— Сдаюсь, сдаюсь. — Всеслав смешал фигурки.
— Я — тоже. С тобой больше одного раза никто не садится фигурки двигать. — фыркнул проректор. — Никаких шансов не оставляешь, убийца. Все равно, что с вычислителем играть, ни разу не ошибаешься. Вот выпью бокал игристого, да и приглашу твою воспитанницу на танец.
— Не пригласишь, дезертир. — мстительно сказал Гакха Цэ. — Молодежь подалась на берег.
— Значит, не судьба, выпью игристого в одиночестве.
Проректор отошел к стойке бара.
Всеслав оперся на перила и посмотрел вниз. В прозрачной воде скользили стайки маленьких рыбок.
— Старший! — крикнула с берега Адзи и помахала рукой, — Тут набирают экскурсию в дендропарк. Мы поедем, хорошо?
— Ну, разумеется! — отозвался Цэ. — Когда привезут назад?
— Говорят, через час-полтора.
Всеслав направился было к выходу.
— Знаете что, — решительно предложил Гакха Цэ, — не отпущу я вас. Пусть себе прекрасные дамы и девы отправляются смотреть кактусы, пусть слабые духом пьют игристое. А мы вдвоём выйдем на яхте в море. Вон туда к Длинному мысу. Глядите, как там здорово. Наловим к возвращению экскурсанток пару корзин упитанной цузы, потом попросим поваров уступить нам кухню и самостоятельно пожарим улов со специями и зеленью. Знаете, какой успех будем иметь! Гарантирую полный триумф.
— Не люблю рыбалку. — вежливо, но решительно отказался Всеслав. — Осмотр кактусов увлекательнее.
— Я так и предполагал. — обезоруживающе улыбнулся Гакха Цэ. — Но должен признаться: ловля цузы — только предлог. Нам необходимо поговорить наедине. По-мужски.
— Ловко. — с уважением оценил Всеслав. — То есть, как настоящий мужчина, я не смогу не принять предложение, сделанное в эдакой форме? Даже если терпеть не могу поплавков и сетей?
— Вот именно. Итак?
— Отчаливаем. Разговор состоится, я заинтригован. Но откровенно предупреждаю — на меня, как рыбака, даже не рассчитывайте.
— И не собираюсь. — откликнулся Гакха Цэ, пропуская Всеслава вперед по трапу. — Тем более, что два пуда свежайшей цузы уже лежат в трюмовом холодильнике. Даже с листочками водорослей на чешуе.
— Ну и ну! — поразился Всеслав, — Да это же настоящий заговор.
— А то как же! — гордо ответил Гакха Цэ. — Что умеем, то умеем. А к рыбе, кстати, и я совершенно равнодушен, кроме тех случаев, когда ее подают к столу с хорошим гарниром. Малый назад! Юнга Бидзанби, на корму!
— Есть. — отозвался Всеслав.
Двигатель яхты зарокотал, судно дало задний ход, развернулось и через узенький пролив неспешно выбралось из лагуны в открытое море. Гакха Цэ взял курс на заросший кустарником мыс, метрах в ста от него остановил яхту и поворотом рычага сбросил якорь.
— Вот теперь можем и побеседовать. — объявил он добродушно. — Присаживайтесь вот тут, а я размещусь напротив. Как вы насчет оливок в пряном маринаде? Вот под это винцо?
— С удовольствием и готовностью. Чревоугодие — все-таки не грех, а приятная слабость, что бы там не говорили проповедники.
— Поразительно, насколько совпадают наши мнения. — отозвался Цэ. Он открыто, обезоруживающе улыбался. Всеслав откинулся на спинку скамьи.
— Слушаю вас. — сказал он.
— Мне хотелось бы поговорить об Адзи. — начал Цэ. — Это было давно, почти двадцать лет назад. Я и жена взяли в семью Адзи, которую родила рабыня в одном из городов Жёлтого Пояса. И никакого различия между ней и родными детьми, которых у нас двое, разумеется, не делаем. Формально мы являемся опекунами, фактически — родителями.
Цэ внушительно поднял указательный палец. Лунин флегматично кивнул.
— О преподавателе Бидзанби Да, я был наслышан еще до того, как девочка встретила вас и, конечно же, очень хотел познакомиться. Но некоторые обстоятельства ускорили знакомство. Догадываетесь, о чем я?
Всеслав опять склонил голову, на этот раз с церемонной настороженностью. — Кажется, последнюю четверть часа я знаю об этих обстоятельствах достаточно хорошо.
— Ах, вот о чем она сейчас с вами беседовала! Так-так… Призналась?
— Да.
— Что ж, это упрощает. И что вы намерены делать? — улыбка на лице Гакха Цэ стала несколько натянутой.
— А разве есть выбор? — искренне удивился Всеслав. — По-моему, все предельно ясно.
— Что ясно? Сделайте милость, уточните.
— Извольте. Адзи — самая замечательная девушка в мире, умница, душевный и добрый человек. Да, впрочем, зачем перечислять, вы знаете племянницу дольше и лучше, чем я.
Видите ли, мне трудно говорить об этом… Неожиданно я начал испытывать к Адзи бóльшие чувства, чем простая симпатия. Гораздо более глубокие. Но будьте спокойны. Именно эти серьёзные чувства не дают мне никакого права на поверхностные отношения. Заверяю вас, чтимый Цэ, ни о каком легкомысленном флирте или флюгерном романчике старого ловеласа-преподавателя с юной студенткой и речи быть не может.
— Но никто и не думал о вас плохо! — возмущенно развел руками Гакха Цэ. — Впрочем, прошу прощения, перебил. Продолжайте, пожалуйста.
— Я был бы счастлив оказаться рядом с Адзи и безумно горд тем, что она предпочла меня другим. Но и это, увы, невозможно. Я вдвое старше Адзи и сегодня напомнил ей об этом. Если допустить невозможное и представить, что мы будем вместе… Ничего хорошего в будущем не вижу. Пролетит какой-то десяток лет, красивая женщина в расцвете сил окажется рядом со старым сморчком. И тогда — одно из двух. Либо Адзи по-прежнему будет рядом, и в этом я не вижу ничего хорошего для нее. Либо Адзи покинет меня, а в этом я не усматриваю ничего доброго для себя.
Гакха Цэ некоторое время с недоумением рассматривал Всеслава.
— Правильно ли я понял? — спросил он. — Вас смущает разница в возрасте?
— Вы неправильно поняли. — деликатно поправил Всеслав. — Не смущает, а решительно останавливает.
— Но отчего, помилуй Глубинный? На Архипелагах союз зрелого мужчины с юной женщиной издавна и по сей день считается похвальной нормой, а не порицаемым исключением. А разве в тех местах, откуда вы родом, все иначе?
— Ну, в общем, такое допускается и в бывшей Отчизне, и, тем более, в Хонти, однако…
— Да при чем здесь Отчизна или Хонти… Я имею в виду тот мир, откуда вы прибыли на Саракш.
Примечания:
[1] БВИ. Архив документации КОМКОНа-2 (GPI: \\СС2-Archiv files\volume889\file14\p3)
[2] Данный фрагмент является моим домыслом, впрочем, не лишенным, с моей точки зрения, оснований. (Сяо Жень)
[3] БВИ. Архив документации КОМКОНа-2 (GPI: \\СС2-Archiv files\volume890\file84\p123)
ХОД 41
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о. Бацуза, центр развлечений и отдыха «Зеркальная Лагуна»
5 часов 95 минут, 10-го дня 3-ей недели Красного месяца, 9591 года от Озарения
— Простите… — поперхнулся Бидзанби Да, оторопело уставившись на профессора Гакха Цэ. — О чем вы?
Тот ободряюще закивал: — Ну, конечно, конечно, иного ответа и быть не могло. Вам полагается продемонстрировать полнейшее непонимание, изумление. Само собою. Но прежде, чем продолжать разговор на эту тему хочу попросить дослушать меня до конца и без предупреждения не растворяться в воздухе посреди беседы. Даете обещание не растворяться?
— Кто-то из нас — сумасшедший. — опасливо сказал Бидзанби Да. — И страстно хочется, чтобы психом оказался я. Потому что не знаю, что делать в противном случае.
(«Молодцы, ребята, правильно соображаете. Прогрессор Всеслав Лунин вполне способен раствориться. На шее у него висит СМС. Стоит лишь внятно произнести по-русски: «Тревога!», как будет активирован чрезвычайный режим. Средство мобильной связи перейдет в в режим психошока и нанесет такой удар, от которого все живые существа в округе радиусом сто метров слягут в беспамятстве. Включая Всеслава. Только аборигены очнутся через половину местного часа, а он — спустя пару земных минут. Переключит СМС в режим маяка и — ищи-свищи его. Субакс, скрадывание, всё, как учили асы-наставники с полигона «Кобра». Еще через полчаса, где бы прогрессор ни находился, его подберет вылетевший с Тристара «призрак». Но до крайностей, надеется В.Лунин, все же не дойдет?»)
Гакха Цэ хмыкнул: — Считаю, что в такой косвенной форме дано обещание не исчезать и не таять. Теперь позвольте еще раз представиться, на этот раз полным титулом: профессор Гакха Цэ — начальник подразделения «уку» имперской службы разведки и контрразведки Черного Пояса. Вы, конечно, имеете представление о нашем учреждении. Если захотите (обратите внимание — я не настаиваю!) также можете представиться в любое время нашей беседы. А пока что, с вашего позволения, буду обращаться по-прежнему — Бидзанби Да.
— Так… А Адзи в таком случае?..
— И думать не могите! — Цэ возмущенно всплеснул руками, — Девочка действительно приходится мне приёмной дочерью, учится в университете и понятия не имеет ни о моей… кгхм… истинной деятельности, ни о данной беседе. Хотя, не скрою, беседу приблизило случайное знакомство Адзи с вами.
Итак, продолжу с вашего разрешения. Заметьте, кстати, что я оставил все люки, дверцы и прочие входы-выходы на яхте открытыми.
— Уже заметил. — кивнул Бидзанби. — Для того, чтобы ноги сломать?
— Хранят нас боги! Всего лишь настойчиво демонстрирую — здесь больше никого нет. Кроме того, обращаю внимание на то, что яхта стоит в совершенно прозрачной воде и все видно до самого дна. Никакая рыба, включая цузу, ловиться тут не будет по определению, зато и вы не заподозрите, что кто-то сможет подплыть с аквалангом. Далее, подслушивающих и следящих устройств на судне тоже нет. Впрочем, вы, Да, должны это чувствовать.
(«Э, вот тут вы переоцениваете возможности прогресссора Всеслава Лунина. Верно. Учили этому в «Кобре», да возраст его не тот и силенкой не вышел. Мощные и грубые «жучки» с невероятными усилиями может почуять, но того, что поаккуратнее выполнено, без СМС не обнаружит.»)
— Быть может вы приступите к существу? — вежливо предложил Бидзанби, вылавливая маслину двузубой вилочкой. — А то как-то очень даже не по себе: контрразведка, намеки…