу: хорошенько подумай, о том, сколько времени вам предстоит провести вместе. На двадцать дней ежегодно он будет приезжать к тебе? Еще на двадцать дней в год тебе предстоит ездить к нему на базу? Сорок суток, окаймленных хлопотными поездками, из трехсот тридцати пяти — не слишком ли мало для прочной семейной жизни?» Свадьба все же состоялась.