Для внедрения на Саракш и ведения там резидентской деятельности курсант Чёрная Пешка не рекомендуется.
конец документа
Электронная копия письма [3]
Дата: 13 ноября 2169 г. 12.05 час.
Куда: Jonson@Kobra-saraxh.sss
Кому: Г.Джонсону, Полигон «Кобра», комплекс «Саракш»
Уровень конфиденциальности — высокий.
Отбор кандидатур для операции «Штаб».
Содержание: личность В.Г.Лунина (Чёрная пешка).
Генри, забывчивый мой!
Еще раз напоминаю: независимо от результатов тиронута[4], с которыми Чёрная Пешка придет к финишу, он должен(!) быть командирован на Саракш обычным порядком. Это решено не нами, уровень компетентных лиц — самый высокий. Операцию «Штаб» не может отменить ничто.
Х2[5]
конец документа
Парк Памяти
Новосибирск
14 ноября 2169 года, 12.00
Мелкий сухой снежок принялся было сеяться с затянутого тучами неба, но перестал. Киберуборщик, окрашенный в темно-серый цвет, с широкой черной полосой по выпуклой спинке, проворно убрал с бордюра мокрую желтую листву и удалился, попутно вылизывая и без того идеально чистую гранитную дорожку. Крупная упитанная белка проводила его сварливым стрекотанием, перепрыгнула на другую ветку и уставилась вниз.
На скамье у скромного белого надгробия молча сидел человек в коричневой куртке. Здесь он пребывал уже около получаса, совершенно неподвижно, с руками в карманах. Лица не было видно из-под низко надвинутого капюшона.
Беличье терпение начинало истощаться, когда человек пошевелился. Он поправил стебли лилий в положенном им к надгробию букете. Потом наконец-то вынул увесистый пакет. Белка оживилась и поощрительно стрекотнула. Человек высыпал из пакета большую горку кедровых орехов, встал, провел ладонью по холодному белому мрамору, прикоснулся к нему губами и пошел по аллее прочь. Белка проворно сиганула вниз и принялась торопливо заталкивать орехи за щеки. Ее хвостик, подрагивая, касался букв на надгробии: Ольга Ивановна Лунина 30.05.2097-26.02.2153
Электронное письмо
Дата: 14 декабря 2169 года, 16.00
Куда: AALunina@hom.okl
Кому: Ане Луниной (Окленд-33, Оранжевый квартал, ул. Австралийская 13а)
Привет, Анечка!
Мне на какое-то время (не знаю насколько) придется по неотложным делам покинуть Землю. Если вдруг возникнет что-то срочное и неотложное, обратись к дяде Джеральду, он поможет связаться со мной. Не огорчай маму. Бабушку — тоже. Клеопатре не давай много шоколада, щенкам это вредно.
Целую, доченька!
Папа.
конец документа
Пандора
Санаторий прогрессоров «Алмазный пляж»
15 декабря 2169 года, 19.00
С высоты этой чудовищной дюны был виден знаменитый Лес планеты Пандора. Сразу за поблескивающей мириадами искорок сиреневой линией силового поля вспучивалась зелено-пятнистая беспредельная рыхлая губка. Над Лесом, кажется, моросил дождь, там стоял туман. Оттуда тянуло сыростью и неземным запахом зелени, который обычно не поднимался на высоту дюн. Всеслав попрыгал, с наслаждением ощущая босыми ступнями плотный мелкий песок.
— Муравей на хребте слона. — сказал он о себе.
— Действительно, — согласились за спиной, — впечатляет. Масштабы тут — ого-го!
Всеслав повернулся. Позади стоял, поправляя широкополую соломенную шляпу светловолосый крепыш, давешний сосед по столику в столовой.
— Курт Лоффенфельд, — представился он, — Но можно просто — Тристан. Врач.
— Всеслав Лунин. Если хотите, зовите Чёрной Пешкой. Что-то вроде прогрессора.
— Знаю, вас только что заочно отрекомендовали. Дело в том, что именно мне предстоит курировать на Саракше не только Гурона, но и вас. Регулярные медосмотры и всё такое прочее.
— Рад познакомиться. — вежливо сказал Всеслав.
— Вам, вероятно, хотелось побыть здесь одному?
— Нет, отчего же.
— Впервые на Пандоре? — спросил Тристан.
— Как-то раз был с семьей. Тоже здесь, на Дюнах.
— А Лес не посещали? Не охотились?
— К тому времени Лес уже закрыли и объявили зоной чрезвычайного положения. Вдобавок, вообще терпеть не могу охоту. — отрицательно покачал головой Всеслав. — Не понимаю, что хорошее можно найти в убийстве живого существа без необходимости, для развлечения. Даже такого непривычного и непривлекательного, как местное.
— И я того же мнения. — согласился Тристан. — А Лес, кстати, ими просто кишит, всякими непривычными и непривлекательными существами. Представляете, всего в двух километрах отсюда — болотные прыгуны, кровососки, живохваты, волосатики, рукоеды, трахеодонты, орнитозавры Максвелла, орнитозавры Циммера, подобрахии, псевдоцефалы. Ну, и конечно, знаменитые тахорги. И от всего этого отделяет только ограда силового поля. Бр-р-р!
— Представляю. — сказал Всеслав, — Очень отчетливо.
— Правда? — разочарованно вздохнул Тристан. — Значит, зря надрывался, перечисляя. Ладно, пойду назад. Кстати, не пробовали экономить время на спуске с дюны? Вот, например, если сесть и съехать, подстраховываясь ногами?
Лунин с неподдельным интересом посмотрел на шорты Тристана.
— Отчего нет? — сказал он. — Получится гораздо быстрее. Вместо десяти минут — десять секунд. Но потом долго не сможете сидеть. И цвет транспортного средства будет, словно у павиана.
— Тогда не поеду. — благоразумно решил Тристан. — Вы останетесь?
— Нет, пойду вниз с вами. Хочу поплавать в заливчике.
Они зашагали вниз.
— Знаете, здесь был Горбовский. Тот самый. Только вчера улетел.
— А… — равнодушно сказал Всеслав.
— И зачем-то приезжал на целый день директор Базы, Поль Гнедых, тоже тот самый.
— А… — сказал Всеслав.
— Мне сообщили, — негромко проговорил Тристан-Лоффенфельд, — что вы с колоссальным трудом добились отправки на Саракш.
Лунин молчал.
— Я… э-э-э… уже донёс до шефов свое мнение. Видите ли, у меня до сих пор не было таких сложных наблюдаемых, как вы и Лев Абалкин… Вот если бы вы дали мне слово, что там, на Саракше, не будете провоцировать возникновение всяких там экстремальных ситуаций, было бы как-то спокойнее на душе.
— Помилуйте, Тристан! — изумился Лунин, — Да вы меня за авантюриста какого-то принимаете? За пресыщенного искателя приключений? За охотничка на тахоргов? «Остренького мне, остренького»! Я же работать еду. Ра-бо-тать.
— Послезавтра вечером мы отправляемся, — сказал Тристан. Он внимательно, без улыбки посмотрел на Лунина. — Похоже, вы — проблемная личность, Лунин.
— По всем вероятиям. — согласился Всеслав. — А где-то есть беспроблемные?
— Не встречал, — вздохнул Тристан, вытряхивая песок из сандалии. — Есть, должно быть. Но мне-то предстоит опекать как раз проблемных, двоих конкретных и отдельно взятых.
— Даю слово. — серьезно сказал Всеслав. — Обещаю. Беру обязательство. И даже клянусь. Вы совершенно напрасно беспокоитесь по этому поводу.
— Когда искупаетесь, заходите в шестой отсек медпункта. Обследую вас в первый раз, — пригласил Тристан. — Для почина, так сказать. Для получения исходного набора впечатлений.
— Так сразу? — спросил Всеслав с сомнением.
— Угу, — кивнул Лоффенфельд. — Кажется, я имею на вас некоторые права.
Они достигли подножия дюны, Всеслав повернул к морю, а Тристан неторопливо направился к белому эскалатору санатория.
Пандора
Санаторий прогрессоров «Алмазный пляж»
15 декабря 2169 года, 22.00
— Всеслав всегда ложился спать, опуская стену, которая вела к морю. Шум прибоя идеально убаюкивал, а темно-фиолетовое небо было просто неописуемо великолепным…
Блистательная девица пересекла улицу и вошла в трехэтажное здание. Мишка пыхтел что-то недовольное в ее адрес. Всеслав увидел, что здание было университетом. Совсем любопытно! Откуда он в Городе?
Университет оказался совершенно такой же постройкой, как и стоящие рядом. Обыкновенный подъезд с сине-белой вывеской, старомодная дверь «под лакированное дерево». За дверью, как выяснилось, тянулся узкий вестибюль, от него влево и вправо вели коридоры. В их серо-зеленых стенах также находились дюжины две одинаковых, с завитушками, массивных высоких дверей. Всеслав прошел влево, заглянул в большой пустынный зал с рядами кресел. Здесь явно была запретная зона для киберуборщиков. Пол захламлен пакетами, крошками, сухой грязью. Кое-где под креслами и на креслах валялись выдранные «с мясом» детали вычислителей и кристаллы. Мишка брезгливо фыркнул.
Всеслав добросовестно по очереди открывал каждую дверь и раз за разом убеждался, что делает это совершенно напрасно. В просторных помещениях стояли широкие пластиковые столы и мягкие стулья, высокие стеллажи у стен, распахнутые шкафы с коробками и футлярами. В углах высились элегантные силикетовые белые сейфы, безукоризненно чистые урны-утилизаторы для мусора. На столах обитали стаи красных, белых и черных видеофонов, аккуратных письменных приборов, вычислителей, голографических фотографий неземных пейзажей.
Людей не было. Пусто. Всеслав сел за один из кремовых столов и, держа Мишку на руках, принялся выводить на экран вычислителя различные текстовые документы. Потертая плюшевая лапка ткнулась в клавишу и на экран выскочила страница, озаглавленная «Острова». Ну-ка, ну-ка…
«Остров Письмен. Некогда там стоял стольный град наиболее могущественного из Морских Королевств. О ней сложили легенды, будто город скрыт в недрах огромной одиноко стоящей горы. Остров далек от остальных, корабли заходили туда не настолько часто, чтобы мешать мудрецам и магам. Попасть туда было сложно, но куда труднее — вернуться оттуда. Многие храбрецы, ища сокровищ, приплывали на остров Письмен и больше никогда не возвращались оттуда. Остров покрыт лесами. В центре на высокой скале высится укрепленный Монастырь, где великие учителя учат послушников чародейству. Лишь немногие могут добраться сюда, и считанные единицы достойны того, чтобы надеть черный балахон Школы Волхвов и начать постигать смысл мира.